Совет при президенте российской федерации по развитию гражданского общества и правам человека. Практика применения законодательства о банкротстве: новеллы законодательства, судебная практика и актуальные правовые вопросы

Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека по совершенствованию законодательства о противодействии экстремизму и практики его применения

В последние месяцы значительно активизировалась общественная дискуссия о допустимых пределах реализации свободы слова и свободы выражения мнения, в первую очередь, в киберпространстве. Неабсолютный характер данных конституционных свобод очевиден для специалистов в области права, а нормы, тем или иным образом ограничивающие их реализацию, давно стали частью правопорядков развитых стран.

Одним из факторов, способствовавших активизации общественной дискуссии, стали резонансные уголовные дела, возбужденные в ряде регионов России в отношении физических лиц по ст.ст. 280, 282 и другим статьям Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ) по фактам распространения текстовых, фотографических и иных материалов в социальных сетях. Признавая реальность современных угроз экстремистского характера, следует отметить, что во многих из указанных уголовных дел имело место избыточно широкое, а иногда и ошибочное толкование норм права. В свою очередь, чем более широкое толкование дается понятию «экстремизм», тем большее число людей оказывается экстремистами.

Это подтверждают и данные судебной статистики. Так, если в 2011 г. по ст. 282, ч. 1 было осуждено 82 человека, а 4 - оправданы, то в 2012 г. таких людей было соответственно 118 и 2, в 2013 г. - 174 и 1, в 2014 г. - 258 и 0, в 2015 г. - 369 и 0, в 2016 г. - 389 и 0, в 2017 г. - 460 и 1. Напротив, статистика судимости по ст. 282, ч. 2, предусматривающей в качестве квалифицирующих признаков применение насилия или угрозу его применения, показывает совершенно иную динамику. В 2011 г. по этой статье было осуждено 35 человек, в 2012 г. - 12, в 2013 г. - 11, в 2014 г. - 9, в 2015 г. - 9, в 2016 г. - 6, в 2017 г. - 1.

Пунктом 10 Перечня поручений Президента Российской Федерации от 26 июня 2018 г. № Пр-1076 Общероссийскому общественному движению «Народный фронт «За Россию» совместно с Генеральной прокуратурой Российской Федерации поручено в срок до 15 сентября 2018 г. провести анализ использования в правоприменительной практике понятий «экстремистское сообщество» и «преступление экстремистской направленности». Совет при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека (далее - Совет) со своей стороны, считает необходимым принять участие в данной работе.

С этой целью Совет провел собственный анализ правоприменительной и судебной практики по делам об экстремизме, основываясь на материалах Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, а также Международной правозащитной группы «Агора» и Информационно-аналитического центра «Сова», руководители которых - Павел Чиков и Александр Верховский - входят в состав Совета. Также Советом использовались материалы его 54-го специального заседания на тему «Общественное участие в противодействии экстремизму и терроризму», состоявшегося 17 октября 2017 г.

По результатам анализа Советом были выработаны следующие рекомендации.

I. По совершенствованию законодательства

1. Предлагается сузить легальное определение экстремистской деятельности, закрепленное в ст. 1 Федерального закона от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» , поскольку в составе ст. 280 УК РФ в качестве уголовно наказуемого деяния определены призывы к ее осуществлению. Ряд используемых в дефиниции конструкций (например, «разжигание социальной розни», «утверждение религиозного превосходства» и др.) невозможно однозначно истолковать.

В качестве обязательного квалифицирующего признака экстремистской деятельности следует использовать признак насилия (применение насилия, угроза его применения, призывы к насилию или иная явная поддержка насилия). В таком случае будет исключена возможность уголовного наказания за высказывания, не представляющие реальной угрозы защищаемым Конституцией РФ интересам. В то же время, уголовная ответственность будет настигать именно тех субъектов, чья деятельность непосредственно связана с применением насилия, на предотвращение которого объективно нацелено антиэкстремистское законодательство.

Следует отметить, что предлагаемая поправка в полной мере соотносится с определением экстремизма, закрепленном в п. 3 ст. 1 Шанхайской конвенции о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом от 15 июня 2001 г., ратифицированной Российской Федерацией в 2003 году .

2. Предлагается декриминализировать часть 1 ст. 282 УК РФ, по которой выносится наибольшее число обвинительных приговоров за экстремистскую деятельность, несмотря на то, что юридико-технически она напрямую не связана с определением экстремистской деятельности. В пользу полной декриминализации ст. 282 УК РФ высказались многие представители интернет-индустрии, однако Совет полагает целесообразным декриминализировать только неотягощенный состав, предусмотренный частью 1 указанной статьи, дополнив Кодекс РФ об административных правонарушениях (далее - КоАП РФ) соответствующим административным правонарушением. Таким образом, можно будет сформировать правовую конструкцию, аналогичную разграничению административно-наказуемого и уголовно-наказуемого хулиганства.

Кроме того, из описания объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 282 УК РФ, следует исключить формулировку «унижение достоинства» группы лиц, оставив только «возбуждение ненависти», поскольку первая формулировка на практике сопоставима с оскорблением, которое является административным правонарушением, а не уголовным преступлением.

Также предлагается исключить из ст. 282 УК РФ формулировку «принадлежности к какой-либо социальной группе», т.к. это понятие содержит правовую неопределенность и порождает в правоприменительной практике такие спорные «социальные группы», как «атомщики», «ватники», «депутаты Госдумы» и т.п.

Следует отметить, что на рассмотрении Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации находятся законопроекты, предусматривающие частичную декриминализацию ст. 282 УК РФ и внесение соответствующих изменений в КоАП РФ5, которые могли бы быть использованы для реализации указанных предложений.

3. Одновременно с декриминализацией ч. 1 ст. 282 УК РФ следует также декриминализировать ч. 1 ст. 148 УК РФ, дополнив КоАП РФ квалифицированным составом оскорбления (ст. 5.61 КоАП РФ) либо дополнив часть 2 ст. 5.26 КоАП РФ словами «а также иные публичные действия, выражающие явное неуважение к обществу и совершенные в целях оскорбления религиозных чувств или атеистических воззрений граждан».

Практика по части 1 статьи 148 УК РФ пока немногочисленна, однако уже сейчас можно говорить о правовой неопределенности терминов «религиозные взгляды» и «верующие» в части правомерности их распространения на атеистические взгляды и их адептов во избежание дискриминации последних.

4. Предлагается установить для статей УК РФ и КоАП РФ, в которых идет речь о публичных высказываниях, правило исчисления срока давности с момента соответствующей публикации в сети Интернет или с момента последних активных действий обвиняемого по привлечению внимания к такой публикации («саморепост», «закрепление записи» и т.п.). Такая необходимость обусловлена тем, что на практике преступления, связанные с публикациями в сети Интернет, часто рассматриваются как длящиеся. В то же время КоАП РФ исчисляет срок давности от момента фиксации правонарушения, что приводит на практике к разрыву даже в несколько лет от реального момента публикации до привлечения к ответственности.

5. Предлагается привести ч. 1 ст. 20.3 КоАП РФ в соответствие с ч. 2 указанной статьи, дополнив формулировку «пропаганда либо публичное демонстрирование» словами «в целях пропаганды», чтобы цель пропаганды стала обязательным элементом деяния.

Следует отметить, что на рассмотрении Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации находится соответствующий законопроект .

6. Предлагается изменить подследственность дел по ст.ст. 280 и 280.1 УК РФ, передав их в подследственность органов Следственного комитета Российской Федерации. В настоящее время следствие по данным статьям ведут органы ФСБ России и они же осуществляют оперативное сопровождение таких дел.

7. Предлагается изменить экстерриториальный принцип подачи заявлений о запрете материалов, полностью централизовав процесс работы с такими заявлениями в Генеральной прокуратуре Российской Федерации. Рассмотрение таких заявлений без привлечения ответчика (при наличии возможности его установить) должно быть исключено.

Кроме того, в связи с тем, что Федеральный список экстремистских материалов не оправдал возложенных на него надежд по профилактике экстремизма, а напротив, стал крайне громоздким и мало пригодным для применения законопослушными гражданами, следует рассмотреть вопрос об упразднении данного списка путем внесения изменений в ст. 13 Федерального закона от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» (и ряд других статей, где упоминаются экстремистские материалы) и отмену ст. 20.29 КоАП РФ. В настоящее время практически любой материал, находящийся в данном списке, можно найти в различных сегментах сети Интернет, а правоохранительные органы фактически не успевают вносить в список новые копии старых материалов.

При этом, ликвидация Федерального списка экстремистских материалов не помешает правоохранительным органам вести служебные реестры материалов, признанных экстремистскими в судебном порядке, а также использовать в судебных процессах механизм преюдиции.

8. Предлагается внести дополнения в Федеральный закон от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» и процессуальное законодательство, исключающие возможность признания организаций экстремистскими в закрытых судебных заседаниях, а равно в отсутствие представителя организации или надлежащего ее уведомления.

9. Представляется целесообразным дифференцировать лиц, включаемых Росфинмониторингом в Список организаций и физических лиц, в отношении которых имеются сведения об их причастности к экстремистской деятельности или терроризму. В настоящее время лица, финансирующие терроризм, и обвиняемые по делам о высказываниях в сети Интернет, претерпевают одинаково неблагоприятные финансовые ограничения, что противоречит принципу дифференциации правовой ответственности. Исправление этой ситуации потребует внесения изменений в пункты 2.1-2.5 ст. 6 федерального закона от 6 августа 2001 г. № 115-ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма».

II. По совершенствованию судебной и правоприменительной практики

Судебная статистика по делам, связанным с экстремизмом (рис.1) демонстрирует многократный рост числа лиц, осужденных в 2017 г. по ст.ст. 280, 280.1, 282, 282.1, 282.2, 282.3 УК РФ по сравнению с периодами 2011-2012 гг.

Рис. 1. Судебная статистика по делам об экстремизме .

1. В обществе распространено мнение, что данный рост обусловлен стремлением правоохранительных органов улучшить показатели ведомственной отчетности. Фактор отчетности вряд ли может рассматриваться как главная причина роста количества уголовных дел, но вместе с тем Совет предлагает отказаться от общего учета преступлений экстремистской направленности, разделив их на три категории:

* участие в экстремистских сообществах и организациях,

* экстремистские высказывания,

* иные преступления, совершаемые по мотиву ненависти.

Такая мера позволит не допустить наращивания общих показателей за счет преследования малозначительных правонарушений в сети Интернет.

2. Представляется целесообразным рекомендовать Верховному Суду Российской Федерации издать дополнительные разъяснения по вопросам судебной практики по вопросу о возможности применения норм ч. 2 ст. 14 УК РФ о малозначительности уголовного деяния к уголовным делам о публичных высказываниях. В частности, Совет полагает, что судам при рассмотрении дел о публичных высказываниях в сети Интернет следует учитывать реальный масштаб аудитории высказывания, ее качественный состав, а также степень авторитетности обвиняемого для его аудитории. Многие высказывания в сети Интернет этически неприемлемы, однако в силу фактического отсутствия аудитории являются малозначительными и реальной общественной опасности не представляют.

Соответствующие разъяснения могут быть даны Верховным Судом Российской Федерации в виде дополнений к ранее изданному постановлению Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» . Не менее важно, чтобы такие разъяснения были доведены до сведения не только судейского сообщества, но и сотрудников правоохранительных органов.

3. Вызывает обеспокоенность практика повсеместного использования судебных экспертиз гуманитарного характера (лингвистических, психологических, политологических, социологических и т.п.) в ходе расследования и рассмотрения уголовных дел об экстремистских высказываниях. Нарекания к этой практике многообразны и существенны. Совет полагает неоправданным привлечение профессиональных лингвистов для анализа простейших фраз, поскольку потенциально противоправные высказывания адресованы не специалистам, а широкому кругу лиц, а, следовательно, следствие и суд в большинстве случаев не нуждаются в помощи эксперта для уяснения смысла высказывания.

Снижение числа необоснованных судебных экспертиз гуманитарного характера, помимо прочего, приведет и к значительной экономии бюджетных расходов.

Председатель Совета М.Федотов

1 См. URL:
2 «Собрание законодательства РФ», 29.07.2002, № 30, ст. 3031.
3 «Бюллетень международных договоров», № 1, 2004.
4 Законопроект № 495566-7 (внесен 25 июня 2018 г., подготовка к 1 чтению). URL: http://www.asozd2.duma.gov.ru/main.nsf/(Spravka)?OpenAgent&RN=495566-7
5 Закнопроект № 495611-7 (внесен 25 июня 2018 г., подготовка к 1 чтению) URL: http://www.asozd2.duma.gov.ru/main.nsf/(Spravka)?OpenAgent&RN=495611-7
6 Законопроект № 390402-7 (внесен 15 февраля 2018 г., подготовка к 1 чтению). URL: http://www.asozd2.duma.gov.ru/main.nsf/(Spravka)?OpenAgent&RN=390402-7
7 См. «Судебная статистика вошла в экстремистский рост» // «Коммерсантъ», 19.04.2018 г. URL: http://www.kommersant.ru/doc/3607022
8 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2011 г. № 11 (ред. от 3 ноября 2016 г.) // «Бюллетень Верховного Суда РФ», № 8, август, 2011.

Учет теоретических положений об общих регулятивных началах имеет существенное значение для совершенствования практики юридической работы. Изучение судебной практики по ряду категорий юридических дел (в особенности жилищных, трудовых) свидетельствует: немалая часть судебных ошибок связана с тем, что народные суды, а иногда и кассационные инстанции не учитывают особенности порядков регулирования, построенных на ОбД и ОбЗ.

В ряде случаев судебные органы признают то или иное поведение неправомерным по причине, что в законодательстве нет особых обосновывающих это поведение указаний (между тем ввиду действующего здесь ОбД-порядка такие указания и не требуются) или, напротив, признают поведение правомерным или неправомерным, хотя соответствующих прямых указаний в законе нет (а они ввиду действующего здесь РР-порядка нужны). Примеры и тех, и других ошибок ранее были уже приведены.

Нередко устранение подобных ошибок достигается одним лишь точным, строгим применением четко сформулированных положений нормативных актов. Если в тексте акта содержится конструктивная логическая модель ОбД или РР-порядка в виде формулировки ОбД или ОбЗ и исчерпывающего перечня конкретных запретов или конкретных дозволений, то каких-то особых проблем в практике юридической работы и не должно возникать.

Вместе с тем общие начала регулирования не всегда находят конструктивно завершенное выражение в нормативном материале; в ряде случаев они выступают в виде тенденции, ориентации регулирования, растворены в более или менее обширном массиве норм. Вот тогда-то с особой наглядностью проявляется необходимость такой подготовки работников юридической практики, когда бы они были вооружены нужными знаниями о типах, порядках регулирования, об ОбД и ОбЗ.

Думается, однако, что не только в трудных случаях, но и всегда, в любом случае применения законоположений, затрагивающих права субъектов, оценка фактической ситуации под углом зрения порядка регулирования является первым шагом в правовой квалификации юридического дела. И существо вопроса заключается не только в том, что при таком подходе в применение права сразу же включаются социально-политические, нравственные моменты, выраженные в ОбД и ОбЗ, но еще и в том, что с юридической стороны применение всего комплекса норм, всех элементов, его образующих, имеет при таком подходе юридически однозначный, целенаправленный характер.

Общие дозволения и общие запреты в советском праве

С рассматриваемых позиций оправданна рекомендация юристампрактикам, которая тоже может быть выражена в виде особого аксиоматического правила применения права. Его суть такова: квалификация юридического дела должна начинаться с установления отраслевой принадлежности норм, подлежащих применению к данной жизненной ситуации, а вслед за тем – установления типа (порядка) регулирования. Это правило, которое необходимо основательно усвоить и многократно детализированно проработать во время учебы в юридическом вузе, на курсах повышения квалификации, должно быть обязательным требованием, определяющим первоочередные действия юристов-практиков.

Еще по теме Некоторые вопросы практики применения законодательства:

1. Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда
2. ЖИЛИЩНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО: ПРАКТИКА ПРИМЕНЕНИЯ, ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ВОПРОСЫ
3. Юридическое значение классификации видов умысла и некоторые вопросы совершенствования уголовного законодательства и судебной практики
4. Фаршатов И.А.. Ф24 Жилищное законодательство: Практика применения, теоретические вопросы. - М.: ИНФРА-М,2001. - 272 с., 2001
5. IX. НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ ТЕОРИИ И ПРАКТИКИ СУДЕБНОЙ МЕДИЦИНЫ
6. Некоторые вопросы совершенствования законодательства
7. «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия»
8. Скоронодов Сергей Викторович. Договор комиссии по законодательству РФ и практика его применения в предпринимательской деятельности, 2003
9. СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ УГОЛОВНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА И ПРАКТИКИ ЕГО ПРИМЕНЕНИЯ В СФЕРЕ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ НАРУШЕНИЯМ ПРАВИЛ ДОРОЖНОГО ДВИЖЕНИЯ И ЭКСПЛУАТАЦИИ ТРАНСПОРТНЫХ СРЕДСТВ
10. Ю.Ю. Ветютнев преподаватель Волгоградского государственного университета НЕКОТОРЫЕ ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ СООТНОШЕНИЯ ФЕДЕРАЛЬНОГО И РЕГИОНАЛЬНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА ПО ВОПРОСАМ СОБСТВЕННОСТИ1
11. Скороходов Сергей Викторович. Договор комиссии по законодательству РФ и практика его применения В предпринимательской деятельности [Электронный ресурс]: Дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.03 .-М.: РГБ. 2003, 2003

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Подобные документы

Способы применения и исполнения уголовного наказания как наиболее важного средства в борьбе с преступностью. Оценка действенности уголовного наказания в виде лишения свободы на определенный срок как меры государственного принуждения, его эффективность.

курсовая работа , добавлен 11.11.2011


История развития института наказания в Казахстане. Понятие и признаки уголовного наказания. Применение лишения свободы на определенный срок как вида уголовного наказания. Отбывание наказания в виде лишения свободы в колонии-поселении и тюрьмах.

дипломная работа , добавлен 03.04.2014


Лишение свободы как вид уголовного наказания. Лишение свободы на определённый срок. Пожизненное лишение свободы. Арест - вид наказания, связанный с изоляцией от общества. Критерии эффективности наказания в виде лишения свободы. Достижение целей наказания.

курсовая работа , добавлен 13.05.2011


Сущность и назначение наказания в виде обязательных работ, правовое регулирование его исполнения и отбывания. Наказание в виде исправительных работ, организация исполнения наказания. Анализ зарубежной практики применения наказаний без лишения свободы.

контрольная работа , добавлен 23.11.2009


Политика России в области назначения и исполнения уголовных наказаний. Наказание в виде лишения свободы. Уровни реализации уголовной политики на территории нашего государства. Судейское правосознание. Размер срока лишения свободы.

реферат , добавлен 18.09.2006


Суть и юридическое значение лишения свободы, как вида уголовного наказания. Порядок исполнения этого вида наказания. Характеристика перспектив практического применения нововведений и изменений, внесенных в уголовное законодательство Российской Федерации.

курсовая работа , добавлен 08.10.2013


Проблемы применения уголовного закона в современной России. Преступления против жизни и здоровья: проблемы теории и практики. Опасность чрезмерной гуманизации уголовного законодательства. Противоположные точки зрения в отношении определения убийства.

контрольная работа , добавлен 25.11.2011

В условиях ограниченных возможностей российского государства в ближайшие годы, по-видимому, будет нереально вкладывать значительные силы и средства в противодействие распространению в России наркомании и преступлений, связанных с наркотиками, а также существенно увеличить штатную численность, улучшить профессиональный уровень, качественный отбор сотрудников и материально - техническую базу подразделений правоохранительных органов и наркологической службы системы здравоохранения по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Недостижимой в обозримом будущем представляется задача коренного изменения социально - экономических, политических и иных глобальных причин и условий, порождающих наркоманию в нашем обществе. Следовательно, все экстенсивные способы борьбы с наркоманией не могут иметь решающего значения.

Однако у государства и общества еще имеются возможности интенсификации усилий в этом направлении. Немало резервов в полной мере не использовано, в частности, в совершенствовании ("рационализации") системы соответствующего законодательства и правоприменительной практики.

В законодательстве пока имеется немало проблемных вопросов по борьбе с распространением наркотиков. Различные подходы к их решению порождают разнобой в деятельности правоприменительных органов, что, естественно, не способствует улучшению ситуации в стране.

Важным этапом развития системы правового регулирования законного оборота наркотиков и противодействия их незаконному обороту стало принятие Федерального закона от 08.01.98 г. N 3-ФЗ "О наркотических средствах и психотропных веществах" (далее - Закон). Установленные Законом порядок легального оборота наркотических средств и психотропных веществ и меры борьбы с их незаконным оборотом предполагают внесение определенных изменений и дополнений в уголовное, административное и иное законодательство Российской Федерации, касающееся борьбы с незаконным распространением и злоупотреблением этими веществами и ответственности виновных в этих действиях лиц.

В связи с запрещением в Законе пропаганды и рекламы наркотиков представляется необходимым установить также ответственность за нарушение этих норм. Практика показывает, что средства массовой информации нередко занимают в этом вопросе либо нейтральные позиции, либо, преследуя цель погони за сенсацией, фактически возбуждают нездоровый интерес к проблеме наркотиков, описывая способы их изготовления, привлекая внимание людей к огромным прибылям, которые могут быть получены от незаконного сбыта наркотических средств. Некоторые страны (например, Франция) имеют в своем законодательстве нормы, которые дают возможность воздействовать на недобросовестных журналистов и редакторов, печатающих за деньги подобные материалы.

В настоящее время вновь назрела необходимость вновь ввести ответственность за немедицинское потребление наркотиков, которая была отменена в декабре 1991 г. Отмененная норма выполняла определенную превентивную роль в сдерживании "наркотизации" населения, особенно на ранней стадии приобщения к наркотикам. При этом речь не должна идти о широком применении репрессивных мер против потребителей наркотиков. Основное предназначение предлагаемых норм - выразить отрицательное отношение государства к этому явлению, предоставить субъектам правоприменительной деятельности возможность воздействия на потребителей наркотиков. Кроме того, такая мера будет нужна, чтобы склонить указанных лиц к лечению и сотрудничеству с официальными органами.

Уголовно ненаказуемое потребление наркотических средств без предписания врача, по существу, провоцирует преступления. Наркоманы, ввиду отсутствия свободного и законного рынка наркотиков, вынуждены самостоятельно заниматься их изготовлением из суррогатов либо похищать в медицинских учреждениях. Проведенный ВНИИ МВД России опрос сотрудников органов внутренних дел показал, что более 80% опрошенных специалистов высказались за введение ответственности за потребление наркотиков Российская юстиция, 1997, N 3. С. 51 - 52..

Что касается наркотических средств (в дальнейшем для краткости - "наркотики" или "наркотические средства") как предмета рассматриваемого вида преступлений, то они представляют собой материальные объекты, имеющие объем, вес, т.е. конкретные качественно - количественные признаки. Количество наркотических средств имеет существенное значение для правовой оценки содеянного. Большое количество наркотиков включено в диспозицию ч. 1 ст. 228 УК РФ, а также является квалифицирующим обстоятельством при совершении преступлений, предусмотренных п. "в" ч. 3 ст. 228, п. "б" ч. 3 ст. 229, п. "в" ст. 231 УК РФ, а особо большое - ч. 4 ст. 228 УК РФ. Небольшое количество наркотических средств при незаконном их приобретении или хранении без цели сбыта влечет административную ответственность. Разумеется, если в конкретных событиях не фигурирует предмет преступления - реальное наркотическое средство, обладающее определенным видом, объемом, весом, - то состав преступления отсутствует. Однако на практике эта очевидная истина зачастую трактуется неоднозначно. Вот типичный тому пример. При обыске на квартире N сотрудниками милиции был обнаружен шприц, на внутренней поверхности которого имелся налет вещества коричневого цвета. Химическая экспертиза установила в шприце следы опия, однако, констатировала, что количество данного вещества, имевшегося в шприце, не может быть измерено, а его присутствие установлено лишь с помощью метода качественного анализа. Итак, в данном шприце опий все-таки был и налицо незаконный оборот наркотика, но предмет преступления как таковой отсутствует.

Думается, что в подобных случаях следует руководствоваться ч. 2 ст. 14 УК РФ, согласно которой не является преступлением действие (бездействие), хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного УК РФ, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности (т.е. не причинившее вреда и не создавшее угрозы причинения вреда личности, обществу или государству). Конечно, вопрос о признании того или иного деяния малозначительным должен решаться с учетом всех обстоятельств совершенного правонарушения. Соответственно данный вопрос находится в компетенции органов предварительного следствия.

Каким же минимальным количеством наркотического средства должно определяться наличие предмета преступления?

В законодательстве такое количество, как известно, не установлено, а в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27.05.98 г. N 9 (п. 13) (далее - Постановление) Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации “О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами” от 27 мая 1998 г. № 9//Сборник постановлений Пленумов по уголовным делам. С. 516-525. указано, что ввиду отсутствия в Законе критериев отнесения находящихся в незаконном обороте наркотических средств или психотропных веществ к небольшому, крупному, особо крупному размеру, этот вопрос должен решаться судом в каждом конкретном случае, исходя из их количества, свойств, степени воздействия на организм человека, других обстоятельств дела с учетом рекомендаций, разработанных Постоянным комитетом по контролю наркотиков.

С такой трактовкой, по нашему мнению, нельзя безоговорочно согласиться. В Постановлении следовало бы также указать, что микроскопическое количество наркотического средства, неспособное оказать вредное воздействие (хотя бы одноразовое) на организм человека, не может быть предметом преступления, связанного с наркотиками. В деле должно фигурировать какое-то реальное количество определенного наркотика. Кроме того, помимо весового количества не меньшее значение имеет и степень концентрации и активности наркотика. Ведь в незаконном обороте чаще всего встречаются не химически чистые наркотические средства, а их смеси, растворы и т.п.

Рассматриваемый вопрос осложняется еще и тем обстоятельством, что нередко вредное воздействие на организм оказывает прием даже сравнительно незначительного количества некоторых наркотиков (в случае с героином, кокаином, ЛСД, триметилфентанилом и т.п. счет идет на тысячные и десятитысячные доли грамма).

Современная следственная и судебная практика исходит при определении размера наркотиков из рекомендаций Постоянного комитета по контролю наркотиков при Министерстве здравоохранения, содержащихся в Сводной таблице заключений этого комитета от 04.06.97 г., где обобщены заключения Постоянного комитета о размерах по целому ряду наркотических средств, психотропных и сильнодействующих веществ Комментарий к уголовному кодексу Российской Федерации/Под общей редакцией Генерального прокурора Российской Федерации, профессора Ю.И. Скуратова и Председателя Верховного Суда Российской Федерации В.М. Лебедева. М., 2001..

Согласно этой Сводной таблице, для большей части этих средств и веществ установлены конкретные нижние пределы крупных размеров, начиная с которых наступает уголовная ответственность за их незаконное приобретение или хранение. Это, например, относится к марихуане, гашишу, маковой соломе, кодеину, опию, морфину и многим другим наркотикам.

Однако для некоторых наркотических средств, обнаруживаемых в незаконном обороте, "крупным размером" следует считать такое минимальное фиксируемое количество, которого достаточно для одноразовой порции (дозы), способной произвести наркотическое воздействие на организм человека. При обнаружении данного количества наркотических веществ может быть возбуждено уголовное дело. К таковым, например, относятся героин, фентанил, фенциклидин, бромамфетамин (ДОБ), лизергид (ЛСД, ЛСД-25) и некоторые другие наркотики, наиболее опасные для жизни и здоровья.

По-иному решен этот вопрос во многих зарубежных странах, где в зависимости от силы воздействия на организм человека тех или иных наркотических средств находятся квалификация деяний и мера ответственности виновного. Например, за незаконные действия с героином предусмотрено значительно более строгое наказание, чем за аналогичные действия с марихуаной Шур Э.М. Наше преступное общество Социальные и правовые источники преступности в Америке /Пер. с англ. Ю.Л. Неподаева. - М.: "Прогресс", 1997. . В некоторых государствах введена классификация наркотиков на четыре группы по механизму их действия: 1) опийная группа - опиум, морфин, кодеин, героин; 2) каннабисная и кокаиновая группа - трава каннабиса (конопли), смола каннабиса, гашишное масло, кокаин и др.; 3) амфетамины и подобные стимуляторы - бензедрин, первитин, эфедрин и др.; 4) галлюциногены - ЛСД, ЛСД-25, мескалин и др. Причем указанная система имеет практическое значение для квалификации преступных деяний.

На наш взгляд, что такой подход вполне оправдан, так как оборот наркотических средств, вызывающих наиболее скорое привыкание и сильную зависимость, несомненно, имеет большую общественную опасность. Однако с учетом большого разнообразия наркотиков конструирование уголовно - правовых норм для отдельных их видов несет в себе опасность чрезмерного усложнения законодательства.

При квалификации деяний по ч. 1 ст. 228 УК РФ определяющее значение имеет размер приобретенного или хранимого наркотического средства (в данном случае необходим крупный размер). Таким образом, приобретение и хранение наркотиков не в крупном размере законодателем не считается серьезным нарушением. Такая конструкция представляется принципиально неудачной по нескольким причинам, часть из которых, связанная с трудностями при определении размеров наркотиков, изложена выше. На практике наличие или отсутствие состава преступления ставится в зависимость от мизерного, порой неразличимого для невооруженного глаза, количества вещества. По этой же причине вторая часть рассматриваемой статьи практически не применяется. С другой стороны, просто механически увеличить на несколько порядков весовое выражение крупного и особо крупного размера специалистам Постоянного комитета по контролю наркотиков не позволил здравый смысл. Ведь, исходя из смысла закона, действия с наркотиками, количество которых невелико, фактически будут оставаться безнаказанными. Такое положение, помимо нанесения вреда здоровью населения, будет противоречить международным конвенциональным обязательствам Российской Федерации.

На наш взгляд, следует скорректировать конструкцию ст. 228 УК РФ, исключив из первой части упоминание о крупном размере. В этом случае количественное выражение крупного (и, соответственно, особо крупного) размера как квалифицирующего признака, возможно, будет значительно увеличить.

Немало проблем возникает при квалификации действий, связанных с незаконной перевозкой наркотиков. По смыслу ст. 228 УК РФ под перевозкой понимается любое умышленное перемещение посредством транспортного средства наркотических средств или психотропных веществ из одного места в другое, совершенное в нарушение установленного порядка их перевозки (в том числе и в пределах одного населенного пункта). При этом расстояние, на которое перевозятся наркотики, на квалификацию деяния не влияет. Незаконная перевозка может быть осуществлена любым видом транспорта - наземным, подземным, водным, воздушным, независимо от его принадлежности, способа транспортировки и места хранения (сокрытия) незаконно перемещаемых наркотиков.

В связи с повышенной ответственностью за перевозку наркотических средств в сравнении с их приобретением и хранением в теории и практике до настоящего времени считается спорным вопрос о квалификации действий, когда перевозится относительно небольшое количество наркотиков (одна-три дозы) для личного потребления. Высказывалось мнение о том, что в данном случае следует вести речь не о перевозке, а о хранении наркотиков (при себе или в личных вещах) безотносительно к факту нахождения задержанного лица в каком-либо транспортном средстве.

Установление цели сбыта при незаконных действиях с наркотиками представляет собой на практике значительные трудности. К тому же в Уголовном кодексе РФ сбыту наркотиков как квалифицирующему признаку преступления законодатель уже не придает исключительного значения (как в УК РСФСР). Этот признак поставлен в один ряд с изготовлением, переработкой, перевозкой, пересылкой наркотиков. А рядовой следователь, нагрузка которого общеизвестна, не заинтересован прилагать дополнительные усилия для доказательства сбыта, не имеющего теперь прежнего значения для квалификации преступления, при наличии других - проще доказуемых - квалифицирующих признаков.

Кстати, и в зарубежном законодательстве признак сбыта наркотиков, как правило, не имеет особого значения для квалификации преступного деяния, связанного с наркотиками. В связи со сказанным, вероятно, нужно внести изменения в диспозицию ст. 228 УК РФ с тем, чтобы ликвидировать раздробленность составов на хранение, приобретение, изготовление, переработку, перевозку, пересылку, сбыт, а взамен этого перечисления различных элементов незаконного оборота наркотиков ввести норму об ответственности за "незаконные действия с оборотом наркотических средств или психотропных веществ". Понятие незаконного оборота наркотиков дано в ст. 1 Закона, причем не все его элементы, указанные в Законе, содержатся в ст. 228 УК РФ. Отсутствуют, в частности, производство и уничтожение наркотических средств. В нескольких регионах страны возникли серьезные проблемы в практике применения примечания к ст. 228 УК РФ, содержание которого, безусловно, направлено на стимуляцию деятельного раскаяния наркопреступников путем сдачи наркотиков и активного содействия в раскрытии преступлений. Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении разъяснил, что добровольная сдача наркотических средств означает выдачу лицом наркотиков представителям власти в тех случаях, когда это лицо имело реальную возможность распорядиться ими иным образом. Как частный случай добровольной сдачи рассматривалась выдача наркотиков непосредственно перед производством обыска. Однако это уточнение было воспринято некоторыми прокурорами и следователями слишком буквально, в результате чего уголовное преследование прекращалось во всех случаях выдачи наркотиков перед производством обыска безотносительно к тому, имело ли выдавшее их лицо реальную возможность распорядиться ими иным образом. На наш взгляд, такая ситуация может возникнуть лишь при условии, что в обыскиваемом помещении наркотики надежно скрыты в тайнике и есть достаточные основания полагать, что они не будут найдены в ходе обыска.

Кроме того, в связи с большой опасностью преступлений, связанных с незаконным изготовление наркотических средств, мы считаем необходимым дополнить ч.3 ст. 228 УК РФ дополнительным квалифицирующим признаком, а именно следующим: с применением химического оборудования, специально изготовленной самодельной установки или в подпольной лаборатории”. Диспозиция этой части вышеуказанной статьи будет выглядеть следующим образом: “Деяния, предусмотренные частью второй настоящей статьи, совершенные:

• а) группой лиц по предварительному сговору;
• б) неоднократно;
• в) в отношении наркотических средств или психотропных веществ в крупном размере;
• г) с применением специального, химического или иного оборудования или в подпольной лаборатории”.

Мы также предлагаем дополнить примечание к ст. 228 УК РФ, в котором следует определить понятие подпольной лаборатории по производству синтетических наркотических средств как помещение или его часть, специально приспособленное и технически пригодное для осуществления неправомерного химического синтеза какого-либо вещества или его отдельного компонента с целью сбыта, личного потребления или получения новых наркотических средств (ранее неизвестных). Таким образом, примечание к упомянутой статье будет выглядеть следующим образом: “Примечание. Лицо, добровольно сдавшее наркотические средства или психотропные вещества и активно способствовавшее раскрытию и пресечению преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств или психотропных веществ, изобличению лиц, их совершивших, обнаружению имущества добытого преступным путем, освобождается от уголовной ответственности за данное преступление.

Подпольная лаборатория по производству наркотических средств - это помещение или его часть, специально приспособленные и технически пригодные для осуществления неправомерного химического синтеза какого-либо конкретного наркотического средства или его отдельного компонента с целью сбыта, личного потребления или получения новых наркотических средств (ранее неизвестных).

Особенностью объективной стороны преступлений, связанных с наркотиками, является бланкетность. Это означает, что для уяснения факта наличия состава преступления необходимо обращаться к нормативным правовым актам, регулирующим режим оборота наркотиков. Речь, в частности, идет о юридических нормах, регулирующих порядок лицензирования и осуществления культивирования наркотикосодержащих растений, производства, изготовления и переработки, отпуска и приобретения, хранения и учета, импорта и экспорта, а также уничтожения наркотических средств. Сложность здесь заключается в том, что, несмотря на поручение Правительства России министерствам и ведомствам о разработать в конкретные сроки указанные нормативные акты, некоторые из них до настоящего времени не разработаны (отсутствуют правила производства, импорта и экспорта, уничтожения наркотиков, а также лицензирования деятельности, связанной с их оборотом). Такое положение, конечно, не способствует наведению элементарного правопорядка в сфере оборота наркотиков.

Как известно, наркопреступность имеет организованный, корыстный, профессиональный характер. Следовательно, при формулировании санкций акцент следует сделать на такие виды наказания, как штраф и конфискация имущества. Поэтому при коррекции уголовного законодательства по борьбе с наркопреступностью важно, по нашему мнению, обратить внимание на санкции, так как в статьях 230 - 234 УК РФ возможность конфискации имущества не предусмотрена.

Органы внутренних дел в целом справедливо подвергаются критике за неисполнение требований уголовно - процессуального законодательства, недостатки в сборе доказательств в отношении сбытчиков наркотиков, а также лиц, вовлекающих в их употребление. Безусловно, в работе правоохранительных органов в обсуждаемом направлении деятельности имеется немало проблем. Например, давно назрела необходимость определиться по применению уголовного и уголовно - процессуального законодательства по делам о незаконном приобретении и хранении наркотических средств без цели сбыта в случаях, когда источник происхождения этих средств неизвестен. Обвиняемые в этом случае зачастую дают показания о том, что обнаруженные у них наркотики были приобретены у неизвестных лиц, во многих случаях за границей. Подтвердить или опровергнуть такие показания в ходе дальнейшего расследования в большинстве случаев не удается. Анализ уголовных дел показывает, что, как правило, показания задержанных о месте, времени приобретения наркотика, маршруте его перевозки, личности сбытчика крайне скудны, непоследовательны, а порой и противоречивы. Кроме того, они обычно не подкрепляются какими-либо доказательствами. В таких ситуациях уже очень долгое время следственная практика идет по пути формального вынесения постановления о выделении материалов уголовного дела в отношении неустановленного сбытчика наркотиков. Лицо, у которого были изъяты наркотические средства, привлекается к ответственности за их незаконное приобретение и хранение с предъявлением повсеместно распространенной нелепой формулы обвинения: "при неустановленных следствием обстоятельствах, в неустановленном месте, в неустановленное время, у неустановленного лица приобрел...". При этом не принимается во внимание, что факт незаконного приобретения наркотиков обвиняемым ничем не подтверждается, кроме показаний самого обвиняемого, которые перепроверить не удалось. Ведь задержанный с наркотиками мог их и не приобретать у другого лица, а, скажем, похитить, изготовить или найти.

Три - четыре года назад прокуроры в ряде регионов обратили внимание на эту проблему. Однако не во всех случаях был найден правильный выход из сложившейся в следственной практике ситуации. Например, начали возбуждать уголовные дела в отношении неустановленного сбытчика наркотиков, который фигурировал в показаниях обвиняемого в их незаконном приобретении и хранении. Однако, следуя этой логике, нужно было бы возбуждать уголовные дела в отношении неустановленных изготовителей, перевозчиков наркотиков и других, возможно, существующих лиц, причастных к незаконному обороту изъятых наркотиков, как в России, так и за ее пределами. Такой подход к расследованию рассматриваемой категории преступлений не применяется ни в одной стране, так как лишен практического и юридического смысла. В практическом плане налицо впустую потраченные силы, время и средства.

Что касается юридической стороны дела, то в данных случаях речь идет об отсутствии законных оснований для возбуждения уголовного дела. Поэтому при отсутствии в материалах дела конкретных данных о сбытчике, свидетелях сбыта наркотиков, то есть доказательств, которые бы в этой части подтверждали показания обвиняемого, для возбуждения уголовного дела по факту сбыта - приобретения наркотического средства не имеется достаточных законных оснований. Представляется, что правильным решением с позиции уголовно - процессуального закона будет не возбуждать уголовные дела в отношении неизвестных следствию лиц и не привлекать в качестве обвиняемых лиц, задержанных за незаконное приобретение наркотических средств и психотропных веществ в тех случаях, если сам факт такого приобретения (и сбыта со стороны неизвестных лиц) не доказан, что не повлияет на квалификацию содеянного, согласно ч. 1 ст. 228 УК РФ. Одно время в некоторых районах г. Красноярска (Кировском, Ленинском, Октябрьском) применялась именно эта практика, то есть в рамках расследуемого уголовного дела выносились постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении неустановленного лица за сбыт наркотических средств, в связи с отсутствием события преступления. По нашему мнению это правильно, так как действительно, кроме показаний самого обвиняемого, привлекаемого за приобретение и хранение наркотических средства, который к тому же не несет ответственности за дачу ложных показаний, подтвердить сбыт наркотических средств, практически всегда, больше нечем.

Вместе с тем, очевидно, здесь уместно ставить вопрос о необходимости установления источников и каналов приобретения наркотиков, и, если это не сделано в ходе следствия, надо возвращать дело на дополнительное расследование. Если же сделано все возможное, совсем ни к чему возбуждать бесперспективные уголовные дела, по которым в реальной действительности никто не будет работать.

Еще одна процессуальная проблема, не получившая пока однозначного толкования, возникает в ситуации, когда правоохранительные органы обнаруживают наркотики, принадлежность конкретному лицу которых не установлена. Как правило, такие ситуации возникают при обнаружении тайников или выброшенных наркотиков, например, в железнодорожных вагонах, на местности и т.п. Если в результате проведенных оперативно - розыскных мероприятий выявить лиц, причастных к обнаруженным наркотикам, не удалось, то принимается решение либо о возбуждении уголовного дела, либо об отказе в его возбуждении. Видимо, сегодня назрела необходимость обсудить и решить эту проблему.

Мы согласны, что по данной категории уголовных дел необходимо проводить проверку, однако, возбуждать такие дела нецелесообразно, так как они не имеют перспективы. Кроме того, остается вопрос о квалификации. Как можно правильно квалифицировать деяние, если неизвестно кем, с какой целью было приобретено наркотическое средство либо психотропное вещество, хранилось оно там специально либо попало туда случайно, какое это наркотическое средство и каков его вес, так как неизвестно какое время оно там находилось, тем более что химические вещества, как уже говорило выше, имеют свойство менять свою структуру. Возможно, следует ввести новую статью в уголовный кодекс, которая бы исключала наличие состава преступление, за обнаружение никому не принадлежащего вещества.

Особенностью процессуального механизма собирания доказательственной базы по делам о преступлениях, связанных с наркотиками, является обязательность производства экспертизы изъятых наркотических средств. В связи с этим нужно ввести дополнение в уголовно - процессуальное законодательство, дающее возможность проведения такой экспертизы до возбуждения уголовного дела. Необходимость такого дополнения вызвана тем, что для принятия процессуального решения о возбуждении уголовного производства по преступлениям рассматриваемой категории требуется заключение эксперта. В настоящее время при производстве первоначального исследования с оформлением справки специалиста - химика, а затем аналогичной экспертизы теряется значительное количество сил, средств и времени экспертных подразделений и зачастую бывают упущены возможности доказательств.

В практике деятельности правоохранительных органов нередки случаи, когда невозможно участие понятых при проведении неотложных следственных действий, связанных с изъятием наркотиков (в ночное время, в малолюдных местах или при наличии опасности для жизни и здоровья лиц, участвующих в производстве этих следственных действий). Однако уголовно - процессуальный закон не делает каких-либо исключений - понятые в любом случае должны присутствовать. Иногда наркотики приходится изымать, врываясь в подпольные лаборатории, в которых есть опасность взрыва или отравления химическими веществами, в наркопритоны, где вооруженные преступники могут оказать сопротивление, а также в процессе многодневных рейдов по конопляным и маковым полям. В этих условиях реально обеспечить участие и личную безопасность понятых далеко не всегда возможно. Кроме того, в условиях рыночной экономики и кризиса правоохранительные органы часто бывают не в состоянии предложить понятым материальное вознаграждение, адекватное затраченному времени. Поэтому представляется необходимым предусмотреть в законе возможность удостоверения факта и обстоятельств изъятия вещественных доказательств не менее чем двумя сотрудниками правоохранительных органов, производившими следственные действия по их изъятию с использованием кино- видеосъемки.