Кади - верховный судья по шариату. Федеральная лезгинская национально-культурная автономия

Если судить только по дискуссии, развернувшейся в российских средствах массовой информации вокруг вопроса о введении шариатского правосудия, можно подумать, что подавляющее большинство коренного населения Северного Кавказа вернулось к строгому соблюдению норм ислама и уже строит свою жизнь по законам шариата. Такую ошибку совершают даже видные российские политологи и этнологи, правда не занимающиеся специально Северным Кавказом (см., например: Мадашенко: 1998, 74; Арутюнов: 1999, 16). Представление это глубоко ложное. В повседневной жизни постсоветского Кавказа, как и в целом в Российской Федерации, шариатский суд занимает пока весьма скромную нишу.

Шариат так и не получил государственного признания de jure. В 1996 г. по новой редакции Уголовного кодекса Российской Федерации (УК РФ) были декриминализированы некоторые нормы шариата (в частности, многоженство), прежде приравнивавшиеся к тяжкому уголовному правонарушению по ст. 212 и 235. В последней редакции федерального закона «О свободе совести и религиозных объединениях», принятого в 1997 г., ислам был назван среди религий, «составляющих неотъемлемую часть исторического наследия народов России» (Собрание законодательства Российской Федерации. 1997, № 39, ст. 4465, с. 7666), однако шариатские суды так и не были признаны федеральными и республиканскими властями.

В пику новой российской Конституции шариат был признан одним из основных источников права в Чечне и Ингушетии. В декабре 1997 г. в Ингушетии согласно указу президента Р.Аушева принят закон о мировых судьях, обязывающий их «руководствоваться нормами адата и шариата» (ст. 3) (подробнее см.: Бобровников: 1999в, 63). Однако этот закон так и не был осуществлен на практике. Вскоре после его принятия появился федеральный закон о мировых судьях, автоматически упразднивший ингушский законопроект.

Еще раньше, в 1996 г., Чечня была объявлена исламской республикой. Преамбула конституции ЧРИ провозгласила «Коран и шариат основными источниками законодательства». И.о. президента ЧРИ З.Яндарбиев отменил на территории республики действие советских и российских законов. Народные суды были упразднены. Вместо них вводилась новая шариатская иерархия правосудия, включая сельские, городские и районные шариатские суды, подчинявшиеся Верховному шариатскому суду в Грозном, облеченному правом пересмотра их решений. Был срочно переведен с арабского на русский и введен в действие Уголовный кодекс Судана, в целом придерживающийся норм шариата (Акаев: 1999, 102)30.

Однако осуществить широкую программу исламизации уголовного законодательства и судопроизводства в Чечне пока не удалось. Разработка там шариатского законодательства и его согласование с иными системами права, действующими на ее территории, рискуют затянуться на долгие годы, если не полностью провалиться. После более чем 50-летних антимусульманских гонений в республике не осталось разбирающихся в мусульманском праве юристов и грамотных шариатских судей. В 1996-1997 гг. в Чечне были спешно созданы «ликбезовские» курсы для подготовки кадров шариатских судов, но их выпускники продемонстрировали крайне низкий уровень не только шариатской, но и в целом юридической грамотности. В наспех сделанный перевод УК ЧРИ вкрались досадные ошибки. Не были полностью переведены в понятную местным мусульманам систему штрафы, порой исчисляющиеся в суданских фунтах и верблюдах (полевой материал В.О.Бобровникова, собранный в 1998-2000 гт. на Северном Кавказе).

Нормальной работе созданных в 1996 г. шариатских судов в Чеченской Республике мешали также слабость властных структур и сложившаяся в последние годы опасная криминогенная обстановка. Полевые командиры, сосредоточив в своих руках всю полноту власти на местах, не подчинялись обвинительным приговорам шариатских судов, вынесенным им самим или бойцам из их отрядов. Они превратили районные шариатские суды в средство сведения счетов с политическими противниками, подобное военно-шариатским судам времен Гражданской войны. Часть шариатских судов в Чечне возглавили Хаттаб, А.Бараев, А.Межидов и другие полевые командиры из числа «ваххабитов». Другие суды перешли в руки резко враждебных по отношению к «ваххабитам» сторонников суфийских братств (тарикатов) накшбандия и кадирия, включая бывшего муфтия ЧРИ А.Кадырова.

Обе стороны не раз обвиняли друг друга в нарушении шариата. Между отрядами шариатской гвардии, созданными при «ваххабитских» и «тарикатистских» шариатских судах, время от времени происходили вооруженные столкновения (см., например: Мир за неделю. № 7, 09-16.10.1999; Версты. №71, 20.06.2000; Время МН. 26.07.2000). Самой кровопролитной была стычка между «ваххабитами» и гвардейцами полевого командира С.Ямадаева, держащего сторону «тарика- тистов», 14 июля 1998 г. в Гудермесе. По официальным, несколько заниженным данным, в ней погибло более 30 «ваххабитов», несколько гвардейцев и 10 мирных жителей (Акаев: 1999, 103). Правительство А.Масхадова оказалось бессильным остановить дальнейшее углубление конфликта. Накануне второй чеченской войны работа шариатских судов была парализована двоевластием в Чечне.

Верховный шариатский суд ЧРИ со времени своего создания враждовал с парламентом, оспаривая у последнего полномочия высшей законодательной власти в Чечне. Отношения между двумя ветвями высшей законодательной власти в республике окончательно зашли в тупик в январе 1999 г., когда парламент объявил Верховный шариатский суд неконституционным органом, а последний, в свою очередь, приостановил деятельность парламента. Чтобы разрешить конфликт, по предложению главы оппозиции Ш.Басаева 3 февраля 1999 г. президент Масхадов распустил парламент, объявив о введении в республике «полного шариатского правления» и создании Государственного совета (Шура) из авторитетных мусульманских алимов и полевых командиров. Однако оппозиция не признала власть президентской Шуры. В Чечне возникло две Шуры - масхадовская и басаевская - и соответственно два Высших шариатских суда (Акаев: 1999, 106-107). Начало в сентябре 1999 г. второй чеченской войны отодвинуло возможность создания жизнеспособных шариатских институтов на неопределенное время.

В Чечне введение шариата оказалось политическим блефом, козырной картой в противоборстве военно-политических группировок. Чеченские шариатские суды имеют небольшое отношение к реальной шариатской практике. В своей деятельности они не раз грубо нарушали основные нормы мусульманского права. Руководившие ими полевые командиры участвовали в похищениях людей, торговле оружием и наркотиками (Совершенно секретно. № 6, 2000, 8-9). По непроверенным сведениям, после переселения в г. Урус-Мартан Багаутдин Кебедов или один из его соратников издал фетву, позволяющую шариатским гвардейцам совершать похищения российских милиционеров с целью обмена их на содержащихся в плену «ваххабитов». Текст фетвы был опубликован в 1998 г. в грозненской газете «Аль-Каф». О ее существовании мне не раз сообщали мои респонденты, но обнаружить номера газеты с ее текстом так и не удалось.

На востоке Северного Кавказа шариату de facto удалось занять небольшую нишу в жизни сельских и городских мечетных общин. Согласно моим полевым материалам и по сообщениям дагестанской прессы (см., например: Голос правды. Махачкала, 1992, № 10; Дагестанская правда. 03.03.1994; Новое дело. 01.04.1994), в десятках горных и предгорных колхозов сельские администрации (не всегда гласно) вернули мечетям большую часть приписанных к ним до коллективизации частных пашен и садов (вакфов), управляющихся по нормам мусульманского права (Бобровников: 1997в, 137-138). Вопреки российским и республиканским законам дореволюционные списки вакфов, сохранившиеся в частных библиотеках, получили юридическую силу. Общественное мнение селения следит за тем, чтобы новые владельцы мечетных земель вносили в мечетную кассу положенную часть урожая. В Цумадинском районе мне случилось бьггь свидетелем троекратного перераспределения сельских вакфов - в 1993, 1996 и 1999 гг. (полевой материал В.О.Бобровникова, собранный в 1992- 2001 гг. в разных сельских районах РД).

На Северо-Западном Кавказе реституции вакфов пока не произошло. Нет достоверных сведений и о появлении шариатских (или исламских) судов. Собранные И.Л.Бабич и некоторыми другими исследователями материалы говорят о функционировании здесь лишь российских народных и местных медиаторских судов (Бабич: 1999, 191-194, 205- 209, 218; Трофимова: 2001, 206-209). Подавляющее большинство их находится в джамаатах Северного Дагестана, единичные шариатские суды появились в общинах северокавказских мигрантов в Ставропольском крае и Астраханской области. Работа шариатских судов на постсоветском Северном Кавказе еще плохо изучена. В литературе практически нет описаний их работы, сделанных очевидцами.

Олно из редких исключений - характеристика деятельности шариатского суда в переселенческом дагестанском селении Кироваул в 50 км к западу от Махачкалы, принадлежащая перу Л.В.Макарова, научного сотрудника московского Института востоковедения.

Автор проводил полевое обследование в Кировауле вскоре после образования там шариатского суда и шариатской гвардии. Интересно отметить, что оба этих института были созданы совместно общинами «ваххабитов» и «традиционалистов», на которые в начале 90-х годов раскололось селение. Ввиду чрезвычайной важности этого источника, опубликованного по-английски в Бюллетене лейденского Института по изучению ислама в современном мире (ISIM Newsletter), я решил привести его текст почти полностью:

«...сход жителей Кироваула постановил в мае 1998 г. создать шариатский суд и шариатскую гвардию для борьбы с употреблением алкоголя и наркотиков, воровством и моральной распущенностью. Тарикатисты и ваххабиты имеют равное представительство среди шести судей (по три наиболее компетентных алима с обеих сторон) и в гвардии, насчитывающей около 40-50 человек. На стенах мечети стали регулярно вывешивать бюллетени, уведомляющие население о принципах деятельности шариатских структур. Затем шариатская гвардия начала патрулировать улицы селения, главным образом ночью.

Все задержанные на улицах в состоянии опьянения или уличенные в воровстве предстают перед судом, который определяет заслуженное ими наказание в соответствии с шариатом. Конечно, такие меры наказания, как отрубание руки и побивание камнями, никогда не применяются, и единственным видом наказания остаются палочные удары. Их количество зависит от вида преступления. В Кировауле не проводится публичных порок. Все наказания приводятся в исполнение в здании медресе. При них присутствуют только члены суда и гвардии.

Однако имена наказанных тотчас становятся известны в селении.

По крайней мере в первый месяц своего существования шариатская гвардия не встречала серьезного противодействия со стороны правонарушителей или их семей. Наоборот, некоторые женщины, страдавшие от пьянства своих мужей, начали просить шариатскую гвардию вмешаться и приструнить их. Большинство моих респондентов из Кироваула согласны, что с введением шариата ситуация в селении стала более спокойной и менее напряженной; количество краж и других преступлений снизилось...

Успехи по введению шариата объясняются некоторыми особенностями небольшой общины Кироваула, в частности весьма высокой религиозностью населения; довольно сильными традициями самоуправления у горцев и недавних переселенцев, привыкших решать свои внутренние проблемы самим, без обращения к властям... Кроме того, практически все жители Кироваула связаны узами близкого или далекого кровного родства; таким образом, выступление против шариатской гвардии здесь равносильно выступлению против своих собственных родственников, что считается у горцев крайне предосудительным» (Makarov: 1998, 19).

Описание шариатского суда, сделанное в обшине, около трети населения которой принадлежит к «ваххабитам», в целом подтверждает мои наблюдения над их деятельностью как в чисто «традиционалистских» джамаатах, вроде Агвали и Хуштада, так и в таких «ваххабитских» селениях, как Кванада и Саситли, откуда происходят лидеры дагестанских «ваххабитов» Б.М.Кебедов и А.А.Омаров. Таким образом, несмотря на вражду, разделяющую джамааты «ваххабитов» и их противников, шариатские суды, созданные обеими сторонами, имеют немало сходства.

Этот институт возглавляет, как правило, имам соборной мечети (дибир/эфенди/кади). По пятницам он председательствует на заседаниях совета старейшин джамаата. Шариатские суды разбирают мелкие уголовные и брачно-семейные дела, оформляют завещания (подробнее см.: Бобровников: 1999в, 63). Мой опьгг полевой работы в Северном Дагестане показывает, что в основном их деятельность сводится к нотариальным функциям. Наряду с нормами фикха сельские кади вынуждены применять положения российского законодательства, например при оформлении разводов, а также некоторые принципы местного адата. К последнему обращаются, разбирая поземельные тяжбы между колхозниками, ссоры, возникающие из-за пользования оросительными каналами (полевой материал В.О.Бобровникова, собранный в 1992-1997 гт. в Хасавюртовском, Хунзахском, Цумадинском районах РД).

В некоторых крупных горных селениях Дагестана при мечетях из молодежи 20-30-летнего возраста созданы отряды шариатской гвардии, заменившей собой дружинников позднего советского времени. В их функции входит поддержание общественного порядка на улицах, приведение в исполнение приговоров председателя шариатского суда.

Председатели возрожденных шариатских судов нередко входят в состав сельских и районных администраций. Наиболее авторитетные из них участвуют в разборе по адату или шариату участившихся в последнее время поземельных тяжб между селениями. Например, в 1991 г. в Цумадинском районе Дагестана спор за пастбищную гору между селениями Саситли, Кеди и Сильди разбирался с участием М.-С.Абакарова, возглавляющего шариатский суд при соборной мечети г. Хасавюрта, и его коллег С.-Г.Пирмагомедова из с. Агвали и М.-С.Газиева из с. Хуштада. С.-Г.Пирмагомедов представлял Цума- динский район на Съезде народов Дагестана, проходившем в 1992 г.

в Махачкале (полевой материал В.О.Бобровникова, собранный в 1995- 1997 гг. в Цумадинском районе РД).

Но все же основными органами правосудия у мусульман Северного Кавказа являются российские народные суды. После советской эпохи российское право, с одной стороны, адат и шариат - с другой, существуют как бы в разных плоскостях. Например, шариатский брак (пиках) сейчас российским законом игнорируется. В случаях многоженства никах просто регистрируется местным муллой. Только в некоторых дагестанских общинах, контролировавшихся «ваххабитами», при введении шариатских судов все государственные органы судебной власти были распущены. Последовательно этот принцип был проведен в жизнь лишь в четырех даргинских селениях Буйнакского района Дагестана - Карамахи, Чабанмахи, Дуранги и Кадар. В августе 1998 г. они объявили себя «самостоятельной исламской территорией, управляемой по законам шариата». Об этом уведомляли надписи, поставленные при въезде в селения. Представители милиции и сторонники враждебного «ваххабитам» ДУМД вынуждены были покинуть селения (НГ-Религии. 24.11.1999; Roshchin: 2000). Однако опыт «шариатского правления» карамахинцев оказался недолог. Летом 1999 г., воспользовавшись вторжением в Северный Дагестан отрядов «ваххабитов» из Чечни, ДУМД сумело склонить на свою сторону руководство федеральных сил и подавить карамахинских «ваххабитов» (Roshchin: 2000; Moscow Times. 01.09.1999).

Завершая описание шариатского суда, Д.Макаров делает вывод о «весьма ограниченном размере исламизации в Кировауле». По его мнению, воссоздание шариатских судов в регионе имеет только местное значение и пока не способно помочь решению серьезных проблем постсоветского Северного Кавказа, таких, как торговля наркотиками, похищение людей, урегулирование поземельных споров. Поэтому дагестанские мусульмане по-прежнему чаше обращаются к государственному законодательству (Makarov: 1998, 19). С этим выводом нельзя не согласиться. Успех введения шариатских судов в мелких горных селениях Северо-Восточного Кавказа объясняется относительно стабильной обстановкой в них. Тяжелые уголовные правонарушения встречаются тут крайне редко, порой раз в десятилетие. А в больших городах и даже в сельских райцентрах на равнине шариатские суды, лишенные эффективных средств принуждения, не имели успеха.

Почему же шариатское правосудие малоэффективно даже в современном Дагестане? На мой взгляд, причину этого нужно искать в изменении обстановки в регионе под влиянием советских преобразований. Как ни относиться к советскому наследию в истории Северного Кавказа, нельзя не отметить происшедшую здесь при Советской власти секуляризацию общественной организации и правовой культуры. Культурная революция 20-60-х годов дала горцам всеобщую

грамотность и массовую светскую культуру. В то же время основы высокой исламской культуры в горах и на равнине были подорваны. Только в отдельных труднодоступных селениях в Северном и Центральном Дагестане до конца 80-х годов удалось сохранить нелегальные кружки по изучению арабского языка, Корана и основ шариата (Shikhsaidov: 1999, 60). С другой стороны, наследием советских преобразований стала до поры до времени скрытая конфликтность межэтнических, социальных и поземельных отношений в регионе, выступившая наружу в постсоветское время.

Что же касается так называемого исламского возрождения на постсоветском Северном Кавказе, то результаты его весьма скромны даже в таких быстро реисламизируюшихся республиках, как Дагестан. Лучший специалист по мусульманской школе в Дагестане А.Р.Шихсаидов справедливо называет современные исламские вузы Дагестана «лишь тенью того, чем были медресе Дагестана XVIII-XCK вв. Имеющаяся (у них. -В.Б.) литература по исламу также не отличается высоким качеством. Здесь изучают в основном Коран и сунну, правила чтения Корана, арабский язык» (Shikhsaidov: 1999, 61).

Столь же критически о современной мусульманской школе отзываются правительственные чиновники Дагестана, курирующие ее деятельность. «К сожалению, сегодня приходится признать, - говорил М.М.Гусаев, министр по делам национальной политики, информации и внешним связям РЛ, - что возрожденческие процессы в исламе не дают заметного прогресса в нравственной, духовной жизни мусульман, в силу чего ислам до сих пор не стал... стабилизирующим фактором в республике» (цит. по: Шихсаилов: 1999в, 110). Те же мысли М.М.Гусаев выразил при встрече с А.Р.Шихсаидовым, немецким ученым М.Кемпером и автором этих строк, произошедшей в сентябре 2001 г. в Махачкале. По словам Ильяс-хаджи Ильясова, советника председателя Правительства РЛ по вопросам религий, «ни один из наших бесчисленных исламских институтов и университетов не аттестован и не аккредитован, и они имеют (в лучшем случае) только лицензию на право ведения образовательной деятельности... Среди ректоров исламских институтов и университетов нет ни одного имеющего высшее (или хотя бы среднее) профессиональное образование; более того, нет среди них также лиц, получивших высшее или среднее светское профессиональное образование» (цит. по: Шихсаилов: 1999в, 110; ср. интервью с М.Курбановым, заместителем министра по делам национальностей и внешним связям РЛ: Маслиат. Махачкала, № 3, апрель 1995 г., 3). Силами дагестанских и прочих северокавказских медресе сегодня совершенно невозможно обеспечить кадрами шариатские суды республики.

Серьезной проблемой постсоветского Дагестана, как и в Чечне и Ингушетии, остается острая нехватка грамотных кади и разбирающихся в мусульманском праве светских юристов. Суля по моим полевым материалам, эта проблема довольно остро стоит как среди «традиционалистов», так и у «ваххабитов». Среди тех и других изредка встречаются действительно прекрасно образованные в вопросах шариата лица, вроде Б.Кебедова и покойного А.Ахтаева у «ваххабитов» или М.-С.Абакарова, имама соборной мечети Хасавюрта, из числа их идейных противников. Но в подавляющем большинстве амиры, возглавляющие джамааты «ваххабитов», и либиры «традиционалистов» довольно невежественны в вопросах мусульманского права и даже арабского языка. Недаром в «ваххабитском» центре Карамахи арабская надпись на здании шариатского суда была сделана с грубыми орфографическими ошибками (см. фото: НГ-Религии. 24.11.1999, 4).

Следует отметить, что в последние годы чувствуется некоторое охлаждение жителей республики к исламу. Исламский бум пошел на убыль и в северных и центральных районах Дагестана, где влияние ислама всегда ощущалось сильнее. Сократилось число зарегистрированных в республике мечетей и мектебов. С 1996 по 2000 г. оно упало соответственно с 1670 до 1585 и с 670 до 203. За последние год-два более чем в два раза уменьшилось количество дагестанцев, совершающих хаджж. В 2000 г. их было всего 5449 по сравнению с 12-14 тыс. человек в 1996-1997 гг. (Макаров: 2000, 71, примеч. 5;

см. также материалы выборочных социологических опросов, проводившихся в 1997-2000 гт. в Махачкале Э.Кисриевым и обнаруживших падение числа лиц, относящих себя к мусульманам, с 95 до 82% опрошенных. - Kisriev: 2000, 65).

Кади – государственный чиновник-судья, который вершит правосудие, основываясь на нормах шариата. Статус кади выше даже должности имама мечети – по сути он является главой города или даже области. Изначально кади занимались разбором дел прямо в мечети, но со временем им стали выделять отдельные помещения.

Первые кади были назначены в такие города как Медина, Багра и Куфа. Сделал это второй праведный халиф Умар ибн аль-Хаттаб. Это событие положило дальнейшие назначения кади в другие области и города, а во время военных походов – в войска. Делать подобные назначения мог только халиф.

Во второй половине VIII века, ознаменованной периодом правления Аббасидских халифов, был введён титул верховного кади (кади аль-кудат). В обязанности верховного кади входило назначение всех кади халифата и приём аппеляций на их решения.
Более расширенными обязанностями обладал кади в Османской империи – помимо прочего, ему вверялись нотариальные и административные функции на территории округа, называвшегося у османов «каза» или «кадилык».

Должность кади существует и по сей день, но только в тех государствах, где существует шариатский суд. В начале прошлого века в Египте, Турции и Тунисе вместе с ликвидацией шариатского суда был ликвидирован и институт кади.

К должности кади выдвигаются определённые требования. Так, он должен соответствовать определённым нормам шариата: быть совершеннолетним и образованным мусульманином, который находится в здравом уме; не иметь никаких физических недостатков.
По иску лица, чьи права нарушены, кади занимается тяжбами по сделкам или конфликтам в семьях, разбирает преступления по частным правам (убийства или причинение телесных повреждений). В прочих делах инициатором может выступать любой человек, в том числе и сам кади.

Перед принятием окончательного решения кади должен выслушать обе стороны конфликта, хотя и не обязан этого делать, если аргументы истца кажутся ему достаточными. Таким образом, правосудие в шариатском суде напрямую зависит от личных качеств кади: его уровня образования, авторитета, чувства справедливости, религиозности.

Верховенство закона – основа правосудия и судебной системы в мусульманском мире. Этот принцип на протяжении веков соблюдается не только судьями, но и правителями – подтверждений тому множество в мировой истории. Принцип верховенства закона берёт свои корни в шариате, которым веками руководствовались мусульмане. Он определяет всеобщее равенство перед законом – независимо от того, к какому социальному, политическому или даже религиозному статусу принадлежит обвиняемый.

Понравился материал? Будем благодарны за репосты!

ШАРИАТСКИЙ СУД

правосудия в мусульманском государстве, возглавляемый кади. Его организация и юрисдикция, а также применяемые им процессуальные правила рассмотрения дел регулируются фикхом, прежде всего теми его институтами, которые касаются статуса кади, доказательств, свидетельских показаний и записи судебных дел. С момента становления мусульманского государства Ш.с. были основным институтом, применявшим мусульманское право. До XIX в. они занимали центральное место в судебных системах исламских стран. С середины XIX в. в результате образования в большинстве из них светских судов, которые начали применять законодательство европейского образца, роль Ш.с. стала падать и постепенно свелась к рассмотрению вопросов, касавшихся личного статуса мусульман - брака, семьи, наследования, опеки, попечительства и т.п.

В настоящее время в ряде стран (например, в Египте, Тунисе, Ливии) Ш.с. ликвидированы и их функции перешли к общегражданским судам. Однако во многих странах сохраняются или вновь создаются самостоятельные Ш.с. В Саудовской Аравии, Йемене, Иране, Пакистане, некоторых странах Персидского залива Ш.с. остаются центральным звеном судебной системы, решая широкий круг дел, в том числе и уголовных.

В царской России в районах традиционного распространения ислама действовали Щ.с. (суды кади), применявшие нормы шариата и адата, не противоречившие законодательству. После 1917 г. они были ликвидированы, но затем в ряде районов Северного Кавказа восстановлены. Они действовали параллельно с общегражданскими судами и рассматривали брачно-семейные, наследственные, а также незначительные гражданские и уголовные дела. К концу 20-х гг. эти суды были ликвидированы. В настоящее время в Чечне создается система Ш.с.

Лит.; Me ц А. Мусульманский ренессанс. М., 1966; Сюкияйнен Л.Р. Мусульманские суды в странах Арабского Востока. М., 1984. :

Сюкияйнен Л.Р.

Энциклопедия юриста . 2005 .

Смотреть что такое "ШАРИАТСКИЙ СУД" в других словарях:

Юридический словарь

шариатский суд - орган правосудия в мусульманском государстве, возглавляемый кади. Его организация и юрисдикция, а также процессуальные правила регулируются фикхом, прежде всего теми его институтами, которые касаются статуса кади, доказательств, свидетельских… … Большой юридический словарь

Federal Shariat Court عدالت عظمیٰ پاکستان Вид шариатский суд … Википедия

Государство Израиль Эта статья из цикла статей: Политика и правительство Израиля … Википедия

Пакистан - Исламская Республика Пакистан Государственное устройство Правовая система Общая характеристика Гражданское и смежные с ним отрасли права Уголовное право и процесс Судебная система. Органы контроля Литература Государство в Южной Азии, на севере… … Правовые системы стран мира. Энциклопедический справочник

Необходимо заметить, что согласно исламской доктрине шариатская судебная система выглядит так: 1. Высшая судебная шура, возглавляемая главой государства назначение судей и высшая апелляционная инстанция по наиболее значимым делам. 2. Система… … Википедия

Риядус Салихийн, «Исламский (разведывательно диверсионный) батальон шахидов Риядус Салихийн» (араб. «Сады праведников») разведывательно Диверсионная группа, которая, по утверждению одного из лидеров чеченских сепаратистов Шамиля Басаева, была… … Википедия

Шариа́тский суд (араб. махкама шария , реже - диван шарий ) - суд, выносящий решения в соответствии с законами шариата. Действуют во многих мусульманских странах. Шариатские суды действовали в послереволюционной России для мусульман Северного Кавказа.

Суды по странам [ | ]

Израиль [ | ]

Шариатский суд является религиозным судом, рассматривающим вопросы личного статуса мусульман в Израиле. Согласно 52 статье Указа короля в Совете относительно Эрец-Исраэль , в исключительную юрисдикцию шариатского суда входят вопросы брака и развода, а также некоторые другие вопросы . По другим вопросам личного статуса шариатский суд имеет параллельную юрисдикцию с судом по семейным делам. Шариатский суд состоит из двух инстанций: к первой относится окружной шариатский суд, ко второй - Шариатский апелляционный суд. В компетенцию Шариатского апелляционного суда входит рассмотрение апелляций на решения окружного шариатского суда. Шариатский апелляционный суд находится в Иерусалиме, он также может проводить заседания в Бака эль-Гарбия. В Израиле действуют 8 окружных шариатских судов, которые расположены в следующих городах: Акко , Бака эль-Гарбия , Беэр-Шева , Иерусалим , Назарет , Тайбе , Хайфа , Яффо . Порядок назначения судей (кади ) и окончания срока их полномочий устанавливается Законом о кадиях . Руководство шариатскими судами осуществляется Управлением шариатских судов, которое до 2001 года действовало в рамках министерства по делам религий , затем оно было переведено в ведомство министерства юстиции .

Верховный суд не является апелляционной инстанцией по отношению к религиозным судам и БАГАЦ вмешивается в решения шариатского суда лишь в немногих случаях . В начале 90-х годов прошлого века шариатский суд Израиля в значительной мере расширил права мусульманских женщин на получение развода . Это было достигнуто путём назначения представителей семей супругов в качестве арбитров в соответствии со статьёй 130 Оттоманского закона о семье от 1917 года, который применяется в Израиле по отношению к мусульманским семьям . Сложнее обстоит дело с вопросом о месте жительства детей после развода родителей. Шариатский суд отдаёт предпочтение исламским , отличающимся от действующего в государстве Закона о дееспособности и опекунстве. Согласно положениям ханафитского мазхаба , принятого в Израиле метода шариатского права, мальчик до 7 лет и девочка до 9 лет должны находиться у матери (или у другой женщины, например, бабушки), а затем они переходят к отцу. С другой стороны, решения БАГАЦа обязывают религиозные суды выполнять Закон о дееспособности и опекунстве (и его принцип «благо ребёнка»). В последнее время шариатский суд постановил, что принцип «благо ребёнка» признаётся шариатом .

Пакистан [ | ]

Федеральный шариатский суд Пакистана был учреждён в 1980 году указом № 1 президента Мухаммеда Зия-уль-Хака. Указ был включён в конституцию Пакистана 1973 года в соответствии с главой 3-А. Суд является уникальным учреждением, не имеющим аналогов во всем мусульманском мире . В преамбуле конституции Пакистана утверждается, что суверенитет над всей вселенной принадлежит всемогущему Аллаху. В статье 227 сказано, что все существующие законы должны быть приведены в соответствие с канонами исламского права, изложенными в Коране и Сунне Пророка . В главе 3-А сказано какие функции у Федерального шариатского суда, какие дела он правомочен рассматривать по подсудности. Федеральный шариатский суд решает - соответствуют законы страны или нет предписаниям ислама.

Россия [ | ]

Одним из главных лозунгов революции 1917 года на Северном Кавказе было восстановление в полном объёме исламской правовой системы. В мае 1917 года на I Съезде горских народов Кавказа во Владикавказе было принято решение о создании первых шариатских судов (сокр. «шарсуд»). Городские шариатские суды открылись во Владикавказе, Нальчике, Грозном, Темир-Хан-Шуре (ныне Буйнакск) и других крупных городах, сельские суды - в отдельных селениях. К шариатским судам перешли функции так называемых словесных и народных судов. На западе Северного Кавказа суды следовали ханафитскому мазххабу, на востоке - шафиитскому (среди суннитов) и джафаритскому (среди шиитов) .

После окончания гражданской войны в Адыгейской, Кабардино-Балкарской, Карачаево-Черкесской, Северо-Осетинской, Чеченской и Ингушской автономных областях были разработаны законы о шариатских судах. Ежегодно шариатскими судами разбиралось от 30-50 (на Северо-Западном Кавказе) до 70-80 % (a Дагестане и Чечне) всех судебных дел .

Накануне коллективизации окрепшее Советское государство решило уничтожить шариатское судопроизводство. В августе-декабре 1922 года были ликвидированы шариатские суды Горской АССР. В январе 1925 года были отменены суды в Кабардино-Балкарии и Адыгее, в январе 1926 года - в Чечне и Ингушетии, а в апреле-октябре 1927 года - в Дагестане. Согласно введённой в 1928 году в УК РСФСР Х главы «О преступлениях, составляющих пережитки родового быта» уличенные в участии в шариатских судах на год ссылались в концентрационный лагерь. Насильственное объединение крестьян-мусульман в колхозы и гонения на шариатские суды вызвали волну долго не прекращавшихся крестьянских волнений, одним из главных целей которых было восстановление шариатских судов. Восстания были жестоко подавлены советскими властями. В 1944 году чеченцы, ингуши, карачаевцы и балкарцы были депортированы в Казахстан и Среднюю Азию. Однако, несмотря на репрессии в 1930-50-х годах, во многих сельских районах Северного Кавказа и даже в среднеазиатской ссылке продолжали тайно действовать шариатские суды .

После распада Советского Союза в 1991 году на волне движения за мусульманское возрождение началось восстановление шариатских судов. В сельских и городских мусульманских общинах Северного Кавказа было учреждено несколько десятков судов. В 1996 году из Уголовного Кодекса РФ были изъяты статьи 212 и 235, которые приравнивали применение шариатского права к тяжкому преступлению, но шариатские суды так и не были признаны в РФ. В 1996 году шариатские суды стали действовать в Чеченской Республике Ичкерия, и в Ингушетии, где в декабре 1997 года принят закон, который обязывал мировых судей «руководствоваться нормами адата и шариатa». В XXI веке шариатский суд чаще всего представляет имам (дибир/эфенди) соборной мечети, который по пятницам выполняет обязанности местного кади и председательствует на заседаниях совета старейшин общины .

См. также [ | ]

Примечания [ | ]

1. Указы короля в Совете относительно Эрец-Исраэль 1922-1947 годы (ивр.) (неопр.) . Проверено 26 февраля 2011. Архивировано 22 июля 2012 года.
2. Отчёт министерства юстиции за 2008 года в соответствии с Законом о свободе информации (иврит) . (неопр.) . сайт Министерства юстиции Израиля (2009). Проверено 30 июня 2011. Архивировано 22 июля 2012 года.
3. (неопр.) . сайт Министерства юстиции Израиля. Проверено 30 июня 2011.

С 1996 по 1999 год в независимой Чечне функционировали шариатские суды, вытеснившие собой традиционные светские судебные органы. Несмотря на резкий разворот большинства чеченцев в сторону традиционного ислама, законы шариата приняли далеко не все.

В соответствии с традициями

Шариатский суд Чеченской Республики Ичкерия (ЧРИ) был учрежден указом президента Зелимхана Яндарбиева в декабре 1996 года. Любопытно, что за основу шариатского законодательства в Чечне был взят Уголовный кодекс Судана, отличавшийся строгим следованием традициям мусульманского права и суровой системой наказания.

Традиционный шариат предполагает три вида наказаний: хадд (за пьянство, азартные игры, клевету, разврат), как правило, предусматривает публичные удары палками; кисас (убийство и тяжкие телесные повреждения) позволяет загладить вину деньгами; тазир (половая распущенность, воровство, неподчинение властям) включает широкий спектр мер: от назидательной беседы до смертной казни.

Нужно сказать, что в ЧРИ жесткие виды наказания, характерные для стран с радикальным исламом, как отрубание рук или забивание камнями, фактически никогда не применялись. Чаще всего уголовному преследованию по законам шариата подвергались уличенные в воровстве или употреблении алкоголя. Наиболее распространенное наказание – удары палками. Их старались совершать не в публичном месте, хотя имена правонарушителей сразу становились известны общественности.

Хотел как лучше

В 1992 году появилась первая Конституция Чеченской Республики, в которой Чечня объявлялась светским государством. Не собирался исламизировать Чечню и ее первый президент Джохар Дудаев. Однако начало российско-чеченского конфликта разбудило в республике радикальные силы, которые способствовали введению в ЧРИ института шариата, что и зафиксировал Яндарбиев.

И все же народ в основной массе противился превращению Чечни в теократическое исламское государство, не было у рядовых чеченцев единства и в отношении к шариатскому праву. Показательно, что против шариата высказывалось большинство чеченской интеллигенции и представителей суфийского духовенства. Свое несогласие они мотивировали тем, что в республике нет людей, досконально знающих нормы шариата и умеющих вести судопроизводство.

Тем не менее, с приходом к власти Аслана Масхадова, несмотря на его борьбу с ваххабизмом, шариатские суды расцвели пышным цветом. Они работали как в гражданских, так и в полевых условиях. По мнению политологов, Масхадов таким способом хотел обуздать многочисленные преступные группировки. Невзирая на примат закона, порядок так и не был восстановлен, а республика быстро деградировала.

В тисках права

Работа шариатских судов оставляла много вопросов. Отсутствие традиций и должной подготовки чеченских судей приводили к многочисленным нарушениям и злоупотреблениям. Для устранения этой проблемы республиканские власти решили открыть в Гудермесе ускоренные курсы обучения шариатских судей, однако перекосы в судопроизводстве это не устранило.

Чаще всего шариатский суд использовался для сведения счетов с политически неблагонадежными чеченцами. Так в августе 1996 года по нормам шариата был осужден бывший Верховный муфтий Чечни М. Алсабеков, который сначала под давлением Дудаева объявил священную войну России, а после гибели последнего отказался от своих слов. По приговору шариатского суда Алсабеков публично получил 80 ударов палками.

Но особенно жестоко карали законы шариата тех, кто был уличен в сексуальном разврате и половой распущенности. К примеру, рассмотрев дело о прелюбодеянии молодого человека и женщины, председатель Верховного шариатского суда Ш. Батукаев приговорил обоих к смертной казни, что и было исполнено при большом стечении народа. Такая мера дожа была устрашить тех, кто еще помышлял о таких грехах.

Уязвимая система

Как отмечают правозащитники, Верховному шариатскому суду Ичкерии был не ведом принцип беспристрастности. За деньги судьи могли вынести фактически любое решение. К примеру, в 1999 году суд рассматривал дело об изнасиловании русской девушки. Хотя все улики были налицо, злоумышленник получил лишь условный срок.

В том же году из следственного изолятора в Грозном бежали 32 особо опасных преступника, приговоренных шариатом за убийства и похищения людей к различным наказаниям, в том числе к пожизненному заключению и смертной казни. Министр шариатской госбезопасности А. Арсаев и не скрывал, что сбежать им помогли охранники – шариатские гвардейцы, которые скрылись вместе с преступниками.

Простые чеченцы, даже из числа самых ревностных мусульман, все больше разочаровывались в шариатских судах. Негатив у них вызывали, как сами судьи, так и правоохранители, призванные реагировать на нарушение норм шариата. Малоимущие граждане прекрасно осознавали, что добиться справедливости в споре с состоятельными чеченцами через шариатский суд у них нет никакой возможности.