С переговорами и заключением сделок. Коллективные переговоры как способ заключения коллективного договора. Составление плана переговоров

«О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса РФ»). Оставляя неизменным общий порядок заключения договора, законодатель установил требования к проведению переговоров и ввел так называемую преддоговорную ответственность.

Новая статья Гражданского кодекса РФ закрепила следующие правила ведения переговоров:

1. Граждане и юр. лица свободны в проведении переговоров о заключении договора (п. 1 ст. 434.1 ГК РФ). Следовательно, участники гражданских правоотношений могут свободно и с неограниченным кругом потенциальных клиентов вести переговоры на предмет заключения договора и предлагать наиболее подходящие условия.
2. Стороны самостоятельно несут расходы, связанные с проведением переговоров (п. 1 ст. 434.1 ГК РФ). Сторона вступает в переговоры для того, чтобы получить прибыль в результате заключения договора. Она несет издержки, зная, что ценность исполнения их покроет.
3. Стороны не отвечают за то, что соглашение не достигнуто (п. 1 ст. 434.1 ГК РФ). Отсутствие такой ответственности вполне логично. Переговоры - это процесс согласовательный, он не обязательно должен повлечь заключение договора.
4. Стороны обязаны действовать добросовестно (п. 2 ст. 434.1 ГК РФ). Это ключевой принцип данной статьи. О нем ниже расскажем ниже подробнее.
5. Сторона, получившая конфиденциальную информацию, обязана не использовать эту информацию ненадлежащим образом для своих целей и не раскрывать её (п. 4 ст. 434.1 ГК РФ). Здесь речь идет об информации, полученной при переговорах о заключении договора, если она идентифицирована как конфиденциальная. Обязанность не раскрывать информацию и не использовать ее не зависит от того, будет ли договор заключен. При ее нарушении виновный должен возместить другой стороне убытки, которые возникнут в результате раскрытия конфиденциальной информации или ее использования для своих целей.
6. Стороны могут заключить соглашение о порядке ведения переговоров (п. 5 ст. 434.1 ГК РФ). Законодатель указал, что стороны с помощью такого соглашения могут конкретизировать требования к добросовестному ведению переговоров и установить порядок распределения расходов на ведение переговоров. Кроме того, особо отмечено, что «соглашение о порядке ведения переговоров может устанавливать неустойку за нарушение предусмотренных в нем положений». Например, ее можно установить на случай неявки на переговоры, непредставления каких-либо документов либо (что не менее актуально) разглашения конфиденциальной информации.

Первые три правила являются диспозитивными - пункт 1 статьи 434.1 Гражданского кодекса РФ содержит оговорку «если иное не предусмотрено законом или договором».

Стоит уделить особое внимание принципу добросовестности при ведении переговоров. Именно на нем основано действие новой статьи.

Принцип добросовестности

Действующая редакция Гражданского кодекса РФ уже содержит указание на действие принципа добросовестности, в том числе на стадии ведения переговоров (п. 3 ст. 1). Кроме того, с 1 июня 2015 года он будет отражен и в статье 307 Гражданского кодекса РФ. Однако пункт 2 статьи 434.1 Гражданского кодекса РФ конкретизировал, что именно понимается под добросовестностью при ведении переговоров.

Принцип добросовестности будет распространен на все стадии переговорного процесса. Стороны должны им руководствоваться при вступлении в переговоры, в ходе и по завершении переговоров о заключении договора.

Под недобросовестными действиями понимается, в частности, вступление «при заведомом отсутствии намерения достичь соглашения с другой стороной». Кроме того, приведены определенные действия, которые при проведении переговоров предполагаются недобросовестными. В частности, это такие действия, когда одна сторона:

• предоставляет другой стороне недостоверную или неполную информацию (в т. ч. умалчивает об обстоятельствах, которые по характеру договора должны быть доведены до другой стороны);
• неоправданно или внезапно прекращает переговоры о заключении договора при обстоятельствах, которые другая сторона переговоров не могла разумно ожидать.

Преддоговорная ответственность

В пункте 7.7 раздела V Концепции развития гражданского законодательства РФ было особо отмечено, что необходимо «предусмотреть специальные правила о так называемой преддоговорной ответственности (culpa in contrahendo), ориентируясь на соответствующие правила ряда иностранных правопорядков».

В итоге такие правила появились в пункте 3 статьи 434.1 Гражданского кодекса РФ: «Сторона, которая ведет или прерывает переговоры о заключении договора недобросовестно, обязана возместить другой стороне причиненные этим убытки».

При этом законодатель в абзаце 2 пункта 3 статьи 434.1 Гражданского кодекса РФ пояснил, что именно в рассматриваемом случае относится к убыткам, подлежащим возмещению недобросовестной стороной. Речь идет о расходах, которые были понесены другой стороной в связи со следующим:

• ведением переговоров о заключении договора;
• утратой возможности заключить договор с третьим лицом.

То есть новые нормы Гражданского кодекса РФ позволяют взыскать все расходы, которые понес участник переговоров, в том числе перед третьими лицами.

Новая статья носит общий характер и будет применяться при заключении любого гражданско-правового договора.

1. Если иное не предусмотрено законом или договором, граждане и юридические лица свободны в проведении переговоров о заключении договора, самостоятельно несут расходы, связанные с их проведением, и не отвечают за то, что соглашение не достигнуто.

2. При вступлении в переговоры о заключении договора, в ходе их проведения и по их завершении стороны обязаны действовать добросовестно, в частности не допускать вступление в переговоры о заключении договора или их продолжение при заведомом отсутствии намерения достичь соглашения с другой стороной. Недобросовестными действиями при проведении переговоров предполагаются:

1) предоставление стороне неполной или недостоверной информации, в том числе умолчание об обстоятельствах, которые в силу характера договора должны быть доведены до сведения другой стороны;

2) внезапное и неоправданное прекращение переговоров о заключении договора при таких обстоятельствах, при которых другая сторона переговоров не могла разумно этого ожидать.

3. Сторона, которая ведет или прерывает переговоры о заключении договора недобросовестно, обязана возместить другой стороне причиненные этим убытки.

Убытками, подлежащими возмещению недобросовестной стороной, признаются расходы, понесенные другой стороной в связи с ведением переговоров о заключении договора, а также в связи с утратой возможности заключить договор с третьим лицом.

4. Если в ходе переговоров о заключении договора сторона получает информацию, которая передается ей другой стороной в качестве конфиденциальной, она обязана не раскрывать эту информацию и не использовать ее ненадлежащим образом для своих целей независимо от того, будет ли заключен договор. При нарушении этой обязанности она должна возместить другой стороне убытки, причиненные в результате раскрытия конфиденциальной информации или использования ее для своих целей.

5. Стороны могут заключить соглашение о порядке ведения переговоров. Такое соглашение может конкретизировать требования к добросовестному ведению переговоров, устанавливать порядок распределения расходов на ведение переговоров и иные подобные права и обязанности. Соглашение о порядке ведения переговоров может устанавливать неустойку за нарушение предусмотренных в нем положений.

Условия соглашения о порядке ведения переговоров, ограничивающие ответственность за недобросовестные действия сторон соглашения, ничтожны.

6. Предусмотренные пунктами 3 и 4 настоящей статьи положения об обязанности стороны возместить убытки, причиненные другой стороне, не применяются к гражданам, признаваемым потребителями в соответствии с законодательством о защите прав потребителей.

7. Правила настоящей статьи применяются независимо от того, был ли заключен сторонами договор по результатам переговоров.

8. Правила настоящей статьи не исключают применения к отношениям, возникшим при установлении договорных обязательств, правил главы 59 настоящего Кодекса.

Изменения коснулись определения письменной формы договора, под которой понимается как составление единого документа, подписанного сторонами, так и обмен письмами, телеграммами, телексами, телефаксами и иными документами, в том числе электронными документами, передаваемыми по каналам связи, позволяющими достоверно установить, что документ исходит от стороны по договору.

Таким образом, электронный документ признается подвидом письменного документа. При этом такой документ должен позволять достоверно установить, что он исходит от стороны по договору, например при помощи электронной цифровой подписи. К иным способам достоверного определения отправителя или создателя документа судебная и деловая практика в настоящее время относит устоявшиеся отношения сторон или соглашение об определенном способе передачи информации - факс, телетайп и т.п. (Определения ВАС РФ от 26.03.2009 N ВАС-3677/09 по делу N А60-8088/2008-С6, от 26.02.2009 N 16894/08 по делу N А53-11666/2008-С2-42, Решения МКАС при ТПП РФ от 30.06.2009 по делу N 11/2009, от 06.06.2005 по делу N 56/2004).

Определение электронного документа, содержащееся в ст. 434 ГК РФ в редакции Проекта, имеет некоторые недостатки. Так, договор может быть заключен путем обмена электронными документами, тогда как Проект под этим термином понимает как передаваемую информацию, так и хранимую с помощью электронных, магнитных, оптических или иных средств.

Исходя из дословного прочтения ст. 434 ГК РФ в редакции Проекта, под электронным документом следует понимать информацию. В свою очередь, под информацией следует понимать сведения (сообщения, данные) независимо от формы их представления (ст. 2 Федерального закона от 27.07.2006 N 149-ФЗ "Об информации, информационных технологиях и о защите информации"). Соответственно, обмен информацией с использованием электронных каналов связи (к примеру, электронной почты), позволяющих с достоверностью определить контрагентов по сделке, следует квалифицировать как договор, заключенный в письменной форме.

Данное нововведение позволит упростить процедуру согласования условий договоров, ускорит процесс заключения сделок, что может быть особенно актуально в условиях динамичного торгового оборота (к примеру, на биржевых торгах или при заключении стандартных договоров в сети Интернет).

14.3. Переговоры о заключении договора и их правовое значение

Проект ГК РФ вводит новую ст. 434.1 "Переговоры о заключении договора", которая устанавливает, что стороны свободны в проведении переговоров о заключении договора, если иное не указано в законе или договоре. Таким образом, эта статья дополняет базовый принцип свободы договора, закрепленный в ст. 421 ГК РФ, логичным выводом о том, что, если стороны свободны в заключении договоров, следовательно, стороны свободны и в их незаключении. Иное может быть установлено только законом или соглашением самих сторон.

Однако принцип свободы ведения переговоров не может быть безграничным. Преднамеренное затягивание переговоров, их безосновательный срыв, отстаивание заведомо неприемлемых условий сделки для контрагента по переговорам и другие действия могут нанести серьезный вред участникам оборота. Поэтому указанный принцип ограничивается введением института недобросовестного ведения переговоров и ответственности за такие действия.

Под недобросовестными действиями при ведении переговоров следует понимать, в частности, вступление в переговоры или их продолжение при заведомом отсутствии намерения достичь соглашения. Указанные положения полностью соответствуют п. 3 ст. 2.1.15 Принципов международных коммерческих договоров (Принципы УНИДРУА) 2004 г. Однако комментируемая норма Гражданского кодекса РФ содержит и иные обстоятельства, которые могут быть признаны недобросовестными действиями:

Введение другой стороны в заблуждение относительно характера или условий предполагаемого договора, в том числе путем сообщения ложных сведений либо утаивания обстоятельств, которые в силу характера договора должны быть доведены до сведения другой стороны, и

Внезапное и безосновательное прекращение переговоров о заключении договора без предварительного уведомления другой стороны.

Под убытками, которые сторона, недобросовестно ведущая переговоры, должна возместить другой стороне, следует понимать расходы на ведение переговоров, а также так называемый отрицательный договорный интерес - утрату возможности заключить договор с третьим лицом.

Стороны сами могут установить в соглашениях иные основания применения мер ответственности за недобросовестные действия на преддоговорном этапе.

Согласно положениям о конфиденциальности переговоров, изложенным в настоящей статье Гражданского кодекса РФ, по общему правилу вся информация, полученная сторонами в ходе переговоров, не является конфиденциальной. Стороны свободны в использовании ее в своей деловой практике. Однако если имеется специальное указание о конфиденциальности сведений, полученных при ведении переговоров, то стороны не вправе их разглашать и несут ответственность перед своими контрагентами за нарушение этого обязательства.

При этом в комментируемой норме подчеркивается, что возмещение за убытки может выплачиваться не только в связи с раскрытием конфиденциальной информации, но и в связи с использованием такой информации стороной по договору. Такое разглашение или использование информации в своих целях, а также выплата возмещения за нарушение этого обязательства никак не связываются с фактом заключения договора.

В ст. 434.1 ГК РФ в редакции Проекта не оговаривается возможность применения мер обеспечения по отношению к обязательствам по неразглашению конфиденциальной информации или отказу от использования ее в личных целях, хотя такой вопрос с высокой долей вероятности может появиться в деловом обороте. Представляется, что использование неустойки или независимой гарантии в отношении такого обязательства вполне возможно и целесообразно, однако применение иных способов обеспечения может быть затруднено.

Преддоговорная ответственность - это институт гражданского права, вид гражданско-правовой ответственности за убытки, причиненные на стадии ведения переговоров и заключении договора вследствие ненадлежащего исполнения контрагентом потерпевшего своих преддоговорных обязанностей (прежде всего - обязанности позитивного информирования контрагента о свойствах и качествах объекта договора, отсутствия намерения заключать договор).

Данный институт права был разработан Рудольфом Иерингом в XIX веке, однако в качестве позитивной нормы появился в Германском гражданском уложении только в 2002 году в рамках реформы обязательственного права. До этого момента институт преддоговорной ответственности существовал в доктрине и в судебной практике, развиваясь во взаимосвязи с принципом добросовестности . Кроме того, этот институт называют еще доктриной culpa in contrahendo.

Преддоговорная ответственность (c.i.c.) развивалась в Германии в основном под влиянием того, что нормы о деликтной ответственности не могли в полной мере защитить участника переговоров от недобросовестных действий. Деликтное право (пар. 823) защищает не все интересы и не применяется к случаям причинения ущерба только имуществу. Кроме того, пострадавший от деликта должен доказать, что вред причинен виновным действиями, тогда как в договорных отношениях вина презюмируется, а бремя доказывания отсутствия вины лежит на ответчике. Доктрина c.i.c. позволила приблизить институт преддоговорной ответственности к договорной ответственности, установив презумпцию вины.

В законодательстве Российской Федерации отсутствует понятие преддоговорной ответственности, что, однако, не является признаком отсутствия предпосылок для его появления.

Институт преддоговорной ответственности предлагается ввести авторами Концепции развития гражданского законодательства. Так, в п. 7.7 Раздела V Концепции отмечается: "В целях предотвращения недобросовестного поведения на стадии переговоров о заключении договора в ГК следует для отношений, связанных с осуществлением предпринимательской деятельности, предусмотреть специальные правила о так называемой преддоговорной ответственности (culpa in contrahendo), ориентируясь на соответствующие правила ряда иностранных правопорядков".

Из новелл законодательства, которые касаются темы преддоговорных обязательств, стоит упомянуть заверение об обязательствах и переговоры о заключении договора.

Согласно абз. 1 п. 1 ст. 431.2 ГК РФ В случае заключения договора или при заключении договора одна из сторон дает недостоверные заверения об обстоятельствах, в которых другая сторона полагается на них, имеет разумные основания исходить из них (абз. 3 п. 1 ст. 431.2 ГК РФ ) имеющих значение для заключения договора, его исполнения или прекращения, то она обязана возместить другой стороне по ее требованию убытки, причиненные недостоверностью таких заверений. Абз. 2 п. 1 ст. 431.2 ГК РФ определяет наступление последствий требования убытков даже в случае признания договора недействительным или незаключенным в том числе в корпоративных отношениях (корпоративный договор, отчуждение акций или долей в уставном капитале (абз. 4 п. 4 ст. 431.2 ГК РФ ). Законодатель вводит понятие дефекта воли для заключения договора, определяя в п. 3 ст. 431.2 ГК РФ обстоятельство заключения договора под влиянием обмана или существенного заблуждения. И да, такой договор обманутая сторона может требовать признать недействительным. В случае отсутствия факта заблуждения или обмана, сторона может одказаться от договара с требованием возмещения убытков и взыскания неустойки на основании п. 2 ст. 431.2 ГК РФ .

Бывший заместитель Председателя ВАС, Василий Витрянский говорил, что в проект изменений ГК включены две статьи – 434.1 и 434.2, которые, по сути, дают толкование недобросовестности при проведении переговоров.

В ст. 434.1 проекта указываются три вида недобросовестных действий: ведение переговоров без намерения заключить договор (например, с целью срыва заключения контракта конкурентом) – это не вошло, предоставление недостоверной информации, введение в заблуждение, а также внезапное и необоснованное прекращение переговоров. В новую редакцию ГК вошли только лишь последние два вида недобросовестных действий - п. 2 ст. 431.1 . За недобросовестные действия должна наступать обязанность возместить убытки, включающие не только расходы контрагента, связанные с проведением переговоров, но и потери от утраты возможности заключить договор с третьим лицом вне зависимости был ли заключен договор (п. 7 ст. 431.1 ГК РФ.). Эти положение нашли реализацию в п. 3 ст. 431.1 ГК РФ. Ограничение ответственность сторон за недобросовестные действия является ничтожным (абз. 2 п. 5 ст. 431.1 ГК РФ.) Кроме того, нововведения регулируют использование конфиденциальной информации и убытки, связанные с ненадлежащим использованием вне зависимости от заключения договора - п. 4 ст. 431.1 ГК РФ. Для конкретизации требований к добросовестному ведению переговоров стороны могут заключить соглашение о ведении переговоров - абз. 1 п. 5 ст. 431.1 ГК РФ.

Преддоговорную ответственность можно понимать еще как деликнтную. Деликтная ответственность (внедоговорная) возникает в результате причинения вреда. Она основана на принципе генерального деликта, присущего большенству стран континентального права, смысл которого заключается в том, что никому не разрешено причинять вред имуществу или личности кого-либо; всякое причинение вреда другому лицу является противоправным, если причинитель вреда не был специально управомочен на это. Регулируется преимущественно императивными нормами (т.е. сторонами правоотношения нормы изменены быть не могут, во всяком случае их права в этом существенно ограничены). В деликтной ответственности реализовано правило полного возмещения вреда. В отечественном праве деликтная ответственность закреплена в Главе 59 Гражданского кодекса РФ (далее ГК РФ) "Обязательства вследствие причинения вреда".

Статья 434.1 "Переговоры о заключении договора" ГК РФ, вступившая в силу с 1 июня 2015 г., не содержит понятия переговоров, однако в ч. 1 устанавливает общий принцип свободы субъектов гражданского права (физических и юридических лиц) в проведении переговоров о заключении договора, который, однако, может быть ограничен или отменен законом или договором сторон. Таким образом, определена свобода сторон вести переговоры в любой форме (устной, письменной), участвовать в процессе, но не отвечать за его результат. По общему правилу стороны самостоятельно несут расходы по ведению переговоров. Законодатель предвидит возможную обратимость процесса переговоров (недостижение результата о заключении договора, предполагавшегося к заключению во время первых переговоров, не лишает стороны возможности вернуться к переговорам о заключении договора, который, как было выяснено во время первых переговоров, лучше отвечает интересам сторон, нежели планировавшийся). Диспозитивность данной нормы предполагает, что стороны могут договориться об обратном, т.е. о том, что они обязаны вести переговоры в определенных в договоре обстоятельствах, что расходы относятся на третьих лиц, которые несут ответственность (прежде всего материальную) в случае, если соглашение не достигнуто.

Часть 2 ст. 434.1 ГК РФ устанавливает обязательство сторон действовать добросовестно в течение всех переговоров - с момента вступления в них и до их завершения. Недобросовестность может проявляться в том, что сторона вступает в переговоры, заведомо не желая договориться (см. ниже о псевдопереговорах). Кроме того, ч. 2 ст. 434.1 предусматривает, что "недобросовестными действиями при проведении переговоров считаются: 1) предоставление стороне неполной или недостоверной информации, в том числе умолчание об обстоятельствах, которые в силу характера договора должны быть доведены до сведения другой стороны".

Непосредственно с обязательством добросовестно вести переговоры связана ст. 431.2 ГК РФ, устанавливающая ответственность в виде возмещения убытков или уплаты предусмотренной договором неустойки за предоставленные другой стороне недостоверные заверения об обстоятельствах, имеющих существенное значение для заключения, исполнения или прекращения договора. При этом действия стороны, предоставившей недостоверные данные, должны быть недобросовестными - она должна исходить из того, что другая сторона будет на них полагаться или иметь разумные основания для такого предположения, т.е. умышленно обманывать или вводить другую сторону в заблуждение. По общему правилу сторона, предоставившая ложные заверения и знавшая, что другая сторона будет на них полагаться, несет ответственность вне зависимости от своей вины, если заверения сделаны при осуществлении предпринимательской деятельности. Ограничить ответственность за недобросовестные действия при ведении переговоров (а следовательно, и за недостоверные заверения) стороны не могут, поскольку такое соглашение ничтожно (ч. 5 ст. 343.1 ГК РФ).

Разумные основания существуют, например, если другая сторона специально запросила соответствующие заверения либо включила специальные положения о заверениях в проект договора, представленный на обсуждение во время переговоров. Эти положения имеют большое значение для стороны, которая их запрашивает.

Таким образом, заключая соглашение о порядке ведения переговоров (о нем см. ниже), стороны могут предусмотреть в нем отсылку к данной статье и включить в него статью о неустойке, а также обговорить возможность отказаться от договора, заключенного под влиянием ложных заверений, предоставленных в процессе его заключения. Последствия заверений, не соответствующих действительности, должны быть существенными (ст. 431.2 "Заверения об обязательствах" ГК РФ).

Часть 3 ст. 434.1 ГК РФ предусматривает обязанность стороны, которая ведет или прерывает переговоры о заключении договора недобросовестно, возместить другой стороне причиненные этим убытки. "Убытками, подлежащими возмещению недобросовестной стороной, признаются расходы, понесенные другой стороной в связи с ведением переговоров о заключении договора, а также в связи с утратой возможности заключить договор с третьим лицом".

Комментарий к ч. 2 ст. 2.1.15 Принципов УНИДРУА уточняет, что выгода, которую сторона имела бы, если бы договор был заключен, по общему правилу не подлежит возмещению*(81).

Формулировка ч. 4 ст. 434.1 ГК РФ ("Если в ходе переговоров о заключении договора сторона получает информацию, которая передается ей другой стороной в качестве конфиденциальной, она обязана не раскрывать эту информацию и не использовать ее ненадлежащим образом для своих целей независимо от того, будет ли заключен договор") практически цитирует первое предложение ст. 2.1.16 Принципов УНИДРУА*(82). При нарушении этой обязанности сторона должна возместить другой стороне убытки, причиненные в результате раскрытия конфиденциальной информации или использования ее для своих целей*(83).

Буквальное воспроизведение текста Принципов УНИДРУА*(84) в тексте ГК РФ свидетельствует о том, что законодатель усовершенствовал редакцию статей, имеющих общий характер, таким образом, чтобы, по словам А.С. Комарова, способствовать их пониманию и применению в качестве норм частного права, усиливая роль гражданского права как регулятора экономических отношений, построенных на рыночных отношениях*(85).

Обязанностям сторон на этапе, предшествующем заключению договора, и ответственности за их нарушение (culpa in contrahendo), посвящены многочисленные работы зарубежных и отечественных исследователей*(86). Как отмечают Фридрих Кесслер (Friedrich Kessler) и Эдит Файн (Edith Fine), для того чтобы не ослабить полезность договора в качестве инструмента саморегулирования, стороны должны иметь возможность свободно прервать предварительные переговоры без какой-либо ответственности. Современное договорное право далеко зашло в том, чтобы примирить свободу договора и "политику определенности" сделок с диктатом добросовестности и делового удобства.

Этот вопрос вызывает заслуженный интерес у российских ученых. Исследуя преддоговорные отношения в российском гражданском праве, В.В. Богданов указывает на переходный характер преддоговорных отношений, их структурированный объект, включающий в том числе обязанность добросовестного ведения переговоров как "сложный комплекс моделей должного поведения"*(87), а К.В. Гницевич приходит к выводу о квазидоговорной, автономной природе преддоговорной ответственности, наступающей независимо от результата переговоров, указывая, что в ее основе лежит виновное нарушение обязанности добросовестного поведения в переговорах*(88). О том же пишет швейцарский исследователь Пьер Весснер (Pierre Wessner)*(89).

Интересно остановиться на современных исследованиях швейцарских ученых по вопросам преддоговорной ответственности. В свете новых положений Гражданского кодекса РФ, воспринявшего обобщенные положения лучшей мировой практики, выраженные в Принципах УНИДРУА, анализ практики Федерального суда Швейцарии, также основанный на этих Принципах, может оказаться полезным для отечественных правоприменителей.

В швейцарском праве culpa in contrahendo рассматривается как частный случай ответственности, базирующейся на доверии (Vertrauenshaftimg, responsabilite fondee sur la confiance). По мнению H. Руйе (Nicolas Rouiller), свобода договора - это прежде всего преддоговорная свобода, позволяющая стороне в любой момент переговоров прекратить договоры, если ее не устраивают предложенные другой стороной условия. Поскольку в швейцарском праве нет ни общей обязанности заключить договор, ни общей обязанности способствовать заключению договора, резкое прекращение переговоров не является нарушением преддоговорных обязательств*(90).

Практика Федерального суда Швейцарии отражает установления Принципов Европейского договорного права (2001) и Принципов УНИДРУА, согласно которым стороны свободны вести переговоры и не могут нести ответственность за то, что не договорились: формулировка "каждая сторона вправе прекратить переговоры без указания причин" регулярно встречается в его решениях*(91). Федеральный суд указывает, что "во время переговоров стороны должны действовать добросовестно. Начало переговоров уже создает правоотношение между собеседниками и налагает на них взаимные обязанности. Так, каждая сторона обязана вести переговоры серьезно, согласно своим подлинным намерениям*(92). В частности, она обязана прекратить переговоры, если по ходу переговоров у нее пропало намерение заключить договор*(93). Кроме того, она обязана уведомить другую сторону в степени, совместимой с практическими потребностями собственной коммерческой деятельности, об обстоятельствах, способных повлиять на ее решение заключить договор, либо заключить его на определенных условиях"*(94). Серьезное поведение во время переговоров предполагает в том числе обязанность вести переговоры таким образом, чтобы не создать впечатление, что воля заключить договор сильнее, чем на самом деле*(95) (т.е. сторона не должна вводить партнера по переговорам в заблуждение относительно своего решения заключить договор). Пределы обязанности сторон уведомить другую сторону об обстоятельствах, способных повлиять на решение другой стороны, "зависят от обстоятельств конкретного дела, в частности от природы договора, того, как проходили переговоры (курсив мой - Н.Г.Ш.), равно как от намерений и познаний участников переговоров"*(96). При этом предполагается обязанность обеих сторон тщательно готовиться к переговорам: обязательство уведомить не распространяется на обстоятельства, которые другая сторона должна знать сама: "Правила добросовестности, на которых основана преддоговорная ответственность, не налагают на сторону обязательств предпринять юридические исследования, которые она в равной мере вправе ожидать со стороны своего контрагента), но предполагают обязанность избегать умолчаний или двусмысленностей относительно собственных намерений стороны"*(97).

При этом ни продолжительность переговоров, ни тот факт, что стороне, из-за которой переговоры были прекращены, было известно о средствах, затраченных другой стороной, недостаточны для того, чтобы рассматривать прекращение переговоров как culpa in contrahendo. Сторона, понесшая расходы до заключения договора, несет их на свой риск*(98).