Социальные институты, их возникновение, развитие, роль в обществе. Возникновение института президентства

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

План работы:

Введение

Возникновение института прав человека

Естественные права

Позитивные права

Защита прав человека международными органами. Конституционный контроль

Ограничение прав индивида законодательными актами РФ

Заключение

Вступление

Почему я взял эту тему реферата

К сожалению, сейчас, в России, не часто вспоминают основополагающий конституционный принцип, зафиксированный в ст.2 Конституции РФ: “Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства”. А поскольку практически не выполняется не только этот принцип, а и вопрос знания человеком - своих естественных, а гражданином - своих позитивных прав, остается открытым, я почувствовал необходимость в раскрытии именно этой темы.

Конечно, я не изменю социальную ситуацию в обществе. Но имея представление о правах и свободах человека и гражданина, можно не только с очень большой степенью уверенности прогнозировать развитие того или иного аспекта правоотношений, но и передать эту уверенность тем, кого я знаю.

Кроме всего вышесказанного, в общественном смысле, права человека неотделимы от социальной деятельности людей, от их общественных отношений. Права человека являются нормативной формой взаимодействия людей, упорядочения их связей, координации их поступков и деятельности, предотвращения противоречий, противоборства и конфликтов. По своему существу они нормативно формулируют те условия и способы жизнедеятельности людей, которые объективно необходимы для обеспечения нормального функционирования индивида, общества, государства. Такие права, как право на жизнь, на достоинство, неприкосновенность личности, свободу совести, мнений, убеждений, автономию личной жизни, право на участие в политических процессах и др., являются необходимыми условиями жизни человека в цивилизованном обществе и должны быть безоговорочно признаны и охраняемы государством.

Права человека, основанные на формальном равенстве, стали одним из главных ценностных ориентиров общественного развития, оказали огромное влияние на характер государства, сделались ограничителями его всевластия, способствовали установлению демократического взаимодействия между государственной властью и индивидом, освободив последнего от чрезмерной опеки и подавления его воли и интересов со стороны властных структур. Формирование правового государства невозможно без утверждения в общественном сознании и практике прав человека.

История возникновения института прав человека

Права человека, их социальные корни, назначение - одна из вечных проблем исторического, социального и культурного развития человечества, прошедшая через тысячелетия и неизменно находившаяся в центре внимания политической, правовой, этической, религиозной, философской мысли. Права человека - сложное многомерное явление. В различные эпохи проблема прав человека, неизменно оставаясь политико-правовой, приобретала либо религиозное, либо этическое, либо философское звучание в зависимости от социальной позиции находившихся у власти классов.

Само зарождение прав человека в V-IV вв. до н.э. в древних полисах (Афинах, Риме), появление принципа гражданства было крупным шагом на пути движения к прогрессу и свободе. Неравномерность распределения прав человека между различными классовыми и сословными структурами, а то и полное лишение этих прав рабов было неизбежным для тех этапов общественного развития. Каждая новая ступень такого развития добавляла новые качества правам человека, распространяла их на более широкий круг субъектов. И происходило это не стихийно, а в результате борьбы классов и сословий за свои права и свободу, за ее расширение и обогащение.

Проблема прав человека всегда была предметом острых классовых битв, которые велись за обладание правами, расширение прав, фиксировавших положение человека в обществе.

Данный аспект культурного прогресса можно проследить на возрастании гуманного начала в морали, праве, религии, философии по мере естественноисторического развития общества. Античный раб свободнее первобытного дикаря, средневековый крепостной свободнее античного раба, а наемный рабочий раннебуржуазного общества свободнее средневекового крепостного. И хотя развитие общества по пути свободы не было поступательным наращиванием только прогрессивных начал, исторический прогресс - явление, само по себе, пробивающее дорогу через все случайности и хаотические нагромождения социального развития.

Известно, что правила поведения в первобытном обществе носили синкретический (лат. synkretismos - соединение) характер. Эти правила в научной литературе получили наименование “мононормы”, поскольку они не могут быть дифференцированы и классифицированы как нормы религии, морали, обычного права. По своему характеру - это правила, выражающие устойчивые привычки, убеждающие своей целесообразностью. Они концентрировали стихийно складывающиеся представления о полезном и вредном для рода или племени и в конечном счете были связаны со становлением общественного труда. Целью таких норм было поддержание и сохранение кровнородственной семьи.

Родовые нормы содержали в зачаточном состоянии представление о добре и зле, так как они предусматривали правила взаимопомощи и взаимозащиты. Но в целом это были жесткие предписания, продиктованные необычно трудными условиями существования человека, примитивному сознанию которого противостояли суровые силы природы, необходимость обороняться от враждебных племен. Поэтому и правила первобытного общества как мононормы, в которых еще четко не проступают ни признаки морали, ни признаки религии, ни правовые свойства в силу синкретизма сознания первобытного человека, определяемого синкретизмом бытия, в наибольшей степени выражают их характер и социальное назначение - поддержание целостности общины, рода, орды.

Для мононорм характерным было то, что они никогда не давали преимуществ одному члену рода перед другим, т.е. закрепляли “первобытное равенство”. Но суть этого равенства состояла в поглощении человека сообществом, в жесточайшей регламентации всей его деятельности, в консервативности и застойности форм, закрепляющих существующие связи и отношения. Эта т.н. нормативная избыточность, свойственна обществам с относительно бедной культурой, для которых важнейшей задачей является поддержание равновесия и общественного спокойствия.

Однако возникновение мононорм было свидетельством грандиозной эволюции человечества, вышедшего из животного царства. Сам факт появления норм - это признак сугубо человеческого бытия, его социальности. Через освоение мононорм культивировались формы поведения, которые были необходимы человеческому сообществу для дальнейшего прогресса. Ведь даже самые консервативные и жесткие социальные нормы пришли на смену стадным инстинктам и свидетельствовали об осознании человеческими сообществам особенности своего существования по отношению к остальном миру и необходимости поддержания и сохранения своей общности. В рамках первобытной морали, обычаев, традиций, ритуалов, выраставших из мононорм, происходило становление человеческой социальности.

Люди на практическом опыте убеждались в полезности и целесообразности определенных правил, запретов, предписаний.

На последнем этапе распада первобытнообщинного строя в эпоху классообразования возникают нормы права. Однако формирование норм права и прав человека явления разновременные. Правовые системы большинства регионов мира формируются в связи с крупными общественными разделениями труда, ростом его производительности, которые создали возможность появления избыточного продукта и сосредоточения общественного богатства в руках уже сформировавшейся привилегированной верхушки, осуществлявшей процесс управления в родовых организациях. Они были основаны преимущественно на методах насилия, принуждения, применявшихся носителями верховной власти по отношению к большинству общества. Уровень свободы был минимальный и охватывал, разве что, правящую верхушку. В таких условиях притязания индивидов на обеспечение нормальной жизнедеятельности были нереальны. Люди видели в представителях верховной власти либо ставленников Бога на земле, либо просто владык, требующих беспрекословного подчинения.

Специфичной разновидностью рабовладельческого государства была полисная форма, которая выступала в виде рабовладельческой демократии, тирании, аристократии. Полисная демократия породила первые ростки явления, которые могут быть названы правами человека. Это связано с возникновением определенного пространства свободы, которое создало условия для появления равных политических прав у лиц, являющихся гражданами.

В VI в. до н.э. афинский архонт Солон разработал Конституцию, закреплявшую некоторые элементы демократии и устанавливавшую право на привлечение к ответственности государственных чиновников.

Свой вклад в развитие гражданских свобод внесли римляне, которые ввели разделение властей, приняли и разработали идеи естественного права.

В период средневековья свобода была крайне ограниченна, поскольку феодальное общество - общество всеобщей зависимости. Система внеэкономического принуждения, сословная иерархия, бесправие большинства порождали произвол, культ силы, систематическое насилие. Однако уже в этот период в Англии возникают попытки ограничения права монарха, соединения монархии с сословным представительством, стремление определить для владычества монарха правила, которым он должен следовать. Противостояние монарха, баронов, рыцарства, завершилось принятием Великой хартии вольностей 1215 г. В ней содержатся статьи, направленные на обуздание произвола королевских чиновников, требования не назначать на должность судей, шерифов и констеблей, лиц, не знающих законов, либо не желающих их выполнять. Особое место занимает ст.39 Великой хартии, предусматривающая применение наказаний по отношению к свободным не иначе как по законному приговору равных и по закону страны.

Петиция о праве 1628 г., относящаяся к периоду формирования буржуазного строя в Англии, возлагала определенные обязанности на короля, которые призваны были защищать подданных от произвола королевской администрации. Дальнейшим шагом на пути обеспечения прав человека явился Хабеас корпус акт 1679 г., который ввел понятие “надлежащей процедуры”, установил гарантии неприкосновенности личности, принцип презумпции невиновности и другие важнейшие для защиты прав личности положения.

Актом, закрепившим компромисс между упрочившейся буржуазией и правящей верхушкой землевладельцев, утверждением конституционной монархии, стал Билль о правах 1689 г. Билль отводил значительную роль парламенту, запрещал без его согласия приостанавливать действия законов, взыскивать налоги и сборы в пользу короны, содержать постоянную армию в мирное время. Наряду с этим Билль внес неоценимый вклад в развитие прав человека, установив свободу слова и прений в парламенте, свободу выборов в парламент, право обращения подданных с петицией к королю.

Указанные нормативные акты - свидетельство первооткрывательства Англии в области прав человека и в необходимом для их защиты разделении властей. Акт об устроении 1701 г. учредил верховенство парламента в сфере законодательства, принцип несменяемости судей, запрет королевским министрам быть членами парламента. Эти нововведения стали возможными в связи с интенсивным развитием буржуазных отношений, усилением власти буржуазного сословия, требовавшего положить предел феодальному произволу и абсолютизму.

Дальнейшее развитие идеалов свободы и прав человека, нашедшее воплощение в исторических документах, произошло в США. Истоки этого явления заложены в философии просвещения, учениях древнегреческих философов, естественно-правовой доктрине, таких актах, как Великая хартия вольностей, Петиция о праве, Билль о правах, Хабеас корпус акт, которые были созданы в период становления буржуазного строя в Англии.

Учение естественного права было развито Томасом Пейном и Томасом Джефферсоном в их борьбе за победу буржуазно-демократической и антиколониальной революции. Идеи Пейна и Джефферсона были направлены не только на утверждение демократической государственности, но и на защиту неотъемлемых естественных прав человека. Трудно переоценить великий гуманный пафос Декларации прав Вирджинии 1776 г., провозгласившей: “Все люди по природе являются в равной степени свободными и независимыми и обладают определенными прирожденными правами, коих они - при вступлении в общественное состояние - не могут лишить себя и своих потомков каким-либо соглашением, а именно: правом на жизнь и свободу со средствами приобретения и владения собственностью, правом на стремление к счастью и безопасности и их приобретение”. Декларация прав Вирджинии 1776 г. была первым государственным определением прав человека. Карл Маркс, оценивая этот исторический документ, писал, что Америка - это страна, “где возникла впервые... идея великой демократической республики, где была провозглашена первая декларация прав человека и был дан первый толчок европейской революции XVIII века”.

Идеи Декларации прав Вирджинии были развиты в Декларации независимости 1776 г., провозгласившей: “Мы полагаем самоочевидным те истины, что все люди созданы равными и наделены Творцом определенными неотчуждаемыми правами, что к ним относятся жизнь, свобода, стремление к счастью, что для обеспечения этих прав среди людей учреждаются государства, черпающие свои разумные полномочия в согласии управляемых”.

Конституция 1787 г. не содержит перечня естественных неотъемлемых прав человека. Впоследствии, в 1789 г., были предложены 10 первых поправок к Конституции, составившие Билль о правах, ратифицированный в 1791 г.

Важнейшим шагом в развитии прав человека явились буржуазно-демократические революции XVII-XVIII веков, которые выдвинули не только широкий набор прав человека, но и принцип формального равенства, ставший основой универсальности прав человека.

Дальнейшим этапом углубления и развития каталога прав человека стала вторая половина XX века. После Второй мировой войны, сопровождавшейся грубыми массовыми нарушениями прав человека, они вышли за пределы внутригосударственной проблемы и стали предметом постоянного внимания международного сообщества.

Признание Всеобщей декларации прав человека, Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах, Конвенции о предупреждении преступлений геноцида и наказания за него, Международной конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации и ряда других важнейших международно-правовых актов, явилось неоценимым вкладом в развитие цивилизации и культуры XX в.

Естественные права

Как видно из изложенного, на становление прав человека решающее влияние оказала естественно-правовая доктрина, утвердившая приоритет прав человека и определившая новые параметры взаимоотношений между индивидом и властью. Характерно, что Билль о правах 1791 г. был замешан на укоренившейся в умах американцев идее недоверия к государственной власти, которой органически присуще стремление к произволу и попранию прав подвластных. Эта идея диктовалась всем историческим наследием граждан молодой республики, в памяти которой еще не стерся произвол, чинившийся британской короной в отношении своих политических и религиозных противников. Поэтому все образовавшие Билль поправки составлены таким образом, чтобы ограничить власть государства по отношению к индивиду. Декларация прав и свобод человека и гражданина видит цель всякого политического союза в защите прав человека.

Такой подход - революционный поворот в общественном сознании - индивид, ранее всецело подчиненный государству и зависимый от него, приобретает автономию, право на невмешательство государства в сферу свободы личности, очерченную правом, и получает гарантии государственной защиты в случае нарушения его прав и свобод.

Фоном развития идеи прав человека явились принципы свободы и равноправия. Фридрих Энгельс писал: “Должны были пройти и действительно прошли целые тысячелетия, прежде чем из первоначального представления об относительном равенстве был сделан вывод о равноправии в государстве и обществе и этот вывод стал казаться естественным, само собой разумеющимся”.

В становлении прав и свобод человека, огромную роль сыграло идеологическое, доктринальное обоснование - учение о естественных прирожденных правах человека, которые независимы от усмотрения и произвола государственной власти; а цель последней - обеспечение прав, предначертанных природой или Творцом. Господствовавшие до появления естественно-правовых идей этатистские воззрения (франц. etat - государство; направление политической мысли, рассматривающее государство как высший результат и цель общественного развития) ориентировали на подчинение индивида государству как верховной силе, наделенной правом распоряжаться судьбами людей по своему усмотрению, в то время, как, естественно-правовая концепция акцентирует внимание на автономии личности и ее индивидуальности.

Иными словами, идея естественных прирожденных прав человека была призвана поставить заслон всевластию государства, препятствующего развитию свободы, индивидуализма и автономии личности, и заложила основы правового государства.

Позитивные права человека

Высоко оценивая роль естественно-правовой доктрины в идеологическом обосновании буржуазных революций, становлении прав человека, нельзя сказать, что она была единственной и преобладающей в определении взаимоотношений личности и государства, в выдвижении приоритета прав человека по отношению к государственной власти. Ей противостоял и в значительной мере продолжает противостоять позитивистский подход к природе прав человека и взаимоотношениям государства и личности. Согласно этому подходу права человека, их объем и содержание определяются государством, которое “дарует” их человеку, осуществляя по отношению к нему патерналистские функции.

Так Б.Чичерин писал: “Учение о неотчуждаемых и нерушимых правах человека, которые государство должно только охранять, но которых оно не смеет касаться, есть учение анархическое. Необходимым его следствием является постановление французской конституции 1793 года, что коль скоро права народа нарушены, так восстание составляет не только для всего народа, но и для каждой части народа, священнейшее из прав и необходимейшую из обязанностей. При таком порядке каждый делается судьей своих собственных прав и обязанностей, начало, при котором общежитие немыслимо. В здравой теории, так же как и в практике, свобода только тогда становится правом, когда она признается законом, а установление закона принадлежит государству”.

Для позитивистского подхода, личность сама по себе - ничто. Прочный и твердый общественный строй, с точки зрения позитивистского подхода, установится лишь тогда, когда будет подчинять себе стремление отдельных личностей с такой же безусловностью и беспощадностью, как законы природы.

Различные подходы к взаимодействию права и государства, взаимоотношениям человека и государства сохранились и в современном мире. Они не замыкаются в сфере научных дискуссий и находят свое отражение в Конституциях современных государств. Так, в Конституциях США, Франции, Италии, Испании воплощена надпозитивная (естественно-правовая) концепция прав человека, в Конституции Австрии, ФРГ - позитивистская. Однако такие различия в конституционных записях не следует переоценивать, поскольку конституции развитых западных государств ориентированы на принципы правового государства, следовательно на защиту и охрану прав человека.

Цель естественно-правовой доктрины - ограничить притязания государства по своему усмотрению определять объем прав и свобод человека, не считаясь с необходимым для нормальной жизнедеятельности индивида набором прав, которые объективно присущи ему от рождения и поэтому являются неотъемлемыми, неотчуждаемыми, независимыми от воли государства. Государство не может не признать права человека на жизнь, достоинство, неприкосновенность личности, жилища. И хотя эти права принадлежат человеку от рождения, “защищенность” им придает юридическая форма, т.е. форма закона. Поэтому эти права не могут быть противопоставлены государству, которое должно брать на себя функцию не только их защиты и обеспечения, но и их законодательного формулирования. Особое значение имеет запись этих прав в Конституции.

Необходимо также принять во внимание, что ограничение власти государства правами человека не должно вести к предельному умалению роли последнего, которая весома не только в охране прав и свобод человека, но и в придании им законодательной, т.е. общеобязательной формы, о чем говорилось выше.

Значение позитивного выражения естественных прав подтверждается опытом конституционного развития США. Конституция США 1787 г. не содержала перечня неотчуждаемых прав, поскольку отцы-основатели исходили из того, что естественно принадлежащие человеку права не нуждаются в позитивном подтверждении в тексте Основного Закона. Их перечисление могло быть воспринято как исчерпывающий перечень прав и свобод, что могло привести к ущемлению тех прав, которые не вошли бы в перечень. Однако отсутствие в Основном Законе США перечня федерально закрепленных прав и свобод, вызвало критику этого документа. Под давлением общественного мнения вновь избранному Конгрессу США 1789 г. были предложены проекты поправок, содержащих положения о политических и личных правах. Десять первых поправок к Конституции, составивших федеральный Билль о правах, были ратифицированы к концу 1791 г. Непосредственно к правам человека относилось 7 поправок, предусматривавших свободу вероисповеданий, свободу слова и печати, право народа мирно собираться и обращаться к правительству с петициями, неприкосновенность личности, жилища, бумаг и имущества и другие права.

Практика государств, признающих естественно-правовую доктрину происхождения прав человека, отнюдь не отвергает их позитивного оформления. И естественно-правовая доктрина, и позитивистский подход в современном мире не выступают как антиподы, антагонисты. Естественно-правовая доктрина акцентирует истоки происхождения прав человека как его неотъемлемых, неотчуждаемых свойств. Она ставит права человека превыше государства, идея ее направлена на ограничение правами человека тоталитарных притязаний государства. Вместе с тем, не находя закрепления в позитивном законодательстве, права человека выступают весьма неопределенно, размыто, и это затрудняет осуществление государством функции их обеспечения и защиты.

В современном мире позитивистский подход в области прав человека неизбежно должен опираться на нравственные категории свободы, справедливости, самооценки индивида для того, чтобы законодательно выразить их в определенном каталоге прав человека. Обретая законодательное выражение, права человека получают дополнительную “энергию”, а государство, законодательно закрепляя их, обязывает себя гарантировать и обеспечивать права и свободы. Конституционная практика развитых государств в известной мере сняла противостояние естественно-правового и позитивистского подходов к правам человека на основе конституционного закрепления основных прав и свобод, которое исключает подавление и насилие государства по отношению к личности, отстаивая ее автономию и приоритет прав человека по отношению к государству.

Кстати говоря, права человека, которые служат защите достоинства индивида, почти без исключения с давних пор гарантированы внутригосударственным правопорядком Швейцарии (в основном писаными нормами и лишь в незначительной части неписаными). Принятая в 1874 г. федеральная Конституция основывается на либеральных ценностях. Поскольку права человека при принятии Конституции были интегрированы во внутригосударственное право, то со временем Верховный Суд Швейцарии отказал им в признании в качестве неписаных основных прав. Основные права гарантируются во внутреннем праве Конституцией федерации и законодательством кантонов. Это те права, на которые распространяется судебная защита. Однако некоторые важные права не названы в федеральной Конституции. В таком случае Федеральный суд иногда признает неписаные основные права и таким образом ликвидирует пробелы в Конституции.

Основные права, закрепленные в конституциях государств, базируются на правах человека: они вбирают в себя содержащиеся в них личностное и естественно-правовое начало. В качестве существенно нового элемента выступает позитивно-правовая институализация. Государственно-правовое признание и гарантированность означают большой прорыв в идее прав человека. Заимствованные из постулатов и деклараций как права естественные, они становятся правами в юридическом смысле.

Именно разрыв позитивизма с этими ценностями позволил широко использовать его тоталитарным режимам, в частности Советскому государству, которое решительно отвергало учение о естественных правах и всегда выступало “благодетелем” по отношению к народу, получающему свои права и свободы по милости всесильного государства. Конституция РФ впервые в истории отечественного правового развития признала, что “основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения” (ч.2 ст.17). Вместе с тем, Конституция содержит позитивное закрепление широкого перечня прав и свобод, и это идет в русле современной конституционной практики. Признавая естественные неотчуждаемые права человека, законодатель стремится закрепить их в основных конституционных правах и свободах и обеспечить системой гарантий и механизмов защиты, также законодательно регламентированных (конституционная, судебная, административная защита, институт Уполномоченного по правам человека, парламентский контроль и т.д.).

Выделение категории “основных прав” человека, отнюдь не означает отнесения иных прав к “второсортным”, менее значимым, требующим меньших усилий государства по их обеспечению. Основные права и свободы составляют стержень правового статуса индивида, в них коренятся возможности возникновения других многочисленных прав, необходимых для нормальной жизнедеятельности человека. Эти права очень важны для индивида, его взаимодействия с другими людьми, с обществом и государством. От основного права может отпочковаться значительное количество других прав индивида. Например, ст.21 Всеобщей декларации прав человека предусматривает, что каждый человек имеет право принимать участие в управлении своей страной непосредственно, либо через посредство свободно избранных представителей. Это основное право порождает иные права: право на участие в самоуправлении, право выдвигать своего кандидата на время избирательной кампании, право требовать отчета у избранного депутата о выполнении им своих обязанностей, право обращаться с запросом к депутату по какому-либо вопросу, связанному с деятельностью последнего.

Часть 1 ст.22 Конституции РФ закрепляет свободу и личную неприкосновенность каждого. Это основное право порождает целую систему прав, закрепленных в УК РСФСР, ГК РСФСР, Кодексе РСФСР об административных правонарушениях, УПК РСФСР и других нормативных актах.

Поэтому основные фундаментальные права, зафиксированные в конституции государства и важнейших международно-правовых актах, являются базой для производных, не менее важных его прав.

Однако правам и свободам человека должны соответствовать и определенные обязанности, без осуществления которых права и свободы зависают, не будучи обеспечены должными действиями других лиц, организаций, государства, от которых зависит нормальное функционирование этих прав и свобод.

Сложные связи, возникающие между государством и индивидом, и взаимоотношения людей друг с другом фиксируются государством в юридической форме - в форме прав, свобод и обязанностей, образующих в своем единстве правовой статус индивида. Правовой статус индивида - одна из важнейших политико-юридических категорий, которая неразрывно связана с социальной структурой общества, уровнем демократии, состоянием законности.

В условия классового антагонистического общества правовой статус раскрывает положение личности как представителя определенного класса, ее место в исторически конкретной системе производства, в политической структуре общества. С установлением принципа равенства всех перед законом возникает единый правовой статус. Различия в нем определяются положением субъекта прав и обязанностей как человека, гражданина, иностранца, лица без гражданства.

Правовой статус индивида законодательно закрепляется государством в конституциях и иных нормативно-юридических актах (внутригосударственных и международных). Права и обязанности - основной исходный элемент права.

В правах и обязанностях не только фиксируются образцы, стандарты поведения, которые государство считает обязательными, полезными, целесообразными для нормальной жизнедеятельности социальной системы, но и раскрываются основные принципы взаимоотношений государства и личности.

Взаимосвязи государства и личности требуют четкой урегулированности и упорядоченности. Это обусловлено особой важностью такого рода отношений для поддержания существующего строя, для его нормального функционирования. Права и обязанности фиксируют сложную систему взаимосвязей государства и личности, основанную на демократических принципах. Эти взаимосвязи и отношения формируются в результате действия объективных закономерностей общественного развития, которые обусловливают объем и характер прав и обязанностей граждан. Юридические права и обязанности определяют важнейшие параметры поведения индивида в структуре общественных связей общества.

Следует сразу подчеркнуть, что по своей юридической природе и системе гарантий, права и свободы идентичны. Они очерчивают социальные возможности человека в различных сферах, обеспечиваемые государством. Вместе с тем анализ конституционного законодательства показывает, что термин “свобода” призван подчеркнуть более широкие возможности индивидуального выбора, не очерчивая конкретного его результата.

В то время как термин “право” определяет конкретные действия человека (например, право участвовать в управлении делами государства, право избирать и быть избранными). Однако четкое разграничение между правами и свободами провести трудно, поскольку зачастую всю сферу политических прав с четко определенными правомочиями также именуют свободами. Различие в терминологии является скорее традиционным, сложившимся еще в XVIII-XIX вв.

Следует обратить внимание на проводимое в Конституции РФ разграничение основных прав и свобод, на права и свободы человека и гражданина. Такой подход не является традиционным для нашего конституционного законодательства, которое сводило положение человека только к его взаимосвязи с государством в качестве гражданина, получившего свои права в “дар” от государственной власти и всецело ей подчиненного. Устанавливая различия между человеком и гражданином, новая Конституция РФ восстанавливает те общечеловеческие ценности, которые были утверждены в результате буржуазных революций и нашли свое воплощение в законодательных актах, впервые в истории человечества закрепивших равенство и свободу - в Декларации независимости 1776 г., Билле о правах 1791 г. (США), Декларации прав человека и гражданина 1789 г. (Франция).

В чем смысл этого разграничения, “раздвоения” человека? Оно непосредственно вытекает из различения гражданского общества и государства, преодолевает одностороннее рассмотрение человека в его взаимосвязи только с государством, сужение сферы его самоопределения. Человеку как таковому отводится автономное поле деятельности, где движущей силой выступают его индивидуальные интересы. Реализация такого интереса осуществляется в гражданском обществе, основанном на частной собственности, семье, всей сфере личной жизни, и опирается на естественные права человека, принадлежащие ему от рождения. Государство, воздерживаясь от вмешательства в эти отношения, призвано ограждать их не только от своего, но и от чьего бы то ни было вмешательства. Таким образом, в гражданском обществе на основе прав человека создаются условия для самоопределения, самореализации личности, обеспечения ее автономии и независимости от любого незаконного вмешательства, т.е. для реализации частных интересов.

Права гражданина охватывают сферу отношений индивида с государством (сферу публичных интересов), в которой он рассчитывает не только на ограждение своих прав от незаконного вмешательства, но и на активное содействие государства в их реализации. Статус гражданина вытекает из его особой правовой связи с государством - института гражданства (ст.6 Конституции РФ).

Все статьи гл.2 “Права и свободы человека и гражданина” последовательно проводят различение прав и свобод по указанному принципу. Это находит выражение в формулировках статей. Там, где речь идет о правах человека, Конституция использует формулировки: “каждый имеет право”, “каждый может”, “каждому гарантируется” и т.д. Использование таких формулировок подчеркивает признание указанных прав и свобод за любым человеком, находящемся на территории России, независимо от того, является ли он гражданином РФ, иностранцем или лицом без гражданства.

Наряду с этим в ст.31-33 сформулированы права, принадлежащие только гражданам РФ. Это преимущественно политические права: право собраний, митингов, демонстраций; право участвовать в управлении делами государства; избирать и быть избранным; право равного доступа к государственной службе; право на участие в отправлении правосудия; право на обращение. Исключение составляет ст.36, которая закрепляет социальное право частной собственности на землю только за гражданами и их объединениями.

В Конституции обозначены и обязанности, которые несут только граждане РФ: защита Отечества (ст.59), возможность осуществления своих прав и обязанностей в полном объеме с 18 лет (ст.60). Только на граждан РФ распространяется запрет на высылку за пределы государства или выдачу другому государству (ст.61), возможность иметь гражданство иностранного государства - двойное гражданство (ст.52).

Государство закрепляет права индивида не произвольно; оно закрепляет естественные права человека, а также набор прав, который обусловлен уровнем экономического развития общества. Законодатель может закреплять только такие права, для осуществления которых сформировались социально-экономические и политические предпосылки, вытекающие из реальных общественных отношений. Права личности - не “дар” законодателя, а социальные возможности, обеспечивающие человеку определенный стандарт жизни. Законодатель не может искусственно “занижать” или “завышать” объем прав и свобод; он связан принципами и нормами естественного права, условиями социальных взаимосвязей людей.

Права индивида (субъективные права) всегда связаны с удовлетворением его интересов в материальной и духовной сферах. Поэтому интерес выступает естественной движущей силой правовых связей человека, он определяет его отношение к использованию прав. Общество и государство далеко не нейтрально относятся к тому, как человек реализует закрепленные в законодательстве возможности; они заинтересованы в активности индивида, которая является важным условием развития демократического общества.

Принимая на себя обязательства по обеспечению прав граждан, государство имеет право требовать от них правомерного поведения, которое соответствовало бы эталонам, зафиксированным в юридических нормах. Поэтому государство формулирует свои требования к индивидам в системе обязанностей, устанавливает меры юридической ответственности за их невыполнение. Государство как носитель политической власти, располагает специальными механизмами обеспечения прав граждан и выполнения ими своих обязанностей.

Все сферы действия правового статуса в единстве прав и обязанностей - это “пространство свободы”, основанное на свободе выбора, самоопределении и ответственности личности перед обществом и своими согражданами. Свобода и ответственность выражают объективную необходимость определенных эталонов поведения и их выполнения в соответствии с интересами общества. Руководствуясь этими интересами, государство требует выполнения обязанностей и определяет последствия, связанные с ненадлежащим использованием прав и свобод, противоречащим интересам общества и государства, правам других лиц. Связь свободы и обязанностей раскрывается в ст.29 Всеобщей декларации прав человека: “Каждый человек имеет обязанности перед обществом, в котором только и возможно свободное и полное развитие личности”.

Человек, находясь в обществе, постоянно взаимодействуя с другими людьми, не может не иметь обязанностей и по отношению к обществу, и по отношению к согражданам. Поэтому обязанность - столь же важный и необходимый элемент правового статуса индивида, как права и свободы. Они связаны неразрывно и не могут существовать вне зависимости друг от друга. Такая зависимость создает нравственное взаимодействие между людьми. Статья 1 Всеобщей декларации прав человека провозглашает: “Все люди рождаются свободными и равными в правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства”.

Защита прав человека . Конституционный контроль за соблюдением прав человека

В современном мире, когда проблема защиты прав человека вышла далеко за пределы каждого отдельного государства, возникла необходимость в создании универсальных международно-правовых стандартов, также являющихся основными правами человека. Эти основные права отражены в ряде важнейших международно-правовых актов, установивших общечеловеческие стандарты прав и интересов личности, определивших ту планку, ниже которой государство не может опускаться. Это означает, что права и свободы человека перестали быть объектом только внутренней компетенции государства, а стали делом всего международного сообщества. Сегодня объем прав и свобод личности определяется не только конкретными особенностями того или иного общества, но и развитием человеческой цивилизации в целом, уровнем и степенью интегрированности международного сообщества. Чем целостнее становится мир, тем значительнее влияние, оказываемое на права и свободы международными факторами.

Принятие Международного Билля о правах человека, включающего Всеобщую декларацию прав человека (1948 г.), Международный пакт о гражданских и политических правах (1976 г.), Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах (1976 г.), Факультативный протокол к Международному пакту о гражданских и политических правах (1976 г.), внесло коренные изменения в правосубъектность человека, который становится субъектом не только внутригосударственного, но и международного права. Согласно международному законодательству все лица, проживающие в государстве - участнике Пактов или на которых распространяется юрисдикция этого государства, получают возможность пользоваться правами, предусмотренными Пактами, без различия по признаку расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального либо социального происхождения, имущественного, сословного или иного положения. Это обязывает все государства, присоединившиеся к Пактам, привести свое национальное законодательство в соответствие с требованиями Пактов. После присоединения к Пактам создается правовая ситуация, при которой международно-правовые акты приобретают приоритет над внутренним законодательством. Поэтому гражданин, политические или гражданские права которого нарушены, имеет право обратиться непосредственно в Комитет по правам человека при ООН, если им исчерпаны все имеющиеся внутренние средства правовой защиты (ст.2 Факультативного протокола к Международному пакту о гражданских и политических правах).

Акт ратификации того или иного договора означает для государства необходимость привести свое законодательство в соответствие с взятыми на себя обязательствами. В ряде стран (США, Испания, Франция, Германия) международные договоры, получившие государственно-правовое признание, автоматически становятся составной частью внутреннего права. Однако не все нормы международных соглашений, особенно в области прав человека, являются самоисполнимыми. Единственный путь их выполнения - издание соответствующего законодательного акта. Международное право постепенно становится универсальным, а его нормы и принципы - обязательными для всех государств - участников международного сообщества.

Исходя из всего вышесказанного, в современных условиях под основными правами человека, следует понимать права, содержащиеся в конституции государства и международно-правовых документах по правам человека, в частности в Международном Билле о правах человека, а также Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (1950 г), Европейской социальной хартии (1961 г.). Если какое-либо основное право человека не вошло в конституцию государства, то оно должно быть признано в данном государстве независимо от его конституционного закрепления. Приоритет международного права по отношению к внутригосударственному в области прав человека, является общепризнанным принципом международного сообщества.

Государство издает систему органов по защите прав человека, в основу которых должны быть положены определенные принципы. В систему органов, защищающих права и свободы человека, входят судебные и административные органы, парламентские и президентские структуры, а также устанавливаются конкретные юридические механизмы и процедуры такой защиты. Каждая из стран обладает своим набором процедур и механизмов защиты прав и свобод личности, своей системой органов такой защиты. Правовое государство никогда не ограничивается юридической фиксацией прав граждан. Провозглашая права и свободы личности, государство должно гарантировать их осуществление не только правовыми, но и экономическими, политическими, культурными средствами.

Наиболее эффективным институтом судебной защиты прав человека в современном демократическом государстве и обществе, является конституционное правосудие. Оно осуществляется специализированными конституционными судами или компетентными органами, наделенными полномочиями осуществлять конституционный контроль и обеспечивать своей деятельностью верховенство конституции и приоритет прав и свобод человека.

Функция защиты прав и свобод осуществляется органами конституционной юрисдикции путем использования трех основных форм деятельности: посредством абстрактного, конкретного и индивидуального контроля за соответствием конституции и закрепленным в ней правам и свободам человека и гражданина, законов и иных нормативных актов, а также судебных и административных решений.

Абстрактный контроль предусматривает возможность подачи запроса в Конституционный суд о конституционности принятых законов и других нормативных актов, независимо от их применения в конкретных правоотношениях. Цель этого вида контроля - соблюдение законодателем конституции и ее положений, регулирующих права и свободы человека в процессе принятия нормативно-правовых актов. Правом такого запроса наделяются обычно высшие органы исполнительной власти в лице президента, премьер-министра, группы депутатов парламента, органы исполнительной власти субъектов федерации и автономных государственных образований, что отражает принцип разделения властей. В отдельных странах вопрос о конституционности может быть поставлен по собственной инициативе органа конституционного контроля.

Этот вид контроля действует в странах с централизованной системой конституционного контроля, когда только специализированный конституционный суд может абстрактно, вне связи с применением данной нормы осуществить ее толкование в контексте конституционных положений. В порядке абстрактного контроля за конституционностью законов конституционный суд устраняет возможные нарушения законодателем прав и свобод человека.

Конкретный контроль, иногда именуемый инцидентным, предусматривает, что вопрос о конституционности подлежащего применению закона ставится, рассматривается и решается только в связи с конкретным судебным разбирательством. Наиболее широко этот вид контроля используется в странах с децентрализованной системой конституционного контроля, где все суды правомочны сами решать вопрос о конституционности применяемой ими нормы права. Централизованная система исходит из того, что суды общей юрисдикции не осуществляют контроль за соответствием нормативно-юридических актов конституции. Здесь общие суды могут только ставить вопрос о конституционности нормативных актов перед конституционным судом в виде запроса в связи с рассмотрением конкретного судебного дела и лишь в этих пределах обеспечивать соответствие закона конституции (Италия, Австрия, Германия и др.).

Конституционный контроль осуществляется и в форме индивидуальной или коллективной жалобы, которая предусматривает наделение индивида - субъекта прав и свобод человека, а также различных объединений граждан, юридических лиц, правом подавать в конституционный суд жалобы о нарушении их прав и свобод законами, нормативными актами, судебными решениями. Конституционная жалоба выступает как важное правовое средство защиты индивида от произвола государства.

Широкие полномочия конституционного правосудия в защите прав и свобод человека обусловлены рядом принципов, утвердившихся в послевоенный период в системе национального, регионального и международного права. К их числу прежде всего относится признание прав и свобод человека в качестве естественных, неотъемлемых ценностей, их приоритетного значения в системе внутригосударственного и международного права; закрепление на уровне конституции и Международных пактов о правах человека, принципа, из которого следует, что права и свободы обязывают власти государства (законодательную, исполнительную, судебную) в качестве непосредственно действующего права; признание индивида субъектом международно-правовых отношений.

Ограничения прав и свобод индивида

Пользование правами сопряжено с ответственностью человека, с возможными ограничениями, определяемыми мерой и границами свободы, установленными правом, принципами гуманности, солидарности, нравственности. Этот постулат сформулирован в ст.29 Всеобщей декларации прав человека: “При осуществлении своих прав и свобод, каждый человек должен подвергаться только таким ограничениям, какие установлены законом исключительно с целью обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе”.

Правовые ограничения содержатся в ст.19 Международного пакта о гражданских и политических правах, предусматривающей право человека беспрепятственно придерживаться своих мнений, выражать эти мнения письменно, устно, в печати или иными способами по своему выбору. В п.3 ст.19 отмечается, что пользование этими правами налагает особую обязанность и особую ответственность. “Оно может быть, следовательно, сопряжено с некоторыми ограничениями, которые, однако, должны быть установлены законом и являются необходимыми:

для уважения прав и репутации других лиц;

для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения”.

В Международном пакте о гражданских и политических правах предусмотрена возможность запрещения антигуманных, аморальных действий, как то: пропаганда войны, всяких выступлений в пользу национальной, расовой или религиозной ненависти, представляющих собой подстрекательство к дискриминации, вражде или насилию (ст.20). Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах допускает ограничения прав постольку, поскольку это совместимо с природой указанных прав, и исключительно с целью способствовать общему благосостоянию в демократическом обществе (ст.4).

В ч.3 ст.55 Конституции РФ также установлены основания ограничений прав и свобод: “Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства”.

Конституция РФ конкретизирует эти положения, запрещая пропаганду или агитацию, возбуждающие социальную, расовую, национальную ненависть и вражду, пропаганду социального, расового, национального, религиозного или иного превосходства.

Законодательство РФ устанавливает ответственность за нарушение этих запретов (например, ст.74 УК РСФСР предусматривает уголовную ответственность за нарушение национального и расового равноправия; ст.70 - за призывы к насильственному изменению конституционного строя, а также призывы, основанные на возбуждении социальной розни; ст.71 - за пропаганду войны, в основе которой могут быть и национальные, и социальные, и религиозные мотивы). Запрет на пропаганду религиозной вражды или религиозного превосходства подкрепляется ст.14 Конституции РФ, в которой говорится, что “никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной”.

В законе РСФСР “О языках народов РСФСР” от 25 октября 1991 г. записано, что “недопустима пропаганда вражды и пренебрежения к любому языку, создание противоречащих конституционно установленным принципам национальной политики препятствий, ограничений и привилегий в использовании языков, иные нарушения законодательства о языках народов РСФСР и республик в составе РСФСР”. Статья 28 этого закона указывает, что действия юридических и физических лиц, нарушающих законодательство РСФСР о языках РСФСР, влекут за собой ответственность и обжалуются в установленном порядке в соответствии с законодательством РСФСР и республик в составе РСФСР”.

Российское законодательство содержит и иные запреты, связанные с ограничением свободы слова, которые полностью соответствуют указанным выше международным стандартам. Так, ст.228 УК РСФСР предусматривает ответственность за изготовление и сбыт порнографических предметов; ст.228 ч.1 - за изготовление или распространение произведений, пропагандирующих культ насилия и жестокости. Совершение таких действий является угрозой нравственности и здоровью населения.

Статья 62 Закона “О средствах массовой информации” от 27 декабря 1991 г. предусматривает, что моральный (неимущественный) вред, причиненный гражданину в результате распространения средствами массовой информации не соответствующих действительности сведений, порочащих честь и достоинство гражданина, либо причинивших ему иной неимущественный вред, возмещается по решению суда средствами массовой информации, а также виновными должностными лицами и гражданами в размере, определенном судом.

Подобные документы

Ознакомление с историей возникновения и развития института прав человека. Описание естественных, конституционных, основных и фундаментальных прав гражданина. Рассмотрение явных нарушений личних прав и свобод человека и их защита международными органами.

дипломная работа , добавлен 15.07.2010


Понятие конституционно-правового статуса человека и гражданина. Гарантирование конституционного права граждан на судебную защиту своих прав. Ограничение прав и свобод гражданина. Проблемы функционирования института Уполномоченного по правам человека в РФ.

контрольная работа , добавлен 28.02.2017


Права человека как естественные возможности индивида, обеспечивающие жизнь, человеческое достоинство и свободу деятельности. Эволюция развития и защиты прав человека. Развитие прав человека в России. Классификация прав человека, системы их группировки.

курсовая работа , добавлен 24.06.2010


Права человека - одна из главных отраслей международного права. Защита прав человека как комплексная правовая категория. Юридическая защита прав и свобод человека в Росси. Механизм защиты прав человека и соотношение с правоприменительной практикой.

контрольная работа , добавлен 26.07.2010


История формирования прав человека. Структура, признаки прав человека и гражданина, конституционные и иные права, их реализация в России. Роль и гарантии государства в обеспечении прав и свобод личности. Направления деятельности института Омбудсмена в РФ.

контрольная работа , добавлен 16.01.2011


Права и свободы человека. Теория естественного права. Виды прав и свобод человека. Избирательная правосубъектность гражданина. Ограничение прав и свобод. Юридическая защита личности, защита прав и свобод. Органы исполнительной и судебной власти.

реферат , добавлен 14.12.2008


Понятие и сущность права. Разница между правом и правами человека, их соотношение. Концепция универсальности прав человека в рамках проблем современной теории международных отношений. Взгляды сторонников социокультурного релятивизма на права человека.

курсовая работа , добавлен 14.08.2017


Права и свободы человека и гражданина, его конституционные обязанности. Правовая защита прав, свобод и обязанностей. Средства и процессуальные стадии, обеспечивающие реализацию прав. Социальная сущность и политическое значение института народовластия.

курсовая работа , добавлен 10.06.2009


История возникновения и понятие конституционных прав и свобод. Различные подходы к классификации прав человека. Развитие в конституции и законодательстве Российской Федерации идей высшей ценности прав человека и гражданина, их гарантия и защита.

курсовая работа , добавлен 27.01.2011


Проблема взаимодействия международного и внутригосударственного права, нормативные акты, регулирующие эту сферу. Защита прав человека как самостоятельная отрасль международного права. Международные правовые организации и источники международного права.

Во все времена институт права собственности занимал центральное место в гражданском праве. Его основные положения обусловливают содержание всех остальных разделов цивилистики - права на чужие вещи, договорного, наследственного права и т.п. Именно этим объясняется неувядающий интерес к праву собственности как со стороны исследователей, так и со стороны практических работников, политических и общественных деятелей, представителей многих отраслей науки (экономистов, философов, социологов, юристов, обществоведов и др.). Не меньший интерес к вопросам собственности проявляли и римские юристы. Они тщательно и глубоко исследовали общественные отношения собственности, о чем свидетельствуют многочисленные трактаты и высказывания. Естественно, их исследования носят печать своего времени, и все же многие принципиальные положения права частной собственности не только не утратили своего значения в наши дни, но и легли в основу современной науки гражданского права. Ф.Энгельс писал: «Римское право является настолько классическим юридическим выражением жизненных условий и конфликтов общества, в котором господствует чистая частная собственность, что все позднейшие законодательства не могли внести в него никаких существенных улучшений»2.
Римских юристов больше интересовала практическая сторона права собственности, чем теоретические изыскания, и поэтому они не оставили нам определения данного понятия (что не мешало им широко его использовать), как и многих других (контракта, деликта, иска). Однако именно
2 Энгельс ф О разложении (^сидплизма ч ho"jiuikiiohvhuu национальных государств//Маркс К, Энгсчьс Ф Соч.-2-е изд.-Т.2!-С.4 12.
.127
им принадлежит приоритет в разработке основ права частной собственности: «Римляне, собственно, впервые разработали право частной собственности, абстрактное право, частное право, право абстрактной личности»3.
Римское гражданское право первоначально знало государственную и общинную собственность на землю и частную собственность на остальное имущество. Законы XII таблиц уже упоминают о праве собственности, которое в те времена обозначалось термином dominium, к которому добавляли ex jure Quiritium - собственность по праву квиритов, древнейшего племени. Этим римляне хотели подчеркнуть древность, а следовательно, устойчивость, незыблемость, неприкосновенность отношений собственности (dominium - от лат. глагола domare - укрощать, господствовать). Первоначально этим термином обозначались все права на вещь, вся совокупность полноты власти в доме. Однако уже с I в. н.э. римляне отграничивают значение термина dominium. С конца классического периода (III в. н.э.) собственность стали обозначать термином proprietas. Но сущность понятия собственности заключена не в термине.
С древнейших времен Римское государство безраздельно владело землей. Племенам, родам, а затем и семьям земля передавалась только во временное пользование и не больше как по 2 югера. «Первая форма собственности... племенная собственность... имела форму государственной собственности, а право отдельного индивида на нее ограничивалось простым владением (possessio), которое, однако, как и племенная собственность вообще, распространялось лишь на земельную собственность»4.
В результате захватнических войн Рим накапливал земли и рабов, которые также передавались во временное пользование отдельным родам. Патриции, получая больше рабов и других средств для обработки земельных наделов, сосредоточивали в своих руках огромные латифундии. Этот процесс сопровождался обезземеливанием и разорением плебейских родов. Из их среды формировался слой свободных пролетариев. не имевших ни земли, ни хлеба, ни других средств для
3 Мирке К. К критике гсгсювскоч философии права//Там же.-T.I.- С 347
4 Мирке К., Энгельс ф Немецкая идеологи я//Соч.-2-е изд.-Т.З.- С ft2.
существования. Это стимулировало беспрестанную борьбу плебеев с патрициями за перед ел земли. Поэтому внутреннюю историю Рима того времени (III-I вв. до н.э.) составляет именно борьба за землю. В письме Ф.Энгельсу К.Маркс писал: «Недавно я снова проштудировал римскую (древнюю) историю до периода Августа. Внутренняя история явно сводится к борьбе мелкой земельной собственности с крупной...»5
В условиях бесконечной борьбы за передел земли и складывались общественные отношения по поводу пользования ею, что наложило отпечаток на формирование их правового оформления. Длящееся веками пользование отдельных родов общинной землей постепенно становится их незыблемой привилегией. Становится привычным утверждение: эта земля моя, поскольку она принадлежала моему роду, моей семье с незапамятных времен. Однако это положение требует правового обеспечения и закрепления ввиду посягательств со стороны безземельных и малоземельных крестьян. С этой целью преторы вначале конструируют такой правовой институт, как владение, предоставивший владельцу правовое основание на пользование государственной землей и юридическую защиту против каких-либо посягательств. Однако при этом неограниченным и безраздельным властелином земли все же остается государство. Нужно было передать это господство фактическим обладателям земель, что и было осуществлено преторской практикой. К термину dominium прибавляется exjure Quiritium, призванный удос-.товерить и засвидетельствовать родовую принадлежность земли и, следовательно, древнее происхождение безраздельного господства на ней именно данного рода или семьи. Так постепенно безраздельность и неограниченность господства над земельными наделами перемещается от государства к их фактическим владельцам. Частное владение превращается в частную собственность на землю. Поскольку претендентами и посягателями на владение землей могли быть не только безземельные и малоземельные, но и бесправные крестьяне, то против них преторы сконструировали, кроме средств владельческой защиты, и более эффективную исковую защиту, так как уже имелась приставка exjure Quiritium. Teo-
S Маркс - Энгельсу, 8 марта 1855 г.//Маркс К., Энгельс Ф. Соч.-2-с изд.-Т.28.-С.368.
ретическое обоснование такого господства, определение его содержания и правомочий появились позже. Вначале утверждается принцип: «Я господин этого земельного надела, этого раба и потому никто другой не может разделять со мной эту власть». «Собственное основание частной собственности, владение... Лишь благодаря юридическим определениям... последнее приобретает качество правового владения, частной собственности»6.
Таким образом, безраздельность и практическая неограниченность пользования государственной или общинной землей превратилась в полное правовое господство фактического владельца вначале над рабами и другими движимыми вещами, а затем над землей и другими недвижимыми вещами, которое стали именовать собственностью. Господство заключалось в том, что обладавший им получил возможность непосредственного и полновластного воздействия на вещь, полностью отграничивая такое же воздействие других лиц. Так к концу II в. до н.э. было оформлено право частной собственности на землю.
§ 2. Понятие и содержание права собственности
Объем и пределы права частной собственности римляне определяли посредством указания правомочий собственника. Совокупность этих правомочий составляла содержание права собственности. Римский собственник имел следующие правомочия: право владения (jus possidendi); право пользования (jus utendi); право распоряжения (jus abutendi); право получать доходы (jus fruendi); право защиты (jus vindicandi). Однако со временем, заметив, что некоторые правомочия в определенной мере повторяют друг друга, римляне суживают их круг. В результате отпало такое правомочие, как право защиты (jus vindicandi), поскольку всякое право подлежит защите и выделять специальное правомочие для права собственности просто нет необходимости; право пользования (jus utendi) поглотило право получения доходов от вещи (jus fruendi). Осталось лишь три правомочия - право владения (jus possidendi), право пользования (jus utendi) и право распоряжения (jns abutendi), охватывающие все возможные формы и способы воздействия собственника на вещь и в то
б Маркс К. К критике гегелевской философии права//Маркс К., Энгельс Ф. Соч.-2-е изд.-Т.].-С.347.
же время отграничивающие посягательства других лиц на эту же вещь. Поэтому право собственности называютеще наиболее полным правом по объему, поскольку все другие права на вещь уступают ему в этом.
Право владения (jus possidendi) - это правомочие собственника, заключающееся в том, что собственник имеет право фактически обладать своей вещью. Как было показано раньше, это означает, что вещь должна находиться в хозяйстве собственника, занимать в нем положение, соответствующее ее хозяйственному назначению. Фактическое обладание вещью - реальная возможность осуществления непосредственного господства над нею. Однако это свое правомочие собственник может осуществлять не только самолично, а и передать право владения другим лицам (например, по договору), сохраняя при этом право собственности на вещь.
В таком случае фактические обладатели осуществляли.владение не от собственного имени, а от имени собственника, передавшего им вещь на основании договора. Так, собственник предлагает свою вещь во владение залогодержателю, прекаристу или по секвестру. Однако не всякий договор о передаче вещи во временное пользование другому лицу переносит на это лицо владение. Более того, большинство договоров предусматривают передачу собственником лишь фактического обладания вещью, т.е. держания, но не владения. Так, по договору найма собственник передает нанимателю вещь только в держание, но не во владение. Наниматель фактически обладает вещью, но у него нет владельческой воли, т.е. он не может считать ее своей, а следовательно, не »может пользоваться средствами посессорной защиты - интердиктами. И вообще наниматель может отражать посягательства третьих лиц на вещь, переданную ему в наем, только посредством собственника. Сам он таких средств не имеет, что ставит его еще в большую экономическую зависимость от наймодателя.
Право пользования (jus utendi) - это более емкое по сравнению с правом владения правомочие собственника. Оно заключается в том, что собственник имеет право извлекать из вещи полезные качества, получать доходы и приращения от нее. Пользование вещью может осуществляться в различных (но не противоречащих закону) формах и способах:

передачи в наем, аренду, путем потребления (например, продукты питания, сырье, стройматериалы и т.д.). Полезные качества можно извлекать из вещи посредством ношения украшений, одежды, проживания в жилище, получения приплода животных, птиц, урожая земли, садов и других форм приращения. Иными словами, извлечение полезных качеств вещи может принимать различные формы, способы, методы, виды и т.д. Однако в римском праве все же просматриваются некоторые общие правила пользования вещью:
а) нельзя при этом причинять вред или какие-то неудобства другим лицам; б) пользоваться вещью вопреки закону. По общему правилу объем пользования, осуществляемый в соответствии с законом, практически не ограничен, кроме случаев, когда это вытекает из закона, договора или иных прав других лиц. Так, пользование может быть ограничено в интересах соседа или же другого лица, имеющего право на такое ограничение.
Право пользования вещью - наиболее важное правомочие собственника. В нем заложена возможность последнего удовлетворить личные, бытовые, хозяйственные и иные потребности. С этой целью нужная вещь и приобретается. Собственника интересует не столько само по себе владение, сколько реализация указанного правомочия.
В Риме право собственности наиболее полно проявилось именно в правомочии пользования. Собственник мог делать со своей вещью все, что прямо не запрещено законом. Право пользования он также мог уступать другим лицам, сохраняя за собой право собственности. Так, собственник мог передать свою вещь по договору ссуды во временное и безвозмездное пользование другому лицу. В этом случае он лишался права пользования своей вещью, не получая "взамен ничего. Ссудополучатель осуществлял пользование вещью не от своего имени, а от имени собственника. По договору найма (тоже форма пользования, но видоизмененная) право пользования вещью переходило к нанимателю за определенное вознаграждение.
Право распоряжения заключалось в том, что собственник мог определять правовую судьбу вещи, т.е. отчуждать (прежде всего) всеми дозволенными способами, завещать, устанавливать сервитута в пользу других лиц и т.п. Владельцы земельных наделов продолжительное время не обладали этим
132

правомочием и получили его только по закону Спурия Тория в III в. до н.э., в соответствии с которым земельные наделы стали объектами неприкосновенной частной собственности, а их владельцы - частными собственниками. «Полная, свободная собственность на землю, - писал Ф.Энгельс, - означала не только возможность беспрепятственно и неограниченно владеть ею, но также и возможность отчуждать ее. Пока земля была собственностью рода, этой возможности не существовало»7.
Решать правовую судьбу вещи - это значит определять ее правовой статус, изменять его по своему усмотрению и т.п., т.е. изменять или прекращать отношения собственности. Изменить можно, например, установлением сервитута в пользу другого лица, а прекратить - одним из способов прекращения права собственности (физическим уничтожением вещи, изъятием из гражданского оборота, отчуждением). Разумное физическое уничтожение вещи может иметь место в тех случаях, когда из одной вещи изготавливают другую, т.е. при спецификации. При этом действительно меняется правовой статус вещи - право собственности на новую вещь устанавливается в соответствии со специальными правилами. При других формах физического уничтожения вещи право собственности на нее просто прекращается. Изъятие вещи из гражданского оборота также ведет к прекращению права частной собственности на нее. Наконец, отчуждение может быть произведено путем продажи, мены, дарения, передачи в заем, перехода права собственности при наследовании и т.п. Во всех этих случаях изменение правового статуса вещи происходит по волеизъявлению самого собственника, т.е. по его распоряжению.
Право распоряжаться вещью также может осуществляться в разнообразных правовых формах при одном непременном условии - оно не должно противоречить закону. Это правомочие собственник также может передавать другим лицам. Например, будучи лишенным возможности лично осуществить правомочие (болезнь, старческий возраст и т.п.), он может поручить другому лицу произвести продажу вещи и т.п.
В совокупности все три правомочия (знаменитая триада, дошедшая до наших дней) составляют содержание права собст-
7 Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства//Маркс К., Энгельс Ф. Соч.-2-е изд.-Т.21.-С-167
133

вечности, его сущность, хотя не исчерпывают всего многообразия проявления господства собственника над вещью, его правового воздействия на отношения собственности. «Право частной собственности есть jus utendi et abutendi, право произвольного обращения с вещью. Главный интерес римлян направлен на развитие и определение тех отношении, которые являются абстрактными отношениями частной собственности»8,- писал К.Маркс в работе «К критике гегелевской философии права».
Таким образом, право частной собственности - это исключительное право лица владеть, пользоваться и распоряжаться вещью в своем интересе. Исключительное право потому, что оно нераздельно, т.е. принадлежит только собственнику, который ни с кем его не делит. Римляне называли право собственности еще и неограниченным, подчеркивая этим полноту владычества собственника над вещью, якобы никем не стесняемого. На самом же деле право собственности в Риме во все времена подвергалось определенным ограничениям. Как одно из проявлений господствующего класса, оно могло ограничиваться в интересах государства, общества, в пользу сервитутов, залогодержателя и других прав на чужие вещи, в пользу соседей.
Таким образом, римское гражданское право знало немало ограничений правомочий собственника, но при этом римские юристы (и современные буржуазные исследователи) трактовали право частной собственности как исключительное и нераздельное, вуалируя его классовую сущность. Главным в их понимании указанного права было осуществление собственником неограниченного господства над вещью. Иногда уточняют, что господство это правовое. Исходя из этого, право собственности объясняется как господство лица над вещью, как возникающее между собственником и вещью отношение. Отсюда их незыблемость: изменить свое отношение к вещи человек может только сам и никто другой, т.е. отношения собственности носят устой ч и вы и, незыблемый характер, изменить который никто не волен.
В действительности право собственности, как и всякое право, - это лишь повеления господствующего класса, инструмент, посредством которого регулируются отношения между людьми и прежде всего между классами. Отношения
8 Маркс К., Энгельс Ф. Соч.-2-е изд.- T.I.- С. 347.
134

собственности, будучи общественными, регулируются прс вом, в силу чего они становятся правовыми. Собственник. Процессе осуществления своего права собственности вступг ет со всеми окружающими его лицами в определенные праве вые отношения. Их содержание заключается в том, чт собственник как субъект права наделен определенные правами (владеть, пользоваться и распоряжаться), которь все его окружающие обязаны не нарушать, соблюдать, увг жать и т.п., т.е. правам собственника корреспондируй обязанности окружающих его лиц. Следовательно, нарушителем права собственности также может быть любое лицо)/ числа окружающих собственника. Поэтому защита пра? собственности посредством вещных исков, а также cai»-право называются абсолютными. Итак, право собственно;
ти - это не господство человека над вещью, не отношен^ между человеком и вещью. Отношения собственности - э;
отношения общественные, отношения между людьми. Именно общество посредством права устанавливает правое. господство собственника над вещью. Значит воля обществ первична, а господство - вторично, и общество в ли!. государства всегда может изменить пределы этого господ ства

Co времени Раннего Средневековья королям приходилось полагаться на советы и поддержку своих могущественных сторонников и вассалов. Франкские и лангобардские короли время от времени созывали и собрания свободных воинов.

B небольших государственных образованиях, например в Исландии и некоторых кантонах Швейцарии, такие собрания свободных граждан мужского пола существовали веками, иногда вплоть до наших дней. Ho для больших королевств подобная организация была обузой; правители обширных земель предпочитали более узкие собрания. Co своей стороны, самые могущественные вассалы короля стали рассматривать свое положение советников сюзерена как полезное средство для извлечения личной выгоды и стремились обратить обязанности вассалитета в политические права. Именно здесь кроются основы фундаментальной двойственности отношений между правителями и представительными институтами: если правители желали иметь максимальную поддержку вассалов, то вассалы в свою очередь могли поддержать или не поддержать политику правителей. За такого рода поддержку вассалы требовали дополнительного вознаграждения сверх обычных феодальных привилегий. Помимо всего прочего, они стремились закрепить свои права и привилегии, а также сохранить свои владения.

Ho собрания магнатов не были представительными институтами. Сама идея представительства имела различные корни. Одним из ее источников было римское право, зафиксировавшее юридическую процедуру, согласно которой клиента на суде мог представлять адвокат. B XII в. этот принцип был принят церковными учреждениями, прежде всего в структурах национального представительства международных монашеских орденов (например, Доминиканского), а затем и церковного представительства в целом. Иннокентий III собрал членов соборных капитулов и региональных монашеских организаций на IV Латеранский собор (1215), который, как считалось, представлял церковь в целом.

Следующим логическим шагом стало распространение принципа представительства на светские организации. У правителей вошло в обыкновение собирать не только крупнейших магнатов, но и представителей богатых городов и влиятельных религиозных организаций. Другой принцип римского права, гласивший: «То, что касается всех, должно быть одобрено всеми», - стал рациональным обоснованием представительства. Постепенно он приобрел статус фундаментальной политической максимы, подразумевавшей понятие общности интересов внутри страны и в конечном счете сознательную общественную поддержжу ее правительства. Именно такое значение представительные учреждения приобрели в XIII в., а в XIV в. идея представительства получила исчерпывающее теоретическое обоснование в трудах Марсилия Падуанского, Уильяма Оккама и других выдающихся мыслителей.

Сознание общности интересов внутри определенного политического образования составляло главный элемент представительства. Там, где такое сознание отсутствовало или складывалось с трудом, например на территориях, подвластных итальянским городским республикам, представительные институты не развивались. Гораздо легче оно могло появиться в такой большой стране, как Англия, где парламент со временем начал выражать интересы всего королевства. Ho в большинстве случаев индивидуальную лояльность ограничивали более узкие горизонты, не выходившие за пределы отдельного графства, герцогства или провинции. B XIV и XV вв. представительные учреждения развивались в рамках именно таких административных единиц; это способствовало формированию общественного самосознания в более широких масштабах и в то же время консолидировало самосознание различных представительных групп и объединений. Тем самым старинная модель общества трех сословий - духовенства, рыцарства и простого народа - получила свою осязаемую форму в сословном представительстве.

Именно здесь мы должны искать причину поразительно широкого распространения представительных учреждений в христианской Европе, которыми пронизано все общество сверху донизу. Они выполняли две основные функции: во-первых, укрепляли сознание общности в существовавших тогда политических образованиях, во-вторых,

регулировали отношения между правителем страны и его наиболее могущественными подданными. Следует учесть, что общества той эпохи были построены на гораздо более сложных отношениях, чем сеньориально-вассальные отношения IX-X вв.

Ассамблеи, парламенты, кортесы, ландтаги (сеймы), штаты и прочие подобные органы, именуемые по-разному, отличались друг от друга устройством, соответствовавшим общественной структуре данной страны и особенностям своего возникновения. B большинстве областей Франции и Испании, а также в некоторых итальянских и немецких княжествах собрания формировались на основе трех традиционных сословий: духовенства, дворянства и простого народа (обычно представители городских корпораций). B других собраниях, например в английских парламентах, духовенство и бароны были объединены в одну палату, а представители местной знати и городов - в другую. B одних странах, скажем в Швеции, а также в Тироле и в некоторых провинциях Франции свободные крестьяне тоже имели своих представителей; в других, например в Польше и Венгрии, знать фактически вытеснила представителей городов.

B больших странах, таких как Франция или Польша, или в странах, которые лишь недавно «сложились» из отдельных частей (как Нидерланды), развивались и провинциальные, и общегосударственные собрания, причем последние представляли всю страну или по меньшей мере несколько административно-политических единиц, объединенных одной властью.

Ни одно из этих представительных собраний не было демократическим в современном смысле слова. Представительство почти никогда не осуществлялось на общей выборной основе: право представительства обычно давалось как привилегия - богатым корпорациям, отдельным группам населения или регионам. Их интересы и политический кругозор были, как правило, очень узкими, а их представители редко могли судить о проблемах общеполитического характера; многие из них к тому же были коррумпированы. Однако, когда члены собраний требовали от правителя соблюдения их привилегий, они тем самым защищали власть закона против открытого произвола; когда они пытались ограничить налоговые аппетиты правителя, они защищали интересы непривилегированных слоев населения; а когда настаивали на заключении международных договоров и критиковали агрессивную политику своего правителя, они способствовали (пусть и косвенно) смягчению худших черт международной анархии того времени.

Основная функция представительных собраний заключалась в регулировании и упорядочении отношений между правителем и подданными, но это не означало, конечно, что они были способны решить все проблемы, возникавшие в этой сфере. Правители считали парламент полезным в целом органом; но он нередко становился помехой или даже прямой угрозой существующей власти. Поэтому владетельные особы в известных случаях предпочитали править без парламента; но и они сами, и их подданные хорошо представляли себе, что это значит. Французско-нидерландский политик и историк Фи- липпде Комин (ок. 1447-1511), служивший и герцогу Бургундскому, и королю Франции и хорошо знавший, о чем говорит, риторически спрашивал: «Итак... хочу спросить, есть ли на земле такой король или сеньор, который мог бы облагать налогом подданных, помимо своего домена, без пожалования и согласия тех, кто должен его платить, не совершая при этом насилия и не превращаясь в тирана?» 4 Старший современник Комина, главный судья Англии сэр Джон Фортескью (ок. 1385-1479) провел различие между dominium regale (абсолютная монархия) и dominiumpoliticum etregale (конституционное правление): он имел в виду, что французский король может вводить налоги по своему усмотрению, в то время как английский король должен получить на это согласие парламента. B результате французы были буквально задавлены налогами и потому бедны.

Они пьют воду, а питаются яблоками и темным хлебом из ржи; мяса они совсем не видят, разве что у них бывает немного сала или потрохов от тех животных, которых убивают для знати и купцов. Шерстяной одежды они не носят... их жены и дети ходят босыми... Многие из них, кто раньше вносил господину за годовую аренду сво- егоучастка один щит, теперь вносит королю сверхэтого щита еще пятъ. По этой причине они так задавлены нуждой, постоянной необходимостью бодрствования и непосильным трудом ради поддержания жизни, что сама их физическая природа пришла в негодность... Они стали сгорбленными и немощными, неспособными ни сражаться, низащищатъ королевство...

Для защиты своей страны король Франции вынужден нанимать шотландцев, испанцев и немцев.

Bom каковы плоды jus regale... Ho, хвала Богу, эта земля [Англия] управляется лучшим законом, а потому и люди здесь не живут в такой нужде и не терпят такого вреда для своего тела: они здоровы, и у них есть все необходимое для поддержания жизни. По этой причине у них довольно сил, чтобы отразитъ врагов королевства и победить другие королевства, которые могли бы причинитъ им

вред. Bom каковы плоды jus politicum et regale - закона, под которым мы живем 5 .

Если сделать поправку на понятный, хотя и не вполне оправданный патриотический пафос главного судьи - ведь французы только что изгнали англичан из своей страны, - то подмеченное им различие между двумя способами правления нужно признать весьма ценным; современники также отнеслись к нему одобрительно. Ни Комин, ни Фортескью не сказали ничего нового, но единодушно подчеркнули то фундаментальное обстоятельство, что отношения между правителем и парламентом - это вопрос о политической власти: в конечном счете история отношений между монархами и парламентами свелась к истории борьбы за власть. C ХГѴ по XVII в. эта борьба была одним из основных элементов внутриполитической истории европейских государств. K концу XV в. только в нескольких случаях она благополучно завершилась: у большинства стран конституционный кризис был еще впереди.

История средневекового университета

Жак Верже

Рождение университета.

В истории средневекового университета можно выделить три этапа.

Первый связан с моментом возникновения университета как социального института. Ключевым событием при этом явился сам факт создания университетов в Париже и Болонье. Несмотря на имеющиеся между ними различия, эти университеты были самы­ми популярными вплоть до конца Средних веков.

Начнем изложение с истории возникновения Университета в Болонье, который заслужил звание старейшего университета Европы. Точную дату его возникновения установить не удалось. Но для нас более важно то, что Болонский университет унаследовал древние традиции подготовки правоведов. В Болонье частные школы права действовали уже со второй половины XI в. И хотя история их возникновения туманна, контекст, определивший их судьбу, вполне очевиден: он был обусловлен ранним возрож­дением городов Северной Италии, возрождением письменного права как раз в тех местах, где, начиная с 1075 г., развернулись основные события, связанные с крупнейшей по­литической конфронтацией папства и империи.

Успехи болонских школ права были настолько общепризнанными, что император - Фридрих I Барбаросса в 1155 г. взял болонских студентов под свое личное покрови­тельство, подчинив их только юрисдикции преподавателей или епископа Болоньи. Вместе с тем отсутствуют данные, свидетельствующие о том, что до 1180 г. болонские школы представляли собой что-то отличное от частных школ, которые по своему соб­ственному усмотрению открывали и вели частные учителя, обучавшие студентов, вступав­ших с ними в соглашение и плативших им гонорар (collectae) в качестве платы за учебу. Решающие изменения произошли в 1180-1190 гг. Численность студентов, многие из которых были выходцами из других стран (Германия, Франция, Англия) стремительно растет. В соседних с Болоньей городах возникают конкурирующие школы (Модена). В самой Болонье, коммуна которой становится все более независимой, предпринимаются шаги, направленные на усиление контроля над преподавателями и студентами, вызван­ные, в частности, стремлением воспрепятствовать их возможному уходу в другие города. Преподаватели, в большинстве случаев граждане Болоньи, дают согласие на то, чтобы принести коммуне клятву о том, что они не предпримут шагов по переводу studium в какой-нибудь другой город. В свою очередь студенты начинают организовываться в «нации» (Землячества.- Прим. редакции). Есть данные, свидетельствующие о том, что уже в 1191 г. здесь была ломбардская нация. Вскоре студенты объединяются в «университеты», во главе которых стоит избираемый ими ректор. Объединение в университет служило гарантией взаимопомощи1, защиты студентов от притеснений со стороны местных жителей и властей. Несколько неудачных попыток, приходящихся на 1230-1240 гг., наконец, по всей видимости увенчались успехом: складывается класси­ческая болонская система двух университетов - университета цитромонтанов и универси­тета ультрамонтанов. В отличие от преподавателей ректоры университетов отказались

принести присягу в том, что университеты не покинут город; в свою очередь коммуна с согласия преподавателей предпринимает попытки с помощью статутов (1211, 1216- 1217 гг.) yстановить свой контроль за ходом развития университетов, которые к этому времени себя не только конституировали, но и получили поддержку от папы. Провоз­гласив себя защитником «студенческих свобод», последний ухитрился распространить свою власть и на те институты, которые до тех пор имели светский характер. В 1219 г. папа принимает решение, что отныне верховная власть над университетом будет при­надлежать архидьякону Болоньи, который получает право присуждать licentia на основе жестких экзаменов, а присуждение степеней становится делом магистров.

Борьба за университет носила затяжной характер. В конце концов энергия студен­тов, растущая угроза самой возможности существования studium в Болонье в лице университетов, появившихся в Ареццо (1215 г.), в Падуе (1222 г.) и в Неаполе (1224 г.), и, наконец, доброжелательная позиция, которую заняли коммунальные власти Болоньи (большинство голосов в них принадлежало популистам), позволили достичь компромис­са. Город признал независимость университетов, которые подпали под юрисдикцию своих ректоров. В свою очередь он предоставлял студентам необходимые условия для проживания, питания, получения кредитов и судебной защиты, а также некоторые права, которыми пользовались граждане Болоньи. Эти условия, оговоренные коммунальным статутом 1245 г., были торжественно ратифицированы лишь в 1274-1290 гг.

Для того чтобы понять смысл происходившего, нужно учесть специфику болонских студентов: студенты права обычно были людьми взрослыми, часто из знатных семей, порой они уже занимали те или иные должности и получали бенифиции. Таким обра­зом, болонские студенты были людьми независимыми и самостоятельными. В свою очередь преуспели и студенческие университеты, фактически установив полный контроль над организацией и ходом занятий. Именно они теперь нанимали преподавателей, заключая с ними ежегодные контракты, в которых оговаривалась сумма выплачиваемого ими гонорара, устанавливался порядок чтения отдельных книг из числа Corpus iuris civilis или же Corpus iuris canonici. О такой системе мы узнаем из старейшего университет­ского устава 1252 г. Можно считать, что этот устав символизирует момент стабилизации университета как общественного института.

Таким был путь, который завершился рождением университета, послужившего прототипом для всей Южной Европы как модель студенческого университета. И нет ничего удивительного в том, что доктора (хотя они и не утрачивали свой неоспоримый престиж, и в конце концов объединились в свои коллегии) посчитали себя в институцио­нальном плане ущемленными. Одновременно отметим, что сам факт возникновения модели юридического университета сыграл важную роль в широкой консолидации юри­стов самых разных государств Западной Европы.

На протяжении XIII в. в Болонье складываются и другие виды подготовки, во многом порожденные потребностями университетов права. Конечно, школы «искусств» здесь действовали еще до 1220 г. Подготовка студентов, посещавших такие школы (мно­гие из них впоследствии собирались стать правоведами) включала изучение грамматики и риторики (в виде ars distaminis, т. е. эпистолярного искусства), большой курс логики. При этом естественная философия почти не изучалась. Около 1260 г. в Болонье появляют­ся медицинские школы. Постепенно складывается университет свободных искусств и ме­дицины. В качестве независимого этот университет был признан университетами права и коммуной только в 1316 г.

Парижский университет возник почти одновременно с Болонским, но от последнего он отличался качественно. Своим возникновением Парижский университет был обязан школам, которые появились в Париже в конце XI в. Говоря так, мы должны отличать традиционные церковные школы, главной среди которых была школа кафедрального собора Нотр-Дам, и частные школы, открываемые независимыми преподавателями, которые, правда, обязаны были, по крайней мере после 1150 г., получать лицензию на право обучать у канцлера Нотр-Дамского собора. Школа Нотр-Дам была школой теологии; во второй половине XII в. ее возглавлял ряд известных ученых, таких как Петр Ломбардский, Петр Коместор и Гетр Хантер, составивших учебные руководства, ко­торые определили содержание теологической подготовки вплоть до конца средневековья.

В конце XII в. эти школы переживали период расцвета. Все большее число студентов, зачастую выходцев из отдаленных уголков Европы (Англия, Германия, Италия) приходи­ли учиться в них. Быстрый, слабо контролируемый рост числа учащихся повлек за собой возникновение ряда проблем как материального (вопросы жилья, питания, общест­венного порядка), так и институционального, интеллектуального плана. Новых магистров раздражало наличие хотя и ограниченной, но все-таки власти над ними, в соответствий с которой епископ и канцлер претендовали на руководство; последние же в свою очередь, были обеспокоены неконтролируемым ростом числа школ, беспорядочностью в обучении. Главная же опасность, по их мнению, заключалась в развитии «доходных дисциплин» (права) и успехах аристотелевских философских текстов, которые в это время пере­водились здесь же, в Париже. С учетом сказанного возникновение Университета в Париже можно рассматривать как результат компромисса между всеми заинтересованными сторонами.

Университет позволил магистрам, в том числе и свободных искусств, уже в 1208- 1210 гг. объединиться в автономный цех, разработать свои статуты, кооптировать своих новых коллег, выйти из-под непосредственного контроля и подчинения канцлеру Нотр-Дамского собора - короче, оформить университет в том смысле, как это уже было определено. В свою очередь церковная власть вместе с уже действующими преподава­телями, в частности магистрами теологии, извлекла для себя пользу из института обя­зательных программ, строгих экзаменов и полученных гарантий против беспорядочного создания новых школ, анархии в классификации дисциплин. Университет обязывался в самой специализации, в различиях факультетов демонстрировать свое уважение к принятым классификации и иерархии, на которых покоилась система традиционного христианского знания.

Этот компромисс был достигнут в ходе борьбы, которая длилась вплоть до 1231 г. На самом деле конфликт продолжался бы и дольше, если бы в ход событий не вмешались король Франции и папа, принявшие на себя роль посредников. Еще в 1200 г. король наделил студентов привилегиями клириков, а папа в 1215 и 1231 гг. торжественно пожаловал университету его первые официальные статуты. Вместе с тем эта поддержка была сбалансирована другими факторами. Папство, в частности, намеревалось в даль­нейшем выступить в роли наблюдателя за организацией обучения, создать такой новый институт, который бы послужил его целям: защите и пропаганде ортодоксальной церковной доктрины от угрозы ереси, подготовке квалифицированных теологов и про­поведников. Запретив изучение гражданского права в Париже в 1219 г. в связи с его богохульным характером, отцы церкви не тратили попусту время на уговоры университета включить в его состав теологические школы новых орденов (1220 г.) несмотря на ярост­ный спор между нищенствующими монахами и светскими магистрами (1250-1256 гг.), который со всей силой развернулся в связи с этим вопросом.

В ходе диспута и в по­следующие годы в Парижском университете завершилось формирование тех институтов, которые и определяли его облик вплоть до конца Средних веков, включая органи­зацию четырех наций (с 1220 г.), создание института ректора, который избирался из числа магистров искусств (около 1240 г.), наличие высших факультетов со своими уставами и деканами (около 1260 г.).

На всем протяжении этого долгого конфликта университет объединял магистров. И на самом деле, Парижский университет был университетом магистров, т. е. федера­цией школ, в которых магистры, располагая личной властью над своими учениками в рамках отдельной школы, с помощью советов и избираемых официальных лиц, кол­лективно управляли всем studium, придерживаясь общих правил обучения и сдачи экзаменов. Как уже отмечалось, большинство среди магистров, доминировавших в нациях и во время выборов ректора, составляли молодые магистры искусств, которые" зачастую сами были еще студентами или собирались стать таковыми на факультетах теологии, права и медицины. Этот факт оказал безусловно демократическое влияние на жизнь Парижского университета.

Мы уделили так много внимания двум старейшим университетам Европы только потому, что вплоть до окончания средневековья эти университеты продолжали оставаться самыми известными; они располагали крупнейшим педагогическим корпусом; географи­чески их влияние простиралось далеко. Одновременно они выступали в роли эталона для большинства вновь создаваемых университетов. После достаточно подробного рас­смотрения история возникновения университетов Болоньи и Парижа, перейдем к более

конспективному изложению материала, касающегося дальнейшей истории университе­тов.

По времени возникновения некоторые из европейских университетов были почти ровесниками Болонье и Парижу. Как уже отмечалось, медицинские школы Салерно не пережили этап интенсивного развития в XIII.; уставы, которыми их в 1231 г. наделил император Фридрих II, определили систему присуждения степеней, но не предоставили им независимости. Вместе с тем как раз в XIII в. медицинские школы Монпелье, которые действовали по крайней мере уже в 1130-х гг., становятся подлинным «универ­ситетом медицины». Статуты этого университета, полученные в 1220 г. от папского легата, отдали его под власть церкви, установив главенство докторов над studium.

В эти же годы возникает и Оксфордский университет. Выбор местонахождения первого университета Англии в небольшом городке, в котором даже не было резиденции епископа, не может не удивить. Но не следует забывать, что в Оксфорде на протяжении длительного времени размещался ряд церковных учреждений, наличие которых и могло послужить отправной точкой для университета. Во всяком случае, даже с учетом ряда заимствований из практики Парижского университета, повлиявших на становление Оксфорда, следует признать, что этот университет безусловно был автохтонным, ориги­нальным. Уже в середине XII в. в Оксфорде действовали школы; зачаточные формы университетской организации здесь наблюдаются уже в 1200 г., т. е. прежде чем первые папские статуты (1214 г.), впоследствии дополненные королевскими хартиями, опреде­лили его первые институты (канцлер, прокторы наций, «конгрегации» магистров), с гарантией его независимости от Линкольнского епископа, местного населения и граждан­ских властей.

Вплоть до конца средневековья создание университетов шло двумя путями - спон­танно или организованно (по решению гражданской или церковной власти).

Первый предполагал наличие группы студентов и магистров, покинувших свой родной университет в результате конфликта с локальными властями. Эта группа переселялась в другой город, где и основывала свой новый университет. Миграции такого рода обычно были временными: по мере разрешения спорных вопросов магистры с учениками возвращались обратно. Однако в тех случаях, когда условия для университета оказыва­лись благоприятными, в итоге мог возникнуть новый университет.

Как раз так произошло в случае Кембриджа, в который перешли магистры и сту­денты из Оксфорда между 1209 и 1214 г. из-за ареста и наказания нескольких сту­дентов по приказу властей. Во Франции старые школы Орлеана и Анжу своим возник­новением безусловно обязаны исходам магистров и студентов из Парижа в 1229- 1231 гг. (члены университета предъявили иск за смерть нескольких студентов от рук королевских сержантов). Хотя, как уже отмечалось, официальный статус Университета Париж получил значительно позже.

Особо интенсивно этот процесс проявил себя в Северной Италии, которая стала центром университетских миграций по всей вероятности в силу особенностей экономи­ческого развития, наличия конкурирующих городов, государств, а также в силу своей системы студенческих университетов, отличавшихся особой мобильностью. Различного рода конфликты, омрачавшие в первой половине XIII в. отношения между Болонским университетом, с одной стороны, коммуной и императором - с другой, неоднократно разрешались на пути таких расколов. Но лишь в одном-единственном случае раскол завершился рождением нового университета - Университета в Падуе (1222 г.). Однако в ходе дальнейшей истории после 1260 г. он не проявил себя чем-нибудь заслуживаю­щим упоминания. В числе таких университетфв Университет в Реджио-Эмилии (возник около 1188 г.), университеты Виченцы1 (возник между 1204 и 1209 гг.), Ареццо - 1215 г. (прекратил свое существование около 1260 г.), Верцелли (возник в результате миграции из Паудуи между 1228 и 1244 гг.) и Сиене (1246-1252 гг.). Все эти уни­верситеты, ярко вспыхнув, спустя несколько лет исчезли, оставив после себя след в па­мяти, который послужит основанием для ряда попыток их повторного возрождения в XIV в.

К XIII в. относятся и первые попытки церковных и светских властей, связанные с организацией («насаждением») университетов. Чаще всего такие решения принимались по отношению к городам, где уже существовали школы, которые могли послужить базой для нового университета. Само собой, такие акты подразумевали обращение к моделям, уже апробированным университетской практикой. Практику организации новых университетов следует рассматривать и через призму социальных и политиче­ских целей, которые изначально закладывались в проекты новых учреждений, хотя и не всегда они последовательно и полностью реализовались в жизни.

В числе подобного рода учреждений - Университет в Неаполе, созданный как бы в противовес Болонскому по инициативе Фридриха II с целью подготовки юристов, в которых он нуждался. Этот университет был первым в ряду учрежденных. Хотя универ­ситет управлялся представителями короля, ему был гарантирован минимум корпоративной организации, который позволяет вести речь об университете. По всей вероят­ности, в связи с трудностями развития Южной Италии такого типа управление в ней в XIII в. не получило распространения, несмотря на ряд «общих реформ», которые провели Фридрих П, его непосредственные преемники и представители Анжуйской ди­настии.

Во Франции первый случай организации университета связан с Университетом в Тулузе, который возник в соответствии с условиями Парижского договора, заключен­ного после похода против катаров и Тулузского герцогства (1229 г.). Эта попытка была весьма непопулярной у населения; потребовалось немало усилий прежде чем она увенча­лась успехом. Успех был достигнут после отказа от первоначального замысла, положен­ного в основу его создания. Вместо теологического университета, преследующего цель обратить население в истинную веру, в Тулузе возникает университет преимущественно юридического характера, отвечавший интересам жителей Юга Франции.

Перечень такого рода «созданных» университетов нужно пополнить и университе­том, который папа Иннокентий IV организовал в самой курии (studium curiae, 1245 г.).

На Пиренеях, начиная с XIII в., политические власти все явственнее вмешиваются в процесс развития университетов. Этот факт, по всей вероятности, был вызван стрем­лением испанских монархов взять в свои руки всю организацию королевств, по мере " того, как они возникали в ходе Реконкисты. Уже к 1208 г. Альфонс VIII, король Кастильи, вводит плату учителям кафедральной школы Паленсии. Трудно сказать, насколько такая привилегия, подтвержденная папской буллой от 1220 г., способствовала возникновению здесь университета. Но как бы то ни было, studium Паленсии, в рамках которого на протяжении ряда лет обучение велось главным образом в области теологии и свобод­ных искусств, около 1250 г. прекращает свое существование. В это время королевское покровительство простирается уже на Саламанку. Как отмечал летописец-хронист, зимой 1218-1219 гг. Альфонс IX из Леона учредил в Саламанке университет. Королевские привилегии, подтвержденные папской буллой 1255 г. и повторенные в известном юри­дическом сборнике Siete partidas (около 1260 г.), со всей определенностью говорят о наличии в Саламанке подлинного studium generale, действовавшего под надзором мест­ных церковных иерархов. Вместе с тем этот университет был наделен всеми тради­ционными привилегиями. По своей структуре (а о ней мы узнаем из ряда более поздних уставов- 1411 и 1422 гг.) университет был смешанного характера, с преобладанием элементов Болонского, а не Парижского университета. Другой studium generale такого же типа в конце века был учрежден в Вальядолиде. Он получил признание со стороны короля Кастильи; папство же вплоть до 1346 г. не признавало за ним статуса уни­верситета.

Университет в Лиссабоне аналогичен только что рассмотренным. Он был основан и признан Денисом, королем Португалии, и рядом церковных сановников королевства (цистерцианским аббатством Альнобачи, в Частности) около 1288 г. Факт учреждения в 1290 г. был подтвержден nartofl.

В результате к концу XIII в., несмотря на свою малочисленность, университеты превратились в важнейшие центры культурной жизни Европы, места, связанные с по­лучением и распространением «идей, центры подлинной «интеллектуальной энергии», подготовки светской и церковной элиты. К 1300 г. было создано 18 studia generalia, из них 15 или 16 (с учетом Университета в Салерно) в это время, безусловно, действо­вали. В некоторых из них обучалось по нескольку тысяч студентов, представлявших различные регионы Европы. Некоторые из университетов вплоть до окончания средних веков (Болонья, Париж, Монпелье, Оксфорд, Падуя, Саламанка, Кембридж) -

оставались центральными. Другие же, более мелкие, сыграли важную роль в жизни своих регионов.

Университеты в конце Средневековья. Как свидетельствуют данные, новые универси­теты, по всей вероятности даже с большей интенсивностью, продолжали возникать на протяжении и XIV, и XV вв., что само по себе ставит под сомнение справедливость традиционного утверждения, согласно которому в конце средневековья университеты приходят в упадок.

Можно считать, что первый этап становления университетов завершился к 1378 г., к моменту начала Великой схизмы. К этому времени был признан университетский статус тех центров, которые были основаны до 1300 г.; в числе них университеты Орлеана, Анжер, Вальядолида, За период с 1300 по 1378 гг. было создано 19 новых университетов, в том числе в Лериде (1300 г.), Авиньоне (1303 г.), Риме (1303 г.), Перуджи (1308 г.), Тревизо (1318 г.), Кахоре (1332 г.), Гренобле (1339 г.), Пизе (1343 г.), Праге (1347 г.), Флоренции (1349 г.), Перпиньоне (1350 г.), Ареццо (1355 г.), Сиене (1357 г.), Павии (1361 г.), Кракове (1364 г.), Оранже (1365 г.), Вене (1365 г.) и Пече (1367 г.). К 1378 г. в Европе действовало 28 (или 31, если в это число включить Салерно, Верону и Лукку) полноценных университетов.

Не вдаваясь в детали хода основания этих университетов, рассмотрим лишь особенности самого процесса. Прежде всего, бросается в глаза тот факт, что в этот период все более решающей становится инициатива самих властей, церковных или, а это происходило все чаще, светских. Наличие старых школ или - шире - наличие благоприятного со­циального и культурного окружения остается общим и необходимым условием, гаран­тирующим успех предприятия по основанию нового университета. В Авиньоне, Перуджи и Праге, например, возникновение университетов шло по пути придания универси­тетского статуса крупнейшим школам, которые до этого существовали здесь. Но есть и другие примеры: в Тревизо и Гренобле подобных школ не было, в связи с чем университеты здесь насаждались совершенно произвольно, чаще всего они влачили жалкое существование или исчезали вообще через несколько лет после основания. Можно утверждать, что на протяжении всего рассматриваемого периода вплоть до 1378 г., т. е. на протяжении всего XIV в., возникли лишь небольшие и слабые универ­ситеты, в которых обучалось малое число студентов. Единственным исключением явил­ся Университет в Праге.

Большая часть этих университетов (15 из 19) были организованы в Южной Европе. Основным в них был факультет права, прочие же факультеты или попросту отсутствовали, или же были крайне малочисленными, с посредственным уровнем подготовки. Как правило, статуты в этих университетах разрабатывались по болонскому образцу, при этом они дорабатывались с учетом местных особенностей. Их авторы старались избежать разде­ления студенческих университетов и докторских коллегий, характерного для системы Университета в Болоньи.

Если сделать исключения для Парижа и Оксфорда, то можно считать, что Южная Европа была более благоприятной для университетов. Это в какой-то степени объ­ясняется высокой степенью урбанизации региона, традицией обращения к письменному праву и, возможно, процессом становления элементов гражданского общества. В сере­дине XIV в. усиливается движение по созданию университетов вне этого региона; клю­чевым событием явилось основание Университета в Праге (1347 г.). До этого времени Священная Римская империя и Центральная Европа оставались как бы вне этого процесса, что, "возможно, было следствием доминировавшей сословности. Знатные люди, если только они этого хотели, могли послать своих сыновей на учебу в Париж или Болонью; они не были заинтересованы в организации доступных, автохтонных университетов, которые облегчили бы детям из семей буржуазии и крестьян возможность социального дви­жения вверх, что повлекло бы за собой усиление политической роли и церкви, и го­родов. Между тем развитие экономки, пробуждение национальных чувств усилили тенденции, связанные с созданием новых университетов. В 1347 г. эта тенденция, бла­годаря помощи папы и содействию со стороны нового императора Карла IV, ратовав­шего за университет, восторжествовала, и спустя*всего лишь несколько лет Пражский университет приобрел большую популярность, привлекая в свои стены сотни немецких, чешских и польских студентов.

Успех Праги инициировал ряд подражаний, но первые шаги новых университетов оказались трудными: в Австрии сдадается Университет в Вене (начинает действовать в 1365 г., но вплоть до 1383 г. его существование было жалким); в Польше - Универ­ситет в Кракове (основан в 1364 г., но вскоре прекратил свое существование, а в 1397-1400 гг. был возрожден заново); в Венгрии учреждается Университет в Печи (основан в 1367 г., просуществовал всего 10 лет).

Как и во многих других сферах жизни Великий раскол, начавшийся в 1378 г., означал подлинный перелом в истории университетов. Эта история на фоне кризиса (бедствия, войны, экономическая депрессия) приобретает драматичный характер. Единство средневекового христианского мира рушится, университетские претензии на всеобщность, культивировавшиеся в Париже, выходят из моды. Идет процесс рождения современ­ного государства, пробуждаются чувства национального самосознания.

С учетом сказанного нетрудно уяснить причины роста числа университетов. Между 1378 и 1400 гг. были основаны или возрождены 7 университетов. 18 возникло за период с 1400 по 1450 гг. (на самом деле 20, если учесть готовившиеся к открытию университе­ты Пармы и Жероны), 22 - в промежутке с 1451 по 1500 год. Если в 1378 г. в Европе было 28 (или 31) университетов, то в 1400 году их было 31 (или 34), а к 1500 г.- уже 63 (или 66). Новые университеты как бы внезапно охватили всю Европу: 7 на Перинеях (а считая Жерону - 8), 8 во Франции, 15 в Германии (к их числу можно добавить и Уни­верситет в Ловене, основанный в 1425 г. герцогом Брабантским), 9 - в государствах, расположенных на западной и восточной окраинах старой Европы (Шотландия, Скан­динавия, Польша, Венгрия) и, наконец, 8 в Италии. В Италии вопрос касался не столько создания новых университетов, (исключения - Феррара, 1391 г.; Турин, 1404 г. и Катанья, 1444 г.), сколько восстановления университетов в городах, которые в XIII и XIV вв. уже давали приют studia generalia.

Традиция созывать могущественных сторонников правителя и вассалов на совет уходит корнями в раннее Средневековье. В небольших государственных образованиях (Исландия, некоторые кантоны Швейцарии) собрания свободных граждан мужского пола существовали веками. Правители более крупных государств предпочитали созывать узкие собрания. Такие советы были взаимовыгодными: они обеспечивали правителю лояльность со стороны могущественных вассалов, а им давали прекрасную возможность отстаивать свои интересы и привилегии; причем феодалы могли поддерживать или не поддерживать политику правителя. Однако собрания магнатов еще не являлись представительными органами.

Идея представительства основана на нормах римского права, зафиксировавшего юридическую процедуру, по которой на суде клиента мог пред-

ставлять адвокат. Этот принцип первоначально восприняла церковь: считалось, что Латеранский собор 1215 г., на котором Иннокентий III собрал членов соборных капитулов и региональных монашеских организаций, представлял церковь в целом. Статус важной политической идеи постепенно приобрел другой принцип римского права: «То, что касается всех, должно быть одобрено всеми». Этот постулат, подразумевавший понимание общности интересов внутри страны и сознательную поддержку правительства населением, активно применялся королями для обоснования созыва сословно-представительных собраний.

Сознание общности интересов внутри определенного политического образования составляет главный элемент представительства, в котором получила свое осязаемое воплощение модель общества трех сословий: духовенства, рыцарства и простого народа. В этом состоит причина весьма широкого распространения представительных органов в христианской Европе, где они выполняли две основные функции: укрепляли сознание общности государства и регулировали отношения между правителем и его наиболее могущественными подданными. В большинстве стран Европы представительные органы - парламенты, ландтаги, штаты, кортесы, ассамблеи и пр. - рождаются как результат соглашения между центральной властью и политически активными сословиями.

Представительные органы каждой страны отличались друг от друга устройством и особенностям возникновения. Во Франции, Испании, некоторых итальянских и немецких княжествах собрания формировались на основе представительства всех трех сословий: духовенства, дворянства и простого народа (представителей горожан). В английском парламенте духовенство и бароны были объединены в одну палату, а представители местной знати и городов - в другую. В Швеции, Тироле, некоторых провинциях Франции и Кастилии свободные крестьяне тоже имели своих представителей, а, например, в Польше и Венгрии знать фактически вытеснила представителей городов. В больших государствах (Франция, Польша) и в странах, которые только сложились из различных областей (Нидерланды), развивались как общегосударственные, так и провинциальные собрания, причем последние созывались чаще, чем общие собрания.

Сословно-представительный орган появляется либо по инициативе сословий, как в Кастилии или Англии, либо по желанию короля, как во Франции. Однако в любом случае власть, испытывая давление подданных, вынуждена искать поддержки сословий. Их основной функцией становится вотирование непредусмотренных налогов, что позволяет в некоторой степени контролировать финансы правительства. Представительные собрания участвовали в обсуждении законопроектов, а иногда даже обладали правом верховного суда (Англия).

Представительство почти никогда не осуществлялось на общей выборной основе, а рассматривалось как привилегия, которая даровалась богатым корпорациям, отдельным группам населения или регионам. Как правило, члены собраний стремились отстаивать прежде всего свои интересы, но при этом они защищали закон от открытого произвола правителя, старались ограничивать налоговое бремя для всех слоев населения и нр.

Политическое значение собраний, степень их влияния определялись соотношением социальных сил в обществе, в первую очередь ролью городов и городского сословия. Так, экономическая мощь городов, их союз с мелким и средним дворянством обеспечили постоянно возрастающую политическую силу парламента Англии. Слабость городов и городского представительства в Германии и Центральной Европе способствовали преобладанию в собраниях аристократии, что привело к ослаблению монархии в целом. Отсутствие союза между городами и низшим дворянством во Франции привело к зависимости Генеральных штатов от королевской власти.

Правители считали представительные органы в целом полезными, хотя они нередко становились помехой существующей власти или даже создавали для нее прямую угрозу. История сложных взаимоотношений между правителями и парламентами свелась в итоге к истории борьбы за власть, что, в свою очередь, стало основным нервом внутриполитической истории европейских государств XIV-XVII вв.