Обзор судебной практики по применению законодательства, регулирующего назначение и проведение экспертизы по гражданским делам — Верховный Суд Российской Федерации. О границах экспертной инициативы Методы и ход исследования
Заключение эксперта, как известно, является важным доказательством по делу, поэтому к нему законодательством предъявляется ряд требований, соблюдение которых экспертом обязательно.
Во-первых, стоит отметить, что согласно ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» (далее по тексту – ФЗ «О ГСЭД»), заключением эксперта является письменный документ, в котором отражены ход проведенного экспертом исследования и полученные результаты. Таким образом, в случае назначения судом, следствием или органом дознания судебной экспертизы, документ, подготовленный экспертом по результатам проведенного им исследования должен носить наименование «Заключение эксперта», а не «Экспертное заключение», «Экспертиза» или как позволит фантазия у эксперта. При этом данное требование не относится к внесудебному исследованию, подготовленному на основании обращения физического или юридического лица специалистом, а не экспертом.
Основные требования, предъявляемые законодательством к оформлению заключения эксперта, изложены в ст. 25 ФЗ «О ГСЭД». В данной статье перечислены сведения, которые обязательно должны быть указаны в заключении эксперта. Рассмотрим каждое из них.
1) «время и место производства судебной экспертизы» . Данное требование предусматривает отражение в заключении времени начала и окончания проведения исследования, при этом считается вполне допустимым указание не часов и минут, когда эксперт приступил к работе и окончил таковую, а точной даты. Требование статьи 204 УПК РФ более подробно, в соответствии с ним в заключении указывается «дата, время и место производства судебной экспертизы» , т.е. считается обязательным указанием как точной даты начала и завершения экспертных работ, так и соответствующего времени.
В качестве места производства экспертизы указывается место проведения осмотра объекта исследования, если такое было осуществлено, а также место проведения основного исследования. То есть в заключении рекомендуется пояснить, где и в какое время был осуществлен осмотр, а где и в какое время проведено основное исследование и даны выводы.
В качестве типичной ошибки стоит упомянуть, что некоторыми экспертами указывается только время и место проведения осмотра исследуемого объекта, полагая, что вся экспертиза проводится именно во время осмотра. Данное суждение ошибочно, так как осмотр является составляющей экспертизы, а при указании времени проведения осмотра в качестве времени начала и окончания производства экспертизы, эксперт вводит суд и участников процесса в заблуждение, полагающих, что все исследование было подготовлено в течение одного-двух дней, сколько чаще всего длится осмотр объекта исследования. При этом в суде может возникнуть вопросы: как за такой короткий срок могло быть подготовлено объемное заключение или почему данное заключение было отправлено через месяц-два после окончания исследования?
2) «основания производства судебной экспертизы» . Основанием производства экспертизы может являться определение суда или постановление суда, следователя, дознавателя о назначении судебной экспертизы, которое поступает в экспертное учреждение вместе с материалами дела. Сведения именно об этом документе должны быть отражены при составлении заключения эксперта, включая дату вынесения данного документа.
3) «сведения об органе или о лице, назначивших судебную экспертизу» . Данный пункт требует указания наименования суда и Ф.И.О. судье, если экспертиза назначена судом, или Ф.И.О. следователя или дознавателя, если экспертиза назначена ими.
4) «сведения о государственном судебно-экспертном учреждении, об эксперте (фамилия, имя, отчество, образование, специальность, стаж работы, ученая степень и ученое звание, занимаемая должность), которым поручено производство судебной экспертизы» . Данный пункт, видимо, является наиболее трудновыполнимым, так как сведения, описанные в нем, чаще других забывают отразить эксперты в своих заключениях. Сведения о судебно-экспертном учреждении часто бывают ложными, например, указанное наименование организации не соответствует наименованию, отраженному в уставе организации и едином государственном реестре юридических лиц. В сведениях об эксперте иногда фигурируют инициалы вместо имени и отчества, что находится в противоречии с данными требованиями. Сведения об образовании эксперта часто бывают скупы, например, отражается только наличие высшего образование, что обоснованно вызывает сомнение в компетентности эксперта. Ложность сведений об образовании также встречается нередко, например, напротив специальности некоторые эксперты пишут «инженер-механик», что является квалификацией. В связи с изложенным, настоятельно рекомендуется экспертам изучить документы, подтверждающие наличие у них необходимого образования и излагать в точном соответствии с формулировками, указанными в данных документах. При отражении сведений о стаже работы нередко путаются понятия «стаж экспертной работы» и «стаж работы по специальности», ведь экспертной деятельностью многие лица начинают заниматься спустя продолжительного или непродолжительного времени работы в другой профессии, чаще всего близкой к экспертной специальности. Указание общего стажа работы или стажа работа по специальности в графе «стаж экспертной работы» является нарушением и сообщением ложной информации об эксперте, вводящей суд, следствие или дознание в заблуждение. Рекомендуется в заключении эксперта указывать как стаж экспертной работы, так и стаж работы по специальности, если данная специальность находится в какой-либо связи с видом или родом проводимой экспертизы. Сообщение данных сведений позволит получить суду наиболее полную картину о компетенции эксперта.
5) «предупреждение эксперта в соответствии с законодательством Российской Федерации об ответственности за дачу заведомо ложного заключения» . Перед проведением исследования эксперт предупреждается руководителем экспертного учреждения по ст. 307 УК РФ об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, о чем дает соответствующую подписку, причем данная подписка должна быть дана до того момента, когда эксперт приступил к работе. Типичной ошибкой является предупреждение эксперта о данной ответственности уже после начала исследования, и уже тем более после его завершения.
6) «вопросы, поставленные перед экспертом или комиссией экспертов» . Вопросы, поставленные следствием, дознанием или судом на разрешение эксперта, указываются в точном соответствии, как они были сформулированы лицом или органом, назначившем экспертизу. Хоть процессуально право переформулировки, корректировки вопросов эксперту не предоставлено, считается допустимым, если эксперт сформулирует вопрос в редакции, более понятной не только для него, но и для суда и участников процесса, которая позволит получить более четкий и категорический ответ на поставленный эксперту вопрос. Но при этом эксперт обязательно должен отразить в заключении вопрос в первоначальной редакции, дабы не вводить лиц, ознакамливающихся с заключением, в заблуждение, будто вопрос в данной трактовке был сформулирован судом. Также рекомендуется пояснить в заключении причину такой переформулировки.
7) «объекты исследований и материалы дела, представленные эксперту для производства судебной экспертизы» . Эксперт описывает представленные ему на исследование материалы, включая количество томов и листов дела, что позволит в дальнейшем оценить, все ли необходимые материалы были представлены судом. Здесь же указывается представленный объект исследования. Подробное описание представленного объекта, включая индивидуализирующие признаки, позволяющие в дальнейшем идентифицировать объект, и описание его упаковки может быть проведено в исследовательской части, в приложения к заключению рекомендуется включить фототаблицу, в которой будет зафиксирован ход осмотра данного объекта. Проведение подробного осмотра, фотофиксация и указание индивидуализирующих признаков позволит суду убедиться, что эксперт исследовал именно необходимый объект.
8) «сведения об участниках процесса, присутствовавших при производстве судебной экспертизы» . При проведении осмотра объекта экспертизы на месте его нахождения или в стенах судебно-экспертного учреждения могут присутствовать участники судебного процесса, которым данное право предоставлено соответствующим процессуальным законодательством. Так как в данном пункте ФЗ «О ГСЭД» не разъяснено, какие именно сведения должны быть отражены, рекомендуется хотя бы указать Ф.И.О. каждого лица и его правовой статус, а также должность, если лицо является представителем юридического лица.
9) «содержание и результаты исследований с указанием примененных методов» . Эксперт должен отразить в своем заключении весь ход проведенного исследования с анализом полученных данных. Грубейшей экспертной ошибкой является формулирование выводов по поставленным эксперту вопросам без составления исследования, на основании которых данные выводы были получены. Суд в таком случае не может полноценно оценить заключение эксперта, так как и оценивать, по сути, нечего. Таким образом, отсутствие исследовательской части в заключении не дает возможность суду и другим лицам проверить обоснованность и достоверность полученных выводов. Примененные экспертом методы и использованные методики указываются в случае их действительного применения, т.к. некоторые классы и роды судебных экспертиз не имеют специальных зарегистрированных методик исследования в силу прогрессивного развития таких экспертиз.
10) «оценка результатов исследований, обоснование и формулировка выводов по поставленным вопросам» . В заключении эксперта должен быть отражен не только ход проведенного исследования, но и дана его оценка. Подготовленные экспертом выводы должны быть им обоснованы. Из заключения должно быть понятно, на основании каких данных и какого анализа эксперт дал соответствующий вывод, изложение при этом должно быть последовательно и логично.
Требования к заключению эксперта, отраженные в ст. 86 ГПК, ст. 86 АПК, ст. 204 УПК, п.5 ст. 26.4 КоАП, очень сходны с требованиями ст. 25 ФЗ «О ГСЭД», в связи с чем их отдельный анализ не проводился. В качестве исключения можно лишь сообщить, что согласно ГПК, АПК и УПК в заключении эксперта могут быть отражены выводы об обстоятельствах, по поводу которых эксперту не были поставлены вопросы, но имеющих значение для дела. Это право эксперта в судебно-экспертной деятельности именуют «экспертной инициативой». Совершенно ошибочным является мнение экспертов, что в порядке инициативы эксперт может не отвечать на какой-либо вопрос, не имеющий по его мнению значения для дела. Эксперт, как известно, проводит исследование по всем поставленным перед ним вопросов, ему предоставлено право лишь расширить круг исследования, а не сузить его, при этом, несомненно, исследование не должно выходить за пределы экспертной компетенции, им не должна проводиться правовая оценка, даже в порядке инициативы эксперта.
Помимо требований, предъявляемых к оформлению заключению эксперта со стороны законодательства, существует ряд рекомендаций, изложенных в некоторых научных трудах и принятых в экспертной практике.
Во-первых, в водной части заключения рекомендуется указывать перечень используемых источников. Не является нарушением, но выглядит довольно нелепо перечисление в используемой литературе нормативно-правовых актов, к примеру, ФЗ «О ГСЭД», АПК, ГПК, УПК, КоАП и пр., требования которых должен знать эксперт при проведении судебной экспертизы в соответствующем виде судопроизводства, но он никак не может использовать полученную из них информацию в проведении экспертного исследования. В перечне используемой литературы указывается те источники, которые эксперт использовал при проведении исследования, или мнение авторов которых он учитывал при этом, а не все источники, имеющие хоть какое-то отношение к проведенной экспертизе.
Во-вторых, в заключении принято указывать род или вид экспертизы, а также указывается характер проведенной экспертизы (комиссионная или комплексная, в случае назначения ее проведения нескольким экспертам, дополнительная, при неполноте выводов основной экспертизы, и повторная, при возникновении сомнений в первичной экспертизе) и отражается, кем и когда были проведены предшествующие судебные экспертизы, какие выводы были в результате этого получены. Отсутствие в заключении наименования рода или вида проводимой экспертизы может быть расценено как незнание экспертом таких сведений.
Заключение эксперта для наглядности и легкости восприятия может быть дополнено иллюстрациями, фотографиями, схемами, таблицами, диаграммами, которые могут содержаться как в тексте исследования в порядке их применения, так и в приложениях к заключению, ссылка на которые указывается в исследовании.
В ст. 25 Закона о судебно-экспертной деятельности указывается, что на основании проведенных исследований с учетом их результатов эксперт от своего имени или комиссия экспертов дают письменное заключение и подписывающего. Если судебная экспертиза производилась в государственном или негосударственном судебно-экспертном учреждении, подписи эксперта или комиссии экспертов удостоверяются печатью этого учреждения. Подпись частного эксперта по усмотрению лица или органа, назначивших судебную экспертизу, может быть также заверена.
Законодатель регламентирует содержание заключения судебного эксперта лишь в самых общих чертах. В заключении эксперта или комиссии экспертов должны быть отражены:
— время и место производства судебной экспертизы;
— основания производства судебной экспертизы;
— сведения об органе или о лице, назначивших судебную экспертизу;
— сведения о судебно-экспертном учреждении, об эксперте (фамилия, имя, отчество, образование, специальность, стаж работы, ученая степень и ученое звание, занимаемая должность), которым поручено производство судебной экспертизы;
— предупреждение эксперта в соответствии с законодательством РФ об ответственности за дачу заведомо ложного заключения;
— вопросы, поставленные перед экспертом или комиссией экспертов;
— объекты исследований и материалы дела, представленные эксперту для производства судебной экспертизы;
— сведения об участниках процесса, присутствовавших при производстве судебной экспертизы;
— оценка результатов исследований, обоснование и формулировка выводов но поставленным вопросам.
Содержание ст. 25 Закона о судебно-экспертной деятельности почти дословно совпадает с содержанием ст. 86 ГПК и ст. 86 АПК. В них указывается, что заключение дается экспертом только в письменной форме, подписывается им и должно содержать подробное описание произведенных исследований, сделанные в результате их выводы и обоснованные ответы на поставленные следствием и судом вопросы. Если в процессе производства экспертизы экспертом будут установлены обстоятельства, имеющие значение для дела, по поводу которых ему не были поставлены вопросы, он вправе включить выводы об этих обстоятельствах в свое заключение.
Заключение судебной экспертизы, форма и содержание которого практически не различаются в гражданском и арбитражном процессе, традиционно имеет определенную структуру и обычно состоит из нескольких частей.
Во вводной части содержатся:
— номер и наименование дела, по которому назначена экспертиза;
— краткое описание обстоятельств дела, имеющих отношение к исследованию;
— сведения об органе и лице, назначившем экспертизу, правовых основаниях для назначения экспертизы (постановление или определение);
— наименование экспертного учреждения, исходные сведения о лице (или лицах), производившем экспертизу (фамилия, имя, отчество, образование, экспертная квалификация, ученая степень, звание, стаж экспертной работы);
— род и вид экспертизы.
Далее перечисляются поступившие на экспертизу материалы, способ их доставки, вопросы, вынесенные на разрешение эксперта. Вопросы, разрешаемые экспертом по собственной инициативе, также приводятся во вводной части заключения. Если экспертиза комиссионная, комплексная, дополнительная или повторная, это указывается во вводной части заключения, где также излагается, когда и кем проводились предшествующие экспертизы, к каким выводам пришли эксперты и каковы основания назначения повторной или дополнительной экспертизы.
Вопросы, выносимые на разрешение эксперта, приводятся во вводной части без каких-либо изменений их формулировки. Если эксперт считает, что некоторые из них выходят (частично или полностью) за пределы его специальных знаний или для ответа на эти вопросы специальные знания не требуются, он отмечает это в заключении.
Зачастую формулировки вопросов не соответствуют общепринятым рекомендациям, и эксперт дает вопрос в собственной редакции. Как мы уже отмечали выше, это достаточно вольная трактовка права эксперта выйти за пределы экспертного задания и ответить на вопросы, которые не были поставлены на его разрешение. К тому же формулировка вопроса, данная экспертом, зачастую бывает не шире, а уже вопроса, поставленного на его разрешение первоначально. Ни в ГПК, ни в АПК, ни в Законе о судебно-экспертной деятельности судебному эксперту не предоставляется право переформулировать вопросы, выносимые на его разрешение. Он может только обратиться к суду с ходатайством о предоставлении дополнительных материалов. Но можно ли считать уточнение вопросов предоставлением дополнительных материалов, ведь вопросы уже зафиксированы в процессуальном документе — определении о назначении судебной экспертизы?
На практике такая проблема возникает ежедневно по всем категориям дел. Например, при рассмотрении в арбитражном суде дела, связанного с пожаром на промышленном объекте, перед экспертом был поставлен вопрос: «Как соотносится с пожаром оплавление медной проводки?» В соответствии с методикой исследования металлических проводников в зонах короткого замыкания и термического воздействия1 эксперт переформулировал вопрос и дал его в следующей редакции: «Какова природа оплавления медных проводников? Если оплавление вызвано коротким замыканием, то произошло ли оно до начала пожара или в процессе его развития?». Ясно, последние два вопроса сформулированы корректнее и позволяют эксперту дать категорические выводы, имеющие большое доказательственное значение. Но с формальной точки зрения эксперт вышел за пределы своей компетенции. Представляется, что судебного эксперта необходимо наделить правом переформулировать вопросы, вынесенные на его разрешение, если они сформулированы некорректно с точки зрения теории и методики судебной экспертизы, и уведомить об этом в определенный срок субъекта, назначившего экспертизу. Если эксперт является сотрудником судебно-экспертного учреждения, то необходимость изменения формулировки вопросов он согласует с руководителем учреждения, который, в свою очередь, извещает об этом субъекта, назначившего экспертизу.
В исследовательской части заключения обычно подробно описывается:
— вид упаковки представленных на экспертизу объектов, ее целостность, реквизиты;
— состояние этих объектов и сравнительных образцов;
— процесс исследования по стадиям с описанием его методики, условий применения тех или иных методов.
На основании проведенного исследования дается научное объяснение выявленных признаков, причем это описание должно быть логически обоснованным и подводить к окончательным выводам.
Если экспертиза была комплексной или в ходе ее выполнялись комплексные исследования, исследовательская часть завершается так называемой синтезирующей частью, где эксперты, являющиеся специалистами в разных родах или методах экспертизы, обобщают раздельно полученную информацию для формулирования общего ответа на поставленный вопрос.
В последней части заключения излагаются выводы, т.е. даются ответы на вопросы, поставленные на разрешение экспертизы. При невозможности решения какого-либо вопроса эксперт должен в исследовательской части заключения указать причины отказа. Выводы об обстоятельствах, по которым не были поставлены вопросы и которые эксперт приводит в рамках экспертной инициативы, излагаются в конце заключения.
Экспертные выводы по определенности подразделяются на категорические и вероятные (предположительные).
Категорический вывод — это достоверный вывод о факте независимо от условий его существования, например категорическими положительными будут выводы, что подпись в завещании выполнена г-ном Н. Категорическим отрицательным может быть, например, вывод о том, что водитель не имел технической возможности избежать наезда на пешехода.
Если эксперт не находит оснований для категорического заключения, выводы носят вероятный, т.е. предположительный характер. Вероятный вывод представляет собой обоснованное предположение (гипотезу) эксперта об устанавливаемом факте и обычно отражает неполную внутреннюю психологическую убежденность в достоверности аргументов, среднестатистическую доказанность факта, невозможность достижения полного знания. Вероятные выводы допускают возможность существования факта, но и не исключают абсолютно другого (противоположного) вывода. Например, наиболее вероятно, что пожар возник от малокалорийного источника тепла — тлеющего табачного изделия. Причинами вероятных выводов могут быть неправильное или неполное собирание объектов, подлежащих исследованию, утрата или отсутствие наиболее существенных, значимых признаков следов, недостаточное количество сравнительных материалов, неразработанность методики экспертного исследования и др.
По отношению к установленному факту экспертный категорический или вероятный вывод может быть утвердительным (положительным) и отрицательным, когда отрицается существование факта, по поводу которого перед экспертом поставлен определенный вопрос.
По характеру отношений между умозаключением и его основанием выводы подразделяются на условные («если.., то…») и безусловные. Безусловный вывод — это признание факта, не ограниченное какими-либо условиями. Условный вывод означает признание факта в зависимости от определенных обстоятельств, достоверности предшествующих знаний, доказанности других фактов, например, текст документа выполнен не на данном матричном принтере, при условии, что принтер не подвергался ремонту. Такой вывод также может высказываться в категорической и вероятной форме.
Если в результате экспертного исследования не удалось прийти к единственному варианту решения вопроса, эксперт формулирует альтернативный вывод — это строго разделительное суждение, указывающее на возможность существования любого из перечисленных в нем взаимоисключающих фактов, необходимость выбора судом какого-либо одного из них и признания его имевшим место в действительности. Альтернативные выводы допустимы, когда названы все без исключения альтернативы, каждая из которых должна исключать другие (и тогда от ложности одного можно логически прийти к истинности другого, от истинности первого — к ложности второго). Например, титановая проволока, представленная на экспертизу, изготовлена на металлургическом заводе города Н. в цехах № 2 или № 3.
Противоположными альтернативным являются однозначные выводы эксперта, обладающие только одним значением — категорические выводы, в которых утверждается или отрицается какой-либо факт. Например, категорический вывод судебной автороведческой экспертизы в том, что данное анонимное письмо написано г-ном Н.
Эксперт может сделать вывод и о невозможности решения вопроса, поставленного на его разрешение уполномоченным лицом или органом, например из-за отсутствия методики исследования, неполноты (некачественности) объектов и других материалов, предоставленных в его распоряжение, и т.д.
В основу судебного решения по делу могут быть положены только категорические выводы. Следовательно, только они имеют доказательственное значение. Вероятное заключение не может быть таким источником, а лишь позволяет получить ориентирующую, поисковую информацию, подсказать версии, нуждающиеся в проверке.
Экспертное заключение может быть иллюстрировано фотоснимками, оформленными в виде фототаблиц, схемами, диаграммами, чертежами и другими наглядными материалами, которые рассматриваются как составная часть заключения. Приобщается также справка о расходах на экспертизу для включения их в судебные издержки. Текст заключения, выводы и иллюстративные материалы (каждая страница) подписываются экспертом, выполнившим исследование.
Как известно, под оценкой заключения судебного эксперта понимают процесс установления достоверности, относимости и допустимости заключения, определения форм и путей его использования в доказывании1. Суд, осуществляющий рассмотрение дела, руководствуясь законом, оценивает заключение но своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном и объективном рассмотрении всех обстоятельств дела в их совокупности. Заключение эксперта не является особым доказательством и оценивается по общим правилам оценки доказательств (ст. 67 ГПК, ст. 71 АПК). Однако к его оценке требуется специфический подход, поскольку это доказательство основано на использовании для его получения специальных знаний, которыми суд не располагает. К тому же процессуальная процедура получения этого доказательства после назначения судебной экспертизы осуществляется не субъектом, ее назначившим, и поэтому обязанностью последнего является проверка соблюдения этой процедуры.
Процесс оценки экспертного заключения состоит из нескольких последовательных стадий.
1. Проверка соблюдения требований закона при назначении экспертизы, которая заключается в выяснении ответа на следующие вопросы:
1. Компетентен ли эксперт в решении поставленных ему задач и не вышел ли он за пределы своей компетенции? При проведении экспертизы частным экспертом его выбор осуществляется судом, и вопрос о компетентности судебного эксперта решается при его назначении. Правда, в этом случае компетентность эксперта, которая не вызывала сомнений при назначении экспертизы, может вызвать таковые при ознакомлении с заключением. Выше мы уже указывали, что труднее установить уровень компетентности частных экспертов. Ситуация облегчается, когда у эксперта есть высшее образование по специальности «Судебная экспертиза» и квалификация «судебный эксперт» или ведомственное квалификационное свидетельство на право производства экспертиз того или иного рода. При выполнении экспертизы в судебно-экспертном учреждении выбор эксперта осуществляется руководителем учреждения, поэтому необходимо убедиться в компетентности эксперта при оценке заключения.
2. Не проведена ли экспертиза лицом, подлежащим отводу по основаниям, перечисленным в процессуальном законе (ст. 18 ГПК, ст. 23 АПК)?
3. Соблюдены ли права участников процесса при назначении и производстве экспертизы (ст. 79,84,327,358 ГПК; ст. 82,83,86,268 АПК)?
4. Не нарушался ли процессуальный порядок при получении образцов для сравнительного исследования и фиксация в соответствующем протоколе (ст. 81 ГПК, ст. 66 АПК)?
5. Соблюдена ли процессуальная форма заключения эксперта и налицо ли все требуемые для нее реквизиты (ст. 86 ГПК, ст. 86 АПК)?
2. Проверка подлинности и достаточности исследовавшихся вещественных доказательств и образцов, при которой оценке подлежит подлинность вещественных доказательств и образцов, их пригодность для проведения исследований и достаточность для того, чтобы дать заключение. Пригодность и достаточность образцов для исследования определяются с точки зрения используемых методик экспертного исследования. Конкретизируем это положение на примере.
По делу о спорном отцовстве для проведения генетической экспертизы на стерильные марлевые салфетки были нанесено по 1 мл жидкой крови ребенка, матери и предполагаемого отца. Образцы затем высушили на воздухе, упаковали в бумажные конверты, скрепленные подписями ответственных лиц, оттисками печатей и снабженные пояснительными надписями, и направили на экспертизу. Такое изъятие образцов не вызывает сомнений в их подлинности, а с точки зрения методики исследования делает их вполне пригодными и достаточными для проведения экспертизы.
3. Оценка научной обоснованности экспертной методики и правомерности ее применения в данном конкретном случае является весьма сложной, поскольку судья, как правило, не является специалистом в той области знаний, к которой относится исследование. Сведения о рекомендуемой в данных условиях методике и возможных результатах ее применения он получает из многочисленной справочной и методической литературы. Литература постоянно обновляется, а разработка и совершенствование научно-методического обеспечения экспертной практики приводят к тому, что новые методики зачастую противоречат ранее опубликованным. Методические указания, касающиеся производства экспертиз и выпускаемые разными службами, нередко плохо согласуются. Апробация и внедрение методик пока еще недостаточно часто производятся на межведомственном уровне. Все эти обстоятельства существенно затрудняют оценку научной обоснованности и правомерности применения экспертной методики. Ситуация, однако, изменяется к лучшему по мере унификации и стандартизации все большего количества существующих типовых судебно-экспертных методик, создания атласов методик, утвержденных Федеральным межведомственным координационно-методическим советом по проблемам экспертных исследований.
Обычно для разрешения сомнений назначается повторная комиссионная экспертиза. Однако при ее оценке могут возникнуть те же трудности. Часть сомнений можно разрешить в ходе допроса эксперта. Здесь весьма ценной может быть помощь других экспертов, которые могут быть допрошены в качестве специалистов и разъясняют суду особенности и научную обоснованность той или иной методики.
При оценке комплексных экспертиз и исследований результаты применения одной экспертной методики служат исходной посылкой для дальнейшего исследования. От правильного их истолкования зависит направление последующей работы по выполнению экспертного задания и, в конечном итоге, — окончательные выводы эксперта. Проиллюстрируем это примером.
По делу о пожаре в универмаге в ходе комплексной экспертизы исследовались оплавленные медные провода. Эксперт-металловед сделал вывод, что причиной оплавления проводов явилось короткое замыкание, которое имело место до начала пожара. Основываясь на этом, пожарно-технический эксперт заключил, что пожар возник из-за короткого замыкания в электропроводке. При оценке заключения эксперта судом было выявлено, что результаты исследования металловеда были интерпретированы неверно, с отступлением от методики судебной пожарно-технической экспертизы, согласно которой необходимо было выявить наличие причинно-следственной связи между коротким замыканием в электропроводке и возникновением пожара. В частности, путем расчетов следовало установить возможность загорания от капель расплавленного металла объектов, находящихся непосредственно под проводом.
4. Проверка и оценка полноты и всесторонности заключения позволяет судить о том, что:
— исследованы все представленные на экспертизу объекты, причем выявлены все необходимые и достаточные для формулирования ответов на поставленные вопросы диагностические и идентификационные признаки;
— эксперт дал аргументированные ответы на все поставленные перед ним вопросы либо обосновал отказ дать ответ на один из вопросов;
— в экспертном заключении полно и всесторонне описан ход и результаты исследования, приложен соответствующий иллюстративный материал.
Неполнота экспертного исследования является основанием для назначения дополнительной экспертизы или допроса эксперта.
5. Оценка логической обоснованности хода и результатов экспертного исследования производится путем анализа последовательности стадий экспертного исследования, логической обусловленности этой последовательности, логической обоснованности экспертных выводов промежуточными результатами. В литературе приводятся формально-логические ошибки, встречающиеся в экспертных заключениях1, как, например:
— вывод не является логическим следствием осуществленного экспертом исследования:
— по одному и тому же предмету даны противоречивые выводы экспертов;
— заключение внутренне противоречиво;
— выводы эксперта недостаточно мотивированы. Могут быть выявлены и иные логические ошибки.
6. Проверка относимости результатов экспертного исследования к данному гражданскому делу (т.е. их доказательственное значение), под которой понимают связь с предметом доказывания и с иными обстоятельствами дела, установление которых необходимо для достижения целей судопроизводства. Проверка относимости результатов экспертного исследования при его оценке заключается в выяснении того, входит ли факт, установленный экспертом, в предмет доказывания или в число иных существенных для дела обстоятельств и позволяют ли выводы, сделанные экспертом, этот факт установить, доказать.
7. Проверка соответствия выводов эксперта имеющимся по делу доказательствам, т.е. оценка экспертного заключения в совокупности с другими доказательствами.
В схему оценки заключения могут быть внесены коррективы:
— если эксперт отказался ответить на все поставленные перед ним вопросы или на их часть, оценивается обоснованность отказа. Если отказ признан обоснованным, суд либо отказывается от проведения экспертизы, либо переформулирует экспертное задание, либо поручает производство экспертизы другому эксперту (экспертному учреждению), либо предоставляет необходимые дополнительные материалы;
— если эксперт переформулировал экспертное задание, необходимо оценить, правомерно ли изменение формулировок вопросов, и определить, не изменился ли при этом смысл вопросов, оправданно ли это с научной и редакционной точки зрения;
— если эксперт вышел за пределы экспертного задания (согласно ст. 86 ГПК, ст. 68 АПК), оценивается правомерность расширения экспертного задания с точки зрения квалификации эксперта, допустимости и относимости полученных результатов;
— если эксперт, производивший повторную экспертизу, подверг критическому анализу заключение первичной экспертизы, оба эти заключения должны быть оценены в совокупности. В том числе необходимо проанализировать обоснованность критики первой экспертизы, содержащейся в заключении повторной экспертизы, особенно если имеется расхождение в выводах. Заметим, что критика может касаться только сущности проведенного экспертного исследования, использованных при этом методик. Эксперт не вправе подменять суд и давать оценку доказательственному значению выводов, субъективным или юридическим основаниям дачи ошибочного первичного заключения.
Грамотная и вдумчивая оценка заключения судебной экспертизы, привлечение для консультации специалистов позволяет выявить наиболее часто встречающиеся экспертные ошибки. Однако анализ судебной и экспертной практики, в том числе интервьюирование судей как судов общей юрисдикции, так и арбитражных судов, показывает, что в подавляющем большинстве случаев судей из всего экспертного заключения интересуют лишь выводы эксперта. Фактически оценка ими заключения эксперта обычно сводится только к проверке полноты выводов и их соответствия иным доказательствам по делу. И это понятно, поскольку, по нашему глубокому убеждению, судья не в состоянии оценить ни научную обоснованность выводов, ни правильность выбора и применения методов исследования, ни соответствие этого метода современным достижениям данной области научного знания, поскольку для такой оценки они должны обладать теми же знаниями, что и эксперт.
Трудно поддается оценке уровень компетентности судебного эксперта, выполнявшего экспертизу. В заключении указывается образование, специальность, стаж работы, ученая степень и ученое звание, занимаемая должность, но все это, даже ученая степень и звание, еще не свидетельствуют о компетентности эксперта в вопросах конкретного экспертного исследования. Разумеется, далеко не всякое экспертное заключение является настолько сложным, что недоступно для оценки субъектом, назначившим экспертизу. Но все усложняющиеся задачи судебной экспертизы, появление новых родов и видов экспертиз, базирующихся на самых современных технологиях, развитие и усложнение судебно-экспертных методик ведет к неуклонному росту сложностей в оценке научной состоятельности экспертных исследований.
На наш взгляд, единственной возможностью проверки научной обоснованности и достоверности экспертного заключения является реальная состязательность экспертов, для достижения которой необходимо предоставить право назначения судебных экспертиз сторонам в гражданском и арбитражном процессе. Кроме того, настало время, избегая нежизненных, эфемерных формулировок, четко определить в законе простые и общедоступные критерии, которыми субъекты, назначившие судебную экспертизу, должны руководствоваться при оценке экспертных заключений.
Введение института специалиста в гражданском процессе, укрепляющее реальную состязательность сторон и способствующее объективизации процесса доказывания, демонстрирует, что законодатель хотя и косвенно, но признает — оценка выводов судебной экспертизы с точки зрения научной обоснованности, достоверности и достаточности является для суда очень сложной задачей, решение которой невозможно без реальной состязательности сведущих лиц в суде.
Остановимся теперь на последствиях оценки заключения судебного эксперта. При положительных результатах оценки заключение эксперта как доказательство может быть использовано в доказывании для получения новых и проверки имеющихся доказательств, для признания доказанности того или иного факта, для определения направления дальнейшего производства по делу.
Последствия отрицательной оценки экспертного заключения могут быть различными в зависимости оттого, что послужило основанием такой оценки. Если это явилось следствием процессуальных нарушений, допущенных при назначении или производстве судебной экспертизы, некомпетентности эксперта, его необоснованного отказа от дачи заключения или сомнений в достоверности полученных результатов и сделанных выводов, то может быть назначена повторная экспертиза. Повторная экспертиза может быть назначена и в том случае, когда заключение эксперта противоречит другим доказательствам, собранным по делу, поскольку, как мы указывали выше, заключение эксперта не является каким-то особым доказательством и отдавать априори преимущество экспертным выводам нельзя.
Заключение эксперта в гражданском и арбитражном процессе может оцениваться всеми участниками судебного разбирательства. Суд может согласиться с оценкой любого из них, но может и отвергнуть их соображения. При рассмотрении дела в апелляционном, кассационном и надзорном порядке вышестоящий суд имеет возможность оценить заключение эксперта в полном объеме.
Ознакомившись с заключением эксперта или сообщением о невозможности дать заключение, суд вправе допросить эксперта (ст. 187 ГПК, ст. 86 АПК).
Допрос эксперта производится для уточнения компетенции эксперта и его отношения к данному делу, а также с целью разъяснения данного заключения, когда в своих показаниях эксперт:
— объясняет сущность специальных терминов и формулировок;
— обосновывает необходимость использования выбранной методики исследования, приборов и оборудования;
— объясняет, как выявленные признаки позволили ему сделать те или иные выводы, в какой мере выводы основаны на материалах гражданского дела.
Если члены комиссии экспертов пришли к разным выводам, в ходе допроса выясняются причины этих расхождений.
Допрос эксперта не следует смешивать с дополнительной экспертизой (ст. 87 ГПК, ст. 87 АПК), основания назначения которой совпадают с некоторыми из оснований производства допроса: недостаточная ясность или неполнота заключения эксперта. Критерием разграничения оснований проведения допроса эксперта и назначения дополнительной экспертизы служит необходимость в проведении дополнительных исследований. Если для разъяснения выводов эксперта или уточнения содержания заключения не требуется таких исследований, проводится допрос эксперта. В противном случае назначается дополнительная экспертиза.
Допрос эксперта производится только после дачи им заключения. В ГП К и АП К показания эксперта отсутствуют в перечне доказательств (ст. 55 ГПК, ст. 64 АПК). Однако они являются как бы продолжением заключения и поэтому имеют доказательственное значение.
В гражданском процессе заключение эксперта оглашается в судебном заседании. В целях разъяснения и дополнения заключения эксперту могут быть заданы вопросы. Первым задает вопросы лицо, по заявлению которого назначена экспертиза, его представитель, а затем задают вопросы другие лица, участвующие в деле, их представители. В случае, если экспертиза назначена по инициативе суда, первым задает вопросы эксперту истец, его представитель. Судьи вправе задавать вопросы эксперту в любой момент его допроса (ч. 1 ст. 187 ГПК).
При рассмотрении дел арбитражным судом по ходатайству лица, участвующего в деле, или по инициативе арбитражного суда эксперт может быть вызван в судебное заседание. После оглашения заключения эксперт вправе дать по нему необходимые пояснения, а также обязан ответить на дополнительные вопросы лиц, участвующих в деле, и суда. Ответы эксперта на дополнительные вопросы заносятся в протокол судебного заседания. Порядок постановки вопросов лицами, участвующими в деле, не регламентирован АПК, однако по смыслу ст. 153 АПК следует, что этот порядок устанавливается судом.
Как правило, вначале вопросы задает лицо (или его представитель), по ходатайству которого назначен эксперт, а затем другие лица. Арбитражный суд вправе мотивированно отклонить вопросы, предложенные вышеуказанными лицами, и выдвигать новые вопросы по своей инициативе.
Вопросы, задаваемые эксперту, и его ответы заносятся в протокол судебного заседания (ст. 229 ГПК. ст. 155 АПК). В ГПК и АПК эксперт не назван среди участников процесса, которые после ознакомления с протоколом судебного заседания могут подать на него свои замечания. Однако эксперт может ходатайствовать перед судом об ознакомлении с записью поставленных ему в ходе допроса вопросов и данных на них ответов, а в необходимых случаях о внесении дополнений и уточнений в протокол судебного заседания. По результатам рассмотрения замечаний суд выносит определение об удостоверении их правильности либо об их отклонении (ст. 232 ГПК, ч. 7 ст. 155 АПК), которое приобщается к протоколу судебного заседания.
Ранее мы отмечали, что для оказания помощи в оценке заключения эксперта может привлекаться специалист, который дает разъяснения на основании имеющихся у него специальных знаний в письменной или устной форме. Эти разъяснения могут содержать:
1. Указание на невозможность решения данного вопроса, например из-за отсутствия экспертной методики. Эксперт в своем заключении мог уже указать на это обстоятельство, но суду представляется необходимым выслушать мнение другого специалиста. Иначе назначение новой экспертизы будет только затягивать производство по делу.
2. Указание на непригодность объектов для экспертного исследования, что очевидно только лицу, обладающему специальными знаниями.
3. Указание на ошибки в обнаружении, фиксации, изъятии объектов, могущих стать впоследствии вещественными доказательствами.
4. Определение рода или вида судебной экспертизы, что напрямую связано с выбором экспертного учреждения или кандидатуры эксперта, определением его компетентности в решении поставленных вопросов. Нередко судьи не знают тонкостей родового деления внутри различных классов экспертиз и могут назначить, например, судебную финансово-экономическую экспертизу и поручить ее выполнение эксперту судебно-бухгалтерской экспертизы. Но многоотраслевой характер экономической науки в современных рыночных условиях обусловил выделение в классе судебно-экономических экспертиз нескольких родов экспертиз. Эксперт, компетентный в решении задач судебно-бухгалтерской экспертизы, может не владеть методиками финансово-экономической экспертизы.
5. Указание на материалы, которые необходимо предоставить в распоряжение эксперта, например протоколы осмотра места происшествия и некоторых вещественных доказательств, схемы, планы, документы и пр. Согласно процессуальному законодательству эксперт вправе знакомиться с материалами дела, но это право ограничено предметом экспертизы. Эксперт не должен собирать доказательства и выбирать, что ему исследовать, например анализировать свидетельские показания, иначе могут возникнуть сомнения в объективности и обоснованности заключения.
Поясним это на примере. По гражданскому делу для производства судебно-бухгалтерской экспертизы в распоряжение экспертов предоставлялся системный блок персонального компьютера из бухгалтерии ООО «И». Эксперт в своем заключении указывает, что выводы делались на основании «анализа данных 1С-бухгалтсрии (программы, посредством которой вели бухгалтерский учет в организации)». Однако исследование программного обеспечения и баз данных не относится к предмету судебно-бухгалтерской экспертизы. Для этого должна была быть назначена судебная компьютерно-техническая экспертиза:
— программно-компьютерная — для установления, какое программное обеспечение имеется на данном компьютерном устройстве и работает ли оно в штатном режиме;
— информационно-компьютерная экспертиза (данных), в ходе которой можно было бы установить, какие базы данных имеются на жестком диске системного блока.
В определении суда о назначении судебно-бухгалтерской экспертизы и предоставленных в распоряжение экспертов материалах даже не упоминалось, какого рода программное обеспечение было в системном блоке, функционировало ли оно в штатном режиме. Из заключения следовало, что эксперты-бухгалтеры сами обнаружили данное программное обеспечение и проанализировали его работу. При этом были выявлены базы данных, содержащие ряд документов бухгалтерской отчетности. Фактически, анализируя содержание жесткого диска системного блока, эксперты собирали доказательства и выбирали, что им исследовать и тем самым подменяли субъекта, назначившего экспертизу. Сведений о том, как подключался системный блок, какие с ним производили манипуляции, в экспертном заключении не содержалось. Это и неудивительно, поскольку эксперты-бухгалтеры не располагают необходимыми для этого специальными знаниями. В итоге возникшие сомнения в объективности и обоснованности заключения привели к исключению его из доказательств. Назначить судебную компьютерно-техническую экспертизу после неизвестных манипуляций экспертов-бухгалтеров с системным блоком, в ходе которых могли произойти необратимые изменения хранившейся в нем информации, арбитражный суд счел нецелесообразным.
Если специалист привлекается судом для консультации по уже произведенной судебной экспертизе1, он помимо указанных выше вопросов рассматривает:
1) достаточность объектов и образцов для сравнительного исследования для дачи заключения, которая определяется с точки зрения используемых экспертных методик;
Например, при производстве судебной пищевой экспертизы колбасного фарша из котла был взят образец фарша. Однако согласно методике исследования полагается изымать не один образец, а среднюю пробу, получаемую при отборе нескольких образцов из разных участков массы вещества, которые затем смешиваются и от этой смеси отбирается определенная часть, представляющая собой среднюю пробу.
Или другой пример при производстве судебной фоноскопической экспертизы в негосударственном учреждении исследованию подвергалась фонограмма разговора нескольких лиц с мужскими голосами, в том числе братьев, обладающих близкими характеристиками речеобразующего тракта, говорящих на грузинском языке. Однако эксперты не имели сравнительных образцов голосов обоих братьев. Поэтому специалист, дававший показания в суде, заключил, что нельзя достоверно и точно установить порог межиндивидуальной и интериндивидуальной вариативности речевых характеристик каждого из братьев.
2) методы, использованные при производстве судебной экспертизы, оборудование, с помощью которого реализованы эти методы (точность и воспроизводимость метода, обеспечен ли метрологический контроль и поверка оборудования, его юстировка и калибровка);
3) научная обоснованность экспертной методики, граничные условия ее применения, допустимость применения избранной методики в данном конкретном случае. Например, при производстве судебной металловедческой экспертизы медного кабеля со следами оплавления, проложенного в металлорукаве, эксперт использовал методику, предназначенную для проводов с медными жилами, проложенных открыто, что недопустимо. Поэтому результаты такой экспертизы являются недостоверными;
4) обоснованность выводов эксперта, взаимосвязь и взаимообусловленность выводов и исследовательской части экспертного заключения.
Весьма частой является ситуация, когда выводы эксперта голословны и не опираются на произведенные исследования. Особенно это характерно для инженерно-технических судебных экспертиз.
Например, получив в качестве объекта исследования при производстве пожарно-технической экспертизы фрагменты электропроводки со следами оплавления, эксперт не производит анализа оплавлений. Он ограничивается констатацией факта наличия оплавления, которое предположительно могло быть вызвано коротким замыканием. Далее следует цитата из учебника физики, где указывается, что при коротком замыкании достигается высокая температура и может воспламениться изоляция. На основании этих предположений делается категорический ни чем не обоснованный вывод о механизме возникновения и развития пожара.
Вконтакте
Статья 25 №73-ФЗ от 31.05.2001. Заключение эксперта или комиссии экспертов и его содержание
На основании проведенных исследований с учетом их результатов эксперт от своего имени или комиссия экспертов дают письменное заключение и подписывают его. Подписи эксперта или комиссии экспертов удостоверяются печатью государственного судебно-экспертного учреждения.В заключении эксперта или комиссии экспертов должны быть отражены:
время и место производства судебной экспертизы;
основания производства судебной экспертизы;
сведения об органе или о лице, назначивших судебную экспертизу;
сведения о государственном судебно-экспертном учреждении, об эксперте (фамилия, имя, отчество, образование, специальность, стаж работы, ученая степень и ученое звание, занимаемая должность), которым поручено производство судебной экспертизы;
предупреждение эксперта в соответствии с законодательством Российской Федерации об ответственности за дачу заведомо ложного заключения;
вопросы, поставленные перед экспертом или комиссией экспертов;
объекты исследований и материалы дела, представленные эксперту для производства судебной экспертизы;
сведения об участниках процесса, присутствовавших при производстве судебной экспертизы;
оценка результатов исследований, обоснование и формулировка выводов по поставленным вопросам.
Материалы, иллюстрирующие заключение эксперта или комиссии экспертов, прилагаются к заключению и служат его составной частью. Документы, фиксирующие ход, условия и результаты исследований, хранятся в государственном судебно-экспертном учреждении. По требованию органа или лица, назначивших судебную экспертизу, указанные документы предоставляются для приобщения к делу.
Статья 25. Заключение эксперта или комиссии экспертов и его содержание – Комментарий к ст.25 Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ “О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации” (автор комментария Смушкин А.Б.)
1. Комментируемая статья закрепляет основные элементы, входящие в содержание экспертного заключения.
В самом общем виде можно определить следующие разделы заключения эксперта:
– вводная часть;
– исследовательская;
– заключительная.
Экспертное заключение составляется на бланке и визируется постранично.
2. Первая часть комментируемой статьи определяет круг лиц, которым предоставлено право экспертной подписи.
Эксперт несет персональную ответственность за результаты проведенного исследования. Соответственно, экспертное заключение может давать только тот эксперт (или комиссия экспертов), который проводил исследование. Экспертное заключение формулируется на основании проведенного исследования и выводов, к которым пришел эксперт в ходе исследования. Закон допускает только письменную форму экспертного заключения.
Экспертное заключение должно быть подписано экспертом (комиссией экспертов), который проводил исследование, и скреплено печатью экспертного учреждения. Нарушение этого правила может послужить основанием для признания экспертного заключения ненадлежащим доказательством по делу.
Так, например, заключение экспертизы по делу N А27-5863/04-2 было признано ненадлежащим образом оформленным (не подписано экспертом и не было заверено печатью учреждения) (см.: Постановление Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 19 июля 2006 г. N Ф04-8547/2005(24605-А27-39)).
3. Как правило, в вводной части экспертного заключения указываются общие сведения о проведенном исследовании:
– место и время производства экспертизы (при указании места обязательно фиксируется, была ли проведена экспертиза в экспертном учреждении или по месту нахождения объекта);
– вид проведенной экспертизы (ее наименование, а также у повторных, дополнительных, комплексных и комиссионных экспертных исследований указание на данную специфику; сведения об органе или лице, назначившем экспертизу: указывается должность, классный чин и иные сведения о лице; об органе указывается звено системы и район действия (например, мировой судья участка N 5 Ленинского района г. Саратова));
– основания производства экспертизы (постановление или определение);
– по какому делу назначена экспертиза (краткое изложение обстоятельств дела);
– какому экспертному учреждению поручено проведение экспертизы (полное наименование учреждения);
– подробные сведения об эксперте, которому поручено непосредственное проведение экспертных исследований (фамилия, имя и отчество, образование, специальность, стаж работы, ученая степень и (или) ученое звание, занимаемая должность);
– вопросы, поставленные на экспертизу (при этом вопросы должны быть приведены в той формулировке, в которой они были изложены в постановлении или определении). Эксперт может изменить последовательность вопросов для обеспечения правильной последовательности исследований. Если в постановлении (определении) содержится ошибочная или непрофессиональная формулировка вопроса, эксперт может переформулировать вопрос с учетом профессиональных знаний, но при этом он должен обязательно привести первоначальную формулировку вопроса.
Если формулировка вопроса абсолютно непонятна, эксперт может ходатайствовать об уточнении и разъяснении вопроса;
– объекты и материалы, представленные на экспертизу (наименование, тип, способ доставки, способ и состояние упаковки, специальные правила обращения с конкретными объектами и иные сведения);
– сведения об участниках процесса, присутствовавших при проведении исследований (процессуальное положение, фамилия, имя, отчество и т.д.);
– подписка эксперта о предупреждении об ответственности за дачу заведомо ложного заключения либо содержится также в вводной части, либо представляет собой отдельный документ (подписку), прилагаемый к экспертному заключению.
4. В исследовательской части экспертного заключения:
– приводится подробное описание обстоятельств, имеющих значение для дачи заключения и принятых экспертом во внимание;
– приводятся сведения о ходатайствах эксперта о предоставлении дополнительных объектов или информации, а также были ли они удовлетворены;
– подробно излагаются методы, примененные на различных этапах исследования, а также результаты их применения;
– описываются методики исследования, специальные программные средства (в случае использования типовых экспертных методик и схем экспертного исследования, изложенных в методических изданиях, на них делается ссылка и указываются полные сведения об их публикации; в случае применения автоматизированных программ или программных комплексов приводятся данные об учреждении, их разработавшем);
– указываются цель и условия выполнения экспертного эксперимента, получения экспериментальных образцов;
– приводится анализ результатов, полученных на различных этапах;
– указываются причины невозможности дать ответ на какой-либо из поставленных вопросов;
– описываются обстоятельства, установленные экспертом по собственной инициативе.
Заслуживает отдельного внимания предложение Д.Я. Мирского и Е.М. Лифшица о возможности сокращения исследовательской части.
По их мнению, “необходимо детально исследовать возможность сокращения в заключении эксперта описания признаков исследуемого объекта, прежде всего, когда это описание дублирует наглядную информацию, содержащуюся в фотоснимках, спектрограммах, хроматограммах и т.п. Можно полагать, что во многих случаях достаточно в тексте сослаться на приложенное к нему изображение, если, по мнению эксперта, лицо или орган, оценивающие это заключение, сможет воспринимать информацию о ходе и результатах проведенного исследования в достаточном объеме”. Представляется, что при наличии хотя бы минимальных пояснений к иллюстрирующему материалу данное предложение вполне применимо.
Суд (или иные орган или лицо, назначившие экспертизу) должен принимать во внимание выводы эксперта, содержащиеся в заключительной части экспертного заключения, а не предположения или промежуточные результаты исследования, указанные в исследовательской части.
Данное правило подтверждает Постановление Федерального арбитражного суда Дальневосточного округа от 10 октября 2001 г. N Ф03-А73/01-2/1963.
Каждому вопросу, разрешаемому экспертом, должен соответствовать определенный раздел исследовательской части. При необходимости проведения совместного исследования по нескольким тесно связанным между собой вопросам содержание исследований излагается в одном разделе. Соответственно, каждый вывод, содержащийся в заключительной части, обосновывается результатами исследований, расчетами исследовательской части. Нарушение этого правила может служить основанием для отмены судебного решения (приговора, определения), вынесенного на основании экспертного заключения, содержащего необоснованные выводы.
Так, например, суд вернул дело на новое рассмотрение по причине того, что вывод эксперта о включении в индекс удорожания налога на добавленную стоимость не содержит обоснований и расчетов (подробнее см. Постановление Федерального арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 8 июля 2003 г. N А78-524/02-С1-11/21-Ф02-2066/03-С2).
При проведении дополнительной экспертизы в исследовательской части приводятся также необходимые ссылки на ранее проведенное исследование.
При производстве повторной судебной экспертизы в исследовательской части заключения указываются причины расхождения выводов с выводами первичной экспертизы, если таковые имели место.
5. В заключительной части экспертного заключения подводятся общие итоги проведенного исследования, формулируются выводы – ответы на поставленные в постановлении или определении о назначении экспертизы вопросы.
Выводы заключения эксперта должны содержать краткие, четкие, однозначные ответы на все поставленные перед экспертом вопросы и установленные им в порядке инициативы значимые по делу обстоятельства.
Экспертные выводы могут быть категоричными и вероятными.
Следует учитывать, что вероятные заключения не могут служить доказательствами в суде. (См., к примеру, Постановление Федерального арбитражного суда Дальневосточного округа от 12 апреля 2004 г. N Ф03-А51/04-1/608.)
По отношению к поставленным вопросам выводы могут быть положительными (утвердительными) или отрицательными.
Если эксперт не может сформулировать вывод без подробного описания результатов исследований, изложенных в исследовательской части и содержащих исчерпывающий ответ на поставленный вопрос, допускается ссылка на исследовательскую часть заключения.
Следует отметить, что эксперт не имеет права делать выводы, касающиеся правовых вопросов. По данному вопросу см. Постановление Федерального арбитражного суда Поволжского округа от 5 мая 2005 г. N А06-2785у-13/03.
Ю.К. Орлов обоснованно выделил три принципа (требования), которым должны соответствовать экспертные выводы:
– принцип квалифицированности.
Эксперт вправе формулировать только такие выводы, построение которых требует достаточно высокой профессиональной квалификации, соответствующих специальных познаний. Вопросы, не требующие таких познаний, какой-либо профессиональной подготовки, не должны решаться экспертом, а если они им решены, то выводы по ним не имеют доказательственного значения. Данный принцип вытекает из другого принципа – разделения процессуальных функций. Так как эксперт привлекается к участию в деле только в случаях, когда возникает потребность в специальных познаниях, он не вправе вдаваться в решение вопросов, не требующих таких познаний (как и судья не может решать вопросы, не связанные с применением специальных познаний в праве);
– принцип определенности.
Недопустимы неопределенные, двусмысленные выводы, позволяющие различное их толкование;
– принцип доступности.
Выводы эксперта могут быть использованы в процессе доказывания по делу, если они не требуют для своей интерпретации специальных познаний, являются доступными при логическом оперировании ими в качестве посылок в ходе построения выводов следователем и судом (в обвинительном заключении, приговоре и т.п.) .
6. В приложения к экспертному заключению включаются:
– материалы дела и объекты, представленные на экспертизу;
– подписка эксперта о предупреждении об ответственности за дачу заведомо ложного заключения (если она не приведена в исследовательской части);
– материалы, иллюстрирующие экспертное заключение (схемы, графики, диаграммы, фотографии и т.д.).
Остальная рабочая документация, связанная с экспертным исследованием, хранится в экспертном учреждении.
7. Из всех перечисленных выше элементов экспертного заключения только последняя часть является факультативной (хотя и присутствует в большинстве экспертных заключений).
Все остальные элементы обязательно должны присутствовать в экспертном заключении. В противном случае оно может быть признано недопустимым доказательством.
Например, суд первой инстанции не дал оценку экспертному заключению на предмет соответствия его требованиям ФЗ “О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ”.
Согласно ст. 25 названного Закона в заключении эксперта должны быть отражены сведения о предупреждении эксперта в соответствии с законодательством РФ об ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Такие сведения в рассматриваемом заключении отсутствовали (подробнее см.: Постановление Федерального арбитражного суда Дальневосточного округа от 13 сентября 2002 г. N Ф03-А51/02-1/1710.)
8. При рассмотрении норм, регламентирующих содержание экспертного заключения, необходимо поднять еще один важный вопрос: каков должен быть язык экспертного заключения?
С одной стороны, все исследования должны проводиться на строго научной основе и при описании многих научных методик использовать простой, бытовой или литературный язык невозможно. С другой стороны, адресатами экспертного заключения являются следователь или суд, специальные знания которых (в том числе и знания соответствующей научной терминологии) находятся на заведомо более низком, по сравнению с экспертом, уровне. Кроме того, при описании своих исследований эксперт должен принимать во внимание возможные последующие дополнительные или повторные экспертизы.
Как эксперту найти разумный баланс между научностью заключения и его понятностью?
З.М. Соколовский предлагал два варианта выхода из этой ситуации:
1) если заключение вызывает сомнение у следователя и суда, они могут назначить повторную экспертизу. То есть эксперт должен принимать во внимание и повторное исследование, которое будет проводить такой же специалист, обладающий схожим объемом специальных знаний. Следовательно, все экспертное заключение должно быть написано строгим научным языком, позволяющим без неоправданного упрощения описать все исследования, методики, процессы.
Изъяном этого предложения, на наш взгляд, является изначальная его ориентированность на необходимость неоднократных исследований одних и тех же объектов с ответами на одни и те же вопросы. Ни о какой экономии процессуального времени, процессуальных сил и средств в данном случае говорить не приходится. Кроме того, чтобы экспертное заключение не вызвало сомнений в своей правильности и обоснованности, оно должно быть понято адресатом;
2) “исследования могут быть описаны с простым обозначением примененной методики либо с подробным изложением ее сущности, с разъяснением или без разъяснения научной терминологии, с различной степенью детализации выполненных экспертом действий” . Нам представляется, что предложение о сокращенном (простом) описании экспертной методики может быть применимым только в условиях обязательной сертификации экспертных методик.
Мы полагаем, что эксперт при описании в исследовательской части заключения методик исследования не должен опускаться до упрощения, вульгаризации научного языка, но должен использовать унифицированную научную терминологию. Как верно отметил Е.Б. Пальскис, “адекватное описание объективных явлений обстановки происшествия, материальных предметов и создание у читающего достоверного представления о них может быть достигнуто при условии, если применяемый для этой цели язык описания будет предельно точен, конкретен, однозначен, экономен, а языковые средства и формы изложения выбраны со стремлением найти вариант, адекватный структуре, внутренней “логике”, содержанию описываемого объекта”.
Выводы эксперта в заключительной части должны содержать четкие ответы на поставленные вопросы. Они могут быть выполнены “простым” языком. В случае же непонимания исследовательской части экспертного заключения адресатом экспертизы эксперт может быть вызван в суд или к следователю для разъяснения данного им заключения.
ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ПО ПРИМЕНЕНИЮ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА, РЕГУЛИРУЮЩЕГО НАЗНАЧЕНИЕ И ПРОВЕДЕНИЕ ЭКСПЕРТИЗЫ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ Верховным Судом РФ совместно с верховными судами республик, краевыми, областными судами и равными им судами проведено обобщение практики применения законодательства, регулирующего назначение и проведение экспертизы по гражданским делам. В соответствии со ст. 2 ГПК РФ задачами гражданского судопроизводства являются правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов указанных в ней субъектов частного и публичного права. Одним из источников сведений о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения гражданского дела, являются заключения экспертов (ст. 55 ГПК РФ). Государственная статистическая отчетность не выделяет сведения о количестве экспертиз, проведенных по рассмотренным судами гражданским делам. Судами был проведен мониторинг по гражданским делам, при рассмотрении которых было назначено 74 529 экспертиз. Из этого числа по инициативе судов было назначено 22,2% экспертиз в связи с невозможностью вынесения правильного решения без их проведения, включая прямо предусмотренные законом случаи (например, по делам о признании гражданина недееспособным вследствие психического расстройства (ст. 283 ГПК РФ) и о признании дееспособным в случае выздоровления или значительного улучшения состояния здоровья (ч. 2 ст. 286 ГПК РФ). То есть в связи с невозможностью без специальных знаний установить факт, имеющий значение для разрешения дела, и (или) отсутствием иных доказательств, с достоверностью подтверждающих или опровергающих данное обстоятельство. В соответствии с положениями ч. 1 ст. 79 ГПК РФ производство экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам, обладающим специальными знаниями, необходимыми для ответа на поставленные вопросы. Экспертиза может проводиться как в государственном судебно-экспертном учреждении, так и в негосударственной экспертной организации либо конкретным экспертом или экспертами. Проведение большинства экспертиз судами поручается государственным судебно-экспертным учреждениям (72,7%). В основном указанными учреждениями проводились следующие виды экспертиз: судебно-медицинские, медико-социальные, судебно-психиатрические, психолого-психиатрические, психолого-педагогические, молекулярно-генетические, пожарно-технические. Негосударственным экспертным учреждениям - коммерческим и некоммерческим организациям, отдельным экспертам, обладающим специальными знаниями, проведение экспертиз поручается 25,8% из числа дел, изученных по запросу Верховного Суда РФ. Анализ судебной практики по применению законодательства, регулирующего назначение и проведение экспертизы по гражданским делам, показал, что экспертизы по гражданским делам назначались, как правило, в предварительном судебном заседании или в судебном заседании. Судами в целом соблюдался порядок назначения судебных экспертиз, предусмотренный процессуальным законодательством. В частности, определения судов о назначении экспертизы в основном соответствовали требованиям ст. 80 ГПК РФ. Вместе с тем были выявлены факты, когда в определениях о назначении экспертизы не были указаны сведения, перечисленные в ст.ст. 80 и 225 ГПК РФ. Некоторыми судами не указывались: дата назначения экспертизы; наименование экспертизы; факты, для подтверждения или опровержения которых назначается экспертиза; лица, которые производят оплату экспертизы; сведения о предупреждении эксперта об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. В отдельных случаях суды при назначении экспертизы не указывали ее наименование, а вместо этого указывали в определении ожидаемые от исследования результаты. Так, по делу по иску ОАО к Л., Т. о взыскании задолженности по кредитному договору по ходатайству ответчика Индустриальным районным судом г. Барнаула была назначена "судебная экспертиза по определению рыночной стоимости заложенного недвижимого имущества", проведение которой поручено Алтайскому краевому государственному унитарному предприятию. В подобных случаях определение о назначении такой экспертизы и материалы для ее проведения возвращались в суд без исполнения в целях уточнения названия экспертизы, что приводило к затягиванию сроков разрешения дела по существу. Протоколы, которые составлялись в ходе судебных заседаний, не во всех случаях отвечали требованиям, установленным ч. 2 ст. 229 ГПК РФ. В ряде протоколов, в частности, не были указаны: лицо, которым заявлено ходатайство о назначении экспертизы; содержание устного ходатайства о назначении экспертизы; сведения о разъяснении участвующим в деле лицам прав, предусмотренных ч. 2 ст. 79 ГПК РФ, а также последствий уклонения стороны от экспертизы, определенных в ч. 3 ст. 79 ГПК РФ; данные о представлении участвующими в деле лицами вопросов, отклонении судом вопросов, обсуждении выбора экспертного учреждения или эксперта, о заявлении отвода эксперту. В отдельных случаях в нарушение ст. 228 ГПК РФ суды не составляли протокол судебного заседания при совершении указанных процессуальных действий. Так, определением Кольчугинского городского суда Владимирской области по делу по заявлению директора Областного государственного стационарного учреждения "Кольчугинский детский дом-интернат для умственно отсталых детей", обратившегося в интересах В. о признании ее недееспособной, была назначена амбулаторная судебно-психиатрическая экспертиза, проведение которой поручалось экспертам Владимирской областной психиатрической больницы. Определением суда о назначении экспертизы производство по делу было приостановлено до получения заключения экспертизы, однако протокол в ходе судебного заседания не составлялся. Результаты проведенного обобщения судебной практики свидетельствуют о том, что суды испытывают затруднения при определении даты назначения экспертизы и даты, не позднее которой заключение должно быть составлено и направлено в суд (ч. 1 ст. 80 ГПК РФ). В тех случаях, когда судом определялись конкретные даты, им принимались во внимание Методические рекомендации по производству судебных экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях системы Министерства юстиции Российской Федерации (утверждены приказом Минюста России от 20 декабря 2002 г. N 346) либо учитывались предварительная договоренность с экспертными учреждениями или сроки проведения конкретным учреждением (экспертом) назначенных ранее судебных экспертиз. Однако имели место случаи, когда суды не указывали в определении о назначении экспертизы конкретный срок либо указывали примерные даты ее проведения, подготовки и направления экспертного заключения в суд. В поступивших из судов материалах среди причин, по которым суды не могли определить конкретный срок проведения экспертизы, называются загруженность либо отсутствие экспертов в необходимой области знаний, значительный объем представленных на экспертизу материалов, большой перечень поставленных перед экспертами вопросов. Такие ситуации вызывали необходимость в дополнительной переписке между судом, участниками процесса и экспертами, что негативно сказывалось на общих сроках рассмотрения дел судами (ст. 154 ГПК РФ). Представляется, что подобная практика противоречит ст. 80 ГПК РФ, которая предусматривает установление конкретных дат проведения экспертизы, а также положениям абз. 4 ч. 1 ст. 85 ГПК РФ, устанавливающего ответственность эксперта или судебно-экспертного учреждения в случае невыполнения требования суда, назначившего экспертизу, о направлении заключения эксперта в суд в срок, установленный в определении о назначении экспертизы, при отсутствии мотивированного сообщения эксперта или судебно-экспертного учреждения о невозможности своевременного проведения экспертизы либо о невозможности проведения экспертизы по причинам, указанным в абз. 2 ч. 1 ст. 85 ГПК РФ. Проведенное обобщение показало, что возникающие у некоторых судов сложности с определением вида экспертизы, необходимой для разрешения поставленных ими вопросов, зачастую вызваны недостаточной осведомленностью судей о классификации экспертиз. Так, Боровской районный суд Калужской области поручил Калужской лаборатории судебных экспертиз (далее - КЛСЭ) провести строительно-техническую экспертизу, на разрешение которой были поставлены вопросы, касающиеся возможности ведения истцами личного подсобного хозяйства на принадлежащем им земельном участке с учетом использования ответчиком смежного земельного участка под стоянку и ремонт грузового автотранспорта, а также для складирования пиломатериалов. Руководителем КЛСЭ определение о назначении данной экспертизы было возвращено в суд без исполнения в связи с тем, что поставленные вопросы не входят в компетенцию строительно-технической экспертизы и в данном экспертном учреждении отсутствуют эксперты, обладающие необходимыми знаниями. Одновременно суду сообщалось, что такие экспертные исследования могут быть выполнены специалистами ФГУЗ "Центр гигиены и эпидемиологии Калужской области". Несмотря на это, суд вновь пришел к выводу о необходимости назначения именно строительно-технической экспертизы и поручил ее проведение эксперту, имеющему специальность инженера-строителя. Однако, проведя назначенную судом экспертизу, данный эксперт также не смог дать конкретные ответы на интересующие суд вопросы, сославшись на то, что они находятся в компетенции органов, осуществляющих санитарно-эпидемиологический надзор. Принятое районным судом решение по делу было отменено в кассационном порядке. Комплексные экспертизы назначались судами в тех случаях, когда установление обстоятельств по делу требовало одновременного проведения исследований в разных областях знаний, а также использования различных научных направлений в пределах одной области знаний (ст. 82 ГПК РФ, ст. 23 Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации"). К числу наиболее часто назначаемых комплексных экспертиз относятся: психолого-психиатрическая, землеустроительная и строительно-техническая, судебно-медицинская и автотехническая, почерковедческая и судебно-техническая (для исследования подлинности подписи наследодателя и времени изготовления текста), пожарно-автотехническая (например, для определения очага возгорания автомобиля), транспортно-трасологическая (при наличии разногласий относительно обстоятельств дорожно-транспортного происшествия). Однако судами в определениях о назначении экспертизы не всегда указывался вид комплексной экспертизы, сведения о том, какими специальными знаниями должны обладать эксперты, а также основания назначения комплексной экспертизы. Основаниями для назначения комиссионной экспертизы, как правило, являлись сложность в установлении обстоятельств и необходимость получения полных и объективных ответов на поставленные судом вопросы; отсутствие согласия сторон в отношении кандидатуры эксперта (ст. 83 ГПК РФ, ст. 21 Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации"). По сведениям, поступившим из судов, судебно-психиатрические и судебно-медицинские экспертизы в большинстве случаев являлись комиссионными. Судебно-медицинские экспертизы, при проведении которых привлекались врачи разных специальностей, некоторыми судами ошибочно назывались комиссионными. Между тем такие экспертизы следует относить к комплексным в силу ч. 1 ст. 82 ГПК РФ, поскольку в подобных случаях требуется одновременное проведение исследований с использованием различных научных направлений в пределах одной области знания. Если заключение комиссионной экспертизы подписывалось не всеми экспертами и к нему приобщалось отдельное заключение эксперта (ч. 2 ст. 83 ГПК РФ), то такие заключения оценивались судами по правилам ст. 67, ч. 3 ст. 86 ГПК РФ в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами. Например, в заключении комиссии экспертов Алтайской краевой клинической психиатрической больницы имени Ю.К.Эрдмана (дело по иску Р. к Б., администрации Октябрьского района г. Барнаула о признании договора приватизации квартиры недействительным) содержался вывод о том, что выявленное у Р. психическое расстройство не сопровождается значимыми нарушениями мнестических, интеллектуальных функций и критических способностей и на конкретную дату по психическому состоянию испытуемая не была лишена способности понимать значение своих действий либо руководить ими. Данное заключение не было подписано членом комиссии - экспертом-психологом первой категории, который в своем заключении выразил иное мнение о том, что с учетом низкого интеллектуального уровня, индивидуально-психологических особенностей Р. и сложной для ее понимания информации последняя в момент подписания согласия на приватизацию могла иметь ошибочное мнение относительно содержания данного документа. Решением Октябрьского районного суда г. Барнаула в удовлетворении исковых требований Р. отказано в полном объеме. Отдельное заключение члена комиссии - эксперта-психолога было проанализировано и отвергнуто судом со ссылкой на то, что его выводы носят предположительный характер и что затруднения у истицы с восприятием не исключали наличия у нее возможности выяснить достоверное содержание подписываемого документа до полного понимания его сущности, что нашло отражение в мотивировочной части решения. Такие действия суда по оценке доказательств соответствуют разъяснениям Верховного Суда РФ, изложенным в п. 7 постановления Пленума от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении", согласно которым, если экспертиза поручена нескольким экспертам, давшим отдельные заключения, то мотивы согласия или несогласия с ними должны быть приведены в судебном решении отдельно по каждому заключению. Дополнительная экспертиза (ст. 87 ГПК РФ, ст. 20 Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации"), как правило, назначалась при неполноте заключения (когда не все объекты были представлены для исследования, не все поставленные вопросы получили разрешение); при неточностях в заключении и невозможности устранить их путем опроса эксперта в судебном заседании; при необходимости поставить перед экспертом новые вопросы (например, в случае неверного установления обстоятельств, имеющих значение для дела, или при уточнении таких обстоятельств в связи с изменением исковых требований). В определениях о назначении дополнительной экспертизы не всегда указывалось, что именно в заключении эксперта является неполным или недостаточно ясным. Необходимо отметить и то, что нередко назначение судами дополнительной экспертизы в целях устранения неполноты или недостаточной ясности первичного заключения было оправданным и целесообразным, поскольку такие недостатки могли быть устранены в судебном заседании при допросе эксперта по вопросам, связанным с проведенным исследованием и данным им заключением (ч. 1 ст. 187 ГПК РФ). Повторная экспертиза (ст. 87 ГПК РФ, ст. 20 Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации") в основном назначалась в связи с сомнениями суда в объективности и обоснованности экспертного заключения, например, когда значительно различались цены, указанные в заключении оценочной экспертизы и в представленном по запросу суда документе о стоимости предмета; когда имелись противоречия в заключении эксперта и в пояснениях этого же эксперта в судебном заседании; когда экспертом не учитывались отдельные обстоятельства или был нарушен порядок проведения экспертизы, в частности, экспертом не осуществлялся личный осмотр объекта исследования. В определениях о назначении повторной экспертизы не всегда указывалось, какие именно выводы первичной экспертизы вызывают у суда сомнения. Некоторые суды при недостаточной ясности заключения, а также при отсутствии в экспертном заключении ответов на ряд вопросов, указаний на примененные методики и оборудование назначали повторную экспертизу вместо дополнительной. Неправильное определение вида экспертизы (повторная или дополнительная) ведет к неверному разрешению вопроса о том, возможно ли поручение этой экспертизы тому же эксперту. За рассматриваемый период судами неоднократно назначались экспертизы по заявлениям о подложности имеющихся в деле доказательств (ст. 186 ГПК РФ). По делам, касающимся денежных обязательств, чаще, чем по другим категориям дел, стороны ссылались на подложность доказательств или возражали против принадлежности им подписей на документах, которые противоположная сторона представляла в обоснование своих доводов или возражений. В таких ситуациях судами назначались следующие виды экспертиз: почерковедческая экспертиза (в целях выяснения вопроса о принадлежности подписи в доверенности, договоре, ином документе); судебно-техническая (в целях выяснения способа подписания соглашения, единства текста документа, давности изготовления документа); комплексная судебно-техническая и почерковедческая (по вопросам подлинности сертификата, принадлежности подписи, давности изготовления документа). Например, Октябрьским районным судом г. Санкт-Петербурга было удовлетворено заявленное представителем ответчицы А. ходатайство о назначении экспертизы документов, в котором была поставлена под сомнение подлинность представленной истцом П. долговой расписки с подписью от имени А. После получения экспертного заключения с выводом о том, что подпись на расписке выполнена не А., а другим лицом с подражанием подписи А., истец просил суд прекратить производство по делу, отказавшись от исковых требований. По некоторым делам такие экспертизы не были проведены в связи с отказом лица, заявившего о подложности документа, от проведения экспертизы и признанием принадлежности ему подписи; из-за запрета суда использовать методы, влекущие за собой уничтожение или повреждение документа; по причине непригодности штрихов записей для оценки времени их исполнения. Если заключением экспертизы подтверждалось отсутствие обстоятельств, свидетельствующих о подложности документа (например, установлена принадлежность истцу подписи в документе), то этот документ исследовался судом и оценивался в совокупности с другими собранными по делу доказательствами. При выявлении в документе признаков, подтверждающих его подложность (в частности, когда устанавливалось, что подпись не принадлежит лицу, которое отрицает ее проставление), суд исключал этот документ из числа доказательств по делу. Изучение судебной практики по применению законодательства, регулирующего назначение и проведение экспертизы по гражданским делам, показало, что судами в основном соблюдалось требование о разъяснении сторонам по делу и другим участвующим в деле лицам их права представить суду вопросы, подлежащие разрешению при проведении экспертиз (ч. 2 ст. 79 ГПК РФ). Данное положение находится во взаимосвязи со ст. 35 ГПК РФ, предусматривающей права и обязанности лиц, участвующих в деле. Окончательный круг вопросов, по которым требуется заключение эксперта, определяется судом. Принятие предложенных сторонами вопросов является правом, а не обязанностью суда. Однако отклонение предложенных вопросов суд обязан мотивировать (ч. 2 ст. 79 ГПК РФ). В случае отклонения вопросов, предложенных лицами, участвующими в деле, суды в определении о назначении экспертизы мотивировали причины их отклонения. Так, по делу по иску М. к индивидуальному предпринимателю А. о заключении трудового договора Железнодорожный районный суд г. Екатеринбурга в определении о назначении почерковедческой экспертизы отклонил вопросы, предложенные ответчиком относительно установления абсолютной давности выполнения документов, поскольку представитель истца возражал против частичного уничтожения документов, возможного при установлении абсолютной давности их выполнения. В случаях, когда в нарушение абз. 1 ч. 2 ст. 79 ГПК РФ стороны представляли свои вопросы после назначения экспертизы, суды, оценив их необходимость для установления наличия или отсутствия тех обстоятельств, для выяснения которых была назначена экспертиза, вынуждены были выносить новое определение о назначении экспертизы с учетом поступивших от сторон вопросов, что существенно увеличивало срок рассмотрения дела. По отдельным делам судами не определялся окончательный круг вопросов. Например, некоторыми судами Ямало-Ненецкого автономного округа перед экспертом ставились сначала определенные судом вопросы, а потом вопросы сторон, частично повторяющие вопросы суда. В ходе обобщения выявлены отдельные случаи, когда на разрешение экспертом (экспертами) ставились вопросы правового характера, рассмотрение которых относится к компетенции суда. При этом не учитывались разъяснения п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 июня 2008 г. N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству", согласно которым недопустима постановка перед экспертами вопросов правового характера. Подобные ошибки допускаются судами преимущественно при назначении экспертизы по делам, связанным с возмещением вреда, причиненного в результате дорожно-транспортных происшествий. Например, по делу по иску М. к А. о возмещении ущерба, причиненного дорожно-транспортным происшествием, Артемовским городским судом Приморского края в определении о назначении по делу судебной автотехнической экспертизы поставлены следующие вопросы: "Соответствовали ли действия истца и ответчика перед столкновением автотранспортных средств Правилам дорожного движения и если не соответствовали, то какие пункты Правил дорожного движения ими нарушены?". Нередко вопросы правового характера содержатся и в определениях о назначении судебно-психиатрических экспертиз, в которых суды ставят на разрешение экспертов вопрос: "Нуждается ли данный гражданин в установлении опеки?". Из анализа судебной практики видно, что при ошибочном выборе экспертного учреждения либо эксперта, в компетенцию и возможности которого не входит проведение назначенной судом экспертизы, определения о ее назначении возвращались в суды без исполнения. Например, Цивильским районным судом Чувашской Республики по делу по иску С. к Б. о понуждении к государственной регистрации была назначена судебно-почерковедческая экспертиза, производство которой поручено экспертам Экспертно-криминалистического центра МВД Чувашской Республики. Определение о назначении экспертизы и материалы гражданского дела были возвращены в суд с указанием на то, что в силу приказа МВД России от 29 июня 2005 г. N 511 "Вопросы организации производства судебных экспертиз в экспертно-криминалистических подразделениях органов внутренних дел Российской Федерации" названный центр проводит экспертизы, в том числе почерковедческие, только по уголовным делам и делам об административных правонарушениях. Центр не вправе отказать в проведении экспертизы при отсутствии возможности ее производства в ином государственном судебно-экспертном учреждении, однако возможность производства данного вида экспертизы в ином государственном судебно-экспертном учреждении имеется. В связи с этим суду было рекомендовано обратиться в ГУ "Чувашская лаборатория судебной экспертизы" Минюста России. Поручая проведение экспертизы государственному судебно-экспертному учреждению, не все суды учитывали территориальный принцип проведения судебных экспертиз в государственном судебно-экспертном учреждении, который предусмотрен ст. 11 Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" и иными нормативными правовыми актами. Так, определение Ленинского районного суда г. Владимира о назначении повторной судебно-почерковедческой экспертизы по делу по иску К., Ж. к С. о взыскании денежной суммы возвращено без исполнения из Приволжского регионального центра судебной экспертизы Минюста России. В письме руководителя этого центра сообщалось, что проведение повторной судебно-почерковедческой экспертизы по поставленным в определении вопросам в данном экспертном учреждении невозможно, поскольку территориальной сферой экспертного обслуживания центра, установленной приказом Минюста России от 19 мая 2006 г. N 200, является г. Нижний Новгород и Нижегородская область. В письме также указывалось, что в центре проводятся повторные экспертизы, ранее исполненные экспертами лабораторий судебной экспертизы Пензенской области и Республики Мордовия. В некоторых случаях судами не выяснялась возможность конкретного экспертного учреждения провести необходимый вид экспертизы. Например, определение Судогодского районного суда Владимирской области о проведении землеустроительной экспертизы по делу по иску Н. к К. об освобождении участка от самовольно возведенных построек и его возврате собственнику возвращено без исполнения Владимирской лабораторией судебной экспертизы Минюста России. Причиной отказа в проведении экспертизы послужило то обстоятельство, что в соответствии с Перечнем родов (видов) экспертиз, выполняемых в судебно-экспертных учреждениях Министерства юстиции Российской Федерации, утвержденным приказом Минюста России от 14 мая 2003 г. N 114, землеустроительная экспертиза в судебно-экспертных учреждениях Минюста России не проводится. Аналогичная ситуация имела место в Ленинском районном суде г. Краснодара, который поручил производство амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы ГУЗ "Наркологический диспансер", в компетенцию которого не входило проведение данной экспертизы. Также по делу по иску К., X. к ООО о расторжении договора купли-продажи и компенсации морального вреда Ленинским районным судом г. Магнитогорска Челябинской области назначена санитарно-эпидемиологическая экспертиза товара в Торгово-промышленной палате г. Магнитогорска. Экспертиза не была проведена, поскольку Торгово-промышленная палата г. Магнитогорска не включена в перечень экспертных организаций, уполномоченных на проведение экспертизы качества, эффективности и безопасности изделий медицинского назначения, контроль над производством, оборотом и порядком использования которых установлен Федеральной службой по надзору в сфере здравоохранения и социального развития. Не всегда судами выяснялась возможность экспертного учреждения или эксперта провести экспертизу в отношении конкретного объекта исследования, в частности наличие соответствующей материально-технической базы или условий для проведения экспертизы. Так, определением мирового судьи судебного участка N 2 Трусовского района г. Астрахани по делу по иску С. к ООО о взыскании расходов была назначена судебная экспертиза, однако определение возвращено без исполнения в связи с тем, что в экспертном учреждении отсутствовала материально-техническая база для проведения полного и всестороннего исследования. При этом суду сообщалось, что на территории Астраханской области отсутствует контрольно-диагностическое оборудование по исследуемому товару. Представляется, что в целях проведения экспертизы в наиболее краткие сроки судам при ее назначении целесообразно запрашивать указанные выше сведения у руководителя экспертного учреждения, в котором предполагается ее производство. Проведение экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам. Лица, участвующие в деле, вправе предложить конкретные кандидатуры специалистов или экспертные учреждения, а также заявить отвод эксперту (чч. 1, 2 ст. 79 ГПК РФ). В практике имелись случаи заявления отвода конкретному эксперту. Суды удовлетворяли ходатайства об отводе эксперта в случаях, если: компетентность предложенного стороной эксперта не была подтверждена; до обращения истца в суд эксперт уже высказывал мнение по тому же объекту (в частности, определением Кировского районного суда г. Санкт-Петербурга по гражданскому делу по иску Р., X. к ООО о признании права собственности, взыскании неустойки, устранении недостатков, компенсации морального вреда назначена комплексная судебная медицинская экспертиза с участием экспертов - миколога и аллерголога-иммунолога. Проведение экспертизы поручено экспертам Бюро судебно-медицинской экспертизы Администрации г. Санкт-Петербурга. При этом, как указано в определении суда, в качестве экспертов-микологов в проведении экспертизы не должны принимать участие Ч., Б., А., поскольку ранее по указанному делу ими были даны консультативные суждения); при предыдущем рассмотрении дела эксперт участвовал в нем в качестве специалиста; имеются обстоятельства, вызывающие сомнения в объективности и беспристрастности эксперта (так, Рыбинским городским судом Ярославской области по иску Б. к С., ЗАО о взыскании страхового возмещения по ходатайству ответчика была назначена автотехническая экспертиза. Ответчик просил поручить проведение экспертизы эксперту Е. (ООО "АМИГО"). Истец против назначения экспертизы не возражал, однако заявил отвод эксперту и другим специалистам г. Рыбинска, ставя под сомнение их объективность и ссылаясь на то, что ответчик и эксперт Е. являются бывшими сотрудниками Управления ГИБДД УВД г. Рыбинска. Суд указанные доводы принял во внимание и поручил производство экспертизы ГУ "Ярославская лаборатория судебной экспертизы"). В соответствии с ч. 3 ст. 79 ГПК РФ суды, как правило, разъясняли сторонам последствия уклонения от проведения экспертизы. Согласно полученным из судов материалам обобщения судебной практики сведения об этом имелись в протоколах судебного заседания, в определениях о назначении экспертизы, в сопроводительных письмах, с которыми определения направлялись стороне, не явившейся в судебное заседание. Однако в материалах некоторых дел отсутствует информация о разъяснении положений указанной нормы. При уклонении стороны от экспертизы дела рассматривались по имеющимся доказательствам, на что указывалось в определениях о возобновлении производства по делу. Необходимость применения последствий уклонения стороны от экспертизы мотивировалась судами в решениях. Суды приходили к выводу об уклонении стороны от экспертизы в случаях, когда стороной не предоставлялись необходимые для исследования материалы и документы или не обеспечивался доступ к объекту исследования, когда сторона не являлась на исследование, которое невозможно провести без ее участия, или сторона не осуществляла предварительную оплату экспертизы. Между тем отказ от предварительной оплаты экспертизы не должен повлечь последствия, предусмотренные ч. 3 ст. 79 ГПК РФ, поскольку эксперт или судебно-экспертное учреждение не вправе отказаться от проведения порученной им экспертизы в установленный судом срок, мотивируя это отказом стороны произвести оплату экспертизы до ее проведения (абз. 2 ч. 2 ст. 85 ГПК РФ). Согласно поступившей из судов информации по делам об установлении отцовства и об оспаривании отцовства чаще, чем по другим категориям дел, судами применялись положения о последствиях, установленных ч. 3 ст. 79 ГПК РФ. Например, Нижнеилимским районным судом Иркутской области при рассмотрении гражданского дела по иску Б. к Ш. об установлении отцовства и взыскании алиментов с согласия ответчика была назначена судебная молекулярно-генетическая экспертиза, от проведения которой впоследствии ответчик уклонился. Суд вынес решение об отказе в удовлетворении исковых требований Б. к Ш., сославшись на недоказанность факта отцовства ответчика в отношении сына истицы. Отменяя названное решение, судебная коллегия по гражданским делам Иркутского областного суда обоснованно указала, что наличие близких отношений ответчика с истицей с июня по октябрь 2004 г. подтверждено показаниями свидетелей и ответчиком не опровергнуто. В связи с этим вывод районного суда о невозможности признания доказанным факта отцовства Ш. в отношении сына Б. при уклонении ответчика от экспертизы был сделан без учета положений ч. 3 ст. 79 ГПК РФ, а также ст. 49 СК РФ, согласно которой требования об установлении отцовства должны разрешаться с учетом любых доказательств, с достоверностью подтверждающих происхождение ребенка от конкретного лица. Кроме того, судебной коллегией по гражданским делам было отмечено, что районным судом не были учтены разъяснения, содержащиеся в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 25 октября 1996 г. N 9 "О применении судами Семейного кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел об установлении отцовства и о взыскании алиментов". В соответствии с п. 6 данного постановления при уклонении стороны от участия в экспертизе, непредставлении экспертам необходимых материалов и документов для исследования и в иных случаях, если по обстоятельствам дела и без участия этой стороны экспертизу провести невозможно, суд в зависимости от того, какая сторона уклоняется от экспертизы, а также какое для нее она имеет значение, вправе признать факт, для выяснения которого экспертиза была назначена, установленным или опровергнутым. Этот вопрос разрешается судом в каждом конкретном случае в зависимости от того, какая сторона, по каким причинам не явилась на экспертизу или не предоставила экспертам необходимые предметы исследования, а также какое значение для нее имеет заключение экспертизы, исходя из имеющихся в деле доказательств в их совокупности. Изложенная позиция судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда по вопросу рассмотрения гражданских дел об установлении отцовства в случае уклонения ответчика от проведения экспертизы представляется обоснованной и заслуживающей внимания судов. Изучение судебной практики по применению законодательства, регулирующего назначение и проведение экспертизы по гражданским делам, показало, что в случае назначения экспертизы суды в основном использовали предусмотренное ч. 4 ст. 86 и ст. 216 ГПК РФ право приостановить производство по делу. Такие решения суда были вызваны необходимостью направления материалов гражданского дела в экспертное учреждение (т.е. при невозможности суда осуществлять производство по этому делу в период проведения экспертизы), а также необходимостью приостановить течение установленных ГПК РФ сроков рассмотрения дела (время проведения экспертизы нередко на практике превышает эти сроки). В ходе проведенного обобщения судами выявлены отдельные случаи нарушения требований ст. 227 ГПК РФ, когда копии определения о назначении экспертизы, в котором также решался вопрос о приостановлении производства по делу, не высылались лицам, участвующим в деле и не явившимся в судебное заседание, либо высылались, но позднее трех дней со дня вынесения определения. В судебной практике имелись отдельные случаи, когда определения суда, которые могли быть обжалованы в кассационном порядке, вместе с материалами дел направлялись в экспертные учреждения до истечения срока обжалования. В таких ситуациях судам приходилось запрашивать дела из экспертных учреждений обратно. Некоторыми судами, наоборот, допускалась задержка направления определений и материалов в экспертные учреждения. Наиболее распространенной причиной задержки явилась несвоевременная сдача дел в канцелярию, в частности в связи с необходимостью оформления протоколов по большому количеству дел или в связи с оформлением нескольких дел для направления их одной почтовой бандеролью в экспертное учреждение, расположенное в другом населенном пункте. Выявленные в результате проведенного обобщения нарушения требований действующего законодательства, регулирующих производство судебной экспертизы, являются причиной затягивания сроков проведения экспертизы и нахождения дела в производстве суда и требуют скорейшего устранения. Обобщение судебной практики показало, что участвующие в деле лица подавали частные жалобы на определения о назначении экспертизы, ссылаясь на незаконность приостановления производства по делу, распределения расходов по оплате экспертизы, выбора экспертного учреждения, на немотивированное отклонение судом предложенных вопросов, на недостаточный объем материалов для эксперта, на необоснованность назначения экспертизы. По-разному складывается судебная практика по вопросу о том, в какой части определение о назначении экспертизы может быть обжаловано в кассационном (апелляционном) порядке. Некоторые суды полагают, что обжалование возможно лишь в части приостановления производства по делу (ч. 5 ст. 152, ст. 218 ГПК РФ). Определение суда в части разрешения иных вопросов не препятствует движению дела, поэтому определение в этой части в силу ст.ст. 331 и 371 ГПК РФ не подлежит обжалованию в кассационном (апелляционном) порядке. Другие суды исходят из возможности обжалования в кассационном (апелляционном) порядке определения о назначении экспертизы также в части распределения расходов на проведение экспертизы. При этом суды руководствуются положениями ст. 104, ч. 5 ст. 152, ст. 218 ГПК РФ. Например, по иску К. к ООО о возмещении ущерба мировым судьей одного из судебных участков Ненецкого автономного округа по инициативе суда была назначена товароведческая экспертиза для определения размера ущерба, причиненного в результате повреждения автомобиля. Ответчик подал частную жалобу на определение о назначении экспертизы в части возложения на него расходов по оплате экспертизы, поскольку он не заявлял ходатайство о назначении экспертизы. Частная жалоба была принята и рассмотрена апелляционной инстанцией. Определением Нарьян-Марского городского суда определение мирового судьи судебного участка о назначении экспертизы было отменено в части и расходы по оплате экспертизы возложены на бюджет Ненецкого автономного округа. Ряд судов полагает, что определение суда о назначении экспертизы может быть обжаловано также в связи с нарушением процедуры назначения экспертизы. Некоторые суды принимали частные жалобы на определение о назначении экспертизы, в которых указывалось на необоснованность назначения по делу экспертизы. При этом суды исходили из того, что вопрос о наличии оснований для назначения экспертизы взаимосвязан с вопросом о законности приостановления производства по делу. Так, определением Суздальского районного суда Владимирской области по делу по иску П. к ООО о нарушении прав потребителей назначена повторная автотехническая экспертиза. Представителем ответчика была подана частная жалоба на определение суда, в которой он просил отменить судебное постановление ввиду нарушения норм процессуального права. Отменяя определение суда, судебная коллегия по гражданским делам Владимирского областного суда указала, что в нарушение требований ст. 87 ГПК РФ обжалуемое определение не содержит вывода о необходимости проведения по делу дополнительной экспертизы. Суд, приостанавливая производство по делу, не привел мотивов, по которым он не согласился с заключением ранее проведенной экспертизы. Представляется правильной и согласующейся с положениями ст.ст. 104 и 218 ГПК РФ позиция судов, считающих, что на определение суда о назначении экспертизы по вопросам, связанным с судебными расходами, а также о приостановлении производства по делу может быть подана частная жалоба. Указанное определение суда в части разрешения иных вопросов не препятствует движению дела, в связи с чем в силу ст.ст. 331 и 371 ГПК РФ не подлежит обжалованию в кассационном (апелляционном) порядке. Требует особого внимания и скорейшего исправления довольно распространенная в судебной практике ситуация, когда при вынесении решения суды не указывают в его мотивировочной части на распределение судебных расходов, касающихся оплаты проведенной по делу экспертизы. Крайне редко этот вопрос решается путем вынесения дополнительного решения (п. 3 ч. 1 ст. 201 ГПК РФ). В результате экспертные учреждения вынуждены обращаться в суд с самостоятельными требованиями о возмещении расходов на произведенную по поручению суда экспертизу. Согласно полученным из судов данным сроки проведения экспертиз составляли от нескольких месяцев до нескольких лет. Так, определением судьи Кировского районного суда г. Санкт-Петербурга от 25 ноября 2008 г. по гражданскому делу по иску Ч. к X. о лишении родительских прав, взыскании алиментов, взыскании задолженности по уплате алиментов и по встречному иску об обязании исполнять условия соглашения была назначена психолого-педагогическая экспертиза. Заключение эксперта поступило в суд лишь 11 ноября 2009 г., т. е. фактически по истечении одного года с момента назначения экспертизы. Наиболее долго проводятся строительно-технические, землеустроительные, бухгалтерские и почерковедческие экспертизы. Например, определением Черемуховского городского суда Иркутской области от 2 июля 2009 г. экспертам ГУ "Иркутская лаборатория судебной экспертизы" было поручено проведение строительно-технической экспертизы. Руководителем экспертного учреждения в письме от 24 августа 2009 г. было сообщено, что данная экспертиза будет проведена не ранее октября 2010 г., т. е. через один год три месяца после даты вынесения судом определения о назначении экспертизы. Среди основных ошибок, допускаемых судами и оказывающими негативное влияние на сроки проведения судебных экспертиз, являются: неправильное определение вида экспертизы, неправильное и некорректное формулирование вопросов, подлежащих разрешению при проведении экспертизы, поручение проведения экспертизы учреждению (эксперту), в чью компетенцию не входит проведение экспертного исследования либо направление эксперту недостаточного материала для ответа на поставленные вопросы (абз. 2 ч. 1 ст. 85 ГПК РФ), несвоевременное направление экспертам и в экспертные учреждения определений и материалов, необоснованное и преждевременное назначение экспертизы по делу. Результаты проведенного обобщения позволяют констатировать, что затягивание времени проведения экспертиз по гражданским делам происходит также по вине экспертов и экспертных учреждений. Со стороны экспертов и экспертных учреждений главными причинами чрезмерной продолжительности проведения судебных экспертиз являются: необоснованное возвращение определений без исполнения, несвоевременное сообщение суду о невозможности проведения экспертизы, длительные сроки проведения ряда экспертиз в государственных экспертных учреждениях, некачественное проведение экспертиз, отказ от проведения экспертизы без предварительной оплаты. В ряде регионов России в целях предупреждения длительного срока проведения экспертиз и задержки направления в суд заключений судьями и председателями соответствующих судов осуществляется контроль за деятельностью экспертов путем направления в учреждения писем и телефонограмм. Эту практику следует признать правильной. Однако имеют место случаи, когда после вынесения определения о назначении экспертизы и приостановления в связи с этим производства по делу судьи не следят за соблюдением экспертами сроков проведения экспертизы, указанных в определении. Между тем затягивание сроков проведения экспертиз нередко препятствует соблюдению разумных сроков рассмотрения гражданских дел. На необходимость осуществления судами контроля за прекращением обстоятельств, послуживших основанием для приостановления производства по делу (ст.ст. 215, 216 ГПК РФ), обращено внимание судов в п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. N 52 "О сроках рассмотрения судами Российской Федерации уголовных, гражданских дел и дел об административных правонарушениях" (с изменениями от 10 июня 2010 г.). Соответствующая обязанность по обеспечению контроля за соблюдением сроков производства судебных экспертиз возложена и на руководителя государственного судебно-экспертного учреждения (абз. 5 ст. 14 Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" (в ред. Федерального закона от 28 июня 2009 г. N 124-ФЗ). По информации, поступившей из судов, меры ответственности, предусмотренные абз. 4 ч. 1 ст. 85 ГПК РФ, в отношении руководителей экспертных учреждений и экспертов, виновных в нарушении сроков, устанавливаемых в определениях о назначении экспертизы, в случае невыполнения требования суда, назначившего экспертизу, о направлении заключения эксперта в установленный срок применялись судами крайне редко. При этом учитывалось, что основанием для вынесения определения о наложении судебного штрафа является отсутствие мотивированного сообщения эксперта или судебно-экспертного учреждения о невозможности своевременного проведения экспертизы либо о невозможности проведения экспертизы по причинам, указанным в абз. 2 ч. 1 ст. 85 ГПК РФ. Европейский Суд по правам человека, рассматривая вопрос о соблюдении разумного срока судебного разбирательства, по смыслу п. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, неоднократно отмечал, что основная ответственность за задержку судебного разбирательства в связи с проведением экспертизы лежит на государстве, поскольку в обязанности национальных судов входит обеспечение того, чтобы экспертам была предоставлена вся необходимая информация, а также чтобы осуществлялся контроль за соблюдением сроков проведения экспертизы. Как необоснованные задержки судебных разбирательств Европейский Суд расценивал периоды, связанные с несвоевременным назначением экспертиз и выбором экспертных организаций или учреждений, чрезмерной продолжительностью проведения экспертиз, отсутствием каких-либо строгих сроков их проведения и соответствующего контроля суда, несвоевременным представлением экспертам необходимых материалов и документов для сравнительного исследования и пр. С учетом приведенных обстоятельств Европейским Судом констатировалось нарушение п. 1 ст. 6 Конвенции в связи с чрезмерной длительностью судебного разбирательства (постановления Европейского Суда по делам "Марченко против Российской Федерации", "Саламатина против Российской Федерации", "Волович против Российской Федерации", "Глазков против Российской Федерации", "Кесьян против Российской Федерации" и др.). Обобщение судебной практики показало, что суды не в полной мере соблюдают требования гражданского процессуального законодательства, регулирующего назначение и производство экспертизы. При этом из анализа судебной практики видно, что сроки рассмотрения гражданских дел в значительной степени зависят от своевременного и качественного проведения экспертиз, обязательных в силу требований закона для правильного разрешения спора. Обозначенные в данном обзоре проблемы, возникающие у судов при назначении экспертиз, могут быть устранены при условии строгого выполнения судьями требований процессуального законодательства в части, касающейся определения обстоятельств, имеющих значение для дела (ч. 2 ст. 56 ГПК РФ), назначения и проведения экспертиз (ст.ст. 79-87 ГПК РФ), соблюдения сроков рассмотрения и разрешения гражданских дел (ст. 154 ГПК РФ), а также повышения уровня организации деятельности судов и профессиональной квалификации судей. Представляется, что результаты проведенного обобщения помогут судам устранить выявленные недостатки в работе, что, в свою очередь, позволит им не допускать в дальнейшем неоправданных задержек в рассмотрении гражданских дел по причине проведения судебных экспертиз. (Обзор утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 14 декабря 2011 г.)
