Лтп должен быть разрушен. Принудительное лечение от алкоголизма

В Витебске вдоль высокого бетонного забора, за которым почти три года находится женский ЛТП, собирали мусор женщины в обычной одежде. Рядом сопровождающие дамы в военной форме. Здесь не ходят в единой робе, но распорядок дня строгий. Как же устроена тут жизнь и кто сюда попадает? Ответы на вопросы я попыталась найти в стенах
этого учреждения

Лечебно-трудовой профилакторий - это мини-городок. Здесь два общежития, столовая, банно-прачечный комплекс, церковь, библиотека, клуб, магазин.

Выходишь из КПП, и чуть левее - клуб. Справа - общежитие, входы к нему огорожены высокой решеткой, возле крыльца курят постоялицы. Возраст разный. Присматриваюсь к одной из них: молодая, но лицо, пострадавшее в боях с алкоголизмом, прибавляет к паспортному возрасту лет 20. Хотела сфотографировать, но делать это можно только с разрешения самих обитательниц, а они тут же ретировались, увидев камеру.

В общежитии казарменный порядок.

В спальнях кровати в два яруса, застеленные одинаковым белым бельем, тумбочки и табуреты. Уюта придает тюль на окнах, кое-где висят цветы на стенах и зеркала. Ничего лишнего. Верхняя одежда в гардеробе: над вешалкой на полке небольшая кучка вещей, снизу обувь. Увидев мое удивление, заместитель начальника по исправительному процессу лечебно-трудового профилактория № 9 управления Департамента исполнения наказаний МВД по Витебской области Евгений Купава пояснил:
- А вы думали, сюда приходят с чемоданом? Нет, с маленьким пакетиком.

В столовой только гражданские повара. Питание довольно разнообразное. На завтрак обязательно какая-нибудь каша, на обед суп и что-нибудь мясное с гарниром, а на ужин рыбные блюда. Есть и диетическое меню. Дома далеко не все эти женщины так питались.

В ЛТП есть банно-прачечный комплекс. Как рассказала заведующая этим хозяйством Татьяна Иванющенко, моются по графику, одновременно меняется постельное белье. Помогают ей шесть, как их все называют здесь, гражданок.

Наряды в банно-прачечном комбинате и столовой - не бесплатная рабочая сила, - пояснил Евгений Викторович. - Они тут трудоустроены, ходят на работу каждый день, за что и получают зарплату.

В Витебске единственный в стране женский ЛТП, который, помимо алкогольной зависимости, специализируется и на наркотической. Психолог группы психологического обеспечения Татьяна Кириллова рассказала о подопечных вот что:

В первую очередь они меняются внешне. Некоторые приезжают истощенные, а через какое-то время узнать их невозможно - лица светлеют. Но чтобы у человека что-то поменялось, помимо внешности, он должен сам этого захотеть. Конечно, когда это молодая женщина, что-то изменить гораздо легче. Некоторые сами приходят за помощью. Но не все. В большинстве своем они потеряли все, и детей в том числе, поэтому мотивацию найти очень трудно. Но женщина остается женщиной, и самое важное для нее - внешность. Они очень реагируют на преображение облика.

Через полгода пребывания в ЛТП комиссия вправе рассматривать возможность досрочного освобождения.

Все плачут, в один голос говорят: хотим домой, к детям. Спрашиваю: когда вы видели своего ребенка последний раз? Года три назад. А кто мешал? Есть те, которые добивались возвращения детей, а потом их обратно забирали. А чего хотят эти женщины на самом деле? - пожимает плечами психолог.

Медчасть - целая поликлиника.

В штате два психиатра-нарколога, терапевт, невролог, гинеколог, стоматолог, рентгенолог. В собственной клинической лаборатории все обследуются на ВИЧ-инфекцию и сифилис. Свой стационар, круглосуточный медсестринский пост. Проводят тут кодирование от алкогольной зависимости, говорит заместитель начальника по лечебно-профилактической работе ЛТП № 9 Евгений Щербаков:

Мы понимаем, что многие слабы, и возвращение в старую жизнь чревато для них опасностями. Поэтому стараемся изменить их отношение к миру, внушить, что здоровый образ жизни - это правильно. Но важно, чтобы по возвращении для них была работа, чтобы их ждали в семьях.

Рассчитан ЛТП на 600 человек, но сейчас заполнен наполовину. Постоялицы здесь разные - кто-то попал впервые, а кто-то уже седьмой раз. Около 70% обязаны компенсировать затраты государству на содержание своих детей. Все работают на предприятиях Витебска, сельхозпредприятиях. Оплата труда такая же, как и у остальных работников - в зависимости от выработки. Средняя зарплата - 250 рублей, общие удержания из нее по законодательству не могут быть более 75%. У некоторых все вычеты идут на содержание детей, остальные частично возмещают расходы за коммунально-бытовые услуги и питание в ЛТП. На это государство тратит около 100 рублей в месяц на одного человека.

А как у них?

В Швеции, Италии, Германии алкоголиков помещают в специальные лечебные центры. Принудительное лечение назначается судом, хотя случается, что решение может вынести прокурор (во Франции) или полиция (в Финляндии).

Для принудительного лечения в Японии достаточно подозрения в алкоголизме, в Канаде необходимо установить факт зависимости от алкоголя, в Великобритании - доказать, что употребление алкоголя осложнено психическими расстройствами. Везде главным условием для принудительного лечения является опасное поведение алкоголика - как для самого себя, так и для окружающих. В США практикуют альтернативное лечение: взамен тюремного заключения больной может выбрать курс терапии. Законы о принудительном лечении от алкоголизма и наркомании есть почти во всех странах Азии.

70% находящихся в ЛТП имеют судимости. Реабилитация рассчитана на год. Средний контингент - 30-40-летние. С родными они могут общаться хоть каждый день. Им предоставляется возможность краткосрочных свиданий и телефонных переговоров, говорит Евгений Купава:

У нас были матери, малыши которых находились в детском доме буквально в километре от нас. С этим учреждением мы постоянно организовываем совместные мероприятия. Матери могут пообщаться со своими детьми, под контролем, конечно. Но была у нас одна женщина, которая знала, что ее ребенок в этом детдоме, но не желала встречи с ним. Есть у нас и другая - 26-летняя, которая начала ездить по ЛТП с 18 лет, и сейчас уже шестой раз.
Светлана Лабэта, 52 года, уроженка Шарковщинского района Витебщины, рассказала:

В витебском ЛТП уже второй раз, раньше была в Староселье Могилевской области. Сколько раз? А неважно, не один. Какое-то время держалась, два года не выпивала. С чего все началось? Жизнь плохим боком повернулась когда-то. Папа мой лежал семь лет парализованный, бедро сломал. Дочка маленькая. Трудно было. Сама с 20 лет заболела тяжелым кожным заболеванием. И суставы больные, уже дали III группу инвалидности. Ну, конечно, надо было больше смотреть свою семью.

У нее нет никакой профессии. Работала в строительстве, на ферме, в полеводстве, немного на заводе. Но нигде себя не нашла. Из ЛТП Светлана Петровна поедет к своей взрослой дочери. Будет жить на пенсию по инвалидности - чуть более 135 рублей в месяц.

Как вы считаете, вы сюда последний раз попали?

Да, теперь последний. Буду стараться жить ради дочки.

Так говорят практически все. И многие затем сюда вновь возвращаются. Бег по кругу?

О лечебно-трудовых профилакториях споры не утихают с советских времен. Мнения высказываются самые разные: от “это необходимо” до “это негуманно”. Но что делать с теми, кто не хочет лечиться, работать? Побывав в ЛТП, убедилась, что проблема не имеет хорошего или, как модно теперь говорить, цивилизованного решения. Наверное, потому и тяжело видеть, как усилия специалистов, надежды родственников и немалые средства тонут в спиртовом угаре.

Алкоголизм - тяжелая болезнь, а не преступление, видимо, поэтому в названии учреждения, где хроническим больным продлевают жизнь, появилось слово “лечебный”. Решение о направлении сюда принимает суд.

Свобода выбора и права человека - это хорошо, но это ведь не значит, что алкоголик должен быть защищен в своем праве погубить себя и своих близких.

И если уж говорить о правах человека, у алкоголика действительно есть одно неотъемлемое право. Право на жизнь.

И для того чтобы он смог им воспользоваться, его чаще всего надо заставить протрезветь. В разных странах это делается по-разному, но обязательно делается.

Главный нарколог России Евгений Брюн призвал возродить лечебно-трудовые профилактории (ЛТП) для лечения алкоголиков и наркоманов, которые существовали во времена СССР. ЛТП были закрыты в 1994 году указом Бориса Ельцина как «антидемократические институты». Ведь в ЛТП людей направляли принудительно, по решению суда, практически как в места лишения свободы.

«Нарушающие правила социалистического общежития»

Евгений Брюн даже нашёл деньги на ДТП. Он предлагает направлять часть акцизных сборов от реализации алкогольных напитков на лечение пьяниц и наркоманов. Брюн считает, что «таким образом появится социальная ответственность государства, которое свободно продаёт алкоголь и должно заботиться о тех, кто стал зависимым от алкоголя». Правда, главный нарколог страны не уточнил, что будут представлять возродившиеся профилактории и в чьём ведомстве они будут находится.

В советское время они походили на или колонию. Были вопросы к эффективности этих учреждений. В СССР ЛТП возникли в 1964 году (были и женские). Профилактории входили в систему МВД при уголовно-исправительной системе. На лечение туда отправляли алкоголиков по «рекомендации» его родственников, участкового или после пяти-шести «ходок» в медвытрезвитель. Кандидата для лечения в ЛТП везли на комиссию в местный наркологический диспансер, получали там заключение, что человек нуждается в принудительном лечении от алкоголизма, после чего к делу подключались правоохранительные органы и суд. Он принимал решение об изоляции.

Официально регламентировал такую форму изолированного решения указ Президиума Верховного Совета РСФСР «О принудительном лечении и трудовом перевоспитании хронических алкоголиков». Им устанавливалось, что в ЛТП должны направляться лица, «уклоняющиеся от лечения или продолжающие пьянствовать после лечения, нарушающие трудовую дисциплину, общественный порядок и правила социалистического общежития». Срок пребывания в ЛТП устанавливался от 1 года до двух лет. Побег карался уголовным преследованием, хотя само пребывание в ЛТП судимость не считалось.

Конечно же, важно, какова было эффективность подобного лечения? По статистике, возвращался после лечения в профилакторий каждый третий. Во многом поэтому решением Верховного Совета в 1993 году ЛТП юридически были упразднены, а с 1 июля 1994 года фактически прекратили своё существование после указа Бориса Ельцина.

Активными противниками ЛТП всегда были правозащитники. Их главный аргумент такой - нельзя ограничивать свободу человека, не совершавшего никакого преступления.

«Профилактории давали шанс»

Евгений Брюн был не первым, кто предложил вернуть ЛТП. На самом деле разговоры о необходимости возвращения профилакториев (теперь не только для алкоголиков, но и наркоманов) пошли ещё с конца 1990-х годов. Если брать мнения заинтересованных сторон, то против - всё те же правозащитники и сами потенциальные пациенты. Кроме того, не ясно, за какими ведомствами могут быть закреплены ЛТП - за Минздравом, ФСИН или МВД? Такую нагрузку брать никто не хочет - расходы будут довольно большими, если не будет активнейшей финансовой помощи государства. Кроме того,большинство осуждённых в РФ не могут обеспечить работой. Что же будет с алкоголиками? Слово «трудовой» из аббревиатуры ЛТП исчезнет?

Сторонниками «ренессанса» ЛТП выступают силовики, резонно замечая, что изоляция тех, кому срочно надо на выпивку или ширево, существенно снизит уровень преступности. А вот мнения профильных врачей разделились. Одни говорят, что алкоголизм практически не лечится. Лечебные меры помогают только на начальном этапе. Другие говорят, что даже 10% излеченных в ЛТП - хороший результат. По мнению одного из сотрудников тогдашней милиции, отработавшего несколько лет в милицейских вытрезвителях, вылечится в ЛТП может только тот, что искренне это хочет.

Помню, некоторые семьи были настолько замордованы алкоголиками, что «сдавали» их в ЛТП с облегчением. Хоть год-два можно пожить спокойно. Снижался и уровень преступности, ведь пьющие люди склонны к хулиганству и другим преступлениям.

Кроме того, больные в ЛТП работали, но зарплату им не выдавали, а посылали семье. Тоже хорошо. ЛТП давали шанс не совсем пропащим людям выбраться из трясины. Там лечили, кодировали, корректировали психику.

Однако вылечиться могли только те, кто этого хотел. Нередко бывало, что поступает ко мне человек в непотребном виде, а по справке я вижу, что он только освободился из ЛТП. Давно известно, что избавить человека от алкоголизма против его воли нельзя. Поэтому, если возрождать ЛТП, то отправлять туда нужно только добровольцев. И упор делать на трудотерапию. Многие «клиенты» в ЛТП говорили мне, что от мыслей об алкоголе их спасала именно напряжённая работа. Уместно сделать в ЛТП профтехучилища, ведь многие ребята спиваются ещё на школьной скамье и уже не имеют в жизни перспектив. Кстати, ЛТП сохранились на Украине и в Белоруссии. Можно и нужно учитывать опыт дальней заграницы. Там существуют клубы анонимных алкоголиков, где с больными работают бывшие алкоголезависимые люди. Это весьма эффективно.

«25 миллиардов на пьяниц»

Что ж, обратимся к опыту соседей. На Украине (2 профилактория), в Белоруссии (1) и Туркмении (1) по- прежнему действуют ЛТП, причём работают они по советским методикам (только срок алкаши «тянут» меньший - 6-12 месяцев).

Валерий Писклов, начальник Харьковского ЛТП, сетует, что сейчас профилактории не входят в систему Департамента исполнения наказаний Украины, а потому сюда зачастую «скидывают» рецидивистов, которые ещё не совершили очередного преступления, но, скорее всего, совершат. Превентивная мера, так сказать. Но из-за этого ЛТП превращается в натуральную зону. И лечение становится не главным.

Всё это следует учитывать и в России, если уж реанимировать ЛТП. Учитывать надо все нюансы. К примеру, что будет с квартирой человека, которого заберут в ЛТП? Если он там не будет работать, то не сможет вносить квартплату, а тут и судебные приставы не за горами. Короче говоря, нужно учесть все спорные моменты.

Оказывается, украинский и белорусский опыт лечения алкоголиков изучили российские чиновники, но не из Минздрава, как можно было предположить, депутаты правящей партии.. Именно они ещё до Брюна предложили содержать алкоголиков взаперти на акцизные деньги. Эта идея была поддержана и Общественной палатой. «Единая Россия» в настоящее время продолжает работать над соответствующим законопроектом, который может быть внесён на повестку дня Госдумы уже этой осенью. Специалисты утверждают, что за счёт акцизов денег на ЛТП у государства хватит.

Руководитель общественной организации «Трезвая Россия» Султан Хамзаев считает:

Для функционирования ЛТП вполне достаточно 10% акцизных сборов. В прошлом году производители алкогольной продукции перечислили в федеральный бюджет 250 миллиардов рублей акцизных сборов. Так что в год на лечение алкоголиков можно было тратить астрономическую сумму в 25 миллиардов! Нужно тратить эти деньги на тех алкоголиков, которые сохраняют ответственность перед семьёй, то есть социально адаптированных.

Как видим, наши эксперты выступают за то, чтобы в возможных будущих ЛТП алкоголики и наркоманы лечились добровольно. То есть, «тюрем» для горьких пьяниц всё-таки не будет? Подождём до осени.

Надо отметить, что принудительное лечение больных алкоголизмом существует практически во всех развитых странах. Правда, местные ЛТП мало похожи на зоны. В Швеции, Италии, Германии алкоголиков помещают в специальные лечебные центры. Принудительное лечение назначается судом, хотя случается такое, что такое решение может вынести прокурор (во Франции) или полиция (в Финляндии). Для принудительного лечения в Японии достаточно подозрения в алкоголизме, в Канаде необходимо установить факт зависимости от алкоголя, в Великобритании - доказательство того, что употребление алкоголя осложнено психическими расстройствами.

По материалам газеты
"За решеткой" (№6 2013 г.)

На вопрос журналистов, сколько в Беларуси лечебно-трудовых профилакториев. Сказал, что «много» и сокращать их пока не планируется. Оказалось, что этого «много» было на самом деле «мало», а потому количество ЛТП в стране станет на половину больше. Так решил президент.

Странный у нас какой-то глава МВД. На пустом месте тайны выдумывает. Количество ЛТП в Беларуси никогда не скрывалось. Эту информацию можно найти в открытом доступе на сайте Министерства внутренних дела. Тем более, министр не мог не знать о скором сокращении мест лишения свободы и резком увеличении количества заведений для хронических алкоголиков.

Нет никаких сомнений, что МВД имело прямое отношение к подготовке указа президента № 242 от 28 мая сего года «О совершенствовании деятельности уголовно-исполнительной системы Министерства внутренних дел».

Указ, опубликованный на Национальном правовом интернет-портале 30 мая, вступит в силу через три месяца.

Часть документа касается ликвидации двух исправительных колоний (ИК-10 в Новополоцке и могилевской ИК-19) и реорганизации 35 исправительных учреждений открытого типа путем присоединения 21 учреждения, как сообщила пресс-служба президента, «к 14 более перспективным учреждениям».

Храни нас Всевышний от попадания в такого рода «перспективные» заведения, но с ними как раз все более-менее понятно. Сидельцев в наших зонах и «химиях» становится меньше. Почему, это отдельная тема, статистика же свидетельствует о ежегодной динамике сокращения контингента в местах лишения свободы.

Если в белорусских зонах на 1 января 2013 года содержалось 30,4 тыс. человек, что на 21% меньше, чем в 2012 году, то на 1 января 2014 года сидельцев осталось уже 28,5 тыс. человек. Приход под конвоем за колючку всего за год сократился почти на две тысячи криминальных душ.

А потому ликвидация с реорганизацией вполне укладывается, как сказано в указе, в цель «оптимизации структуры уголовно-исполнительной системы Министерства внутренних дел» .

А вот с ЛТП дело обстоит обратным образом и пахнет тут совсем не «оптимизацией», а организацией новых мест для изоляции хронических алкоголиков. Официально это звучит так: «На базе ликвидируемых исправительных колоний и филиала ЛТП № 4 в Витебске, будут созданы 3 ЛТП». Что свидетельствует о том, что злоупотребляющего в республике контингента развелось столько, что в уже существующие ЛТП он не помещается.

Так сколько же в Беларуси ЛТП?

Было шесть, станет - девять. На сегодняшний день лимит наполняемости учреждений якобы для лечения части населения от алкоголизма в условиях изоляции составляет 4,6 тыс. человек, на конец прошлого года там находилось около 5 тыс. официально признанных хронических алкоголиков. Судя по всему, ситуация усугубилась.

Более того, последние несколько лет возникли серьезные проблемы с определением алкоголиков в их «дом родной». Возникли очереди. Например, в Витебской области в 2011 году по решению судов в ЛТП должны были направить почти тысячу человек, но местный профилакторий рассчитан всего на 700 человек, а потому 240 вынуждены были дожидаться освобождения «вылечившимися» койко-мест.

Появление на карте Департамента исполнения наказаний МВД Беларуси трех новых ЛТП, конечно же, снимет напряжение и сведет на нет очередь для «жаждущих» полечиться от алкоголизма по решению суда. Надолго ли?

На так называемом профилактическом учете в органах внутренних дел состоит свыше 180 тыс. человек. (Для сравнения: в 2007-м было 81 900, а в 2010-м - более 159 тыс. человек). Каждый из них - реальный кандидат на получение путевки в ЛТП.

…Не прошло и пяти лет с момента указа президента о создании нового ЛТП-6, как появилась нужда в очередных антиалкогольных учреждениях.

ЛТП-7 расположится на земле ликвидированной ИК-19, ЛТП-8 - на территории не нужной больше ИК-10. ЛТП-9 возникнет в Витебске на месте филиала ЛТП-4, скорее всего, это будет женский профилакторий.

Сиротливо в изоляции от общества хронических алкоголиков выглядит Брестская область. В регионе нет своего ЛТП. Думается, это дело поправимое.

Пьянство было серьезной проблемой советского общества, немалая доля преступлений совершалась в состоянии алкогольного опьянения. Для борьбы с этим опасным явлением в середине 1960-х годов были созданы специальные учреждения – лечебно-трудовые профилактории (ЛТП). Какими методами лечили в них пьяниц?

Форма перевоспитания

Первый из известных лечебно-трудовых профилакториев был открыт в 1967 году в Казахстане. По другим данным, учреждение появилось в 1974 году. Вскоре ЛТП начали открывать по всему СССР.
Главная цель инициаторов создания подобных заведений – перевоспитание человека, придание ему устойчивого чувства отвращения к алкоголю, его приучение к труду. В ЛТП отправляли на срок от шести месяцев до двух лет. Попасть туда могли те, у кого имелись серьезные проблемы с алкоголем и кто, согласно постановлению Верховного Совета СССР, «злостно уклонялся от лечения и продолжал вести антисоциальный образ жизни, нарушая общественный порядок».
Примечательно, что лечебно-трудовые профилактории не подпадали под категорию лечебных учреждений, а находились в ведении МВД и входили в систему пенитенциарных учреждений. Вместе с тюрьмами, колониями и следственными изоляторами. Довольно логично, поскольку идея внедрения ЛТП разрабатывалась в рамках мер по борьбе с преступностью. А правонарушения на почве пьянства были одними из самых распространенных в СССР.

Как попадали

Попасть в ЛТП даже самому закоренелому алкоголику было не так просто. На лечение человека отправляли только на основании заявления от родственников или автоматически после шести «ходок» в вытрезвитель.
Для начала пьяницу отправляли на медицинское обследование, которое определяло, нуждается ли кандидат в принудительном лечении. Если да, то суд выносил решение об изоляции алкоголика и его определению в ЛТП.
Впрочем, некоторые сами изъявляли желание оформиться в «профилакторий», но таких сознательных было подавляющее меньшинство.

Как лечились и жили

Первое время в ЛТП пьяницу ждал карантин. После этого алкоголик проходил обследование, где ему назначалось нехитрое лечение. В первый месяц в основном выдавали большие дозы препарата «Антабус». Также давали анальгин и валериану.
Некоторые проходили принудительный курс рефлексотерапии. Алкоголикам кололи специальные препараты, которые вызывали отвращение к спиртному. После этого пациенту давали выпить. Как правилу, за этим следовала рвота. Процедура проводилась несколько раз.
Жили пациенты в больших комнатах с двухъярусными кроватями. Количество проживающих в одном помещении составляло около 20 человек, иногда больше.
В лечебно-трудовых профилакториях был установлен специальный режим изоляции. Свидания с родственниками разрешались раз в неделю, отпуска домой были запрещены. В крайних случаях (смерть родственников или стихийные бедствия) пациентам могли предоставить отпуск на 10 дней. Однако МВД в своих отчетах сетовало, что правила содержания в ЛТП периодически нарушались.

Трудотерапия

Считалось, что наряду с медикаментами отучить пьющего человека от «зеленого змия» и вернуть его к трезвой жизни может труд. Поэтому большая часть времени пациентов ЛТП была занята трудом.
Их направляли в самые разные сферы народного хозяйства: на сельскохозяйственные работы в колхозы, на заводы и фабрики. Человек становился практически бесплатной рабочей силой, поэтому предприятия устраивали чуть ли не соревнования друг с другом за возможность получить в свое распоряжение дополнительные рабочие руки.
В большинстве случаев пациенты ЛТП выполняли неквалифицированный труд, многих использовали как грузчиков и уборщиков. Возможности обучения и повышения квалификации предусмотрено не было.
Рабочий день начинался в 7-8 утра, кончался примерно в 16. Было предусмотрено время на обед, а также шесть коротких перерывов по 10 минут. К концу 70-х годов пациенты ЛТП составляли немалую долю подсобных рабочих на предприятиях Союза. Так, на одном только Заводе имени Лихачева (ЗИЛ) в Москве трудились около 700 заключенных.

Ликвидация ЛТП

Работа лечебно-трудовых профилакториев часто подвергалась критике, немало специалистов выказывали сомнения в их эффективности и целесообразности существования. К началу 90-х годов, по некоторым данным, через ЛТП прошли порядка миллиона советских граждан. Большинство из них после освобождения продолжало употреблять спиртное, зачастую даже больше, чем ранее. Ведь лишение свободы тяжело сказывается на психике человека.
Вопрос передачи этих учреждений из ведения МВД в компетенцию Минздрава регулярно поднимался в 70-е и 80-е годы. После распада СССР ЛТП решено было упразднить как пережиток советского прошлого.
В июле 1994 года указом президента Бориса Ельцина лечебно-трудовые лагеря прекратили свое существование в России. В настоящее время они сохраняются лишь в Белоруссии, Туркменистане и Приднестровье.

За первое полугодие 2017 года в белорусские лечебно-трудовые профилактории было направлено 4416 человек. Лечат ли в ЛТП от алкоголизма или просто временно изолируют тех, кого не в состоянии терпеть уже даже собственные семьи?

Светлогорское ЛТП. Фото «Гомельская правда»

«ЛТП или две свежие могилы на сельском кладбище? Я бы выбрал ЛТП»

Ежегодно более семи тысяч человек проходит через ЛТП. Белорусские и международные правозащитники критикуют данную меру, но она - вынужденная, и альтернативы ей пока нет, первый заместитель председателя Верховного суда Валерий Калинкович в августе.

«Но кто и что предложил взамен? - задал он вопрос. - Спросите соседей или членов семьи: как им жилось до того, как человека отправили в ЛТП, и сейчас? В ЛТП отправляют не просто людей с хроническим алкоголизмом. Туда попадают те, кто систематически нарушает права других людей, поэтому мы вынуждены действовать именно так».

По словам Калинковича, почти половина преступлений в Беларуси совершается в состоянии алкогольного опьянения.

«Когда семейный скандал переходит в убийство нескольких человек, что лучше: ЛТП или две свежие могилы на сельском кладбище? Я бы выбрал ЛТП», - заявил первый зампредседателя Верховного суда.

Консультант реабилитационного центра «Исток» Дмитрий Сулим , который по собственному опыту знает, что такое наркотическая зависимость согласен с тем, что каждый человек хочет жить в обществе, где его ребенок будет без опаски ходить по улицам:

«Мы хотим спокойно возвращаться домой, чтобы возле подъездов никто не лежал, чтобы там плохо не пахло. Я живу на окраине Минска, на Ангарской. Там в любое время возле магазина стоят пять-шесть человек, к которым страшно подойти. Вот и приходит мысль: в какой-то момент изоляция некоторых людей оправдана. Например, если человек находится на той стадии заболевания, когда уже происходят органические изменения».

Кроме того, нахождение в ЛТП несколько продлевает жизнь его постояльцам, ведь доступ к алкоголю там ограничен, а питание - регулярное. В то же время опредление в ЛТП, изоляция алкоголиков - это советский подход, считает Дмитрий Сулим.

По его мнению, проблема усугубляется тем, что в настоящее время через ЛТП проходят совсем молодые люди: «К нам на реабилитацию попадают 19-летние юноши, которые прошли через ЛТП. Меня это шокирует, особенно с учетом того, что они рассказывают, что в ЛТП сотни молодых людей до 25 лет».

Помещение в ЛТП является необходимым в случае, если идет речь об алкоголиках, которые совершают правонарушения, являются домашними насильниками, считает главный нарколог Министерства здравоохранения Беларуси Иван Коноразов : «Таких людей необходимо изолировать от общества. Тех же, кто правонарушений не совершил, в ЛТП не помещают, они получают медицинскую помощь в организациях здравоохранения».

В положительном эффекте системы ЛТП сомневается правозащитник Валентин Стефанович .

«Сотрудники милиции говорят об ЛТП, что он дает возможность отдохнуть семьям от алкоголиков-дебоширов. Эта проблема очень широкая, она затрагивает и аспект защиты жертв семейного насилия, и зависимости женщин от мужчин, например, невозможность разъехаться из-за материальных проблем. Получается, что даже если женщина отдохнет полтора года (обычный срок, на который помещают в ЛТП), алкоголик вернется, проблемы начнутся заново, потому что временная изоляция их не решает», - поясняет Стефанович.

По его мнению, «государству необходимо сосредоточиться на более прогрессивных мерах, которые не связаны с репрессивными практиками в отношении лиц с алкогольной зависимостью с использованием опыта других стран».

Правозащитники оценивают систему ЛТП как содержание под стражей, лишение свободы вне рамок уголовного преследования, не в связи с совершением преступления.

«Первое. Мы считаем, - сказал Валентин Стефанович в комментарии для Naviny . by , - что помещение в ЛТП нарушает конституционные права в части, которая гласит, что лишение свободы может быть только в отношении лица, совершившего уголовное преступление на основе приговора суда. Второе - в ЛТП используется практика принудительного труда».

Лечат или не лечат?

То, что ЛТП, по сути, является временным лишением свободы, доказывается тем обстоятельством, что из лечебно-трудового профилактория могут освободить досрочно: «Лечение ведь не заканчивается досрочно, от реабилитации тоже не освобождают до ее окончания. Кроме того, алкоголизм не включен в список социально-опасных заболеваний, лечение которых проводится принудительно в закрытых учреждениях».

Опыт работы правозащитника показывает, что многие попадают в ЛТП повторно, а тех, кто выходит после ЛТП в ремиссию, единицы, если такие вообще есть.

С этим согласен и Дмитрий Сулим. Он постоянно сталкивается с людьми, которые после возвращения из ЛТП вновь начинают пить:

«Я не встречал людей, которые после ЛТП вернулись к нормальной жизни - трудоустраивались, прекращали употреблять алкоголь. Те, кто прошел ЛТП, рассказывают, что распорядок там такой - их выводят на работу, дают какие-то таблетки. Вроде, есть психолог, но люди отзываются о лечении негативно. Могу сделать вывод, что реабилитация в ЛТП не работает».

Дмитрий Сулим настаивает, что алкоголизм и наркомания являются прогрессирующими неизлечимыми заболеваниями, которые не лечатся трудотерапией или только медикаментозно. Нужен комплексный подход:

«Если раньше длительная ремиссия (трезвая жизнь. - сайт ) для алкоголика или наркомана была чем-то из области фантастики, сегодня есть много реабилитационных центров, различных сообществ, поддержка которых помогает людям десятилетиями оставаться трезвыми и социализироваться. Можно менять жизнь, работать над ее качеством и продлевать ремиссию. Другое дело, что надо признать болезнь и свою капитуляцию перед болезнью».

Даже для опустившихся алкоголиков надо искать другие способы изоляции, считает Сулим:

«Например, организовывать дома-приюты для таких людей, где они будут получать какой-то уход. Даже закрытые учреждения могут быть разного типа. Например, я видел несколько ЛТП, в том числе расположенное на месте бывшей колонии, где соответствующий антураж. Какое там может быть лечение? Понятно же, что можно сделать всё более цивилизованно. Присмотр должен быть, но не проволока же колючая! У нас, похоже, менять ничего не собираются».

Год назад главный нарколог Минздрава Главный нарколог Министерства здравоохранения Беларуси Иван Коноразов заявил, что Минздрав и МВД перешли на новый уровень совершенствования работы ЛТП и уже есть качественные изменения.

Как рассказал Иван Коноразов, второй год в ЛТП № 1 и № 5 продолжается научный проект по комплексной реабилитации больных алкоголизмом, им охвачено около 150 человек. Результаты в группах очень хорошие, благодаря использованию мультидисциплинарного подхода, отметил главный нарколог Минздрава:

«Там есть и трудовая, и медицинская, и социальная реабилитация. Эту систему можно сравнить с практиками, которые используются в зарубежных реабилитационных центрах. Я лично был в этих ЛТП, разговаривал с врачами и видел эффективность работы. Согласно данным наркологической службы (после выхода из ЛТП человек обязан там наблюдаться), годовая ремиссия была более чем у половины тех, кто прошел через такое лечение».

В целом же, отметил Коноразов, «эффективность лечения зависит от реабилитационного потенциала человека, который оценивается в рамках проекта при поступлении в ЛТП».

Цель Минздрава и Департамента исполнения наказаний МВД - распространить наработки, полученные в рамках проекта, на всю систему ЛТП.

«Мы выступаем за то, - сказал Коноразов, - чтобы не просто изолировать этих людей, а комплексно походить к их реабилитации с использованием психотерапии, психологической помощи и трудотерапии. В идеале необходимо, чтобы на 30 человек был один психолог и один социальный работник. Вместе с тем, отмечу, что для тех, кто помещается в ЛТП, важна поддержка «равных», например, групп анонимных алкоголиков. По нашим сведениям, в ЛТП группы анонимных алкоголиков и наркоманов работают».

Что делать?

Судя по всему, система ЛТП кардинально не изменится в ближайшее время. Валентин Стефанович считает, что временная изоляция уж точно не решит проблему алкоголизации страны:

«В том виде, в каком существует система ЛТП, я бы ее ликвидировал. Лишение свободы без совершения уголовного преступления неприемлемо. Надо искать какие-то другие формы».

Тем более что существующие обходятся в копеечку. Содержание одного постояльца лечебно-трудового профилактория обходится бюджету примерно в 100 рублей в месяц, сообщает сайт Витебского УВД .

Стефанович считает, что государству необходимо, прежде всего, сосредоточиться на мерах антиалкогольной политики, например, ограничить продажу спиртных напитков поздним вечером:

«У наших соседей, в Литве, где потребление алкоголя высокое, принимаются соответствующие меры. Там после 10 вечера не купишь алкоголь. У нас же то вводился, то отменялся запрет. Думаю, если бы запрет на ночную продажу работал, это была бы хороша антиалкогольная мера, как и увеличение возраста, с которого может продаваться алкоголь. Известны и другие меры, которые приводят к уменьшению потребления алкоголя. Пока же нация спивается, чего греха таить».

Однако власти пока вполне удовлетворены результатами мер, которые применяются в рамках антиалкогольной государственной политики, так как статистика демонстрирует снижение потребления алкоголя в стране.

Иван Коноразов считает, что не стоит гиперболизировать проблему алкоголизации населения Беларуси: «По оценочным данным, 80% алкоголя потребляется 20% жителями страны, где он производится».