Директор библиотеки украинской литературы. Экс-сотрудник Библиотеки украинской литературы: Директор не знает украинского. "Каждый хотел свою Надежду Савченко"

КИЕВ – Бывший директор Библиотеки украинской литературы Наталья Шарина, обвиняемая в экстремизме и растрате средств, не признала свою вину в ходе рассмотрения дела по существу 2 ноября.

«Обвинение по статье 160 УК мне понятны, виновной я себя не признаю и надеюсь, что в ходе разбирательства мы посмотрим на документы, которые свидетельствуют о совершенно обратных выводах», – отметила бывший директор Библиотеки украинской литературы Наталья Шарина в ходе судебного заседания в Мещанском суде Москвы, сообщает интернет-портал «Медиазона».

Наталья Шарина подчеркнула в суде, что ей не понятна «сущность обвинения»: она попросила разъяснить, какие она «совершила действия, направленные на разжигание вражды и ненависти».

«Медиазона» отмечает, что следствие вменяет Наталье Шариной распространение книг «Голод 1932-1933 годов на Украине: глазами историков, языком документов», брошюры «Моя встреча с УПА», буклета «Роман Шухевич», детского журнала «Барвинок» и других украинских изданий, которые, по мнению экспертов, содержат призывы к разжиганию национальной ненависти против русских. К экстремисткой литературе следствие причисляет книги украинского националиста Дмитрия Корчинского, диски с песнями «Марш УНА-УНСО» – всего до 25 наименований.

В деле фигурирует периодическая детская украинская литература – журнал «Барвінок», в котором военный конфликт в Донбассе «изображается как война», отмечает «Медиазона».

Наталья Шарина находится под домашним арестом с 30 октября 2015 года по решению Таганского районного суда Москвы.

Следующее заседание по делу Натальи Шариной будет продолжено 23 ноября, сообщает Украинская служба Би-би-си.

Попытка цензуры и случай с книгой

Российский политолог Андрей Окара называет неубедительными обвинения, которые используются в деле против директора Библиотеки украинской литературы в Москве.

«Обвинения в растратах появились совсем недавно. Вероятно, их «нашли» для убедительности доводов. Даже тема о том, что это дело демонстрирует борьбу за здание около Рижского вокзала, тоже на втором плане. На первом плане – политика, которая подтверждает, что в данном случае мы имеем дело с феноменом культурного геноцида по отношению к этническому и культурному меньшинству, проживающему в России», – говорит Андрей Окара корреспонденту Русской службы «Голоса Америки».

Андрей Окара вспоминает о том, что в первые месяцы после назначения Натальи Шариной на должность директора библиотеки, в украинском сообществе было недоумение.

«Среди вопросов были и такие, каким образом этническая русская, которая не говорит по-украински, может понимать украинскую культуру? В результате ситуация сложилась таким образом, что теперь этническая русская без каких-либо украинских корней в биографии, несет ответственность за украинскую книжную культуру в России», – подчеркивает Андрей Окара.

Он называет «совершенно смешным» фактом попытку российской власти привлекать к ответственности граждан за наличие книг в библиотечном фонде.

«На книге Дмитрия Корчинского «Война в толпе», как известно, не было ни библиотечного штампа, она не была зарегистрирована в библиотечном фонде», – говорит Андрей Окара.

Случай с книгой, которая послужила поводом для обвинений в экстремизме, по мнению Андрея Окары, это лишь один из эпизодов в общей тенденции, направленной на блокирование и снижение возможностей россиян «познавать мир». Вместе с тем, по словам российского политолога, сегодня сложно говорить о том, является ли эта тенденция попыткой к введению общей цензуры.

Язык и борьба на идейном фронте

Политолог Алексей Куринный считает, что «русский мир» и «путинская Россия» противостоят украинскому языку и культуре не только в Москве, но и в Украине.

По мнению Алексея Куринного, статус украинского языка в Украине – это вопрос сохранения безопасности страны и «непосредственным раздражителем для России.

«Для большинства украинцев это важно. В контексте долгосрочных перспектив – нужно спасать украинский язык. В 2011 году социологическая компания Research & Branding Group сообщала, что 48% граждан общались дома по-украински, Центр Разумкова тогда называл долю в 53% тех, кто дома говорит по-украински. По новым соцопросам в быту украинский язык используют от 42 до 45 процентов. Можем утверждать, что до пяти процентов населения русифицировалось за последние несколько лет благодаря действующему закону «Об основах государственной языковой политики», который был принят при Януковиче. И мы пытаемся только вернуться на рубежи 2011 года», – говорит Алексей Куринный корреспонденту Русской службы «Голоса Америки».

Алексей Куринный считает, что конфликт и уголовное дело против директора Библиотеки украинской литературы в Москве – это попытка «русского мира» уничтожить все идейное, что связано с Украиной.

«Это методика «русского» мира, который уничтожает все, что идейно связано с Украиной. Сине-желтый флаг, герб, украинских героев, украинские научные и литературные работы могут называться псевдоработами или национализмом, хотя они и на два процента не дотягивают до понимания радикализма, как определения для литературы. Это абсолютно шовинистический выпад против всей украинской идентичности. Хотя, нужно признать, что мы не можем защитить библиотеку в Москве», – подчеркивает Алексей Куринный.

Вместе с тем, Алексей Куринный говорит, что представительское меньшинство украинцев в Москве до сих пор не открыло ни одного украинского класса в российском мегаполисе, а российские оппозиционеры проявляют солидарность с путинским режимом, когда речь идет о защите украинского языка.

Об исторической ненависти и параллелях истории

По мнению эксперта Корпорации стратегического развития «Гардарика» Константина Матвиенко, факты преследования руководства библиотеки украинской литературы в Москве «укладываются в логику подлой и наглой войны, которую Россия ведет против Украины».

«Поэтому эта библиотека одним своим фактом существования, признавала наличие развитой украинской литературы, цивилизационную литературную отдельность Украины от России, тот факт, что Украина является полноценным и информационным субъектом европейской цивилизации. Эта библиотека в условиях, когда Россия напала на Украину, априори, конечно же, не могла существовать», – говорит Константин Матвиенко корреспонденту Русской службы «Голоса Америки»

Константин Матвиенко считает, что фактами преследования всего украинского российская власть демонстрирует историческую ненависть к демократии и развитой цивилизации.

«Это психологическое явление, – ненависть россиян к украинцам – имеет такую же природу, которую имела и зависть жителей ордынской Москвы к гражданам цивилизованного, демократического Новгорода», – подчеркивает Константин Матвиенко.

МОСКВА, 5 июня. /ТАСС/. Мещанский суд Москвы приговорил к четырем годам заключения условно бывшего директора Библиотеки украинской литературы Наталью Шарину, признав ее виновной в экстремизме и растрате, передает корреспондент ТАСС.

"Признать Шарину виновной по ст. 282, ч. 3 и 4 ст. 160 УК. Назначить ей наказание в виде четырех лет лишения свободы условно с испытательным сроком четыре года", - огласила решение судья Елена Гудошникова.

"Шарина совершила действия, направленные на возбуждение национальной ненависти и вражды, а равно унижение человеческого достоинства. Она же, Шарина, совершила растрату денежных средств в корыстных целях", - зачитала приговор судья.

"Сторона обвинения удовлетворена вынесенным приговором", - сказала прокурор Людмила Баландина, отвечая на вопрос ТАСС. Позже прокурор уточнила журналистам, что "суд дал подробную оценку доказательствам сторон и вынес подсудимой соразмерное наказание".

Защита заявила, что считает незаконном и необоснованным приговор суда и намерена дойти до Европейского суда по правам человека, если не добьется оправдания Шариной в российских судах.

"У нас уже есть в ЕСПЧ жалоба на домашний арест Шариной. Если тут мы не добьемся оправдания, конечно, в ЕСПЧ будет подана жалоба и на приговор", - сказал он.

Адвокат отметил, что "само по себе хранение материалов, пусть даже признанных экстремистскими, не образует состав уголовного преступления, для этого есть административное наказание".

Отвечая на вопрос журналистов, что она будет делать после суда, Шарина рассказала, что наконец-то снимет электронный браслет, будет гулять столько, сколько захочет, а также отметит день рождения мамы.

"Я очень законопослушный человек, если бы мне кто-то сказал, что я в конце своей карьеры вот так закончу, я бы никогда не поверила. Но вместе с тем это тоже большой опыт", - сказала Шарина.

Как отмечается в приговоре, Шарина в 2011-2015 годы, являясь должностным лицом, в нарушение закона "О противодействии экстремистской деятельности" организовала распространение среди посетителей библиотеки книжных изданий Дмитро Корчинского, которые признаны судом экстремистскими материалами и запрещены к использованию.

В ходе прений сторон прокурор Людмила Баландина просила приговорить Шарину к 5 годам заключения условно в связи с тем, что она привлекается к уголовной ответственности впервые, а также учитывая ее возраст. Сама Шарина отвергла все обвинения в свой адрес и просила оправдательного приговора.

В основу приговора суд положил показания свидетелей обвинения, письменные материалы дела, в том числе результаты экспертизы, которые в полном объеме подтверждают виновность Шариной в инкриминируемых ей преступлениях. Все эти доказательства, по мнению суда, согласованы между собой и допустимы.

При этом доводы самой Шариной о ее невиновности признаны судом неубедительными и расценены как попытка избежать уголовной ответственности. Позиция защиты и самой подсудимой, утверждается в приговоре, противоречива, опровергается показаниями свидетелей, письменными материалами, а также показаниями потерпевшей стороны, которым у суда нет оснований не доверять. Также суд не поверил утверждению Шариной о том, что ей не понятно обвинение, назвав это "формой защиты".

Москва — В понедельник, 5 июня, Мещанский районный суд Москвы огласил приговор бывшему директору Библиотеки украинской литературы Наталье Шариной. Она обвинялась по статье 282.2 УК «Возбуждение ненависти либо вражды с использованием служебного положения» и по статье 160.3 — растрата в крупном размере. Прокуратура требовала 5 лет условного срока, судья Елена Гудошникова смягчила приговор до 4 лет.

Остров без политики

Наталья Шарина последние полтора года находилась под домашним арестом и в библиотеке не работала. Само учреждение тем временем было расформировано — Департамент культуры Москвы принял решение отправить фонды в славянский отдел Библиотеки иностранной литературы им. Рудомино.

До конца 2015 года библиотека на Трифоновской улице была классическим примером дружбы народов почти советского образца. Посетителями библиотеки в основном были пожилые люди, ностальгирующие по общему прошлому. Они ходили на вечера украинской поэзии, слушали старые граммофонные пластинки, устраивали чаепития, песенные вечера и наотрез отказывались говорить о политике: на вопрос корреспондента DW о ситуации в Донбассе один из сотрудников ответил, что «культура — это спасение, в том числе, и от политики». В библиотеке хранилось около 25 000 книг на украинском языке — от Тараса Шевченко до Хемингуэя и Уэльбека в переводе на украинский.

Директор Наталья Шарина — библиотекарь с многолетним стажем — вела только административную работу и содержанием фондов не занималась. «Я не знаю украинского языка, но я хорошо знаю, как работают библиотеки», — говорила она в феврале 2015 года корреспонденту DW. За контент отвечал заместитель директора Виталий Крикуненко — поэт, переводчик, редактор, в совершенстве владеющий обоими языками.

«Мы собирали книги со всего мира, чтобы возродить библиотеку украинской литературы, которая была здесь еще в двадцатые годы», — рассказал он DW. По словам Крикуненко, тогда в Москве было много национальных библиотек, а украинская насчитывала целых 6 филиалов. «В 1938 году все национальные библиотеки в Москве были ликвидированы и наши книги оказались во Львове. А спустя полвека, в 1989 году эти книги из Львова вернулись в Москву», — рассказывает библиотекарь.

Донос

Проблемы начались в 2009 году, когда один из сотрудников библиотеки, литератор Сергей Сокуров-Величко, поссорился с Шариной. Уроженец Львова, Сокуров долгое время был активным участником русского движения на Украине и даже получил почетный знак Международного совета российских соотечественников «За вклад в сплочение Русского мира». В начале 2000-х Сокуров был вынужден уехать из Львова в подмосковный Реутов «под давлением украинских национал-радикалов», — об этом он сообщает в автобиографии на своем сайте.

В 2007 году Сокуров устроился на работу в украинскую библиотеку, а в 2010-м был уволен. Обстоятельства конфликта с Шариной он позже описал на очной ставке с ней: «В 2009 году была издана моя книга о российско-украинских отношениях „Мотивы новой Руины‟. Я попросил у Шариной Н.Г. провести презентацию этой книги в библиотеке, но Шарина Н.Г. сказала, что украинская общественность возмущена выпуском данной книги, и проводить презентацию данной книги она не разрешила. Украинское сообщество плохо относится к моему творчеству, так как я против любого сепаратизма». Под «сепаратизмом» Сергей Сокуров, судя по всему, подразумевал отделение Украины от СССР.

Контекст

Историческая победа Украины

ИноСМИ 05.06.2017

За книгами теперь ходят с оружием

Respekt 04.11.2015

Скандал в библиотеке: мы далеки от экстремизма

Русская служба BBC 30.10.2015

Кулаками и ложью

Украiна молода 19.01.2011 «Уходя, он пообещал мне всяческие неприятности, — рассказывала Шарина в интервью сайту «Открытой России». — Обо мне он говорил, что я „оранжевое пятно‟ в библиотеке». Почти сразу после увольнения Сокурова в библиотеке прошел первый обыск — в рамках проверки СК по статье 282. Политические отношения РФ и Украины тогда были хорошими, и дело, отчасти под давлением украинского МИДа, было закрыто. Сокуров-Величко остался недоволен. В 2011 году по итогам его пресс-конференции было опубликовано письмо обеспокоенных москвичей к Сергею Собянину: «Мы, подписывающие это письмо, надеемся, что вы, наш новый градоначальник, обратите внимание на главную проблему Библиотеки украинской литературы».

После этого дело несколько раз открывалось и снова закрывалось. Но обращение обеспокоенных граждан не осталось без ответа: к 2016 году отношения между странами были испорчены, и экстремизм в библиотеке, наконец, обнаружили официально. Сокуров-Величко стал главным свидетелем в деле Шариной.

Запрещенные книги

Дмитро Корчинский «Волна в толпе», Владимир Василенко «Голодомор как преступление геноцида», Дмитрий Павлычко «Голоса моей жизни» — всего около 25 наименований. Большая часть приговора, который судья зачитывала два с половиной часа, составляло перечисление малоизвестных книг украинских националистов. Обстоятельства, при которых эти материалы попали в библиотеку, до сих пор остаются неясными — Шарина предполагает, что некоторые из них могли быть подброшены во время обыска, так как на них нет библиотечного штампа. Так или иначе, в протоколе обыска есть книги, которые действительно числятся в Федеральном списке экстремистских материалов.

Адвокат Шариной Иван Павлов считает, что это не имеет никакого значения: «Хоть что-то скажите про умысел Шариной, — заявил он журналистам после суда. — Ведь должен быть доказан прямой умысел на совершение преступления по 282 статье. Само по себе хранение материалов, пусть даже включенных во все страшные списки, не образует состава преступления, для этого есть административная ответственность». Шарина добавляет, что «даже если книги находились в библиотеке, они были за пределами абонемента и читального зала. Поэтому совершенно непонятно, как я могла их распространять».

Павлов считает это дело «Клондайком нарушений всех возможных конвенций и принципов» и собирается подавать жалобу в ЕСПЧ. В то же время он понимает, что Шарина сравнительно легко отделалась: «В советское время был такой анекдот, когда судью спрашивали: смог бы ты посадить невиновного человека? Судья долго думал, потом отвечал: „Нет, не смог бы. Я бы дал условно‟. Советские времена возвращаются».

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.

© СС0 Public Domain

Мещанский районный суд Москвы в среду приступил к рассмотрению дела директора Библиотеки украинской литературы Натальи Шариной, обвиняемой в экстремизме и растрате. На первом заседании была допрошена потерпевшая - новый директор библиотеки Наталья Виденеева. Шарина, в свою очередь, заявила о своей невиновности. Ее адвокаты намерены добиться полного оправдания подзащитной. По их словам, дело «давно сошло с правовых рельсов на политические». За ходом процесса следит корреспондент «Росбалта».

«Не беспокойтесь, подождите немного. Все сядут», - заботливо уговаривал толпившихся в дверях зала заседаний журналистов круглолицый, бритый наголо пристав. Преграждая дорогу, он наблюдал за своим коллегой, который по указанию девушки - судебного секретаря переставлял скамейки, чтобы увеличить количество сидячих мест. Когда скамейки закончились, мужчина в черном оглянулся и двинулся в сторону «клетки». «Может, другие? Примета нехорошая», - тихонько вставила секретарь, но пристав ее не услышал. Через мгновение лавочки оказались в первом ряду. На них разместились российские и украинские репортеры.

Проведшая под домашним арестом больше года директор Библиотеки украинской литературы Наталья Шарина держалась уверенно. На стандартные протокольные вопросы судьи Елены Гудошниковой она отвечала лаконично и отчетливо. После уточнения деталей прокурор Баландина принялась читать обвинительное заключение.

По версии следствия, Шарина разместила в открытом читательском доступе запрещенную и признанную российским судом экстремистской книгу украинского журналиста Дмитрия Корчинского «Война в толпе», которую приобрела у «неустановленного лица». Из постановления Мещанского суда от марта 2013 года следует, что текст издания содержит «унизительные характеристики в отношении национальной группы и ее отдельных лиц», а также «призывы к разжиганию межнациональной ненависти».

Помимо сочинения Корчинского, продолжала прокурор, на стеллажах учреждения оказался сборник «Голод на Украине 1946-1947. Документы и материалы», а также книги «Голоса моей жизни» и «Время поэзии» авторства поэта Дмитрия Павлычко. Фигурирует в деле и литература меньшего объема. «Моя встреча с УПА», «Шухевич», «Командующий УПА», - сыпала названиями брошюр и буклетов гособвинитель.

В перечень обнаруженных следователями при обыске изданий затесались даже несколько номеров детского журнала «Барвинок», который в советское время служил печатным органом украинского Комсомола и Республиканского совета всесоюзной пионерской организации.

«Согласно заключению культурно-лингвистической и психологической экспертизы, в литературе были обнаружены унизительные характеристики, отрицательные эмоциональные оценки в отношении национальных групп, призывающие к разжиганию межнациональной ненависти, побуждающие к насилию против национальной группы «русские», - монотонно читала Баландина. Она напомнила, что организации Украинская национальная ассамблея - Украинская народная самооборона (УНА - УНСО) и Украинская повстанческая армия (УПА) также запрещены в России и признаны экстремистскими.

«Все публикации, трактующие проблемы украинского национализма, формируют атмосферу вражды к русским, так как украинский национализм мыслится как непременное противопоставление украинского и русского этносов, - резюмировала она.

Затем прокурор изложила суть второй части обвинения - о растрате. Как утверждает следствие, Шарина оплатила защиту по первому уголовному делу закрепленными за библиотекой средствами из бюджета столичного департамента финансов. За услуги московской адвокатской коллегии «Александр Еким и партнеры» было передано 297 тыс. рублей. «Своими преступными действиями Шарина существенно нарушила охраняемые законом интересы общества и государства в сфере нормального функционирования государственных учреждений», - сказала Баландина.

Еще раньше, по ее словам, директор библиотеки формально трудоустроила двух своих знакомых - неких Шмелеву и Пустовалова - «с целью получения стажа в госучреждении без фактического исполнения трудовых обязанностей на занимаемой должности». При этом обоим юристконсультам исправно начисляли зарплату. По итогам двух лет фиктивной работы было перечислено почти 1,9 млн рублей, включая отчисления в Фонд социального страхования и Пенсионный фонд России.

«Давайте будем делать выводы после того, как все материалы рассмотрим. Потому что в материалах дела есть документы, которые свидетельствуют о совершенно другом», - возразила, комментируя заключение, Наталья Шарина. Она не признала себя виновной ни по одной статье и заявила, что не понимает суть обвинения в экстремизме. «Никакой вины за собой я не чувствую, но все-таки я бы попросила гособвинителя разъяснить мне сущность предъявленного обвинения, какие конкретно я совершила действия, направленные на разжигание вражды и ненависти», - обратилась она к прокурору.

Ее оппонент не стала отвечать напрямую: «Ей вменяется, что она приобрела и - в силу своих должностных полномочий - предоставила в общем доступе, разместив на стеллажах, литературу, которую я сейчас перечислила. Что конкретно было непонятно, нужно спросить у защитников», - сказала она судье.

Елена Гудошникова ретранслировала выпад Шариной. «С обвинительным заключением я ознакомилась, - объяснила подсудимая. - Оно подробно изложено на 125 страницах, которые я прочитала неоднократно. Но все равно, даже после прочтения, по 282 статье вины за собой я не чувствую и сущность обвинения мне непонятна».

«У нас тут дискуссия или рассмотрение уголовного дела по существу?!» - возмущенно воскликнула прокурор. Для погашения конфликта судья объявила пятнадцатиминутный перерыв. Однако и после паузы Наталья Шарина продолжила гнуть свою линию. Претензии насчет семантики поддержал адвокат Иван Павлов: «Понятно, о чем хотел сказать автор этих строк, но непонятно, какие именно действия он хотел описать этими оценочными характеристиками. Пусть, например, скажут, что Шарина, если не расставляла книги на полке, то, допустим, издала приказ, что книги должны быть предложены читателям библиотеки или дала указание кому-нибудь из сотрудников - поставить книги на полки. А, может, она разместила сканы книг в Интернете? Это тоже организовала доступ».

Юрист также указал на отсутствие в заключении следствия упоминания мотивов. «В деле нет ни одного подтверждения, что у Шариной могли быть какие-то экстремистские интенции, - выступал он. - Шарина директор государственного учреждения, законопослушный человек, поступки и высказывания которой никогда не свидетельствовали о ее намерениях возбудить вражду и рознь, а также пропагандировать антироссийские настроения».

Павлов назвал обыск в Библиотеке украинской литературы незаконным, а экспертизу изданий - необоснованной. Договор об оказании услуг с коллегией Александра Екима, рассказал он, был согласован с Департаментом культуры. Аналогична ситуация с работой юристконсультов.

«Мы считаем, что дело уже давно сползло с правовых рельсов на политические, и нам очень жаль, что кто-то целенаправленно пытается втянуть суд в политику. Не дело суда заниматься политическими делами», - завершил свою речь адвокат. Его коллега Евгений Смирнов добавил, что защита намерена добиться полного оправдания подсудимой.

Выслушав стороны, судья Гудошникова вызвала на допрос Наталью Веденееву, которая в январе 2016 года заняла пост директора Библиотеки украинской литературы после отстранения Натальи Шариной. Со своей предшественницей девушка познакомилась только на следствии. Вместе с правоохранителями она тщетно, «до одурения» пыталась найти доказательства вины Шариной в фиктивном трудоустройстве. «Каких-либо конкретных доказательств, что эти люди работали, я не нашла, соответственно, я согласна с заключением гособвинителя», - пояснила свою позицию она, сообщив, что гражданский иск о возмещении ущерба против подсудимой вскоре будет подан.

Слова девушки, очевидно, задели обвиняемую. В ответ она решила поставить молодую сменщицу на место. «У библиотеки (Наталья Андреевна должна знать и понимать), - менторским тоном сказала она, - нет самостоятельных средств. Чтобы можно было потратить деньги на ту или иную статью по смете, нужно разрешение казначейства департамента культуры».

«То есть вы хотите сказать, что это была целевая субсидия?» - спросила Веденеева. «А вы должны это знать, если вы выступаете в качестве потерпевшего...» - начала было Шарина, но, заметив протест прокурора, судья поучение прервала и завершила допрос потерпевшей.

«У нас в последние пару лет все, что связано с Украиной, так или иначе - политика. Сейчас уже в слове «борщ» можно при желании найти политический контекст», - прокомментировал процесс Иван Павлов после заседания.

Денис Гольдман

© Стоп-кадр видео

Мещанский районный суд Москвы признал экс-директора Библиотеки украинской литературы Наталью Шарину виновной в экстремизме и растрате, приговорив к 4 годам лишения свободы условно. Кроме того, ей назначен четырехлетний испытательный срок. Гражданский иск потерпевшей стороны, которой выступает госучреждение, будет рассмотрен отдельно. Шарина, назвав приговор политическим, вновь заявила о том, что книги, распространение которых она обвинялась, были подброшены. Защита библиотекаря намерена обжаловать приговор.

Ранее в ходе прений сторон гособвинитель требовала приговорить Шарину к 5 годам лишения свободы условно с аналогичным испытательным сроком. «Узурпировавшие власть в соседнем государстве лица, уже будучи назначенными на государственные должности, потакая желаниям украинских националистов, открыто говорят о необходимости захвата российских регионов, — излагала позицию обвинения прокурор Людмила Баландина. — Руководствуясь преступными идеями, изложенными в так называемой литературе, сегодняшние лидеры Украины всячески уничтожают русское население этой страны. Подсудимая является одной из частей сложного механизма, работа которого направлена на дискредитацию русской культуры на Украине».

Адвокаты библиотекаря, в свою очередь, заявляли о невиновности подзащитной и настаивали на оправдательном вердикте. «Это политическое дело. Я 35 лет работала библиотекарем. Видимо, разрушение библиотеки было выгодно. Мне жалко библиотеку», — прокомментировала исход судебного разбирательства Наталья Шарина.

«Здесь две новости. Первая — дали условный срок. Это говорит о том, что это дело политизировано, и давать реальный срок директору библиотеки — скандал как внутри страны, так и международный. С другой стороны, это плохой сигнал, потому что директор Библиотеки украинской литературы все равно получает судебный приговор, и это, во-первых, очередное преследование интеллигенции и культуры, и, во-вторых, — очередной (может быть, не очень значимый) виток конфронтации с Украиной. Вместо того, чтобы как-то погасить этот костер, это еще одно полено, которое подбросили в пламя. Приговор опять усилит негативный фон в отношениях России и Украины. Он и так ужасный: то одна сторона делает гадость другой, то вторая. В очередной раз мы тут отличились. Ей (Наталье Шариной, — „Росбалт“) надо попытаться обжаловать приговор. Возможно, его смягчат. Смягчат ровно из тех соображений, о которых я говорю: и так все плохо — зачем же еще усугублять?», — оппозиционный политик считает Владимир Рыжков.

По мнению журналиста, историка, член Совета по правам человека при президенте РФ Николай Сванидзе, «мы уже настолько начинаем привыкать к жестким приговорам, что условный приговор нам кажется исключительно гуманным вариантом».

«Хотя мне совершенно непонятно, за что приговорили эту женщину, которая, по-моему, абсолютно законопослушная, абсолютно лояльная, абсолютно „пропутинская“, насколько мне известно. Только за то, что она была директором Библиотеки украинской литературы и на нее кто-то что-то донес? И достаточно было удостовериться, что у нее украинская библиотека, чтобы обвинить ее во всех смертных грехах? Хорошо, что не американская библиотека. Ничего здесь хорошего нет, все уходит корнями в состояние нашего суда. Складывается ощущение, что он абсолютно зависим, и является составной частью исполнительной власти. Как реальный и независимый суд он не функционирует. Это делает сейчас нашу страну и нашу правовую систему опасной. Для любого человека, который не только нелоялен, не только занимается оппозиционной деятельностью, не только неконтролируем, но который просто кому-то не нравится. Это очень опасная ситуация.

Этот приговор никак не повлияет ни на какую политику, потому что влиять дальше уже некуда. Между Россией и Украиной реальное состояние войны, даже уже не холодной. Это две воюющих страны, при сохранении, как ни странно, дипломатических отношений — потому что такая война сейчас. Конечно, один процесс Шариной повлиять на отношения не в состоянии. Лучше он их не сделает, несомненно: просто хуже уже некуда», — полагает Сванидзе.

Политически мотивированный считает приговор и писатель Денис Драгунский. «Потому что дело даже не в разных нестыковках, которые видны в процессе. Каких-то книжек не было, какие-то — были подброшены, понятым оказывается человек, который писал на нее заявление — и так далее. Это с одной стороны. Второй момент в том, что, мне кажется, такие дела не требуют уголовного вмешательства. В конце концов, достаточно административного приказа. Допустим, обнаружилась такая литература. Ну, уберите ее! Скажите, что эту литературу необходимо тут же убрать. Пусть судебные приставы заберут эту литературу, сложат в ящик и, допустим, выпишут штраф. А уголовное преследование плюс полтора года под домашним арестом, в общем-то, не из-за чего. Ясно, что эта часть большой кампании, связанной с обострением отношений между Россией и Украиной приобретает характер, в некоторых случаях, антиукраинской кампании. „Левада-Центр“ недавно опубликовал список, кто наши друзья и кто — враги. И 50% опрошенных считают главным нашим врагом, наряду с Америкой, Украину — это страшный сон. В рамках этого страшного сна и происходит этот процесс», — полагает он.

Оштрафованный осенью 2016 года Пресненским судом Москвы за экстремизм в посте в ЖЖ медиаменеджер и блогер, Антон Носик отмечает, что «за последние 5 лет в России вообще не выносилось никаких оправдательных приговоров по экстремистским статьям: ни в одной из инстанций: ни в районных судах, ни в апелляционной инстанции, ни в Верховном суде».

«В случае, если суд не находил никакой вины, как, например, в случае Евгения Корта (20-летнего жителя Зеленограда, осужденного за репост карикатуры на националиста Максима Марцинкевича (Тесака), — „Росбалт“). Но поскольку его привлекла Зеленоградская районная прокуратура за экстремизм (он не автор картинки, он просто нажал на „репост“), Зеленоградский суд дал ему год колонии-поселения, а Мосгорсуд, рассмотрев это дело по существу, увидел, что он — наоборот — против разжгания выступает и вообще это не его, и заменил срок на штраф в 200 тыс. руб. Оправдать ее (Наталью Шарину, — „Росбалт“) не могли. Сажать ее тоже, очевидно, не за что, — считает Носик. — Надо все-таки ориентироваться на общественную опасность преступления. Проверить, читал ли кто-то эту книгу хоть раз, читал ли он ее до признания экстремистской или после. То есть в состязательном суде ей было бы вообще нечего делать. Она осуждена как должностное лицо библиотеки, часть фонда которой объявлено экстремистским задним числом. Это дело, которое ни в одном состязательном суде не устоит никогда. Итоги рассмотрения этого дела в Европейском суде по правам человека (ЕСПЧ) — приговор будет отменен вчистую.

Она не обвиняется ни в каких муках, она не является автором тех книг, за присутствие которых в фондах библиотеки ее судили. Она их не писала, не рецензировала, не рекомендовала никому, они просто стояли на полке. И разбираться должен вопрос, действительно ли стояние книг на полке представляло такую общественную опасность?».

Денис Гольдман