Целью заведомо противной основам правопорядка. Отделльные виды ничтожных сделок и их правовые последствия. Последствия признания сделки, совершенной с целью, противной основам правопорядка и нравственности

Сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна и влечет последствия, установленные статьей 167 настоящего Кодекса. В случаях, предусмотренных законом, суд может взыскать в доход Российской Федерации все полученное по такой сделке сторонами, действовавшими умышленно, или применить иные последствия, установленные законом.

Комментарии к ст. 169 ГК РФ

1. Статья выделяет особо опасную для общества группу недействительных сделок, противоречащих основам правопорядка и нравственности, признает такие сделки ничтожными и определяет их последствия, которые носят конфискационный характер.

2. Термин "основы правопорядка" используется в ряде действующих в Российской Федерации законов (ст. 158 Основ ГЗ, ст. 167 Семейного кодекса), где употреблен также его синоним - "публичный порядок", который в ст. 169 отсутствует. Толкование и понимание этого термина представляет известные трудности ввиду отсутствия по этому вопросу решений высших судебных инстанций.

Основы правопорядка - это установленные государством основополагающие нормы об общественном, экономическом и социальном устройстве общества, направленные на соблюдение и уважение такого устройства, обеспечение соблюдения правовых предписаний и защиту прав и свобод граждан. Главные устои основ правопорядка в Российской Федерации закреплены в Конституции.

3. Нравственные или моральные устои, которым не должна противоречить гражданско-правовая сделка, включают в себя сложившиеся в обществе представления о добре и зле, справедливом и должном. Требования нравственности, в отличие от права, не закреплены в системе писаных норм. Они получают свое выражение в общепризнанных представлениях о должном поведении, сложившихся в результате длительного общественного развития, в том числе общих принципов права и деятельности высших судебных инстанций.

В ст. 169 ГК речь идет о нравственности общества, а не о моральных представлениях отдельных социальных слоев или групп.

4. Условием применения ст. 169 является наличие умысла хотя бы у одного участника сделки. ГК не содержит определения умысла; доктрина и судебная практика исходят из его общепринятого определения, как оно трактуется в современном праве. Умысел означает понимание противоправности последствий совершаемой сделки и желание их наступления (прямой умысел) или хотя бы допущение таких противоправных последствий (косвенный умысел). Наличие умысла не может предполагаться, а должно быть доказано.

5. Последствием недействительности рассматриваемой группы сделок является взыскание всего полученного и причитавшегося по ней в доход Российской Федерации при наличии умысла у обеих сторон сделки или у одной из них. В отношении невиновной стороны применяется односторонняя реституция. Из текста ст. 169 следует, что если исполнение сделки не состоялось, предусмотренные в ней последствия не применяются и сделка признается ничтожной.

6. Применение предусмотренных в ст. 169 последствий применительно к сделкам, связанным с временным предоставлением за плату другой стороне имущества, следует понимать как обращение в доход бюджета такой платы, но не самого имущества (взыскание незаконно установленной арендной платы, но не арендуемого имущества).

7. Арбитражный суд Московского округа применил правила ст. 169 при рассмотрении дела с участием чекового инвестиционного фонда, который передал приватизационные чеки в пользование под проценты. Указав, что согласно Указу Президента РФ от 7 октября 1992 г. N 1186 фонд обязан использовать чеки в процессе приватизации и своими действиями фонд нарушил права граждан, суд охарактеризовал действия фонда как антисоциальные и взыскал на основании ст. 169 ГК полученное им по сделке в доход бюджета. Президиум ВАС признал решение суда правильным (Вестник ВАС РФ. 1997. N 2. С. 46 - 47).

1. Сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна и влечет последствия, установленные статьей 167 настоящего Кодекса. В случаях, предусмотренных законом, суд может взыскать в доход Российской Федерации все полученное по такой сделке сторонами, действовавшими умышленно, или применить иные последствия, установленные законом.

Согласно новой редакции ст. 169 ГК РФ сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна и влечет последствия, установленные ст. 167 Кодекса. В случаях, преду- смотренных законом, суд может взыскать в доход РФ все полученное по такой сделке сторонами, действовавшими умышленно, или применить иные последствия, установленные законом.

Данная норма представляет собой ограничение принципа частной автономии в частноправовых отношениях. Как отмечено в Концепции, «гарантируемая правопорядком возможность по свободному усмотрению и под свою ответственность определять посредством сделок условия собственной жизни заключает в себе опасность злоупотреблений, которые невозможно заранее исчерпывающим образом описать и ограничить при помощи законодательных запретов. Поэтому данный принцип нуждается в качестве своей корректировки в генеральной норме, устанавливающей для частного самоопределения границу там, где оно вступает в противоречие с основополагающими принципами правопорядка и общественной морали».

Отмечается, что положение, предусматривающее запрет сделок, нарушающих добрые нравы, выступает в качестве средства воздействия на частное право системы основополагающих ценностей государства, закрепленной в Конституции РФ.

Используемое в комментируемой статье понятие «основы правопорядка и нравственности» не имеет легального определения.

Исходя из правовой позиции Конституционного суда РФ, квалифицирующим признаком антисоциальной сделки является ее цель, то есть достижение такого результата, который не просто не отвечает закону или нормам морали, а противоречит — заведомо и очевидно для участников гражданского оборота — основам правопорядка и нравственности (определение от 08.06.2004 № 226-О). Антисоциальность сделки выявляется в ходе судопроизводства с учетом всех фактических обстоятельств, характера допущенных сторонами нарушений и их последствий.

До принятия комментируемых изменений судебная практика довольно узко определяла содержание ст. 169 ГК РФ. Согласно п. 1 постановления Пленума ВАС РФ от 10.04.2008 № 22 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с применением статьи 169 Гражданского кодекса РФ» к сделкам, совершенным с указанной целью, могут быть отнесены сделки, которые не просто не соответствуют требованиям закона или иных правовых актов, а нарушают основополагающие начала российского правопорядка, принципы общественной, политической и экономической организации общества, его нравственные устои. Например, сделки, направленные на производство и отчуждение определенных видов объектов, изъятых или ограниченных в гражданском обороте (соответствующие виды оружия, боеприпасов, наркотических средств, другой продукции, обладающей свойствами, опасными для жизни и здоровья граждан, и т. п.); сделки, направленные на изготовление, распространение литературы и иной продукции, пропагандирующей войну, национальную, расовую или религиозную вражду; сделки, направленные на изготовление или сбыт поддельных документов и ценных бумаг.

Ограниченная сфера применения данной статьи до внесения изменений объяснялась несвойственной для гражданско-правовых норм санкцией, преду- сматривающей взыскание полученного в доход государства. Так, согласно старой редакции ст. 169 ГК РФ при наличии умысла у обеих сторон такой сделки — в случае исполнения сделки обеими сторонами — в доход Российской Федерации взыскивается все полученное ими по сделке, а в случае исполнения сделки одной стороной с другой стороны взыскивается в доход Российской Федерации все полученное ею и все причитавшееся с нее первой стороне в возмещение полученного. При наличии умысла лишь у одной из сторон все полученное ею по сделке должно быть возвращено другой стороне, а полученное последней либо причитавшееся ей в возмещение исполненного взыскивается в доход Российской Федерации.

Последствие недействительности антисоциальной сделки в виде изъятия в доход государства всего полученного по ней носит характер санкции со значительными публично-правовыми элементами. Частное право начинает нести функцию наказания, то есть выполнять роль уголовного или административного права. Но частное право не может выполнить публичную функцию наказания. Гражданско-правовая ответственность направлена на эквивалентное возмещение потерпевшему причиненного вреда или убытков, а ее применение имеет целью восстановление имущественной сферы потерпевшего от правонарушения. Кроме того, при взыскании с лица имущественных санкций в доход государства необходимо доказать его вину, что нередко крайне затруднительно в рамках гражданского или арбитражного процесса, основанного на принципе диспозитивности.

Помимо этого, возникали трудности при соотношении уголовно-правовой санкции в виде конфискации и предусмотренного в ст. 169 ГК РФ изъятия всего полученного по сделке в доход государства. Например, для изъятия суммы, полученной в качестве взятки, будет предусмотрена санкция и УК РФ, и ГК РФ (ст. 169 ГК), поскольку основанием передачи взятки является противонравственный и противоправный договор между взяткодателем и взяткополучателем. Таким образом, санкция, предусмотренная ГК РФ, совпадала с санкцией УК РФ, и не имела самостоятельного значения по сравнению с ней.

Как отмечено в Концепции, в отношении целого ряда нарушений, которые повсеместно признаются противоречащими добрым нравам за рубежом (злоупотребление экономической силой, монопольным положением, сделки, приводящие к закабалению другой стороны, и т. п.), санкция в виде изъятия всего полученного нарушителем в доход государства не отвечает критерию соразмерности. Подобные деяния не криминализованы как не обладающие должной степенью общественной опасности и не подвержены действию столь строгой санкции в публичном праве. Применение в отношении сделок, совершенных лицом в преддверии возбуждения в отношении него дела о банкротстве или лицом, находящимся в процедуре несостоятельности (банкротства), последствий недействительности сделки, предусмотренных ст. 169 ГК РФ, в виде взыскания полученного по сделке в доход Российской Федерации означало бы нарушение интересов кредиторов должника (п. 4 постановления Пленума ВАС РФ от 10.04.2008 № 22).

Во многом вследствие указанных причин основная реформа содержания ст. 169 ГК РФ сводится к исключению из кодекса изъятия в доход государства всего полученного по сделке сторонами, которые действовали умышленно. Новая редакция устанавливает, что по общему правилу, в случае нарушения сделкой положений ст. 169 ГК РФ каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре — возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом. Однако суд вправе не применять данные последствия недействительности сделки, если их применение будет противоречить основам правопорядка или нравственности.

Аналогичные составы недействительности сделок предусматриваются в большинстве стран континентальной Европы (ст.ст. 19 и 20 ШОЗ, ст. 879 АГУ, ст. 1255 ГК Испании, ст. 1343 ГК Италии, ст. 40 книги 3 ГК Нидерландов и др.) 1 . Практика запрета совершения антисоциальных и противных добрым нравам сделок известна также и немецкому праву. Согласно § 138 ГГУ сделка, нарушающая добрые нравы, недействительна. Отмечается, что данная норма не только создает опасность и неопределенность в праве, но и передает судебной власти существенные полномочия по проверке содержания договора на основе достаточно пространного критерия 2 . Данная норма объявляет недействительным договор, который не нарушает какой-либо конкретной нормы закона, но, несмотря на это, ему отказывают в порождении тех правовых последствий, на которые он направлен, на основе неопределенного понятия добрых нравов.

Добрые нравы рассматриваются как основа для проверки сделки на соответствие дополнительным критериям, не указанным прямо в законе. Если § 134 ГГУ (аналог российской ст. 168 ГК РФ в старой редакции) отстаивает идеи законодателя и препятствует действительности тех сделок, которые нарушают его волю, то § 138 ГГУ предоставляет судье возможность оценить договор на предмет справедливости 3 . Следовательно, на вопрос, в каких случаях применяется данная норма, должна ответить судебная практика.

В пояснительной записке указывается, что исключение конфискационных последствий совершения сделок с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности, предполагает, что судебная практика признания указанных сделок недействительными будет складываться приблизительно так же, как в странах Западной Европы (к примеру, в Германии).

В связи с этим целесообразно определить, какие случаи судебная практика Германии рассматривает как нарушение § 138 ГГУ.

В немецкой доктрине отмечается, что абстрактно описать область применения данной статьи не представляется возможным 4 . В результате чего ведущую роль в данном вопросе играет судебная практика. Для удобства можно разделить область ее применения на три группы 5:

• сделки, нарушающие интересы одной из сторон (Конституционный суд ФРГ указал, что договор, условия которого необыкновенно сильно обременяют одного из участников сделки и в то же время являются результатом неравных сил на переговорах о ее заключении, ничтожны согласно § 138 ГГУ);
• сделки, нарушающие публичные интересы — продажа краденного; дача взятки иностранному должностному лицу (хотя в данных случаях недействительность может наступить и в силу § 134 ГГУ).
  В данную группу также входит защита экономических интересов государства (включение в соглашение о разводе условия об отказе от законного права получения от бывшего супруга содержания, в результате чего лицо получало бы социальные выплаты от государства), а также нравственных устоев общества;
• сделки, нарушающие интересы третьих лиц (лицо убеждает должника по обязательству нарушить договор, обещая при этом, что покроет все связанные с этим убытки — в данном случае также имеет место деликт; кредитор обязывает должника в качестве обеспечения уступить все будущие требования, в то время как новые кредиторы данного лица устанавливают обеспечение, преду- сматривая цессию конкретных прав требования).

Как отмечено в пояснительной записке, нарушение основ правопорядка и нравственности проявляется в ненадлежащем поведении в отношении другой стороны сделки: злоупотребление экономической властью, чрезмерное обременение контрагента, а также иные сделки, в которых взаимоотношения сторон приобретают характер эксплуатации, когда экономическая свобода ограничивается столь сильно, что лицо утрачивает реальную возможность самостоятельного поведения. К этой группе относятся сделки, устанавливающие чрезмерное обеспечение в пользу кредитора, сделки так называемой глобальной уступки (уступки всех будущих требований); сделки, закабаляющие авторов в отношении будущих произведений; сделки с использованием монопольного положения; запреты на осуществление конкуренции, например, продавцом бизнеса, в течение несоразмерно длительного времени и т. п.

В Концепции выделяется еще одна группа случаев противонравственного поведения — сделки, направленные против интересов третьих лиц либо общества в целом. К ним относятся:

• сделки, служащие для приготовления, осуществления или получения выгоды от уголовно-наказуемых деяний (заказ преступления, скупка краденого и т. п.);
• сделки, направленные исключительно на уклонение от уплаты налогов;
• сделки, посягающие на существо брака (вознаграждение за вступление в фиктивный брак, соглашение об ограничении права развода и т. п.);
• сделки, нарушающие основы отношений между родителями и детьми (вознаграждение в пользу матери внебрачного ребенка за умолчание о факте отцовства с целью уклониться от уплаты алиментов в пользу ребенка и т. п.);
• сделки, противоречащие требованиям, предъявляемым к носителям какой-либо профессии, прежде всего врача или адвоката;
• сделки, направленные на коммерческий подкуп представителя другой стороны или руководителя юридического лица;
• сделки в ущерб интересам кредиторов (сознательное принятие одним из кредиторов всего или большей части имущества должника при отсутствии у последнего реальной возможности рассчитаться с иными кредиторами).

В то же время суд может взыскать в доход Российской Федерации все полученное по такой сделке сторонами, действовавшими умышленно, только в случаях, предусмотренных законом. Суд также может применить иные последствия, установленные законом.

В пояснительной записке указывается, что изъятие исполненного по антисоциальной сделке в доход государства сохранит актуальность в следующих случаях: 1) совершение сделки с вещью, изъятой из оборота (незаконная продажа оружия, реализация фальшивых денег или ценных бумаг, поддельных лекарств или алкогольной продукции, опасных для жизни и здоровья населения, и т. п.); 2) совершение сделки, предметом которой является деяние, обладающее признаками преступления или административного правонарушения (проституция, дача взятки, наем убийц, исполнителей для хулиганских действий, террористических актов и проч.).

В качестве примера, когда закон предусматривает иные последствия, помимо двусторонней реституции, может служить ч. 3 ст. 51 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции» (далее - Закон о защите конкуренции). В ней сказано, что лицо, чьи действия (бездействие) признаны монополистической деятельностью или недобросовестной конкуренцией и являются недопустимыми в соответствии с антимонопольным законодательством, по предписанию антимонопольного органа обязано перечислить в федеральный бюджет доход, полученный от таких действий (бездействия). В случае неисполнения этого предписания доход, полученный от монополистической деятельности или недобросовестной конкуренции, подлежит взысканию в федеральный бюджет по иску антимонопольного органа. В постановлении Конституционного суда РФ от 24.06.2009 № 11-П, разъясняется, что данная мера по основаниям и процедуре применения, а также по своим правовым последствиям является специфической формой принудительного воздействия на участников охраняемых антимонопольным законодательством общественных отношений. Она призвана обеспечивать восстановление баланса публичных и частных интересов путем изъятия доходов, полученных хозяйствующим субъектом в результате злоупотреблений, и компенсировать таким образом не подлежащие исчислению расходы государства, связанные с устранением негативных социально-экономических последствий нарушения антимонопольного законодательства.

Компенсаторный характер данной меры обусловливает возможность ее применения за совершение деяний, связанных с монополистической деятельностью и нарушением требований добросовестной конкуренции, параллельно с мерами ответственности, носящими штрафной характер, что само по себе не затрагивает сферу действия общеправового принципа недопустимости повторного привлечения к ответственности за одно и то же деяние (nonbisinidem).

Следует также учитывать, что в судебной практике возможно развитие тенденции включения в сферу применения ст. 169 ГК РФ тех случаев, которые ранее подводились под ст. 10 ГК РФ. Так, согласно п. 9 постановления Пленума ВАС РФ от 14.03.2014 № 16 «О свободе договора и ее пределах» слабая сторона договора вправе заявить о недопустимости применения несправедливых договорных условий на основании ст. 10 ГК РФ или о ничтожности таких условий по ст. 169 ГК РФ.

При применении комментируемой статьи необходимо также отграничивать сделки, противные основам правопорядка и нравственности, от иных составов недействительных сделок. Чаще всего стороны заключают мнимые или притворные сделки, которые ошибочно квалифицируются как антисоциальные. Данная проблема регулируется постановлением Пленума ВАС РФ от 10.04.2008 № 22. Согласно п. 2 названного постановления судам необходимо учитывать, что сделки, совершенные с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности, могут прикрываться иными сделками, которые формально не нарушают требований законодательства.

В этих случаях к сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа сделки применяются относящиеся к ней правила, в силу чего притворная сделка квалифицируется как ничтожная исключительно по ст. 170 ГК РФ, а прикрываемая сделка может быть квалифицирована по ст. 169 ГК РФ.

1 См.: Хужокова И. М. Доктрина добрых нравов и публичного порядка в договорном праве: сравнительное исследование. М., 2011.; Егоров А. В. Сделки, противные основам правопорядка и нравственности: в России и за рубежом // Трансграничный торговый оборот и право: сборник статей и эссе. М., 2013.
2 Markesinis B. Op. cit. Р. 248.
3 Wolf М., Neuner J. Op. cit. S. 535.
4 Armbrüster, in Münchener Kommentar. § 138. Rn. 25.
5 Markesinis B. Op. cit. Р. 253-262.

Статья 169 Гражданского кодекса РФ "Недействительность сделки, противной основам правопорядка и нравственности" долгое время оставалась практически неиспользуемой при рассмотрении споров о признании сделок недействительными. Количество предъявленных исков, основанных на указанной норме права, было весьма невелико, а число удовлетворенных из них и вовсе исчислялось единицами. За период с 1995 по 2007 год количество арбитражных дел, в которых имеется упоминание 169 статьи, составляет немногим более 800.

Ситуация начала меняться в последние годы, число случаев признания сделок недействительными как совершенных с целью, противной основам правопорядка и нравственности, заметно увеличилось, в связи с чем существенно возрос и интерес к данной теме. Причиной такого поворота событий, без сомнения, явилось обозначение Конституционным судом РФ того, что цели налогоплательщиков, преследующие необоснованное уменьшение налогового бремени, являются по своей сути антисоциальными и заведомо противоречат основам правопорядка и нравственности. Возможность признания сделок недействительными при отсутствии формальных нарушений требований законодательства только при выявлении цели уклонения от уплаты налогов значительно упростило задачу налоговых органов, которые ранее были вынуждены искать основания для признания каждой из сделок в рамках одной цепочки притворной, мнимой, либо не соответствующей требованиям закона.

Однако рассмотрение практики использования категорий правопорядка и нравственности в налоговых спорах не является предметом настоящего исследования. В данной статье автором предпринята попытка проанализировать случаи применения указанных правовых категорий при рассмотрении споров, лежащих в области корпоративного права.

Поговорим о понятиях

Необходимо отметить, что после принятия Конституционным судом определения от 08 июня 2004 г. № 226-О случаи признания сделок недействительными по рассматриваемому основанию в спорах с налоговыми органами стали встречаться достаточно регулярно, однако, в иных категориях споров данная норма применяется все еще крайне редко.

Сложность применения данного основания для признания сделки недействительной обусловлена, прежде всего, неопределенностью правовых категорий правопорядка и нравственности, имеющих определяющее значение для использования ст. 169 ГК РФ. Указанные категории, как, впрочем, и категории "разумности", "добросовестности", "справедливости", "обычной хозяйственной деятельности", "общих начал и смысла гражданского законодательства" и т.д., являются категориями оценочными и наполняются содержанием в зависимости от того, как их трактуют участники гражданского оборота и правоприменительная практика. Правоприменительная практика при этом как раз испытывает существенные затруднения данном вопросе. Отказывая в иске судебные инстанции в большинстве случаев основывают свои решения на том, что истцами не указано какие же именно основополагающие нормы об общественном, экономическом и социальном устройстве общества могли нарушить стороны. Сами же судебные органы при этом достаточно редко предпринимают попытки раскрыть в своих решениях содержание категорий "правопорядка" и "нравственности". Вот некоторые из имеющихся определений:

"По смыслу ст. 169 ГК РФ к основам правопорядка относится охраняемая законодательством сфера публичных интересов, функционирование которой не должно нарушаться гражданско-правовой сделкой".

"Основы правопорядка - это установленные государством основополагающие нормы об общественном, экономическом и социальном устройстве общества, направленные на соблюдение и уважение такого устройства, обеспечение соблюдения правовых предписаний и защиту прав и свобод граждан".

"Положения об основах правопорядка в Российской Федерации содержатся в нормах Уголовного кодекса Российской Федерации".

"Основы правопорядка следует рассматривать как установленные государством основополагающие нормы об общественном, экономическом и социальном устройстве Общества, направленные на соблюдение и уважение такого устройства, обеспечение правовых предписаний и защиту основных прав и свобод граждан, притом что понятие "публичный порядок" (синоним термина "основы правопорядка") не совпадает с содержанием национального российского законодательства".

Как видно, сказать, что данные арбитражными судами разъяснения внесли большую определенность относительно содержания рассматриваемых категорий, достаточно сложно. Разъяснений понятия "основ нравственности" в судебной практике отсутствуют.

Не менее важное значение при рассмотрении подобных дел имеет также цель сделки, являющейся предметом спора, которая согласно ст. 169 ГК РФ, для признания такой сделки недействительной должна противоречить публичным интересам, общественному, экономическому и социальному устройству общества. В настоящее время единственная цель, в отношении которой существует устоявшаяся практика признания ее противной основам правопорядка, является все та же цель уклонения от уплаты налогов. Каких-либо определенных критериев признания таковыми других целей судебной практикой пока не выработано. Более того, судебные инстанции достаточно непоследовательны в данном вопросе, и зачастую занимают противоположные позиции при рассмотрении аналогичных дел, а иногда даже при рассмотрении одного и того же дела.

Так, например, ФАС Московского округа, рассмотрев в порядке кассационного производства дело по иску Департамента имущества г. Москвы к ООО "Рекманол" и МП РЭУ-5 ЦАО ТУ "Хамовники" о признании недействительной сделки купли-продажи нежилого здания по цене почти в 20 раз ниже рыночной, направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, указав на то, что при новом рассмотрении дела суду надлежит исследовать вопрос о совершении сделки с целью, противной основам правопорядка и нравственности. Затем, при повторном пересмотре того же дела тот же ФАС Московского округа указал на отсутствие в действиях сторон каких-либо нарушений основ правопорядка.

Похожая ситуация наблюдается и при рассмотрении исков, связанных с отчуждением имущества, о чем будет сказано ниже.

Итак, мы видим, что определение квалифицирующих признаков сделок, совершенных с целью противной основам правопорядка и нравственности, совершенно неоднозначно, в связи с чем представляется необходимым рассмотреть наиболее характерные категории корпоративных споров, в которых применяется указанная норма права, а также выносимые по ним решения.

Сложившаяся арбитражная практика

1. 1. Случаи, когда использование ст. 169 ГК РФ в корпоративных спорах является на наш взгляд наиболее оправданным, связаны с противостоянием акционеров рейдерским захватам и оспариванием последствий таких захватов.

В отношении одного из предприятий проводилась классическая схема завладения привлекательными активами компании путем скупки контрольного пакета акций, избрания нового генерального директора и продажи объектов недвижимости аффилированным структурам. Попытка признать указанные сделки ничтожными, как совершенные с целью, противоречащей основам правопорядка, была неплохой идеей и даже увенчалась успехом в первой и апелляционной инстанции. Основная ошибка, по мнению автора, состояла в том, что истцы в исковом заявлении просили признать недействительными только сделки по скупке акций вне их связи с последующим отчуждением имущества. Естественно, сами по себе сделки по покупке контрольного пакета акций акционерного общества для получения над ним контроля не могут рассматриваться как совершенные с умыслом, направленным против основ правопорядка, установленного ГК РФ и Законом в сфере осуществления предпринимательской деятельности, на что и было указано судом кассационной инстанции.

Отчуждение имущества как сделку, совершенную с целью противной основам правопорядка и нравственности, чаще всего пытаются оспорить в следующих случаях:

1. при продаже имущества по цене, в несколько раз ниже его рыночной стоимости;
2. при безвозмездном отчуждении имущества;
3. при внесении имущества в уставный капитал дочернего общества;
4. при отчуждении имущества незадолго до возбуждения дела о банкротстве.

Иски в данном случае подаются либо акционерами, либо кредиторами лица, которое производит такое отчуждение.

Очевидно, в подобных случаях высока вероятность нарушения прав и законных интересов акционеров и кредиторов юридического лица. Первые терпят убытки в результате снижения рыночной стоимости принадлежащих им акций, вторые рискуют не получить исполнение по своим обязательствам. Однако вопрос о том, является ли нарушение прав этих лиц в данном случае нарушением установленного правопорядка, представляется весьма спорным. Судебная практика также не содержит однозначного ответа на него. В некоторых случаях такие действия общества рассматриваются судами как посягающие на публичные интересы, в других случаях - как вполне допустимые и не являющиеся основанием для признания оспариваемой сделки ничтожной на основании ст. 169 ГК РФ.

По нашему мнению, в данной категории споров применять норму о сделке, противной основам нравственности и правопорядка следует с особой осторожностью. В данном случае может быть достаточно проблематично определить грань, где суд перестает защищать публичный интерес и переходит на сторону частного интереса третьего лица, не являющегося стороной в сделке. При этом норма статьи 169 ГК РФ имеет своей целью защиту именно публичного интереса, поэтому не подлежит применению в целях восстановления нарушенных прав третьих лиц. Убыточность сделок, ухудшение показателей финансово-хозяйственной деятельности компании не должно являться предметом рассмотрения по искам на основании ст. 169 ГК РФ.

3. Преднамеренное банкротство. В то же время вполне логичным представляется использование категорий публичного порядка при оспаривании сделок, заключенных с целью намеренного увеличения кредиторской задолженности, влекущего впоследствии несостоятельность общества. Преднамеренное банкротство посягает на общественные интересы и является составом предусмотренного ст. 196 УК РФ преступления, чем и руководствовался суд первой инстанции при признании сделки недействительной. Однако решение было отменено в связи с тем, что факт возбуждения уголовного дела не является доказательством ничтожности сделки по ст. 169 Гражданского кодекса РФ; истцом в порядке ст. 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не доказан умысел на совершение сделок с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности; при заключении сделок стороны не преследовали цель нарушить публичные интересы. Представляется, что постановление апелляционной инстанции могло быть иным в случае, если бы к моменту его вынесения имелся обвинительный приговор суда общей юрисдикции по делу о преднамеренном банкротстве.

Необходимо отметить, что рассматриваемая нами статья 169 ГК сконструирована таким образом, что не содержит в качестве квалифицирующего признака обязательность нарушения при совершении сделки требований законодательства. Это означает, что для признания сделки недействительной в данном случае не требуется, чтобы она нарушала какие-либо правовые нормы, достаточно лишь чтобы цель совершенной сделки противоречила основам конституционного строя, нарушала права и свободы человека и гражданина, угрожала обороноспособности, безопасности и экономической системе государства.

4. Немного иной характер имеет использование категории правопорядка и нравственности в спорах о признании недействительным выпуска ценных бумаг.

Основу для такого иска составляет ст. 51 ФЗ "О рынке ценных бумаг", предусматривающая, что выпуск ценных бумаг может быть признан недействительным в случае, если недобросовестная эмиссия повлекла за собой заблуждение владельцев, имеющее существенное значение, либо в случае, если цели эмиссии противоречат основам правопорядка и нравственности.

Здесь цели эмиссии, противоречащие основам правопорядка и нравственности, имеют субсидиарное значение, т.е. выпуск ценных бумаг не может быть признан недействительным лишь при наличии указанной цели. Необходимо также, чтобы сама эмиссия обладала признаком недобросовестности, т.е. чтобы в ходе ее проведения были допущены нарушения установленной законом процедуры.

В то же время нарушения, допущенные при эмиссии ЦБ, выразившиеся в предоставлении неполной или недостоверной информации, сами по себе не преследуют цели, противные основам правопорядка и нравственности, и, следовательно, при отсутствии существенного заблуждения владельцев ЦБ, основания для признания выпуска ЦБ недействительным отсутствуют.

Антисоциальная направленность эмиссии при отсутствии заблуждения владельцев акций является обязательным предметом доказывания при предъявлении исков о признании выпуска ЦБ недействительным.

Необходимо отметить также, что чаще всего нарушение основ правопорядка при осуществлении эмиссии ценных бумаг, связывается правоприменителем все-таки с грубыми нарушениями законодательства (в отличие от сделок, для признания недействительными которых по рассматриваемому основанию нарушений требований законодательства не требуется).

Почему суды отказывают в удовлетворении исков

Приведенная выше арбитражная практика, а также иные проанализированные дела, относящиеся к категории корпоративных споров, позволяют выделить несколько ключевых аргументов, которые кладутся судом в основу мотивированного решения при отказе в иске:

1. Не доказано нарушение основ правопорядка и нравственности
2. Не доказан умысел хотя бы одной из сторон на совершение сделки с целью, противной основам правопорядка или нравственности
3. Истец не является лицом, имеющим право требовать признания сделки недействительной по указанному основанию

Неопределенность правовых категорий правопорядка и нравственности, а также отсутствие их единообразного толкования судебными органами, очевидно, делает процесс доказывания по таким искам достаточно сложным, что и приводит к вынесению судами решений об отказе в иске по первым двум основаниям. Они то и составляют основу большинства отказных решений. Арбитражные суды хотят видеть в исках указание на конкретные основополагающие нормы об общественном, экономическом и социальном устройстве общества, которые стремились нарушить стороны оспариваемой сделки, а также подробное обоснование того, какую цель в действительности хотели достигнуть стороны, совершая соответствующую сделку, и почему эта цель не соответствует основам правопорядка и нравственности.

Отсутствие у лица права требовать признания сделки по рассматриваемому основанию обосновывается судами следующим образом:

Отказывая конкурсному кредитору общества в иске о признании недействительной сделки по внесению указанным обществом недвижимого имущества в уставный капитал другого лица, совершенной в течение 2 лет, предшествующих подаче заявления о банкротстве, а, следовательно, фактически направленной на вывод активов в преддверии банкротства, ФАС Московского округа мотивировал свое решение тем, что истец не доказал, какие его права и законные интересы были нарушены заключением оспариваемого договора, какие неблагоприятные последствия повлекла для него оспариваемая сделка, какие его права должен восстановить суд, Истец не пояснил, каким образом констатация ничтожности договора смогла бы привести к восстановлению его прав, учитывая, что последствием признания сделки недействительной на основании ст. 169 Гражданского кодекса Российской Федерации, указанной истцом в качестве основания иска, является взыскание всего полученного по такой сделке в доход государства.

В другом случае компания обратилась с иском к обществу, акционером которого она является, с иском о признании совершенной обществом сделки недействительной как имеющей цель, противную основам правопорядка и нравственности, поскольку указанная сделка, по мнению истца, была не выгодной для общества, в результате чего страдала эффективность всей производственно-экономической деятельности общества. Судебные инстанции в иске компании отказали по мотиву того, что компания не является заинтересованным лицом, которое вправе требовать признания сделки недействительной. Отсутствие заинтересованности объяснялось тем, что при рассмотрении дела не были представлены доказательства, подтверждающие права и законные интересы акционера.

Еще в одном случае суд отказал в удовлетворении иска на том основании, что, по мнению суда, акционеры вправе предъявлять иски о признании недействительными только тех сделок, заключенных акционерными обществами, которые нарушают порядок заключения крупных сделок и сделок, в которых имеется заинтересованность. Отказывая в иске о признании недействительной ничтожной сделки по данному основанию, суд фактически пришел к выводу, что акционеры не являются заинтересованными лицами, обладающими в соответствии с пунктом 2 статьи 166 ГК РФ правом заявлять требования о применении последствий ничтожных сделок.

Когда суд признает акционеров лицами, имеющими ограниченные права по оспариванию сделок, совершенных акционерными обществами объясняется целями недопущения необоснованного вмешательства акционеров в хозяйственную и экономическую деятельность акционерных обществ. Однако данный подход не может быть признан обоснованным, поскольку сделки, предусмотренные ст. 169 ГК РФ являются ничтожными, а не оспоримыми, а, следовательно, иск может быть подан любым заинтересованным лицом. Что касается вывода об отсутствии заинтересованности акционера в применении последствий недействительности сделки в соответствии со ст. 169 ГК РФ, то здесь должен применяться индивидуальный подход, поскольку обращение в доход государства всего полученного по сделке не всегда применяется в качестве последствия недействительности таких сделок. Последствием может стать также односторонняя реституция, в случае если умысел на совершение сделки с целью, противной основам нравственности и правопорядка был у другой стороны сделки. Кроме того, совершенная сделка может в будущем иметь гораздо худшие последствия для акционера, чем обращение всего полученного по сделке в доход государства, таким образом, акционер в данном случае будет иметь прямой интерес признать такую сделку недействительной и не допустить наступление негативных последствий.

Условия применения рассматриваемых норм

Все изложенное выше позволяет сделать вывод о том, что суды достаточно редко решаются применять в качестве основания недействительности сделки статью 169 Гражданского Кодекса РФ. Несколько большие шансы признать сделку недействительной, как совершенную с целью противной основам правопорядка и нравственности, появляются в случае, если имеется вступивший в силу приговора суда, установивший виновность какой-либо из сторон сделки в противоправном поведении, выразившемся в заключении такой сделки. Так, обычная сделка купли-продажи, совершенная с нарушением требований законодательства (продажа имущества, принадлежащего предприятию на праве хозяйственного ведения без согласия собственника) была признана недействительной как противная основам правопорядка и нравственности при наличии приговора суда, установившего вину представителя одной из сторон в совершении преступления (халатность, злоупотребление полномочиями).

Однако возбуждение уголовного дела в связи с совершением сделки отнюдь не является гарантией признания ее недействительной по рассматриваемому в настоящей статье основанию. Так, при рассмотрении арбитражным судом спора о признании недействительным на основании ст. 169 ГК РФ кредитного договора при наличии возбужденного уголовного дела по факту хищения денежных средств, судом цели противной основам правопорядка и нравственности усмотрено не было.

В другом деле арбитражный суд обосновал отказ в иске при наличии возбужденного уголовного дела по следующим основаниям: "Доводы заявителя о том, что виновная продажа ответчиком ему фальшивых векселей является сделкой, противоречащей основам правопорядка и нравственности, поскольку якобы она нарушает гражданский оборот и ведет к необоснованному причинению вреда заявителю со ссылкой на то, что факт передачи ему ответчиком фальшивых векселей был установлен заключением эксперта от 12.05.2004 N 2087э экспертно-криминалистического центра МВД РФ, а также открытием в отношении генерального директора ответчика уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, не могут быть приняты судебной коллегией в качестве оснований для удовлетворения иска по заявленным истцом основаниям, поскольку основы правопорядка следует рассматривать как установленные государством основополагающие нормы об общественном, экономическом и социальном устройстве Общества, направленные на соблюдение и уважение такого устройства, обеспечение правовых предписаний и защиту основных прав и свобод граждан, притом что понятие "публичный порядок" (синоним термина "основы правопорядка") не совпадает с содержанием национального российского законодательства. В данном конкретном случае суд, по мнению коллегии, правомерно указал на то, что истец не был лишен избрать другой способ защиты права".

В целом же позиция судебных органов в отношении сделок, имеющих такие противоправные цели как мошенничество, хищение, сводится к тому, что судом не может быть дана надлежащая оценка таким обстоятельствам в процессе рассмотрения дела в рамках арбитражного производства. Указанные факты могут быть приняты судом во внимание как доказательства умысла сторон сделки только при наличии вступившего в силу обвинительного приговора.

В заключение хотелось бы отметить следующее. Механизм признания недействительной сделки, совершенной с целью, противной основам правопорядка и нравственности, является эффективным инструментом защиты основ конституционного строя государства, обеспечивающим как публичные, так и частные интересы, составляющие основу правопорядка. Частный интерес в данном случае понимается не как интерес конкретного лица, а как гарантирующиеся Конституцией и законодательством РФ частные интересы граждан и юридических лиц, в противовес интересам государственным.

Указанный механизм имеет большой потенциал для применения не только в налоговых, но также в иных категориях споров, в т.ч. корпоративных. Рассматриваемая норма, на наш взгляд, могла бы более широко использоваться в спорах, вытекающих из недружественных поглощений и корпоративных войн, а также в спорах об ограничении конкуренции.

Описанные в настоящей статье проблемы, очевидно, не могут быть разрешены путем дополнительного нормативного регулирования, поскольку описать все возможные случаи, когда цель совершенной сторонами сделки будет противоречить основам правопорядка и нравственности, не представляется возможным, да и вероятно не целесообразно. Критерии и подходы к применению правовых категорий нравственности и правопорядка должны быть выработаны судебной практикой.

Самостоятельно разобраться в нюансах ничтожных сделок Вам поможет следующая статья:

Антисоциальными в теории и правоприменительной практике именуют сделки, совершенные с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности (ст. 169 ГК РФ).

Данная категория сделок предусматривалась и ранее действовавшими гражданскими кодексами. Сохраняется преемственность и в определении последствий антисоциальной сделки: при наличии умысла у обеих сторон - в случае исполнения сделки обеими сторонами - в доход государства взыскивается все полученное по сделке, а в случае исполнения сделки одной стороной с другой стороны взыскивается в доход государства все полученное ею и все причитавшееся с нее первой стороне в возмещение полученного. Если с умыслом действовала лишь одна из сторон, все полученное ею по сделке должно быть возвращено другой стороне, а полученное последней либо причитавшееся ей в возмещение исполненного взыскивается в доход государства. Данные последствия именуются соответственно недопущением реституции и односторонней реституцией.

При сохранении подхода к оценке антисоциальной сделки с точки зрения цели ее совершения в действующем законодательстве несколько "модернизирован" объект, на который посягают участники сделки, - это основы правопорядка или нравственности.

Надо отметить, что ст. 169 ГК РФ может служить примером несовершенства законодательной техники. Наименование данной статьи не соответствует ее содержанию. Согласно названию статьи недействительна сделка, совершенная "с целью, противной основам правопорядка и нравственности", однако согласно ее содержанию для ничтожности сделки достаточно, чтобы она противоречила "основам правопорядка или нравственности. Причем несмотря на то, что более логичным было бы признать необходимым наличие противоречия основам и одного и другого, приоритет следует отдать содержанию статьи.

Основания недействительности сделки, предусмотренные в ст. 169 ГК РФ, вызывают множество , поскольку для квалификации сделки по этой статье следует руководствоваться оценочными понятиями, содержание которых в законодательстве не раскрывается. Эта особенность отмечена в Определении Конституционного Суда РФ от 8 июня 2004 г. N 226-О. Согласно этому документу понятия "основы правопорядка" и "нравственность", как и всякие оценочные понятия, наполняются содержанием в зависимости от того, как их трактуют участники гражданского оборота и правоприменительная практика. При этом, однако, Конституционный Суд РФ пояснил, что данные понятия не являются настолько неопределенными, что не обеспечивают единообразное понимание и применение соответствующих законоположений. Вместе с тем в судебной практике иногда наблюдается достаточно вольное толкование положений ст. 169 ГК РФ и применение ее в случаях, когда применяться должны иные основания недействительности, как правило, это противоречие сделки закону либо другому нормативному правовому акту. Так, в одном из арбитражный суд первой инстанции применил последствия недействительности ничтожности сделки, предусмотренные ст. 169 ГК РФ, к договору комиссии. Основанием применения ст. 169 ГК РФ послужило включение в договор условия, что суммы платежей, получаемые по сделкам в рамках договора (за вычетом комиссионного вознаграждения), комиссионер признает как кредиторскую задолженность перед комитентом и погашает ее, производя оплату счетов и платежных поручений комитента. Впоследствии решение было отменено. При рассмотрении в порядке надзора Высший Арбитражный Суд РФ, признав постановление об отмене решения суда первой инстанции верным, пояснил, что положения договора комиссии не соответствуют установленному Указом Президента РФ порядку движения денежных средств. Однако это не может влечь изъятия этих средств в доход государства, поскольку совершенная сделка подпадает под признаки ст. 168 ГК РФ. Кроме того, было указано на невозможность изъятия денежных средств, перечисленных третьим лицам во исполнение перед ними гражданско-правовых обязательств.

В другом налоговая инспекция обратилась в арбитражный суд с иском к закрытому акционерному обществу, осуществляющему страховую деятельность, о признании недействительными 38 договоров добровольного медицинского страхования как заключенных с целью, противной основам правопорядка и нравственности, и взыскании полученных по ним денежных средств в доход государства в соответствии со ст. 169 ГК РФ.

Основанием для предъявления требований явилось то, что страхование проводилось без лицензии. Налоговая инспекция сочла деятельность без лицензии на осуществление добровольного медицинского страхования заведомо противной интересам правопорядка и нравственности.

Суды всех инстанций не установили антисоциального характера договоров и правомерно отказали в признании их недействительными по этому основанию.

Между тем, учитывая, что истцы ссылались на безлицензионность и противоправность деятельности страховой компании, кассационная инстанция обоснованно изменила решение и проверила юридическую силу договоров на соответствие ст. ст. 168 и 173 Гражданского кодекса РФ.

Поскольку в законодательстве понятие "основы правопорядка" не раскрывается, в теории ориентиром для установления его содержания являются положения Конституции РФ.

Как указывалось в одном из судебных актов, основы правопорядка - это установленные государством основополагающие нормы об общественном, экономическом и социальном устройстве общества, направленные на соблюдение и уважение такого устройства, обеспечение соблюдения правовых предписаний и защиту прав и свобод граждан.

Понятие "нравственность" менее конкретно. В теории противоречие сделки нравственности трактуется как совершение действий, не соответствующих сложившимся в обществе представлениям о добре и зле, справедливом и должном. Требования нравственности, в отличие от права, не закреплены в системе писаных норм. Представления о названных нравственных категориях отдельных слоев населения могут существенно различаться. Кроме того, оценка тех или иных явлений меняется с изменением общественного сознания, а также при переменах в политической или экономической жизни страны. Поэтому включение в законодательство в качестве самостоятельного основания антисоциальной сделки противоречия основам нравственности оценивается неоднозначно. Учитывая, что мораль - качественно иной социальный регулятор, вряд ли сделка может считаться недействительной, если она не соответствует требованиям морали, но при этом не нарушает предписаний закона. Что касается основных моральных устоев, сформировавшихся в течение веков, то они нашли свое отражение в законодательстве и в настоящее время; нарушение этих требований можно рассматривать как нарушение основ правопорядка.

Широкая трактовка положений ст. 169 ГК РФ может привести к неоправданному увеличению сферы ее применения. При этом действия суда будут мало отличаться от долго критиковавшегося критерия "социалистического правосознания", провозглашавшегося в советском законодательстве (ст. 7 ГПК РСФСР).

Представляется недопустимым объявление сделки недействительной и применение установленных ст. 169 ГК последствий исключительно исходя из несоответствия сделки представлениям о справедливости, добре и зле. Данный критерий должен рассматриваться наряду с нарушением закона как усугубляющее вредность сделки обстоятельство, дающее основание применить к сторонам более жесткие последствия, нежели обычная реституция.

Существенным признаком антисоциальной сделки, как указывалось выше, является ее цель. Согласно ст. 169 ГК РФ сделка должна быть направлена на достижение результата, который не просто не отвечает закону или нормам морали, а противоречит - заведомо и очевидно для участников гражданского оборота - основам правопорядка или нравственности. Таким образом, законодатель предполагает наличие умысла по крайней мере у одной из сторон сделки. Причем умысел должен охватывать не только содержание самой сделки (оно может вполне соответствовать законодательству), но и ее направленность. Субъекты сделки должны желать или по крайней мере предполагать наступление последствий, противных основам правопорядка или нравственности.

Таким образом, истец должен указать, какие именно основополагающие нормы об общественном, экономическом и социальном устройстве общества стремились нарушить стороны при совершении сделки.

Именно по субъективной стороне антисоциальные сделки отграничиваются от сделок, противоречащих закону (ст. 168 ГК РФ). Поскольку основы правопорядка закрепляются в нормативных актах, нарушить их, не преступая закон, невозможно. Однако ст. 168 ГК РФ устанавливает, что ничтожны любые противозаконные сделки, независимо от субъективной стороны, т.е. наличия или отсутствия умысла у лиц, их совершивших. Поэтому и цель у законодателя иная - не покарать участников такой сделки, а лишь вернуть все в первоначальное положение, аннулировать последствия сделки.

Иногда к признакам антисоциальной сделки относится ее повышенная общественная опасность. Вместе с тем из анализа судебной практики видно, что большая часть антисоциальных сделок - мнимые сделки, совершенные с целью уклонения от уплаты налогов, в том числе фактически не исполнявшиеся договоры купли-продажи, комиссии, аренды, возмездного оказания услуг. Причем само по себе содержание указанных сделок вполне соответствовало требованиям законодательства.

Учитывая изложенное, нельзя согласиться с тем, что антисоциальные сделки сами по себе всегда представляют особую опасность или наиболее вредны для общества. Вредоносность кроется в направленности умысла лиц, совершающих сделку. По сути, законодатель стремится "наказать" субъектов сделки не в силу того, что сделка не соответствует закону, а потому, что они использовали имеющиеся у них права в противоречие с их назначением, т.е. можно утверждать, что субъекты антисоциальных сделок в ряде случаев злоупотребляют имеющимися у них возможностями, используют право для достижения противоправных целей.

Поскольку основная особенность антисоциальных сделок не в их содержании, а в наличии у сторон противоправной цели, сама по себе сделка не может представлять повышенной опасности.

Как уже упоминалось, правила об антисоциальных сделках применяются не в случаях, когда отсутствует иное основание недействительности - противозаконность, мнимый характер и т.д., а как специальное по отношению к указанным основание, дающее возможность применения к сторонам конфискационных санкций. То есть применение с учетом субъективной стороны совершаемых действий и их целевой направленности ст. 169 ГК осуществляется вместо ст. 168 ГК РФ и ст. 167 ГК РФ, чтобы не просто "аннулировать" последствия не соответствующих закону действий, но и наказать ее субъектов за совершенное правонарушение. В подавляющем большинстве случаев по ст. 169 ГК РФ квалифицируются сделки, совершенные с целью уклонения от уплаты налогов.

В случае когда фактическая сторона дела заключается в совершении мнимой или притворной сделки, направленной на уклонение от уплаты налогов, изменение квалификации сделки связывается с установлением направленности действий сторон. Если заведомая направленность на достижение указанной цели не найдет подтверждения, сделку следует квалифицировать по ст. 170 ГК РФ.

С одной стороны, подобный подход можно признать позитивным, поскольку он свидетельствует о нежелании судов активно использовать предоставляемые ст. 169 ГК РФ возможности. С другой стороны, возникает вопрос о целесообразности существования в гражданском законодательстве подобной нормы, целью которой служит защита не частного, а публичного интереса.

Широкое применение ст. 169 ГК РФ к сделкам, направленным на уклонение от уплаты налогов, было предопределено Законом РФ от 21 марта 1991 г. N 943-1 "О налоговых органах Российской Федерации", согласно п. 11 ст. 7 которого налоговым органам предоставляется право предъявлять в суде и арбитражном суде иски о признании сделок недействительными и взыскании в доход государства всего полученного по таким сделкам.

Правомерность предъявления таких требований была подтверждена в Определении Конституционного Суда РФ от 25 июля 2001 г. N 138-О. Конституционный Суд РФ пояснил, что "в случае непоступления в бюджет соответствующих денежных средств для установления недобросовестности налогоплательщиков налоговые органы вправе - в целях обеспечения баланса государственных и частных интересов - осуществлять необходимую проверку и предъявлять в арбитражных судах требования, обеспечивающие поступление налогов в бюджет, включая иски о признании сделок недействительными и о взыскании в доход государства всего полученного по таким сделкам, как это предусмотрено в п. 11 ст. 7 Закона РФ "О налоговых органах Российской Федерации".

Следует обратить внимание, что сочетание требований о признании сделки недействительной и о взыскании полученного по ней в доход государства в упомянутом Законе названо как единственно возможный вариант. Вместе с тем, как уже указывалось, конфискационные последствия возможны только в одном случае - если умысел был направлен на уклонение от уплаты налогов. Конституционный Суд РФ никак не соотносит предоставленную налоговым органам возможность с действующим гражданским законодательством. Вместе с тем не всегда совершение притворной или мнимой сделки направлено на достижение указанного результата, он может выступать, так сказать, в качестве побочного эффекта. И в таких случаях нет оснований для применения ст. 169 ГК РФ.

Налоговые органы вправе инициировать иск о применении последствий, предусмотренных ст. 169 ГК РФ, однако самостоятельно квалифицировать сделку как антисоциальную и принять решение о применении соответствующих последствий налоговые органы не вправе. Ничтожный характер антисоциальной сделки не означает отсутствие необходимости обращения в суд для квалификации сделки как противоречащей основам правопорядка и нравственности.

Проблемы квалификации по ст. 169 ГК РФ мнимых сделок заключаются в том, что мнимая сделка недействительна в силу того, что стороны не имели цели ее исполнять. Если же сделка не исполнялась, то нет основания и для применения последствий, предусмотренных ст. 169 ГК РФ. Из содержания рассматриваемой статьи следует, что для применения конфискационных последствий требуется, чтобы сделку исполнила хотя бы одна из сторон. Однако на практике исполнение сделки заменяется установлением цели сделки и достижением запланированного результата - уклонения от уплаты налогов.

Представляется, что мнимый характер сделки, т.е. изначальное отсутствие желания сторон ее исполнять, исключает использование ст. 169 ГК РФ.

Подобной проблемы не возникнет, если в законодательстве будет четко определено, что противоречить основам правопорядка и нравственности должны не только намерения сторон, но и содержание сделки. Например, явное противоречие основам правопорядка можно усмотреть в сделках, связанных с распространением ограниченных в обороте и представляющих опасность для общества объектов (наркотических средств, радиоактивных веществ) и т.п.

Итак, практика применения ст. 169 ГК РФ свидетельствует о том, что данная норма несовершенна и допускает неоднозначное толкование. Опасность содержащихся в ст. 169 ГК РФ оценочных критериев заключается в возможности в любой момент расширить сферу применения рассматриваемой нормы, в частности для борьбы с нежелательными для публичной власти явлениями.

В ряде случаев антисоциальные сделки представляют собой административные, а иногда и уголовные правонарушения. В частности, это относится к торговле людьми, сбыту наркотиков и психотропных веществ и т.д. Изъятие полученного по подобным сделкам имущества возможно в рамках реализации или административного преследования. Так, ст. 104.1 УК РФ предусматривает безвозмездное принудительное обращение в собственность государства (конфискацию) денег, ценностей и иного имущества, полученного в результате совершения некоторых преступлений, в том числе предусмотренных ст. 127.1 ("Торговля людьми"), ст. 228.1 ("Незаконные производство, сбыт или пересылка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов") УК РФ.

В подобных ситуациях возникает коллизия норм гражданского и уголовного законодательства, поскольку предусмотренные ст. 169 ГК РФ последствия носят конфискационный характер.

Исключение в 2003 г. конфискации из уголовного законодательства как меры наказания на некоторое время устранило имеющуюся неопределенность.

При отсутствии конфискации как меры наказания суды имели возможность, руководствуясь ст. 166 ГК РФ, применить последствия, предусмотренные ст. 169 ГК РФ, по собственной инициативе и изъять полученное в результате совершения преступления в доход государства. Так, по приговору Владимирского областного суда от 30 ноября 2001 г. гражданин Р. был осужден по п. "б" ч. 4 ст. 290 УК РФ. По этому же приговору постановлено взыскать в доход государства деньги, полученные в качестве взяток.

В надзорной жалобе адвокат поставил вопрос об изменении судебных решений, исключении из приговора указания о взыскании с гражданина Р. суммы взяток в доход государства.
Президиум Верховного Суда РФ оставил надзорную жалобу адвоката без удовлетворения, указав следующее.
Вывод суда о виновности в получении взяток основан на исследованных в судебном заседании доказательствах и не оспаривается в жалобе адвоката.

Суд в соответствии со ст. 169 ГК РФ пришел к правильному выводу о том, что получение осужденными ценностей от взяткодателей является сделкой, притом недействительной, поскольку сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна. Доводы жалобы о том, что судом не могла быть применена ст. 169 ГК РФ, неосновательны.

При наличии умысла у обеих сторон такой сделки (в случае исполнения сделки обеими сторонами) все полученное ими по сделке взыскивается в доход Российской Федерации. Доводы жалобы адвоката о том, что действиями осужденного не причинен материальный ущерб государству, были признаны не имеющими правового значения для дела.
Кроме того, Верховный Суд РФ отметил, что в соответствии со ст. 166 ГК РФ суд вправе применить последствия ничтожности сделки по собственной инициативе.

Итак, изъятие полученного по сделке в доход государства предусматривается независимо от того, причинен ли в результате совершения сделки ущерб государству. То есть санкцию ст. 169 ГК РФ нельзя рассматривать как возмещение причиненного вреда, она носит карательный характер и может квалифицироваться как конфискация имущества.

Вместе с тем по действующему уголовному законодательству конфискация отнесена к иным мерам уголовно-правового характера. В такой трактовке конфискация была возвращена в Уголовный кодекс РФ ФЗ от 27 июля 2006 г. N 153-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма" и Федерального закона "О противодействии терроризму".

Конфискация имущества регулируется гл. 15.1 УК РФ. Отнесение конфискации к иным мерам уголовно-правового характера следует признать обоснованным, так как в данном случае речь идет не о наказании, т.е. возложении на лицо дополнительных обременений, а об изъятии того, что получено в результате совершения преступления и, соответственно, принадлежит данному субъекту неосновательно.

Уголовный закон исчерпывающим образом устанавливает основания конфискации. В частности, она применяется и при совершении преступления, о котором шла речь в приведенном выше примере, т.е. в случае получения взятки.

Следует обратить внимание на положение уголовного законодательства о приоритете при решении вопроса о конфискации имущества права законного владельца на возмещение ущерба (ч. 1 ст. 104.1 УК РФ). В частности, это касается возвращения имущества добросовестной стороне антисоциальной сделки, представляющей собой преступление.

Наличие соответствующих норм в Уголовном кодексе РФ исключает необходимость применения ст. 169 ГК РФ в случае, когда сделка представляет собой преступление, при совершении которого предусматривается конфискация.

Вместе с тем перечень антисоциальных сделок значительно шире, и не всегда антисоциальная сделка может одновременно квалифицироваться как преступление. Однако гражданское законодательство позволяет "дополнить" возможности конфискации имущества и теми случаями, когда сделка не содержит признаков преступления либо хотя и представляет собой преступление, но полученное по ней не может быть конфисковано на основании уголовного закона.

Представляется, что, если сделка противоречит основам правопорядка или нравственности и при этом одновременно является административным или уголовным правонарушением, санкции публичной власти должны осуществляться в рамках норм соответствующих отраслей права. Гражданское право при этом, как и в иных случаях, должно регулировать горизонтальные отношения, т.е. взаимоотношения участников сделки, а также участников сделки и иных участников гражданского оборота, которым в результате исполнения сделки причинен вред. То есть речь должна идти о реституции и возмещении вреда невиновной стороне либо иному субъекту гражданских правоотношений. Поскольку речь прежде всего идет о нарушении основ правопорядка, возможно предъявление требования о , причиненного публичному образованию исполнением такой сделки.

Еще одна проблема - это невозможность в некоторых случаях применить конфискационные последствия. Данная проблема возникает, когда полученное по сделке представляло собой услугу, не имеющую материального результата (например, если предмет сделки - оказание интимных услуг), либо полученный в результате исполнения сделки объект нематериален (например, созданный по договору заказа результат интеллектуальной деятельности, противоречащий гуманности и морали). Невозможно изъятие в доход государства и в случае, если речь идет о торговле людьми, так как человек - субъект, а не объект права. В рассматриваемых ситуациях возможно изъятие лишь полученного другой стороной вознаграждения. В таких случаях следовало бы использовать механизм, аналогичный предусмотренному ст. 167 ГК РФ для двусторонней реституции, - при невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге), возместить его стоимость в деньгах. Однако формулировка п. 2 ст. 167 ГК РФ не охватывает изъятие полученного в доход государства, а расширительное толкование нормы, предусматривающей лишение имущества одной из сторон, не представляется возможным.

Новая редакция Ст. 169 ГК РФ

Сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна и влечет последствия, установленные статьей 167 настоящего Кодекса. В случаях, предусмотренных законом, суд может взыскать в доход Российской Федерации все полученное по такой сделке сторонами, действовавшими умышленно, или применить иные последствия, установленные законом.

Комментарий к Ст. 169 ГК РФ

Сделка, недействительность которой предусмотрена комментируемой статьей, также является ничтожной по пороку содержания. Если в ст. 168 ГК основанием недействительности сделки является противоречие содержания сделки конкретным правовым нормам, то в рассматриваемом случае таким основанием является противоправная цель, которая как мотив, намерение, стремление посягает на основы правопорядка.

Под основами правопорядка следует понимать наиболее существенные, основополагающие нормы об экономическом и социальном устройстве общества, следствием несоблюдения которых может явиться нарушение территориальной целостности, политического и экономического суверенитета, социальной стабильности.

Под нравственностью как критерием ничтожности должно пониматься не любое осуждаемое обществом поведение, а наиболее серьезные аморальные деяния, противоречащие принятым в обществе представлениям о справедливости, добре и зле... К безнравственным сделкам можно отнести соглашения о создании притонов...

Ю.П.Егоров

Судебная практика.

Операции с иностранной валютой, нарушающие сферу использования рубля в расчетах на территории Российской Федерации, являются незаконными (информационное письмо Президиума ВАС РФ от 31.05.2000 N 52).

Другой комментарий к Ст. 169 Гражданского кодекса Российской Федерации

Сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности (ст. 169), представляет собой квалифицированный вид незаконных сделок, предусмотренных ст. 168 ГК.

Для применения ст. 169 необходимо наличие следующих признаков: сделка нарушает требования правовых норм, обеспечивающих основы правопорядка, т.е. направленных на охрану и защиту основ конституционного строя, прав и свобод человека и гражданина, обороноспособности, безопасности и экономической системы государства (например, сделки, направленные на ограничение передвижения товаров на территории РФ, незаконный экспорт оружия, уклонение от уплаты налогов и т.п.), либо противоречит основам общественной нравственности, т.е. грубо нарушает сложившиеся в обществе представления о добре и зле, хорошем и плохом, пороке и добродетели и т.п. (например, соглашение между престарелым родителем и совершеннолетним ребенком об уплате последнему денежного вознаграждения за посещение им родителя); наличие умысла у обеих или одной из сторон сделки. Последствиями такой сделки, в зависимости от наличия умысла у обеих или лишь у одной из ее сторон, являются, соответственно, недопущение реституции или односторонняя реституция.