Презумпция незнания закона. Презумпция незнания закона Презумпция знания закона закреплена

НА ГРАНИ ЗАКОНА Есть несколько вопросов, о которых адвокаты предпочитают не знать, а служащие банка - не слышать. Один из них - завышение цены. Когда в договоре указывается сумма выше настоящей стоимости с целью получения из банка большего количества ссуд. Это нарушение

ЗА ГРАНЬЮ ЗАКОНА Если есть возможность получить их банка 100% от стоимости квартиры, то почему таким же способом не получить больше. Эта лазейка не осталась без внимания особо предприимчивых граждан Израиля. Газеты пестрят объявлениями о реализации олимовских льгот,

Препятствия на пути Закона созидания Существуют три препятствия, которые мешают применению Закона созидания: масштаб, значимость (ценность) и источник.Самое сложнопреодолимое препятствие – масштаб. Если вы не можете обслужить миллионы клиентов, то миллионов вам не

Современная юридическая техника располагает широким арсеналом средств. Одним из таких средств является презумпция. Презумпции можно найти практически во всех отраслях права, где они зачастую играют первостепенную роль. Более того, презумпции могут составлять основу правоприменительной практики, как например это происходит с презумпцией невиновности в уголовном праве. Однако не следует забывать, что презумпция является абстрактным предположением, то есть применима к конкретному случаю при учёте особенностей и частностей. Помимо этого, презумпция предполагает доказательство противной стороной факта обратного, что может внести в ряд дел определённую сложность, которую не всегда можно признать обоснованной. Но необоснованность - скорее исключение, нежели правило. Презумпции не вводятся отдельными законодательными актами, а в составе акта, где содержится конкретная презумпция, она особо не выделяется. Так, уже упомянутая выше презумпция невиновности содержится в статье 49 Конституции Российской Федерации. Таким образом, презумпции, содержащиеся в праве, зачастую скрыты, но сложно преувеличить их значение.

Понятие презумпции.

На сегодняшний день существует множество определений понятия правовая презумпция, многие из которых, однако, очень схожи. Термин происходит от латинского «praesumptio», переводимого как преждевременное пользование, заблаговременное использование, предположение, ожидание. Самая общая формулировка определения правовой презумпции будет звучать как «средство юридической техники, заключающееся в признании фактов, связей, явлений, ситуаций истинными, пока не будет доказано обратное». Можно рассмотреть и несколько более конкретное определение: «закреплённое в нормах права предположение о наличии или отсутствии юридических фактов, основанное на связи между ними и фактами наличными и подтверждённое предшествующим опытом» . Раскрыть приведённые определения можно с помощью признаков правовой презумпции:

1. характер предположения;
2. обобщение в презумпцию опыта, накопленного за длительный период;
3. весьма значительная степень достоверности;
4. законодательное закрепление.

С различных позиций рассмотреть сущность презумпции позволяют два различных подхода к пониманию презумпции .

Первый подход – логико-философский, разработанный профессором В. К. Бабаевым. Согласно этому подходу, презумпция – в первую очередь логический приём, продукт индукции. В качестве критерия её эффективности выступает в данном случае достоверность, верное отражение правовой реальности, эффективность в качестве средства познания .

Второй подход – юридический, рассматривает презумпцию не как результат какой-либо деятельности, а как изначально правовое явление. Критерием эффективности в этом подходе служит степень полезности в правовом регулировании, то есть подход можно обозначить как утилитарный.

Оба подхода, впрочем, не лишены как достоинств, так и недостатков, скажем, логико-философский подход не позволяет объяснить значения всех презумпций, в том числе одной из базовых – презумпции невиновности, поскольку она на практике не обладает повторяющимся характером, в связи с чем создатель этого подхода профессор В. К. Бабаев предлагал заменить понятие «презумпция невиновности» на «принцип невиновности обвиняемого» . Эта идея, как мы можем наблюдать, не нашла поддержки и не прижилась. Второй же подход более универсален, но имеет другой важный недостаток: игнорируя вероятностный аспект презумпции, этот подход, по сути, разрушает границу между презумпцией и фикцией. По мнению М. Л. Давыдовой любая презумпция сочетает социальную и юридическую стороны . Тем самым, находится некое компромиссное решение, согласующее в определённой мере два описанных выше подхода.

Классификация правовых презумпций.

Известно несколько вариантов деления презумпций по видам. Эти классификации используют различные критерии, как то сфера действия, возможность опровержения, значимость и т. д.

Профессор В. К. Бабаев разделяет презумпции на два вида :

1. Общеправовые – презумпции, принятые во всех отраслях права; профессор считает, что они уже стали принципами и не могут рассматриваться как средство юридической техники. Примером этого вида служит презумпция знания законов.
2. Презумпции как приёмы юридической техники – презумпции, не достигшие по значимости презумпций-принципов. Роль этих презумпций скромнее роли общеправовых презумпций. Иллюстрирует этот вид презумпция смерти лица, безвестно отсутствующего свыше 5 лет.

Эта классификация, однако, не охватывает всех аспектов регулирования и использования правовых презумпций. Она может быть использована в совокупности с какой-либо иной или как часть более объёмной классификации.

Профессор Т. Д. Зражевская определяет следующую классификацию презумпций, применительно к конституционному праву :

1. презумпция-принцип
2. презумпция компетентности
3. презумпция конституционности деятельности всех участников конституционных отношений
4. презумпция конституционности нормативных правовых актов
5. презумпция добросовестности участников конституционных правоотношений

Данная классификация особенно ценна в силу редкости трудов, затрагивающих проблему презумпций в конституционном праве. Она интересна и с точки зрения обоснования автором выделения приведённых категорий. Тем не менее, тема презумпций в конституционном праве не до конца разработана, не существует фундаментальных трудов, общепризнанных концепций, а где, казалось бы, им ещё существовать, как не в конституционном праве, выстраивающем базу для всего законодательства государства.

Относительно полная классификация презумпций даётся в статье М. Л. Давыдовой и выглядит следующим образом:

1. По способу нормативного закрепления

• прямые
• косвенные

1. По возможности опровержения

• опровержимые
• неопровержимые

1. По способу установления

• императивные
• диспозитивные

1. По отраслевой принадлежности

• материально-правовые
• процессуально-правовые

1. По масштабу действия

• общеправовые
• межотраслевые
• отраслевые

Приведённая классификация собрана из целого ряда источников. Она, бесспорно, хороша тем, что включает достаточный для высокой точности набор критериев. Однако М. Л. Давыдова в своей статье отмечает, что некоторые из этих классификаций являются спорными.

Так, не все авторы выделяют косвенную презумпцию в силу сложности её отыскания в тексте нормативного правового акта, то есть к презумпции предъявляется требование чёткого выражения, что, возможно, создавало бы проблемы, если допустить непризнание косвенных презумпций как таковых. Такой подход является, пожалуй, исключительно позитивистским, ибо, отметая проникновение вглубь нормы, её интерпретацию, он устанавливает слепое следование букве закона, что не всегда может быть признано оправданным. С другой стороны, выделение косвенных презумпций влечёт потерю определённости формы: сохраняя содержание, презумпция утрачивает форму, отсюда возможное злоупотребление выделением значительного количества новых презумпций при признании косвенной презумпции. При этом, смысл презумпции, как лаконичного и практичного регулятора, с таким увеличением их количества, разумеется, пропадёт. Возможно ли сохранение содержания без формы? Как поступать с огромным массивом презумпций, становящимся громоздкой машиной? Одним словом, вопрос остаётся дискуссионным.

Кроме того, могут ли презумпции быть неопровержимыми? Ведь при этом нарушается одно из ключевых свойств презумпции – вероятность. Таким образом, и этот вопрос не прост и требует детального рассмотрения.

Существует вопрос и о классификации презумпций по масштабу действия. Дело в том, что отрасли права тесно взаимосвязаны, кроме того, презумпции, зарождающиеся в одной отрасли, могут со временем вырасти до общеправовых; соответственно многие учёные ставят под сомнение разбиение презумпций на такие группы.

История.

Само происхождение термина «презумпция» указывает на древность этого средства юридической техники. Многие учёные называют презумпцию «разработкой» римских юристов. Однако такой подход является ошибочным: римские юристы не давали ни определения, ни классификации презумпций . Тем не менее, понятие презумпции встречается в Дигестах Юстиниана, причём примерно в 30 контекстах , а также в Институциях Гая, что говорит о существовании презумпции как таковой в древнеримском праве.

Значительное развитие понятийного восприятия презумпции приходится на Средневековье. Средневековые юристы, на основании вышеупомянутых памятников римского права, создают классификацию правовых презумпций, разбивая их на 3 категории: законная опровержимая презумпция, законная неопровержимая презумпция, фактическая презумпция . Классификацию эту нельзя признать сколько-нибудь правильной, ибо она смешивает признаки, по которым презумпции классифицируются: опровержимость и законодательное закрепление. Более того, говоря о классификациях мы затрагивали проблему неопровержимых презумпций и установили наличие внутреннего противоречия в данном понятии.

Несмотря на различные несовершенства законодательной техники разных времён и изменения в правовых концепциях, существуют и в наше время презумпции, пронесённые человечеством сквозь века. Такова, например, известная любому, даже самому юридически неграмотному, человеку презумпция невиновности. Она, кстати, вызывает немало дискуссий в юридическом мире: большинство обвиняемых в уголовных преступлениях являются виновными, поэтому невиновность является здесь скорее исключением, чем правилом, а это уже нарушает один из ключевых признаков презумпции – высокую вероятность. С точки зрения В.К. Бабаева, презумпция невиновности – искусственная презумпция . При этом, сложно оспорить необходимость существования этой презумпции, особенно исходя из концепции гуманности правосудия.

Особо следует отметить презюмирование законности длительных отношений или состояний. Так, в римском частном праве существовал институт «незапамятного времени», при котором законным признавалось существующее положение, когда живущие не помнили иного . В Англии и поныне существует презумпция древности обычая, предусматривающая действие обычая, если будет доказано, что он существовал до 1189 года, в некоторых же случаях достаточно ссылки на обычай . Подобное положение можно, пожалуй, считать типичным для английской правовой системы, учитывая, что в рамках её действуют акты, принятые десятки, а иногда и сотни лет назад. Презумпцию, подобную описанным выше, можно встретить и в российском праве. Это приобретательная давность, описанная в статье 234 ГК РФ.

Интересно также рассмотреть изменения, происходящие с конкретными презумпциями во времени. Это можно сделать на примере презумпции вины в законодательстве Франции. Изначально законодатель с её помощью старался облегчить бремя доказывания для потерпевших, поэтому презюмировалась вина лица, с которого потерпевший мог требовать возмещение. В XIX веке существовали: презумпция вины отца за ущерб, нанесённый действиями ребёнка, проживающего вместе с ним; вины мастера или учителя, если ущерб наносился подмастерьем или учеником; вины работодателя, когда ущерб причинялся служащим при исполнении обязанностей; вины хозяина животного; вины собственника здания . С течением времени происходили изменения: презумпция вины учителя при причинении ущерба учеником была отменена, презумпция вины хозяина животного и презумпция вины работодателя были изменены. Это говорит о том, что презумпции всё же чаще изменяются под воздействием прогресса, развития общественных отношений. Меняются эпохи, отношения в обществе – меняются и законы, регулирующие эти отношения.

Презумпции в конституционном праве.

Конституционная презумпция – разновидность предположения (сформулированного в Конституции РФ и иных нормах конституционного законодательства) о порядке явления и (или) наличии у того или иного субъекта конституционно-правовых отношений определённого юридически значимого качества, не требующего доказательства, из которого следует исходить в правоприменительной деятельности . Приведённое определение достаточно полно отражает сущность конституционной презумпции, но является несколько расплывчатым в части формулировки, которая говорит о порядке явления конституционно-правовых отношений. Если заменить эту часть словами «...о значении существования...», то определение, на наш взгляд, выиграет в плане чёткости и ясности формулировки.

Любопытен взгляд С. А. Мосина на конституционную презумпцию: он различает презумпцию в конституционном праве и в тексте Конституции . В частности, С. А. Мосин относит презумпцию невиновности к конституционным, но не к конституционно-правовым, объясняя это тем, что указанная презумпция не соответствует понятию конституционно-правовой, а относится непосредственно к уголовному праву. Здесь предпочту согласиться с Т. Д. Зражевской, которая, критикуя описанное мнение, напоминает о верховенстве Конституции и подчёркивает неразделимость конституционного и конституционно-правового начал.

Т. Д. Зражевская приводит ряд особенностей, позволяющих выделить конституционно-правовые презумпции из общего массива :

1. Многоуровневость (презумпции закреплены как в тексте Конституции, так и в ином конституционном законодательстве; отдельные конституционные презумпции играют роль общеправовых);
2. Косвенное правовое закрепление категории презумпции (в конституционном праве отсутствует формулировка категории презумпции; большинство конституционно-правовых презумпций формулируется решениями КС РФ);
3. Международно-правовая составляющая (на основании ч. 4 ст. 15 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ становятся частью её правовой системы);
4. Возможность опровержения при определённых политических условиях (с изменением правовой и политической действительности в ходе исторического процесса неопровержимые презумпции могут, а зачастую и должны опровергаться).

Также Т. Д. Зражевская касается уже упомянутого нами выше вопроса о возможности существования неоспоримых презумпций и их соотношении с оспоримыми. Проблема существования неоспоримых презумпций разрешается профессором двояко: с одной стороны, неоспоримые презумпции могут с течением времени становиться оспоримыми и опровергаться, с другой стороны, есть неоспоримые презумпции, подкрепляемые явным фактом. Как пример первой приводится ст. 6 Конституции СССР, как пример второй – презумпция нетрудоспособности родителей, которых трудоспособные дети обязаны содержать. Профессор подчёркивает, что конституционно-правовые презумпции составляют базу, фундамент и отнюдь не исключают существования презумпций в иных отраслях и институтах.

Презумпции в гражданском праве.

В современной цивилистике существует целый ряд определений гражданско-правовой презумпции. Так, М. Н. Бронникова определяет гражданско-правовую презумпцию как «правило, содержащее предположение об опровергаемом признаке, характеризующем субъект, объект гражданских правоотношений или юридический факт» . Однако данное определение, как нам кажется, упускает из виду, что признак, которого касается презумпция, не обязательно опровергаемый, т.е. сам признак в конкретном деле может и не опровергаться сторонами, а признаваться безоговорочно.

Известно определение О. А. Кузнецовой, которое гласит, что «гражданско-правовая презумпция есть прямо или косвенно закреплённое в гражданском законодательстве индуктивное вероятное предположение, основывающееся на статической связи действительного и презюмируемого, которое касается юридически значимых обстоятельств и влечёт правовые последствия в виде необходимости его применения, если не будет доказано обратное». Автор отдельно оговаривает, что презумпция может быть как нормой права, так и средством юридической техники . В этом определении значительные сомнения вызывает утверждение, что связь презюмируемого и действительного статична. Скорее наоборот, связь эта динамическая, ибо действительность склонна меняться быстрее, чем правовые нормы, поэтому с изменением условий действительности толкование статично закреплённых презумпций ложится на суд. Кроме того, многие исследователи утверждают, что в отдельных случаях связь реального с презюмируемым вообще формальна, следовательно, нельзя вообще говорить о статике или динамике в ней.

В качестве особенностей гражданско-правовых презумпций необходимо отметить акцентирование внимания на функциональном назначении , тогда как конституционное право акцентирует внимание на сущностной нагрузке презумпций. Также, отсутствие единообразно понимаемых презумпций является особенностью и, одновременно, проблемой гражданского права. Нельзя не согласиться с тем, что проблема требует скорейшего решения и непременного активного содействия со стороны высших судов. Другая особенность обуславливается природой регулируемых отношений: равенство субъектов, автономия воли, имущественная самостоятельность . И ещё одна особенность, описываемая Б. А. Булаевским это широкий функционал гражданско-правовых презумпций . Эта особенность объясняется многообразием интересов и отношений, регулируемых гражданским правом.

Специально хотелось бы отметить важную черту: сама сфера гражданского права характеризуется диспозитивностью, поэтому большинство гражданско-правовых презумпций также диспозитивны, законодатель учитывает свободу воли субъектов гражданско-правовых отношений. Последнее весьма значительно, поскольку тем самым обеспечивается относительная автономия договорных отношений, и гарантируется невмешательство государства в отношения, регулируемые договорным и корпоративным правом, при условии отсутствия в договорах и корпоративных актах противоречий законодательству.

Презумпции в уголовном праве.

Признанным лидером по количеству презумпций в российской правовой системе является гражданское право, за ним следует уголовное право. Именно по количеству, поскольку важность уголовно-правовых презумпций трудно переоценить, они, пожалуй, наиболее социально значимые среди всех презумпций. А. В. Козлов и С. И. Мурзаков выделяют 4 основные отраслевые презумпции уголовного права:

Помимо этого, разумеется, нельзя обойти вниманием такие общеправовые презумпции, как презумпция невиновности и презумпция знания закона. Именно о них большинство правоведов высказывается как о ключевых применительно к уголовному праву. При этом, как нами уже отмечалось выше, презумпция невиновности носит скорее исключительный, чем вероятностный характер, но, несмотря на это, она выполняет свою социально-значимую функцию: защищает обвиняемого от неправомерного лишения свободы.

Необходимо обратить внимание на то, что презумпция невиновности, вопреки мнению некоторых авторов, не является уголовно-правовой, а принадлежит к основополагающим общеправовым презумпциям. Также ошибочным является отнесение презумпции несоответствия нравственным требованиям лица, конфликтующего с уголовным законом, к уголовно-правовым презумпциям. Несмотря на то, что в её названии встречается формулировка «уголовный закон», эту презумпцию следует относить скорее к межотраслевым, поскольку она регулирует ситуации, когда совершивший преступление лишается права занимать определённые должности, что встречается не только в уголовном, но и в административном, банковском праве.

Презумпции в трудовом праве.

В трудовом праве, как и в других отраслях, действуют как общеправовые, так и отраслевые презумпции. Разумеется, отраслевые презумпции имеют в трудовом праве свою специфику, применительно к отношениям данной отрасли.

А. М. Лушников и М. В. Лушникова выделяют в рамках трудового права следующие общеправовые презумпции :

1. Презумпция знания закона, причём применительно не только к государственным, но и к локальным правовым актам;
2. презумпция правомерности правовых актов: профессора отмечают туманность формулировки ТК относительно автоматического неприменения всех противоречащих ему актов;
3. презумпция невиновности и презумпция вины. Здесь профессора утверждают, что презумпция невиновности должна распространяться в основном на работника, а презумпция вины на работодателя. На наш взгляд, это вопиющая несправедливость. Отечественным законодательством работодатель вообще «обижен»: жёстко ограничен круг случаев, когда можно уволить работника, за отказ в приёме на работу работодатель рискует навлечь на себя судебное разбирательство, бремя доказывания практически во всех случаях лежит на нём. Недопустимо презумпцию вины направлять исключительно на работодателя. Что тогда делать с заявлениями главы государства о поддержке бизнеса? Понятно, что поддерживать работника нужно, но создавать такие губительные условия для предпринимателя чревато уходом бизнеса и капитала за рубеж и, следовательно, безработицей. Презумпция невиновности и презумпция вины в равной степени должны действовать на работодателя и работника;
4. презумпция добросовестности, которой авторы придают значительный идеологический и политический вес.

1. Презумпцию трудовых отношений;
2. презумпцию трудового договора, заключённого на неопределённый срок;
3. презумпцию толкования всех неустранимых противоречий и неясностей в действующем трудовом законодательстве в пользу работника;
4. презумпцию недействительности условий договоров о труде, ухудшающих положение работников по сравнению с трудовым законодательством.

Из всех приведённых презумпций, пожалуй, только четвёртую можно в полной мере признать обоснованной и необходимой. Все остальные толкуются авторами, как способ перекладывать бремя доказывания, вину и ответственность с работника на работодателя. Как мы уже отмечали выше, это недопустимо, тем более с точки зрения официальных заявлений и программ поддержки бизнеса. Должен существовать определённый баланс: работник и работодатель должны так осуществлять свои права и исполнять обязанности, чтобы обеспечивать слаженное функционирование фирмы. При этом ничьи права не должны значительно превалировать, должно соблюдаться равенство и защищаться положение как работника, так и работодателя.

Пишина С.Г. Роль гражданско-правовых презумпций в защите прав участников гражданского оборота. С. 457

Лушников А.М., Лушникова М.В. Презумпции в трудовом праве: общеправовые и отраслевые. С. 328–329

Уголовное право и уголовный процесс

ПРЕЗУМПЦИЯ ЗНАНИЯ ЗАКОНА КАК УСЛОВИЕ ВИНЫ И ОТВЕТСТВЕННОСТИ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ

ПАНЧЕНКО Павел Николаевич,

доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации, академик РАЕН, член рАюн, член Российской криминологической ассоциации, руководитель Секции по уголовно-правовым вопросам Научно-консультативного совета при Нижегородском областном суде, заведующий кафедрой уголовного права и уголовного процесса

Нижегородского филиала Государственного университета «Высшая школы экономики». E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: в статье в контексте задачи обеспечения доступности уголовного законодательства анализируется общеправовое правило «незнание закона не освобождает от ответственности за его нарушение», на этой основе вносятся предложения по совершенствованию порядка опубликования уголовно-правовых актов, их обнародования, комментирования, разъяснения гражданам. Аргументируется вывод относительно возведения презумпции знания уголовного закона в принцип, предлагается редакция соответствующего нового законоположения.

In article in the context of the tasks of making criminal laws is the common law rule of «ignorance of the law does not exempt from liability for breach of the peace», on this basis, proposals to improve the publication of the announcement, commenting, explaining to citizens. The rationale for the construction of the presumption of knowledge of the criminal law in principle is argumented, it is proposed a new law revision.

Ключевые слова: доступность уголовного законодательства; общеправовое правило; опубликование; обнародование; комментирование; разъяснение; уголовно-правовые акты; презумпция знания уголовного закона; принцип; новое законоположение.

Availability of penal legislation; the common law rule; publication; publication; commenting; explanation; criminal law; the presumption of knowledge of the criminal law; principle; the new regulation.

Уголовное законодательство не предусматривает общеправового правила презумпции знания закона как условия вины и ответственности в качестве самостоятельного уголовно-правового принципа. Не возведены в статус принципов и такие правила, как, например, недопустимость применения уголовного закона в отношении деяний, не предусмотренных им в качестве преступлений, но аналогичных по отдельным признакам тем, которые им предусмотрены в качестве таковых; недопустимость применения уголовного закона по аналогии1,

1 В данном случае мы имеем дело с укоренившимся в уголовном законодательстве «сленгом» (ч. 2 ст. 3 УК РФ), который является неоправданным в силу не только его неопределенности, но и неверности по существу. Запрещается применение уголовного закона по какой аналогии, по аналогии с чем, почему запрещается... - все эти вопросы остаются недоступными для понимания в законодательной формулировке о том, что «применение уголовного закона по аналогии не допускается».

недопустимость применения в отношении деяния вновь принятого более строгого закона и обязательность применения в отношении деяния вновь принятого более мягкого закона и обязательность придания обратной силы вновь принятому более мягкому закону и недопустимость придания обратной силы вновь принятому более строгому закону2; не придание состоя-

2 Использование в ст. 10 УК РФ словосочетания «обратная сила уголовного закона» тоже следует признать не корректным - прежде всего, из-за его двусмысленности. Буквальное его прочтение может навести на мысль о том, что закон в каких-то случаях действует вопреки своему прямому назначению, а именно: не укрепляет правопорядок, а «разлагает» его, действует не против преступления, а против тех ценностей, на которые оно посягает, то есть, как иногда полагают некоторые не подготовленные к семинарским занятиям студенты-юристы, не. «против преступника», а. «за него». Было бы более правильным использовать в законе несколько иные формулировки, а именно такие: 1) недопустимость несвоевременного применения нового более строгого закона, то есть закона, вступившего в силу уже после совершения деяния и усиливающего его наказуемость (или устанавливающего его наказуемость вновь); 2) обязательность применения более

нию опьянения, независимо от его степени, значения обстоятельства, исключающего вину и ответственность (за исключением случаев, когда это состояние сочетается с состоянием невменяемости, в том числе обусловленным факторами, не связанными напрямую с состоянием опьянения), приоритет российских законов перед законами зарубежными, обязательность действия российских законов на территории всех стран - в отношении наших граждан и лиц без гражданства, постоянно проживающих на территории Российской Федерации, а также в отношении иностранных граждан и лиц без гражданства, не проживающих постоянно на нашей территории, совершивших преступления, посягающие на российские интересы.

Формально нет принципа презумпции знания закона как условия вины и ответственности и в других, помимо уголовного, отраслях законодательства. Но так как по существу все с детских лет (и особенно в школьные годы) знают о том, что нельзя брать чужое, портить вещи, вредить кому-либо каким-либо иным образом, а тем более обижать, бить кого-то, и вообще недопустимо делать все, за что могут осудить люди, то каждый, совершая нечто предосудительное, психологически готов к тому, что за него придется, так или иначе, отвечать, в том числе собственными ущемлениями. И тем более каждому доподлинно известно, что ссылаться на то, что его поступок объясняется незнанием закона - себе дороже: «получишь» и за допущенное плохое поведение, и за ту «глупость», которая к нему привела - чтобы впредь быть умнее, расторопнее, предусмотрительнее.

Все это вошло, можно сказать, в наши плоть и кровь, в само сердце, в сознание, душу. Применительно к правонарушениям сказанное приобрело характер неписаного правила, суть которого выражается обычно следующими всем известными словами: незнание закона не освобождает от ответственности за его нарушение. Справедливости данного правила учат и семья, и школа, и практика правосудия, и вообще все, что нас окружает.

Между тем, если говорить о сфере пре-

мягкого нового закона, то есть закона, вступившего в силу уже после совершения деяния, но смягчающего его наказуемость (или вовсе ее устраняющего).

ступного поведения, то здесь, надо заметить, что многие уголовно-правовые запреты формулируются в законе со ссылками на те или иные специфические и, к тому же, меняющиеся правила. Это, например, запреты, формулируемые в бланкетных диспозициях уголовно-правовых норм, содержащих ссылки на меняющиеся нормы налогового, гражданского, административного, трудового и иного («внеуголовного») законодательства. Такого рода «внеуголовно-право-вые» нормы, не теряя своей административно-правовой, гражданско-правовой или иной собственно отраслевой сущности, включаются при определенных условиях (например, при наступлении каких-либо тяжких последствий) в структуру соответствующих норм уголовного законодательства и становятся (хотя, понятно, и временно, лишь на время совершения соответствующего преступления и решения вопроса об ответственности за него) их неотъемлемой принадлежностью, органической составной частью, важным конструктивным признаком. Эти запреты касаются, в частности, крупных и особо крупных размеров ущербов, доходов, задолженности, например, в преступлениях в сфере экономической деятельности. Может быть, еще совсем недавно эти размеры были одними, а сегодня они становятся (в основном в связи с инфляционными процессами) уже совершенно другими.

Так, постоянно меняются крупный и особо крупный размеры неуплаченных налогов или сборов в составах налоговых преступлений. Если еще вчера они измерялись тысячами рублей, то сегодня - уже миллионами. Человек, ввиду, например, длительной зарубежной командировки, продолжительного нахождения на лечении, иных отвлечений или прочих обстоятельств оправдательного характера, мог и не знать того, что его поведение, еще совсем недавно рассматривавшееся законом как вполне добропорядочное (или, по крайней мере, не выходящее за рамки дозволенного уголовным законом), в настоящее время уже признается преступлением -со всеми, разумеется, вытекающими отсюда последствиями. Наконец, человек мог просто вовремя не сориентироваться в меняющихся условиях, а, следовательно, и в правовой сути собственного поведения, в частности, по причине особенностей своего интеллектуально-волевого со-

стояния (постоянного или временного).

Как быть во всех этих случаях? С одной стороны, закон, определяя понятие вины и ее форм, ничего не говорит об осознании лицом правовой запрещенности деяния, признаваемого преступлением, но с другой - совершенно очевидно, что законы пишутся именно для людей, и законодатель, конечно же, рассчитывает на то, что люди их читают, вникают в их суть, достаточно отчетливо понимают пределы разрешенного поведения. То есть мудрый законодатель (иным он, разумеется, и не может быть по самой своей сути), нацеливая свои законодательные нововведения на ту или иную сферу жизнедеятельности, исходит из того, что граждане, ознакомившись с новациями и верно уяснив их суть, будут соблюдать установленные правовые требования. Отсюда вытекает обязанность законодателя постоянно знакомить граждан с издаваемыми им правовыми новациями, подробно трактовать их смысл, значение и назначение, разъяснять их содержание, пропагандировать важность и необходимость прислушиваться к новым правовым требованиям, неукоснительно их соблюдать, быть готовым к тому, чтобы в случае их нарушения, отвечать за это.

Презумпция знания закона

Согласно этой общеправовой презумпции предполагается, что каждый субъект права должен знать законодательство, под действие которого он подпадает в тех или иных случаях, а незнание норм правовых актов ипо этой причине их игнорирование, нарушение не освобождает этого субъекта от неблагоприятных с его точки зрения последствий и(или) предусмотренной законодательством санкции. Иначе говоря, граждане должны помнить известный постулат, уходящий корнями еще в римское право,- незнание закона не освобождает от ответственности.

Основаниемэтой презумпции фактически выступает пункт 3 статьи 15 Конституции Российской Федерации, закрепляющий, что законы подлежат официальному опубликованию, а неопубликованные законы не применяются. При этом любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения.

Так, на основании части 5 статьи 26 Федерального закона от 28 декабря 2013года №400-ФЗ « О страховых пенсиях » пенсионер обязан извещать пенсионный орган о наступлении обстоятельств, влекущих за собой изменение размера пенсии или прекращения ее выплаты, в том числе об изменении места жительства, не позднее следующего рабочего дня после наступления соответствующих обстоятельств.

Данные обстоятельства достаточно многообразны и связаны с условиями установления и выплаты определенных видов пенсий.Перечислим основные из них: изменение числа иждивенцев, с учетом которых определен размер пенсии; возобновление работы или иной деятельности, в период которой гражданин подпадает под режим обязательного пенсионногострахования, если выплата пенсииили выплаты пенсионного характера зависят от названного факта (к примеру,социальная пенсия по старости, « безработная пенсия » ст.32 Закона РФ от 19.04.1991 года № 1032-1 « О занятости населения в РФ », дополнительное материальное обеспечение за особые заслуги, федеральная социальная доплата); прекращение лицом, получающим пенсию по случаю потери кормильца, обученияпо очной форме ранее достижения возраста 23 лет или его поступление на военную службу; назначение пенсии по линии другого пенсионного ведомства; выезд на постоянное место жительства за пределы территории нашей страны в иностранное государство, что особенно актуально в случае, кода пенсионер выезжает в государство, с которым Россией заключен международный договор, согласно которому обязательства по пенсионному обеспечению несет государство, на территории которого лицо проживает (так называемый территориальный принцип построения международных договоров в пенсионной сфере).

Согласно ст. 29 Закона от 28.12.2013 № 400-ФЗ в случае нарушения пенсионером этой обязанности на него территориальныморганом ПФР при наличии оснований может быть наложена санкция в виде имущественного взыскания- удержания из пенсии излишне выплаченных сумм.

Безусловно, что рассматриваемаятема предполагает необходимость проведения органами ПФР широкой информационно — разъяснительнойработы об упомянутых обязательствах пенсионера и последствиях их несоблюдения. Граждане должны предупреждаться об этом при каждом обращении в территориальные органы ПФР, в том числе путем проставления отметок об ознакомлении в соответствующих заявлениях. Вместе с темпри возникновении неблагоприятных последствий (излишние расходы бюджета ПФР)в связи с нарушением пенсионером обязанности по информированию пенсионного органа об указанных выше обстоятельствах, какие- либо ссылки гражданина на незнание нормпенсионного законодательства не учитываются этим органом при вынесении правоприменительного решения. В этом случае применяется презумпция знания закона.

Эта же презумпциядействительна и при возникновении споров пенсионных органов и граждан в части срока назначения страховой пенсии по старости, когда гражданин обратился за пенсией позднее возникновения права на нее (например, спустя 5 месяцев после достижения пенсионного возраста) и настаивает, ссылаясь на незнание закона и свою субъективную уверенность в том, что пенсия в любом случае назначается мужчинам с 60 лет, на ее назначении именно со дня своего рождения. Могут быть и другие похожие случаи обращения граждан за пенсией, в том числе досрочной, значительно позднее возникновения права не нее.В таком случае надо помнить, что заявительный характер возникновения пенсионных правоотношений, закрепленный действующим законодательством, еще никто не отменял.

Кроме правил построения и оформления правовых актов к содержанию понятия юридическая техника относят и такую категорию, как приемы и средства формулирования норм права. Такими средствами являются: использование юридических конструкций, правовые дефиниции, классификации, оговорки, примечания, отсылки, правовые символы, правовые аксиомы и презумпции, а также юридические фикции и преюдиции Правовые презумпции и аксиомы - не законодательные нормы, а специфические разновидности правил (принципов), выработанных в ходе длительного развития юридической теории и практики. Будучи продуктом опыта, они играют важную регулятивно-организующую роль в сфере правотворчества, правоприменения, судебной, прокурорской и следственной деятельности, оказывают влияние на становление и развитие правосознания, упрочение законности.

Область их применения обширна. В сущности, это тоже социальные регуляторы, но весьма своеобразные. Как приемы правового регулирования они оказываются полезными и необходимыми при возникновении различных "нестандартных ситуаций". Но ими пользуются и при обычном, нормальном функционировании правовой системы.

Природа этих явлений изучена недостаточно полно. В учебной литературе они, как правило, не освещаются, в программах не значатся. Им не находится места в общей классификации социальных норм, в том числе среди правовых (в качестве самостоятельных). Между тем знания о них важны для профессиональной подготовки юристов.

Презумпция означает предположение о существовании (или наступлении) каких-либо фактов, событий, обстоятельств. В основе презумпции - повторяемость жизненных ситуаций. Раз нечто систематически происходит, то можно предположить, что при аналогичных условиях оно повторилось или повторяется и на этот раз. Такой вывод не достоверный, а вероятный. Следовательно, презумпции носят предположительный, прогностический характер. Тем не менее они служат важным дополнительным инструментом познания окружающей действительности. Презумпции выступают в качестве средства, помогающего установлению истины. В этом их научная и практическая ценность.

Правовые презумпции определяются в литературе как закрепленные в нормах права предположения о наличии или отсутствии юридических фактов. Эти предположения основаны на связи с реально происходящими процессами и подтверждены предшествующим опытом (В.К. Бабаев).

Правовые презумпции - разновидности общих презумпций. Особенность первых, как это вытекает из приведенного определения, состоит в том, что они прямо или косвенно отражаются в нормативных актах, обусловлены потребностями юридического опосредования общественных отношений и действуют только в правовой сфере.

Наиболее характерные презумпции:

Презумпция знания закона (правознакомства). Априори предполагается, что каждый член общества знает (или по крайней мере должен знать) законы своей страны. Незнание закона не освобождает никого от ответственности за его нарушение. Во всех правовых системах исходят из того, что гражданин не может в качестве оправдания ссылаться на свою юридическую неосведомленность - это не будет принято во внимание, хотя заведомо ясно, что ни один человек не в состоянии познать все действующие в данном обществе правовые нормы и акты. Однако иная посылка была бы здесь крайне опасной.

При этом само собой разумеется, что законы должны быть официально опубликованы, чтобы граждане имели объективную возможность с ними знакомиться и соотносить свое поведение с их требованиями. Древняя мудрость гласит: "Закон не обязывает, если он не обнародован". Институт промульгации (публичное объявление, доведение до всеобщего сведения) закреплен в Конституции РФ (ч. 3 ст. 15).

Презумпция невиновности , согласно которой каждый гражданин предполагается честным, добропорядочным и ни в чем не виновным, пока не будет в установленном порядке доказано иное, причем бремя доказывания лежит на тех, кто обвиняет, а не на самом обвиняемом. Данное положение закреплено в международных пактах о правах человека, получило отражение в Конституции РФ (ст. 49).

Презумпции справедливости закона ; истинности и обоснованности приговора; ответственности родителей за вред, причиненный их несовершеннолетними детьми; предположения о том, что фактический владелец вещи является ее собственником, что принадлежность следует за главной вещью; позже изданный закон отменяет предыдущий во всем том, в чем он с ним расходится; никто не может передать другому больше прав, чем имеет сам; специальный закон отменяет действие общего; к невозможному не обязывают; кто не отрицает, признает; не все, что законно, нравственно, и др. Любая презумпция принимается за истину, она действует до тех пор, пока не доказано обратное.

От презумпций необходимо отличать версии и гипотезы , которые тоже представляют собой предположения. Версия - это одно из нескольких предположений, касающихся фактов и обстоятельств конкретного дела. Сфера действия версии ограничена рамками расследуемого преступления. Правда, в общественно-политическом лексиконе слово "версия" нередко употребляется и в более широком смысле.

Гипотеза есть предположение, выдвигаемое в процессе исследования какого-либо явления и требующее теоретического обоснования и проверки практикой. Если презумпция, аккумулируя в себе предшествующий опыт, постоянно находит жизненное подтверждение своей правильности (что, конечно, не исключает случаев несоответствия отдельным ситуациям), то гипотеза с самого начала базируется на строго научных положениях, которые не должны противоречить истинным знаниям в данной области.

Правовые аксиомы определяются как самоочевидные истины, не требующие доказательств. Их значение в том, что они отражают уже установленные и достоверные знания. Это "простейшие юридические суждения эмпирического уровня, сложившиеся в результате многовекового опыта социальных отношений и взаимодействия человека с окружающей средой" (Г.Н. Манов).

Наука опирается на них как на исходные, проверенные жизнью данные. В общей теории права аксиоматических положений много: кто живет по закону, тот никому не вредит; нельзя быть судьей в своем собственном деле; что не запрещено, то разрешено; всякое сомнение толкуется в пользу обвиняемого; люди рождаются свободными и равными в правах; закон обратной силы не имеет; несправедливо наказывать дважды за одно и то же правонарушение; да будет выслушана вторая сторона; гнев не оправдывает правонарушения; один свидетель - не свидетель; если обвинение не доказано, обвиняемый оправдан; показания взвешивают, а не считают; тот, кто щадит виновного, наказывает невиновных; правосудие укрепляет государство; власть существует только для добра и др. Все эти аксиомы играют важную регулятивную, прикладную и познавательную роль.

Юридические фикции . Фикция в переводе с латыни - выдумка, вымысел, нечто реально не существующее. В юриспруденции - это особый прием, который заключается в том, что действительность подводится под некую формулу, ей не соответствующую или даже вообще ничего общего с ней не имеющую, чтобы затем из этой формулы сделать определенные выводы. Это необходимо для некоторых практических нужд, поэтому фикции закрепляются в праве. Фикция противостоит истине, но принимается за истину. Фикция никому не вредит. Напротив, она полезна.

Данные явления были хорошо изучены представителями русского правоведения. В советское время они не привлекли особого внимания. Один из видных юристов прошлого, Р. Иеринг, охарактеризовал фикции как "юридическую ложь, освященную необходимостью... технический обман". Фикции широко использовались еще римскими юристами.

В качестве типичного примера фикции из российского законодательства обычно приводится положение о признании лица безвестно отсутствующим, которое гласит: "Гражданин может быть по заявлению заинтересованных лиц признан судом безвестно отсутствующим, если в течение одного года в месте его жительства нет сведений о месте его пребывания.

При невозможности установить день получения последних сведений об отсутствующем началом исчисления срока для признания безвестного отсутствия считается первое число месяца, следующего за тем, в котором были получены последние сведения об отсутствующем, а при невозможности установить этот месяц - первое января следующего года" (ст. 42 ГК РФ).

Аналогичную ситуацию имеет в виду ч. 3 ст. 45 ГК РФ (объявление гражданина умершим), устанавливающая: "Днем смерти гражданина, объявленного умершим, считается день вступления в законную силу решения суда об объявлении его умершим.

З.М. Черниловский отмечает, что смысл юридических фикций выражается вводными словами: "как бы", "как если бы", "допустим". Он приводит любопытный пример взаимосвязи фикции и презумпции из французского права, которое предусматривает, что в случае одновременной гибели мужа и жены в результате авиационной или автомобильной катастрофы муж считается умершим первым, его имущество переходит к жене, а от нее - к ее родственникам.

Презумпция отличается от фикции тем, что в первом случае с большой степенью вероятности предполагается наличие или отсутствие того или иного факта, имеющего юридическое значение, которое в дальнейшем может быть опровергнуто либо считается в силу закона неопровержимым (например, презумпция чести и достоинства), фикция же представляет собой заведомый обман, когда каждому очевидно несоответсвие данного утверждения действительности. Например, признание гражданина умершим является опровержимой презумпцией, поскольку предполагается, что человек, не появляющийся в месте своего жительства более пяти лет, скорее всего, мертв. Однако этот факт может быть опровергнут в случае появления гражданина, признанного умершим. При этом фикцией будет норма о том, что днем смерти гражданина, объявленного умершим, считается день вступления в законную силу решения суда об объявлении его умершим. Вероятность совпадения дня смерти с днем вступления решения суда в законную силу настолько мала, что является фикцией, т.е. заведомой юридической ложью.

Преюдиция. В переводе с латыни «praejudicialis» означает «относящийся к предыдущему судебному решению» или «налагаемый на основании предыдущего решения», а короче говоря – предрешение.

Под преюдициальностью принято понимать обязательность для всех судов, рассматривающих дело, принять без проверки и доказательств факты, ранее установленные вступившим в законную силу судебным решением или приговором по другому делу. В этом случае говорят, что такие факты имеют преюдициальное значение и не подлежат доказыванию (оспариванию). Помимо них нет надобности доказывать обстоятельства, которые признаны судом общеизвестными. Так, если судом установлена ответственность владельца источника повышенной опасности за причиненный вред, то в случае предъявления им регрессного иска непосредственному причинителю факты, установленные судебным решением в первом процессе, имеют П. и не подлежат оспариванию.)

Преюдициальность предусматривает не только отсутствие необходимости повторно доказывать установленные в судебном акте факты, но и запрет на их опровержение.

Таким образом, презумпции, фикции, аксиомы как бы дополняют собой классические правовые нормы и служат важным подспорьем в регулировании сложных взаимоотношений между людьми. Как мы видели, именно они помогают выходить из наиболее затруднительных ситуаций и коллизий.

В связи с этим указанные разновидности социальных ориентиров, в которых отразился опыт поколений и которые являются составной частью единой нормативной системы любого общества, должны, по нашему мнению, стать предметом более пристального внимания юридической науки и практики. Их следовало бы включить в вузовские программы, лекционные курсы, учебники.

Жизнь бесконечно разнообразна, в ней возникает множество необычных (уникальных) положений, состояний, обстоятельств, на первый взгляд случайных и труднопредсказуемых. Но, как известно, случайности - форма проявления закономерностей. Поэтому их надо изучать.

Студенты-правоведы должны быть готовы к встрече с самыми "замысловатыми сюжетами" действительности, уметь их анализировать, извлекать из парадоксов полезные уроки. Особенно это важно в условиях ломки старых и нарождения новых отношений, когда в наибольшей степени проявляются пробельность и неполнота права.

В таких ситуациях первостепенное значение приобретают правосознание и компетентность тех, кому приходится самостоятельно, а не только по готовым рецептам осмысливать и разрешать конкретные дела, вырабатывать прецеденты, устанавливать истину.