Обновленческий раскол в Русской Православной Церкви. Начало движения церковных обновленцев

В 1990-е годы в религиозный лексикон вошло новое слово, с которым раньше были знакомы, наверное, только церковные историки. Обновленцы.

Если для историка за этим словом стоит определенная организация церковной жизни, инспирированная советским правительством в начале 20-х годов, то в новейшей церковной истории слово «обновленчество» («новообновленчество», «неообновленчество») использовалось с самого начала не как историческая реалия, а как ругательный эпитет. Первым «новообновленцем» был объявлен о. Георгий Кочетков, известный в широких массах, прежде всего, как идеолог совершения богослужения на современном русском языке.

Со временем слово «обновленцы» стало использоваться в значении гораздо более широком. К примеру, на сайте храма Воскресения Христова в Кадашах мы читаем : «ныне, на закате времен, вступила в действие ересь всех ересей - вселенское новообновленчество.

Несколько предшествующих веков масоны, эти опричники сатаны, во всем мире и особенно в России, как оплоте православия, готовили почву для этой архиереси. Их цель была в том, чтобы сам образ жизни людей стал как бы естественным фоном, удобной рамой для новой ереси. Новый стиль, новообновленчество как образ жизни, включает в себя и курение табака, и ношение одежды противоположного пола, и манеры поведения, например, сидение нога на ногу и в позе блудного беса (прим. авт. - ???) , целование руки женщине и пр.»

Кроме того, если до недавнего времени слово «обновленчество» использовалось лишь во внутрицерковной полемике, сейчас оно пополнило словарь тех, кто выражает общецерковную позицию. Так, прот. Всеволод Чаплин недавно сообщил : «Я не исключаю, что мы сейчас находимся перед лицом появления нового обновленческого движения. Насколько это движение будет серьезным, покажет время. Я не вижу большой проблемы даже в том, что это движение может как-то организационно оформиться, может, даже будет искать себе альтернативные пути для реализации своей религиозности, подобно тому, как нашел для себя альтернативный путь бывший епископ Диомид … Нет, господа, будущее не за неообновленцами, будущее за соборным голосом Церкви, который мыслит иначе, чем мыслят неообновленцы».

Учитывая, что термин «обновленчество» приобретает все более расширительное значение, мне кажется своевременным задать вопрос: справедливо ли использовать это слово применительно к современной церковной жизни? Если да, то кого можно считать преемником идеологии обновленцев 20-х – 30-ых годов ?

Подробная история обновленческого раскола выходит за рамки интернет-публикации. Обратим внимание читателя лишь на самое главное. Очевидно, что сердцевиной обновленческого раскола не был определенный взгляд на вопросы, связанные с богослужебной и приходской жизнью. Напротив, идея обновления богослужебной жизни была украдена обновленцами у тех, кто со временем стал их непримиримым врагом.

Приведем в пример святителя и исповедника Агафангела Ярославского.

Именно он стал ревностным обличителем обновленцев, за что поплатился свободой. Однако, именно он, находясь на Рижской кафедре, стал одним из провозвестников богослужебных реформ, их совершения «без томительной длинноты и однообразных повторений».

Откроем 22-ой номер Рижских епархиальных ведомостей за 15 ноября 1905 г. и прочитаем постановления епархиального собора:

«На вечерне: пропустить сугубую ектению, так как те же моления совершаются на часто совершаемой литии, тем более, что та же ектения произносится на утрени; молитву главопреклонения читать вслух. … На утрени: пропустить великую, просительную и все малые ектении на каноне и между кафисмами, оставив малые ектении по кафисме и 9-ой песни канона … На Литургии: … Тайную молитву перед Евангелием священник читает вслух. Евангелие читается обратясь лицом к народу, то же на всенощном бдении. Ектению об оглашенных выпустить… Царские врата остаются открытыми до Херувимской песни, потом закрываются до чтения «Верую», при этом опять открываются до причащения священнослужителей. Из молитв на литургии верных читать вслух: «С сими и мы блаженными силами» и «якоже быти причащающимся» … Относительно чтения собор признал решение вообще по возможности избегать клиросного чтения и перенести его на середину церкви». Кроме того, собор принял ряд мер, поощряющих общенародное пение за богослужением.

Можно лишь представить, какой вой бы поднялся, если бы в наши дни епархиальный собор принял подобные решения. Не обошлось бы без ярлыка, помещенного в название этой статьи. Но кто дерзнет назвать святителя Агафангела обновленцем?

Итак, обновленчество было, прежде всего, государственным проектом, определенной схемой отношений между Церковью и государством. Эта схема предполагала не совместный труд государства и Церкви для всеобщего блага, а идеологическое обслуживание Церковью безбожного государства . К сожалению, современные церковные полемисты часто забывают, что «реформаторская деятельность обновленцев представляла собой лишь прикрытие их подлинной, вдохновлявшейся богоборческой властью религиозно-политической деятельности, направленной на разрушение канонического единства русской церковной жизни и на превращение Церкви в пропагандистское орудие коммунистического режима» (Прот. Георгий Митрофанов).

Таким образом, если мы хотим увидеть, пустила ли «Красная церковь» (как называли обновленчество) свои пагубные ростки в современной церковной жизни, ответ на вопрос следует искать не в сфере богослужебного языка, допустимого сокращения кафисм, и проч., а в сфере церковно-государственных отношений.

Парадоксальным образом просоветский пафос обновленцев сегодня можно встретить именно среди тех представителей духовенства, которые сами любят обличать этим ярлыком своих оппонентов. Так, один из московских священников, заявивший недавно, что «главная опасность для Церкви – неообновленчество», в разных публикациях писал:

«Советский период явился не просто продолжением русской истории, но оказался спасительным для России и русского народа. В советский период произошло нравственное оздоровление народа, что дало ему силы успешно противостоять внешнему врагу».

«Советское – это продолжение русского … русское и советское неразделимы».

Я убежден, что Грановский, Введенский и прочие идеологи «красной церкви», увидев русского православного священника, восхваляющего государственное новообразование, построенное на руинах исторической православной России как полигон для коммунистического эксперимента и детонатор для мировой революции, были бы счастливы. Ведь именно безусловная лояльность советской власти и стала тем козырем, благодаря которому обновленцам удалось на определенном этапе добиться абсолютного численного преимущества над Патриаршей церковью. Услышав слова того же священника о том, что «действия Сталина были совершенно здравыми и, к сожалению, единственно возможными, так как необходимо было пресечь анархический угар, который несет с собой любая революция», они наверняка бы пришли в полный восторг. Ведь именно эти «действия» к концу 30-х годов уничтожили практически всех противников обновленческого раскола, не обойдя, впрочем, и самих обновленцев.

Дело, конечно, не в одном пастыре, ностальгирующем о советской эпохе, а в видении пользы Церкви лишь в той мере, в какой она полезна для государства, в образе Православия как политической подпорки. В 20-м году обновленцы получали от государства льготы и преимущества перед другими игроками на религиозном поле в обмен на безусловную политическую лояльность. Но чем закончилась история тех мирян и священнослужителей, которые отказались трудиться в обновленческом тандеме с безбожной империей? Слова Святейшего Патриарха о том, что сегодня «мы все наслаждаемся свободой - такой, какой не было за всю историю Русской Церкви… Эта свобода дана нам как некая передышка - мы должны быть готовы к тому, что в будущем что-то может измениться», могут оказаться пророческими. И мне искренне жаль тех, кто увлекся обсуждением часов и нанопыли, но не обратил внимания на эти слова.

Впрочем, все хорошо, и не о чем грустить. Сегодня праздник – Христос входит в Иерусалим как Царь Израилев. Все счастливы, и еще никто не задумывается о том, что Христос, оказавшись бесполезным для восстановления государственности, будет брошен, оплеван, побит и убит.

«Благословен Царь, грядущий во имя Господне! мир на небесах и слава в вышних!»

Краткая история развития обновленческого движения до освобождения святителя Илариона (май 1922 - июнь 1923 годов)

Церковный переворот готовился усилиями ГПУ всю первую половину 1922 года под руководством Политбюро ЦК, где главным идеологом и разработчиком программы уничтожения Церкви с помощью раскольников был Л.Д. Троцкий .

В ГПУ с 1921 года активно действовало 6-е отделение секретного отдела, которое до мая 1922 года возглавлял А.Ф. Рутковский, а затем Е.А. Тучков. В марте-апреле 1922 года была проведена основная работа по вербовке будущих обновленцев, проведены организационные собрания и инструктажи. Для того чтобы облегчить церковный переворот, были арестованы ближайшие к патриарху Тихону лица, в том числе в ночь с 22 на 23 марта 1922 года - епископ Верейский Иларион (Троицкий). 9 мая патриарх дал расписку в объявлении ему приговора о привлечении его к ответственности согласно решению Верховного трибунала и подписку о невыезде . В этот же день состоялся новый допрос патриарха в ГПУ. 9 мая по команде ГПУ из Петрограда в Москву приезжает группа обновленцев: протоиерей Александр Введенский, священник Евгений Белков и псаломщик Стефан Стадник . В.Д. Красницкий приехал ранее и уже провел переговоры с Тучковым. Красницкий возглавил группу «Живая церковь», созданную усилиями ОГПУ. Е.А. Тучков писал об этом так: «В Москве с этой целью под непосредственным негласным руководством ОГПУ была организована обновленческая группа, позднее назвавшаяся “живой церковью”» .

А.И. Введенский прямо называл Е.А. Тучкова организатором церковного переворота . Власти решили инсценировать помилование осужденных на смерть Московским ревтрибуналом священников, обвиненных в сопротивлении изъятию церковных ценностей, для того чтобы облегчить обновленцам церковный переворот . Эта инсценировка была необходима для того, чтобы добиться от патриарха Тихона ухода от управления Церковью власти. Приговоренные к расстрелу московские священники были использованы чекистами как заложники, чтобы их возможным расстрелом шантажировать патриарха.

10 мая 1922 года при участии Е.А. Тучкова обновленцы составили первую редакцию обращения во ВЦИК с просьбой помиловать всех осужденных к расстрелу по делу московского духовенства . По замыслу ГПУ, ходатайства были необходимы для приобретения авторитета обновленческой группы в глазах верующих, так как власть готовилась удовлетворить именно их обращение, а не просьбу патриарха Тихона. ГПУ указало обновленцам, что власти готовы помиловать часть приговоренных, инициируя, таким образом, ходатайства обновленцев.

После написания этих ходатайств обновленцы 12 мая в 11 часов вечера в сопровождении Е.А. Тучкова и направились в Троицкое подворье к патриарху. Еще 9 мая патриарх был ознакомлен с приговором по делу московского духовенства, о чем свидетельствует его собственноручная расписка . В этот же день он написал ходатайство о помиловании, адресованное ВЦИК, но оно не попало туда, а оказалось в ГПУ и было приобщено к делу . Таким образом, патриарх, зная о расстрельном приговоре и о том, что власть готова прислушаться не к его ходатайству, а к ходатайству «прогрессивного» духовенства, чтобы спасти жизни осужденных, написал заявление на имя М.И. Калинина о передаче церковного управления митрополиту Агафангелу или митрополиту Вениамину; подлинник заявления также не дошел до адресата и оказался в деле ГПУ . 14 мая расстрельный приговор оставлен в силе в отношении пяти человек, за четырех из которых просили обновленцы, пятеро человек из «обновленческого списка» были помилованы . 18 мая Политбюро утвердило это решение . В этот же самый день группа обновленцев отправилась на Троицкое подворье и добилась от патриарха бумаги, в которой он поручал им передать митрополиту Агафангелу «синодские дела» . В одном из своих докладов Е.А. Тучков прямо называет обновленцев, которые 18 мая 1922 года добились у патриарха Тихона временного сложения патриарших полномочий, своими осведомителями: «Работа была начата с руководителя черносотенным церковным движением быв. патриарха Тихона, который под давлением группы попов - наших осведомов - передал ей церковную власть, удалившись сам в Донской монастырь» .

В историографии утвердился стереотип, что обновленцы обманом выманили у патриарха церковную власть; в этом случае патриарх представляется в образе некого наивного простака, однако это не так. Патриарх Тихон вынужден был пойти на передачу церковной власти сознательно, понимая, с кем имеет дело; этот шаг был ценой отказа выполнять антиканонические требования властей и попытки спасти жизнь приговоренных к смерти московских священников. Чтобы лишить власть обновленческой группы легитимности, он указал, что во главе церковного управления должен стать митрополит Агафангел, хотя и понимал, что власти не дадут ему приступить к этим обязанностям. Патриарх Тихон также понимал, что в случае его отказа от временной передачи церковной власти его статус подследственного не позволит ему управлять Церковью, и это только навлечет на Церковь новую волну репрессий.

Позднее, после своего освобождения из заключения, патриарх Тихон дал такую оценку этим событиям: «Мы уступили их домогательствам и положили на их заявлении следующую резолюцию: “Поручается поименованным ниже лицам, то есть подписавшим заявление священникам, принять и передать высокопреосвященнейшему Агафангелу, по приезде его в Москву, синодские дела при участии секретаря Нумерова» . На докладе духовенства г. Череповец, в котором приводилось мнение, что патриарх Тихон передал власть ВЦУ добровольно, рукой патриарха сделана помета: «Неправда» , то есть сам патриарх не считал, что добровольно отказался от высшей церковной власти.

19 мая 1922 года патриарх вынужден был по требованию властей покинуть Троицкое подворье и переехать в Донской монастырь , а подворье было занято обновленческим ВЦУ. После захвата Троицкого подворья обновленцами здесь воцарились пьянство и воровство. По сообщениям современников, члены ВЦУ и обновленческое духовенство регулярно устраивали здесь пьянки, В. Красницкий разворовывал церковные средства, а глава Московского епархиального управления епископ Леонид (Скобеев) присвоил себе рясы патриарха Тихона, хранившиеся на подворье . Чекисты сами признавали, что делали ставку на отбросы общества: «Надо сказать, что контингент вербованных состоит из большого количества пьяниц, обиженных и недовольных князьями Церкви… сейчас приток прекратился, ибо более степенные, истинные ревнители Православия к ним не идут; среди них последний сброд, не имеющий авторитета среди верующей массы» .

После решения патриарха Тихона временно передать церковную власть митрополиту Агафангелу, началось создание новых высших органов церковной власти. В первом номере журнала «Живая церковь», который отсутствует в московских библиотеках, а хранится в бывшем партийном архиве, было опубликовано обращение «инициативной группы духовенства и мирян» во ВЦИК с призывом создать государственный орган «Всероссийский комитет по делам Православной Церкви, духовенства и мирян Православной Церкви во главе с главным уполномоченным по делам Православной Церкви в сане епископа» . По сути, это требование было реализовано властью при создании ВЦУ, правда, этот орган не получил государственного статуса, так как это противоречило бы декрету об отделении Церкви от государства, однако получил всемерную государственную поддержку.

Прежде всего, было необходимо придать новым высшим церковным органам максимально канонический вид, а для этого было необходимо добиться от митрополита Агафангела согласия на то, чтобы Церковью управляли выбранные властью лица. 18 мая В.Д. Красницкий посетил митрополита Агафангела в Ярославле, где предложил ему подписать воззвание «прогрессивного духовенства», на что получил отказ , а 18 июня митрополит разослал известное послание о непризнании обновленческого ВЦУ .

В Высшее церковное управление изначально вошли лица, по выражению Е.А. Тучкова, «с подмоченными репутациями» . Его возглавил «главный уполномоченный по делам Русской Церкви» - заштатный епископ Антонин (Грановский). В письме бывшего обновленца священника В. Судницына от 5/18 июля 1923 года «епископ Антонин не раз публично утверждал, что “Живая церковь” и, следовательно, ВЦУ и ВЦС, в том числе и он сам, не что иное, как ГПУ» . Поэтому нельзя согласиться с утверждениями Ирины Заикановой из Свято-Филаретовского православно-христианского института, возглавляемого священником Г. Кочетковым, что «никто и никогда не мог обвинить Антонина и его общину в содействии ГПУ, причина того - прямота и цельность владыки, а также огромный авторитет его в РПЦ и уважение к нему даже советской власти» . Выводы И. Заикановой не основаны на исторических источниках, а отражают лишь эмоции автора.

В письме епископу Виктору (Островидову) Антонин писал, что главная задача обновленчества - «ликвидация патриарха Тихона как ответственного вдохновителя непрекращающихся внутрицерковных оппозиционных ворчаний» .

Епископ Антонин изначально находился в оппозиции к Красницкому и «Живой церкви» , не соглашаясь с программой радикальных церковных реформ. 23 мая 1922 года Антонин во время проповеди говорил, что он «не за одно с деятелями “Живой церкви” и разоблачал их проделки» . В письме митрополиту Сергию (Страгородскому) Антонин называл Красницкого и его «Живую церковь» «седалищем губителей», а свой временный союз с ними объяснял соображениями «государственного порядка, чтобы не расщеплять раскола в народе и не открывать церковной междоусобицы» . ВЦУ был искусственно созданным органом, вместе работать его членов заставляли «соображения государственного порядка», вернее, указания ГПУ.

В июне 1922 года патриарх Тихон, находясь под домашним арестом, передал, по данным ГПУ, записку, обращенную к духовенству, с просьбой бороться с лидерами обновленческого ВЦУ епископами Леонидом (Скобеевым) и Антонином (Грановским) и «обратиться к иностранным державам» .

Антонин был противником женатого епископата, за который ратовала «Живая церковь». В письме митрополиту Сергию (Страгородскому) он писал: «Женатого архиерея я все же остановил. Они было и наречение совершили. Пришлось прибегнуть к внешнему воздействию, которое на сей раз удалось» . «Живую церковь» он считал «поповским профсоюзом, желающим только жен, наград и денег» .

ВЦУ под давлением властей поддержали достаточно авторитетные архиереи. 16 июня 1922 года митрополит Сергий (Страгородский) вместе с архиепископами Евдокимом (Мещерским) и Серафимом (Мещеряковым) подписали «Меморандум трех». В этом тексте говорилось: «Целиком разделяем мероприятия Церковного управления, считаем его законной верховной церковной властью и все распоряжения, исходящие от него, считаем вполне законными и обязательными» . По свидетельству протоиерея Порфирия Руфимского, который побывал в июне 1922 года в Нижним Новгороде, подписание «Меморандума трех» происходило в местном подразделении ГПУ .

ГПУ делало ставку на усиление группы «Живая церковь» во главе с В. Красницким, пытаясь избавиться от Антонина руками «Живой церкви». Красницкого сделали настоятелем кафедрального храма Москвы - храма Христа Спасителя. Для этого ГПУ пришлось разогнать весь клир храма. ВЦУ уволило за штат трех протоиереев и одного диакона, остальные были переведены в другие епархии.

4 июля с помощью ГПУ на Троицком подворье в Москве состоялось собрание «Живой церкви». Красницкий сообщил собравшимся, что на трех предыдущих собраниях группы «Живая церковь» были организованы Центральный комитет и Московский комитет «Живой церкви», а теперь надлежит организовать такие же комитеты по всей России . Обновленцы не скрывали, что создают свои органы по образу и подобию советских и партийных структур, заимствуя даже названия. На собрании 4 июля священник Е. Белков, «желая подчеркнуть сущность двух организаций - группы “Живая церковь” и ВЦУ… сказал, что эти организации можно сравнить с теми органами в церковной области, которые созданы уже в гражданской области - ЦК, РКП и ВЦИК». Один из живоцерковников пояснил мысль Белкова еще более ясно: «ВЦУ является официальным органом высшего церковного управления, группа “Живая церковь” является ее идейным вдохновителем» . Таким образом, ВЦУ «живоцерковники» отводили роль ВЦИКа - официально высшего советского органа, но полностью подчиненного партийному контролю. Свою группу «живоцерковники» видели в образе большевистской партии - главной «руководящей и направляющей» силы в церкви. ЦК «Живой церкви» - подражание ЦК РКП(б); президиум ЦК «Живой церкви» - подобие Политбюро ЦК РКП(б). Себя же, как главу президиума ЦК, Красницкий, видимо, видел в образе главного партийного вождя - В.И. Ленина.

В августе 1922 года состоялся съезд «Живой церкви». Съезд готовился под полным контролем ГПУ; в архиве ФСБ до сих пор хранятся подготовительные материалы к съезду . Накануне, 3 августа, было собрано подготовительное совещание из священников-«живоцерковников», разработавших повестку дня , которая была выработана с учетом указаний Тучкова. 6-е отделение имело на съезде значительное количество своих секретных сотрудников и осведомителей, так что ГПУ имело возможность направлять съезд в нужное ему русло. В первый день в работе съезда приняли участие 190 членов группы «Живая церковь» из 24 епархий . По данным Тучкова, на съезде присутствовали до 200 делегатов . Съезд избрал своим председателем В. Красницкого, который потребовал, чтобы все монахи во главе с епископом Антонином (Грановским) удалились . Это было сделано для того, чтобы епископы не помешали реализации задач, поставленных перед Красницким и его сотоварищами в ГПУ. 8 августа началась реализация программы, подготовленной в ГПУ: съезд принял решение о закрытии всех монастырей, которых в России на тот момент оставалось немало, монахам рекомендовалось жениться; поставил задачу добиваться суда над патриархом Тихоном и лишения его сана, его имя запрещалось поминать за богослужением; всех епископов-монахов, не поддержавших обновленчество, предписывалось удалять с кафедр. 9 августа было принято «Приветствие Всероссийского съезда духовенства группы “Живая церковь” председателю СНК В.И. Ленину» .

После принятия этих радикальных решений Красницкий разрешил архиереям вернуться на съезд; кроме епископов, поставленных обновленцами, пришли архиепископ Евдоким (Мещерский), епископ Виталий (Введенский) и другие. Тучков удовлетворенно докладывал руководству, что все резолюции принимались единогласно, и только по вопросу о суде и лишении сана патриарха Тихона трое из 99 голосовавших воздержались. Основываясь на полученной от агентуры информации, Тучков докладывал: «В кулуарах съезда некоторыми видными участниками, в том числе и Красницким, в беседе “по душам” ведутся разговоры, что все резолюции - это шелуха для власти, а на деле мы вольны. Некоторые считают поведение Красницкого двойственным и удивляются его непонятной игре» . Съезд продолжил свою работу до 17 августа. Была принята резолюция, согласно которой от ВЦУ требовалось еще до созыва Собора разрешить хиротонии женатых пресвитеров в епископы, разрешить второбрачие священнослужителей, разрешить монахам в священном сане жениться, не снимая сан, разрешить духовенству и епископам жениться на вдовах; отменялись также некоторые канонические ограничения при вступлении в брак (кровное родство четвертой степени), также разрешались браки между крестным отцом и матерью» . Е.А. Тучков в своих докладах высшему руководству страны о ходе съезда отмечал, что некоторые его делегаты приходили сюда в пьяном виде .

Подводя итоги работы съезда, Тучков отмечал: «Этот съезд еще глубже вбил клин в церковную трещину, которая образовалась в самом начале, и всю свою работу провел в духе борьбы с тихоновщиной, осудил всю церковную контрреволюцию и положил начало организационной связи центра с местами и чуть-чуть не договорился до вступления попов в РКП» .

Съезд избрал новое ВЦУ из 15 человек, 14 из которых были «живоцерковниками», только Антонин (Грановский) не принадлежал к этой группе. Антонину был дан титул митрополита, он был назначен управляющим Московской епархией с титулом «митрополит Московский и всея Руси». Однако он фактически потерял пост председателя ВЦУ; Красницкий свои письма и циркуляры стал подписывать как «председатель ВЦУ».

В ситуации, когда распад обновленческого лагеря невозможно было предотвратить, в ГПУ решили этот процесс организовать и оформить таким образом, чтобы это было максимально выгодно чекистам. По мнению Тучкова, «создавшееся таким образом условие обновленцев заставляли их вольно или невольно прибегать к мерам добровольного доноса друг на друга и тем самым становиться информаторами ГПУ, что нами и было в полной мере использовано… Начинаются повальные явные и тайные доносы на своих противников, обвиняют друг друга в контрреволюции, начинаются ими же натравливаться одни на других верующие, и грызня принимает массовый характер, были даже такие случаи, когда тот или иной поп скрывал преступление своего приятеля года три-четыре, а здесь он рассказал, как говорится, все по совести» .

Пристально изучив с помощью своей агентуры настроения среди делегатов съезда «Живой церкви», Тучков пришел к выводу, что существуют три небольших течения: «Первое - состоящее из московских делегатов, которое считает поведение группы Красницкого слишком левым и стремится к умеренности. Это течение более подходит к политике Антонина. Второе течение, состоящее преимущественно из делегатов-миссионеров, стоит на точке зрения нерушимости канонов, и есть третье течение, левее группы Красницкого, которое стоит за недопущение к управлению епископов и требует бесцеремонного к ним отношения. В виду того, что эти три течения выявились лишь в последнее время в связи с вопросами о монашестве и о форме церковного управления, то точно указать лиц, возглавляющих эти течения, пока не представляется возможности, так как таковые еще хорошо не выявились. В дальнейшем, несомненно, эти течения выявятся ярче и определеннее» .

Сразу же после окончания съезда Тучков начинает оформлять выявленные им течения в особые обновленческие группы. Антонин получил возможность создать собственную группу «Союз церковного возрождения» (СЦВ), о ее создании он объявил 20 августа . 24 августа на собрании в присутствии 78 представителей духовенства и 400 мирян был избран центральный комитет СЦВ. «Возрожденцы» делали ставку на мирян. В Положении СЦВ так определялась его задача: «Союз отвергает кастовое крепостничество и кастовое утверждение интересов “белого попа”. Союз стремится к улучшению церковных порядков по девизу: все для народа и ничего для сословия, все для Церкви и ничего для касты» . Сам Антонин утверждал, что создал свою группу «как противовес “Живой церкви” с тем, чтобы зашибить эту разбойничью банду Красницкого, вынырнувшего из бездны» . В начале сентября Антонину удалось ввести в состав ВЦУ трех членов своей группы. Он рассылал письма архиереям с просьбой оказать ему помощь и «организовать отцов в “Возрождение”» .

Для левых радикалов был создан «Союз общин древлеапостольской церкви» (СОДАЦ), программа которого носила откровенно антиканонический характер и включала требования «обновления религиозной морали», введения женатого епископата, закрытие «выродившихся» монастырей, воплощение идей «христианского социализма», участие на равных правах клириков и мирян в управлении делами общин. Первоначально союз возглавил протоиерей Вдовин и мирянин А.И. Новиков, бывший до этого ревностным «живоцерковником». Эта группа объявила о необходимости пересмотра канонического и догматического утроения Церкви. «Тихоновщине» эта группа объявила самую решительную борьбу .

Тучков докладывал своему руководству, что эти группы, как и «Живая церковь», были созданы его усилиями: «Были организованы новые обновленческие группы: “Древлеапостольская церковь” и “Союз церковного возрождения”… Все вышеназванные группы были созданы исключительно 6-м от[деле]нием СО ОГПУ через осведомительный аппарат…» .

23 августа состоялось учредительное заседание группы «Живая церковь» , которая продолжила деятельность, будучи теперь не единственной, а лишь одной из обновленческих групп, хотя всех обновленцев часто продолжали и продолжают называть «живоцерковниками» .

Для руководства раскольниками в сентябре 1922 года была даже создана партийная Комиссии по церковному движению - предшественница Антирелигиозной комиссии. На своем первом заседании 27 сентября Комиссии по церковному движению, рассмотрев вопрос «О вопросах ВЦУ», приняла решение ввести в эту структуру «митрополита» Евдокима . Достаточно известный иерарх , стремящийся любыми путями к церковной власти и скомпрометировавший себя связями с женщинами, Евдоким хорошо подходил для задач, которые перед ним ставило ГПУ. Был продолжен взятый в конце сентября курс ГПУ на новое объединение СЦВ и «Живой церкви». Согласно принятому решению «усилить движение левого течения», Е.А. Тучков направил в СОДАЦ известного обновленца протоиерея А.И. Введенского и петроградский комитет СЦВ.

10 сентября произошел скандал в Страстном монастыре: Антонин открыто заявил Красницкому: «Нет Христа между нами» . Подробности содержатся в докладе Святейшему Патриарху настоятельницы этой обители игумении Нины и духовника монастыря. Епископы-обновленцы 9 и 10 сентября без приглашения, угрожая в случае их недопущения закрыть храм, явились в обитель и совершили богослужения и хиротонию вдового протоиерея Чанцева в епископы с именем Иоанникий. 10 сентября на литургии «произошел инцидент: по возгласе “Возлюбим друг друга” протоиерей Красницкий подошел к епископу Антонину для лобзания и евхаристического приветствия, епископ Антонин громогласно заявил: “Нет между нами Христа” и лобзания не дал. Красницкий пытался погасить инцидент, просительно обращаясь: “Ваше преосвященство, Ваше преосвященство”, но Антонин был непреклонен… В долгой речи на вручении жезла Антонин подверг жестокой критике “Живую церковь” за белый и брачный епископат, назвав руководителей группы людьми низкого нравственного уровня, лишенными понимания идеи жертвенности… После сего приветствия стал говорить Красницкий, но прервал речь, так как новый епископ во время его речи вдруг побледнел и упал в обморок; его увели в алтарь и привели в чувство с помощью врача» . Настоятельница писала патриарху, что, чтобы очистить храм от обновленческого осквернения «через день в праздник Страстной Божией Матери по водоосвящении храм кропили св[ятой] водой…» .

12 сентября в Богоявленском монастыре Антонин собрал 400 представителей духовенства и 1500 мирян. Собрание просило ВЦУ в лице его председателя «митрополита» Антонина «начать организационную работу ВЦУ по подготовке скорейшего созыва Поместного Собора» . 22 сентября Антонин вышел из ВЦУ, а на следующий день ВЦУ во главе с Красницким объявило о лишении его всех должностей. Антонин заявил о создании второго ВЦУ. Красницкий, обратившись в очередной раз в ГПУ с просьбой выслать Антонина, получил ответ, в котором говорилось, что «органы власти не имеют ничего против Антонина Грановского и нисколько не возражают против организации нового, второго ВЦУ» . В сентябре в газетах появились статьи, в которых «Живая церковь» подверглась резкой критике.

«Живая церковь» вынуждена была реагировать на создание двух других обновленческих групп и, соответственно, ослабление своих позиций. 29 сентября в газете «Наука и религия» было опубликовано заявление «От группы “Живая церковь”», в котором критика этой группы в газетах называлась «явным недоразумением». Члены группы подчеркивали, что именно «Живая церковь» является основным организатором будущего поместного собора, который ВЦУ был назначен на 18 февраля 1923 года. Была предложена программа церковной реформы, которая касалась догматической, канонической и дисциплинарной сторон жизни Церкви.

Согласно сводке ГПУ, направленной в ЦК РКП(б), в октябре 1922 года, «в связи с междоусобицами в среде православного духовенства и произошедшей реорганизации ВЦУ, работа последнего значительно ослабла. Связь с местами почти совершенно прервалась» .

Осознание того, что разделение среди обновленцев способствует усилению «тихоновцев», появилось у властей уже в сентябре 1922 года. О необходимости скорейшего преодоления разногласий между «Живой церковью» и СЦВ говорилось в справке ВЦИК в конце сентября 1922 года. Власти приступили к организации нового координирующего центра для всех обновленческих групп.

16 октября на заседании ВЦУ произошла его реорганизация, председателем снова стал Антонин (Грановский), который получил двух заместителей - А. Введенского и В. Красницкого, управляющим делами ВЦУ стал А. Новиков. Антонин, в результате давления со стороны ГПУ, вынужден был отказаться от прямого противодействия «Живой церкви». ВЦУ взяло курс на подготовку поместного собора.

31 октября 1922 года созданная незадолго до этого Антирелигиозная комиссия (АРК) при ЦК РКП(б) приняла решение «взять более твердую ставку на группу “Живой Церкви”, коалируя с ней левую группу» . В связке с «Живой церковью» должна была действовать группа СОДАЦ, которая также насаждалась ГПУ через своих осведомителей и сексотов. Было решено также «усилить борьбу с тихоновщиной, в чем бы она ни выражалась, хотя в сопротивлении ВЦУ в центре и на местах», а также «повести ударным порядком смещение тихоновских епископов» . Многие архиереи - члены СЦВ были репрессированы как тайные «тихоновцы», но сам союз, возглавляемый Антонином, продолжил свое существование. 4 мая 1923 года АРК приняла решение признать возможным деятельность СЦВ «на одинаковых правах с “ЖЦ” и СОДАЦ» .

Временные успехи обновленцев на местах были продиктованы значительной поддержкой местных властей. Священники, записывавшиеся в ряды обновленцев, делали это, как правило, из страха за свою жизнь и служение, которое они могли потерять. Об этом говорят, в частности, письма священнослужителей, обращенные к патриарху Тихону и епископу Илариону (Троицкому) летом 1923 года. Так, священник Митрофан Елачкин из Клинского уезда Московской губернии 13 июля 1923 года писал: «В феврале получил анкету от благочинного, и на вопрос, что будет, если не заполню, он ответил: возможно, отнимут св. миро и антиминс. Что было делать? Решил заполнить анкету. Последствия ясны. Заполнение вызвало подчинение, следствием которого явился мой прием диакона-двоеженца как назначенного мне ВЦУ. По просьбе прихожан, за 33-летнюю службу епископ дал награду - наперсный крест, но я его на себя не возлагал…» .

Осенью-зимой 1922 года ГПУ арестовало почти всех архиереев и многих священников, не поддержавших ВЦУ. Многие представители духовенства на местах, испугавшись репрессий, заявили о поддержке нового ВЦУ, однако народ твердо стоял за «старую Церковь». Население «за ничтожным меньшинством стояло и стоит за целостность Православной Патриаршей Церкви. Духовенство же, напротив, все попало под влияние Священного Синода» - писал в 1923 году епископ Ставропольский и Кавказский Иннокентий .

Основным вопросом, который волновал АРК и ГПУ, был вопрос, связанный с подготовкой к проведению поместного собора, на котором планировался окончательный разгром «тихоновщины». Задача проведения собора «на предмет избрания нового Синода и патриарха» была поставлена в ГПУ еще в марте 1922 года. 28 ноября 1922 года АРК озаботилась изысканием средств «для проведения ВЦУ предсоборной работы» .

1 марта Е.А. Тучков сформулировал программу собора в записке на имя Е. Ярославского , которая была разослана членам Политбюро. Он отмечал, что полное упразднение ВЦУ нежелательно ввиду того, что это значительно ослабит обновленческое движение, однако, несмотря на это, Тучков считал, что «для проведения данный момент является весьма удобным, ибо попы-заправилы находятся в наших руках» . Таким образом, центральный орган управления обновленчеством (Тучков его называет «бюро») и его местные органы должны были быть сохранены. 2 марта 1923 года протоиерей А. Введенский написал на имя Тучкова записку «К вопросу об организации управления Русской Церкви». Введенский предлагал сохранить ВЦУ «по крайней мере на один год до след[ующего] собора». Предстоящий собор, по его мнению, «не должен был привести к разрыву между тремя обновленческими группами… Нужно временно сохранить формальное единство» . Определенные успехи обновленчества стали возможны только после создания объединенного ВЦУ в октябре 1922 года, после которого уполномоченные ВЦУ начали осуществление обновленческих переворотов на местах.

8 марта 1923 года этот вопрос был рассмотрен на заседании Политбюро. Было принято решение «признать необходимым дальнейшее существование ВЦУ», права которого должны быть «в достаточно эластичной форме» сохранены на предстоящем поместном соборе . Эта формулировка соответствовала предложению Тучкова, согласно которому ВЦУ должно было изменить свою организацию с тем, чтобы соответствовать Декрету 1918 года. В отчетном докладе в Политбюро от 22 марта 1923 года Н.Н. Попов указывал, что переизбранное на поместном соборе ВЦУ может быть зарегистрировано властями согласно принятому АРК порядку регистрации религиозных обществ «при сохранении за ним принудительно-карательных прав по отношению к низшим церковным органам», и будет представлять из себя для власти «могучее средство воздействия на церковную политику» . 27 марта 1923 года АРК приняла решение о составе нового ВЦУ: «Состав ВЦУ оставить коалиционным, то есть состоящим из разных церковных группировок… собором председателя ВЦУ не избирать, избрать ВЦУ, которое после собора изберет из себя председателя». В качестве председателя собора был намечен Красницкий .

21 апреля 1923 года Политбюро, по предложению Ф.Э. Дзержинского, приняло решение отложить процесс над патриархом Тихоном . 24 апреля председатель АРК Е. Ярославский предложил в связи с этим не откладывать открытие обновленческого собора и «принять меры к тому, чтобы собор высказался в духе осуждения контрреволюционной деятельности Тихона» .

«Поместный Собор Российской Православной Церкви» начал свою работу в храме Христа Спасителя 29 апреля 1923 года. По данным Е.А. Тучкова, на собор приехало около 500 делегатов, из них 67 архиереев, «большая часть из которых тихоновского посвящения» . Список из 66 архиереев был опубликован в «Деяниях» собора . Список из 67 епископов (включая Александра Введенского), написанный от руки, был вложен в издание бюллетеней собора, хранящееся в библиотеке МДА .

Е.А. Тучков полностью контролировал ход собора с помощью своей агентуры, о чем с гордостью писал: «Мы имея на соборе до 50% своего осведомления и могли повернуть собор в любую сторону» . Поэтому председателем собора был избран «митрополит Сибирский» Петр Блинов при почетном председателе «митрополите» Антонине (Грановском). Этим решением был явно недоволен Красницкий, ситуация могла закончиться открытым разрывом.

4 мая 1923 года эту проблему обсудила АРК. Единственным рассматриваемым вопросом стал доклад Е.А. Тучкова «О ходе работы собора». Решение комиссии гласило: «В виду того, что Красницкий, вследствие упадка его авторитета среди большей части собора, может попытаться устроить на соборе скандал, дабы дискредитировать председателя собора Блинова, поручить т. Тучкову принять меры к устранению этого явления и вовлечь Красницкого в активную согласованную работу собора» . Как умело Тучков с помощью своих осведомителей и секретных сотрудников манипулировал собором, показывает случай с решением о рукоположении протоиерея Александра Введенского архиепископом Крутицким. Председатель собора Петр Блинов без предварительного обсуждения поставил вопрос о Введенском на голосование, после чего сразу закрыл заседание . Столь же безапелляционно вел себя Петр Блинов и в других случаях: когда епископ Волынский Леонтий (Матусевич) попытался возразить против введения женатого епископата, то Блинов лишил его слова.

Главным решением собора, с точки зрения власти, было объявление патриарха Тихона «лишенным сана и монашества и возвращенным в первобытное мирское положение» . При этом было принято обращение в ГПУ с просьбой допустить к патриарху Тихону делегацию собора для того, чтобы объявить решение о лишении его сана . 7 мая председательствующий по делу патриарха А.В. Галкин обратился к коменданту Внутренней тюрьмы ГПУ с просьбой допустить делегацию собора к патриарху . Однако делегация собора была допущена к патриарху не в тюрьму, а в Донской монастырь, куда он был перевезен накануне для того, чтобы дать ему понять, что он не будет возвращен в тюрьму, если согласится с решением лжесобора. Делегацию из восьми человек, явившуюся к патриарху, возглавлял лжемитрополит Петр Блинов. Обновленцы зачитали решение собора о лишении патриарха сана и монашества и потребовали от него подписаться в том, что он ознакомлен с ним. Патриарх указал на неканоничность решения собора, так как он не был приглашен на его заседания. Обновленцы требовали от патриарха снять монашеские одежды, что патриарх сделать отказался.

Обновленческий собор также узаконил женатый епископат, второбрачие духовенства, уничтожение святых мощей. Собор объявил о переходе на григорианский календарь (новый стиль). Этот вопрос был решен 6 марта 1923 года на заседании АРК, которая постановила: «Отмену старого стиля и замену его новым провести на поместном соборе» . Насаждение нового стиля планировалось властями как действенная мера по уничтожению Православной Церкви через разрушение ее традиций.

О том, что собор - марионетка в руках ГПУ, хорошо знали в достаточно широких общественных кругах. В одной из сводок 6-го отделения СО ГПУ «О настроении населения в связи с предстоящим процессом Тихона» говорилось: «Отношение к собору у большинства резко отрицательное. Антонина, Красницкаго, Введенскаго и Петра Блинова считают послушными агентами ГПУ» . Согласно этой же сводке, «верующие (необновленцы) намерены в случае, если во все церкви пустят попов-живоцерковников, то церквей не посещать, а справлять службу при участии попов необновленцев в частных квартирах» . Собор получил резко негативную оценку большинства верующих. Так, верующие г. Липецка писали патриарху Тихону: собор «провел решительную грань в сознании верующих между истиной и ложью, утвердил нас, давно не сочувствующих провозглашенному ею церковно-обновленческому движению, резнул по сердцу и заставил отшатнуться от него тех, которые относились к этому движению безразлично и под давлением легкомысленно делались живцами» . В записке «О церковно-обновленческом движении в связи с освобождением Святейшего Патриарха Тихона», датированной 28 июня 1923 года, собор оценивается следующим образом: «Созыв церковного собора 1923 года происходил пристрастно, под давлением. На предсъездных совещаниях, на собраниях благочинных официально заявлялось, что депутатами собраний и членами собора могут быть только лица, сочувствующие обновленческому движению и записавшиеся в члены той или другой из обновленческих групп. Меры воздействия принимались всевозможные… Созванный таким порядком собор 1923 года не может считаться поместным собором Православной Церкви» .

В июне 1923 года Политбюро и Антирелигиозная комиссия принимают решение об освобождении патриарха Тихона. Понимая, что выход патриарха будет неприятным «сюрпризом» для обновленцев и может подорвать их положение, власти приступают к укреплению обновленческого движения - созданию Священного Синода. 22 июня Московское епархиальное управление увольняет Антонина и лишает его сана «митрополита Московского», а 24 июня он был снят с должности главы обновленческого Высшего церковного совета.

27 июня вышел из заключения патриарх Тихон, одновременно с ним получил свободу епископ Иларион (Троицкий), борьбе которого с обновленчеством будет посвящен наш следующий очерк.

Обновленчество

Обновле́нчество (также Обновле́нческий раско́л , Жива́я Це́рковь , живоцерко́вничество ; официальное самоназвание - Православная Российская Церковь ; позднее - Православная Церковь в СССР ) - раскольничье движение в русском христианстве, возникшее официально после Февральской революции 1917 года . Декларировало цель «Сохранения православия в советской России»: демократизацию управления и модернизацию богослужения. Выступало против руководства Церковью Патриархом Тихоном ,.. С по 1926 год движение было единственной официально признаваемой государственными властями РСФСР православной церковной организацией (второй такой организацией в 1926 года стал григорианский Временный Высший Церковный Совет), в отдельные периоды пользовалось признанием некоторых других поместных Церквей . В период наибольшего влияния - в середине 1920-х годов - более половины российского епископата и приходов находились в подчинении обновленческих структур.

Обновленчество никогда не было строго структурированным движением. Между собою обновленческие структуры нередко находились в прямой конфронтации . С 1923 по 1935 год существовал Священный Синод Православной Российской Церкви, во главе которого стоял Председатель. Председателями Синода последовательно были: Евдоким (Мещерский) , Вениамин (Муратовский) , Виталий (Введенский) . После вынужденного самороспуска Синода весной 1935 года единоличное управление перешло Виталию Введенскому, а затем к Александру Введенскому .

С конца 1935 года развернулись массовые аресты епископата, духовенства, активных мирян обновленческой церкви. Избежали ареста или вскоре после него были освобождены единицы.Обновленчество было ликвидировано силовым путем в связи с принятием нового курса государственно-церковной политики. Значение обновленческого раскола для Русской Православной Церкви велико. Безусловно, он имел негативные последствия, поскольку способствовал ослаблению церковного единства, возможности противостоять атеистической политике государства, в значительной степени подрывал авторитет духовенства среди верующих. Однако создание обновленческих структур имело и позитивные следствия, т.к. обновленцы первыми выстроили взаимоотношения с советской властью, в какой-то мере стали буфером в борьбе между консервативным крылом Церкви и богоборческим государством. Кроме того, обновленческий раскол послужил оздоровлению Церкви, обремененной многовековой рутиной архиерейского произвола и чиновничьего бюрократизма.

История

Предыстория обновленческого раскола сложна. Истоки обновленческих идей определённо тянутся ещё к 1860 - 1870-м годам, ко времени подготовки так в конечном счете и не завершённых церковных преобразований. Идейно движение оформилось скорее всего в период первой русской революции и в пору предсоборных присутствий .

Движение за «обновление» Российской Церкви возникло явственно весной 1917 года : одним из организаторов и секретарём Всероссийского Союза демократического православного духовенства и мирян, возникшего 7 марта 1917 года в Петрограде , был священник Александр Введенский - ведущий идеолог и вождь движения во все последующие годы. Его соратником был священник Александр Боярский . «Союз» пользовался поддержкой обер-прокурора Святейшего Синода Владимира Львова и издавал на синодальные субсидии газету «Голос Христа». Впоследствии Львов сам стал активным деятелем обновленчества. Примкнул к обновленчеству и профессор Борис Титлинов , один из самых яростных противников восстановления патриаршества.

Обновленческое движение в русской церкви начала 1920-х, так же следует рассматривать в русле большевистских идей «модернизации быта» и попытки модернизации РПЦ.

На Соборе Александр Введенский огласил ложное письмо «епископа» Николая Соловья о том, что будто бы в мае 1924 года Патриарх Тихон и митрополит Петр (Полянский) послали с ним благословение в Париж Великому Князю Кириллу Владимировичу на занятие императорского престола. Введенский обвинил Местоблюстителя в содружестве с белогвардейским политическим центром и этим отрезал возможность для переговоров. Большинство членов Собора, поверив услышанному, было потрясено таким сообщением и крушением надежд установить мир в Церкви.

Собор официально отказался от проведения реформ не только в области догматики и богослужения , но и в укладе церковной жизни. Собор своим постановлением от 5 октября дозволил, «принимая во внимание бытовые условия русской жизни, при коих немедленный переход на новый стиль вызывает часто неблагоприятные осложнения», использование как нового, так и старого календарного стиля, «полагая что авторитет предстоящего Вселенского Собора разрешит окончательно этот вопрос и установит единообразное церковное время счисление во всех Православных Церквах» .

В справке (Приложение 1-е к Деяниям Собора), опубликованной в официальном органе «Вестник Священного Синода Православной Российской Церкви» № 7 за 1926 год, приводятся следующие консолидированные данные на 1 октября 1925 года о структурах, «состоящих в каноническом общении и ведении Св. Синода»: всего епархий - 108, церквей - 12593, епископов - 192, духовенства - 16540.

После Собора 1925 года обновленчество стало катастрофически терять своих сторонников. Если на 1 октября 1925 года обновленцам принадлежало в целом по стране 9093 прихода (около 30 % от общего числа), на 1 января 1926 года - 6135 (21,7 %), то на 1 января 1927 года - 3341 (16,6 %) .

После легализации Патриаршей церкви в лице митрополита Сергия (Страгородского) и Временного при нем Патриаршего Синода в 1927 году влияние обновленчества шло неуклонно на спад. Константинопольский патриарх сразу заявил о признании этого Синода, продолжая, однако, призывать к примирению с обновленцами.

Решением Священного Синода от 19 сентября 1934 года патриаршая Церковь определялась как «еретичествующий раскол», запрещалось причащаться в патриарших храмах и посещать их .

В 1935 году происходит «самороспуск» ВЦУ, равно как и Временного Патриаршего Синода.

С конца 1935 года развернулись массовые аресты епископата, духовенства, активных мирян обновленческой церкви, включая и тех, кто давно сотрудничал с органами ОГПУ-НКВД . Избежали ареста или вскоре после него были освобождены единицы.

С начала Великой Отечественной войны обновленческая Церковь получает возможность несколько расширить свою деятельность: было открыто несколько десятков приходов и даже рукоположено несколько епископов, в т. ч. Сергий (Ларин) . Ряд архиереев, находившихся «на покое» (например, Корнилий (Попов)) получили регистрацию, т. е. право совершать богослужения. Верховный Главнокомандующий И.В. Сталин отвечал на приветственные телеграммы обновленческих лидеров.

С первой половины 1943 года государственные органы стали постепенно отвергать обновленцев, что было связано с изменением политики по отношению к Патриаршей Церкви.

Окончательным ударом по движению стала решительная поддержка Сталиным Патриаршей Церкви в сентябре 1943 года . Обновленческому руководству не удалось добиться регистрации своих приходов и духовенства в созданном в мае 1944 года Совете по делам религиозных культов при СНК СССР (они были зарегистрированы в Совете по делам РПЦ), и весной 1944 года под нажимом властей происходил массовый переход духовенства и приходов в Московский патриархат . От всего обновленчества к концу войны оставался только приход церкви Пимена Великого в Новых Воротниках (Нового Пимена) в Москве.

Со смертью Александра Введенского в 1946 году обновленчество полностью исчезло.

Некоторые лидеры движения

• Платонов, Николай Фёдорович, митрополит Ленинградский (с 1 сентября 1934 года до января 1938 года)
• Смирнов, Константин Александрович , епископ Ферганский, епископ Лодейнопольский (викарий Ленинградской епархии), митрополит Ярославский
• Антонин (Грановский) , митрополит
• Красницкий, Владимир Дмитриевич , протоиерей
• Евдоким (Мещерский) , архиепископ Нижегородский и Арзамасский; обновленческий митрополит Одесский
• Попов, Михаил Степанович - архиепископ Лужский, викарий Ленинградской епархии.
• Попов, Николай Григорьевич - протопресвитер
• Серафим (Мещеряков) , архиепископ Костромской и Галичский; обновленческий митрополит Белоруссии
• Серафим (Руженцов) , митрополит Ленинградский
• Филевский, Иоанн Иоаннович , протопресвитер, доктор богословия

Обновленческие церкви в Москве и Ленинграде после 1937 года

В Москве, к 1940 году, было шесть обновленческих храмов: Воскресенский собор в Сокольниках, церковь Пимена Великого в Новых Воротниках и церкви на столичных кладбищах (Ваганьковском , Преображенском , Пятницком , Калитниковском), кроме Даниловского .

В Ленинграде, после массового закрытия церквей, от былого обилия обновленческих храмов к середине 1940 года оставались лишь две церкви: Спасо-Преображенский собор и небольшая церковь на Серафимовском кладбище .

«Неообновленчество»

В конце 1920-х годов после появления церковной Декларации 1927 года за подписью заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского), провозглашавшей принцип лояльности Православной церкви советскому правительству в среде «непоминающих » появился термин «новообновленчество».

Примечания

1. Номер 6 / Патриарх Сергий, обновленчество и несостоявшаяся реформация Русской Церкви XX века - Православный журнал Благодатный огонь
2. SEMINARIUM HORTUS HUMANITATIS
3. ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ ОБНОВЛЕНЧЕСТВА В КОНТЕКСТЕ ГОСУДАРСТВЕННО-ЦЕРКОВНЫХ ОТНОШЕНИЙ В 1943-1945 ГГ
4. http://www.xxc.ru/orthodox/pastor/tichon/texts/ist.htm История Русской Церкви Т9, гл.2 РУССКАЯ ЦЕРКОВЬ ПРИ СВЯТЕЙШЕМ ПАТРИАРХЕ ТИХОНЕ (1917-1925)
5. Лев Регельсон о расколах в РПЦ в 1920-е гг
6. Поместный собор Российской Православной Церкви 1923 года.
7. Поместный собор Российской Православной Церкви 1923 года (обновленческий). // Данилушкин М. и др. История Русской Православной Церкви. Новый патриарший период . Том 1. 1917-1970. СПб.: Воскресение, 1997, стр. 851-852.
8. «Известия». 6 мая 1923, № 99, стр. 3.
9. «Известия». 8 мая 1923, № 100, стр. 4.
10. Российская Православная Церковь. Поместный собор, 3-й . М., 1925. «Деяния». - Самара: Самарское епархиальное управление, 1925, стр. 1.

Все очевиднее, что власти Украины движутся по тем же рельсам, что и большевики. Это очень ярко выражается в попытках создать «карманную церковь».

«История — учительница жизни» — говорил Цицерон. Спустя тысячелетия В.О.Ключевский с тонким юмором возразил великому оратору: «История — это не учительница, а надзирательница: она ничему не учит, но сурово наказывает за незнание уроков».

Да, невыученные уроки истории часто становятся приговором. Особенно это касается тех, кто является локомотивом истории — правителей. Порой приходится только удивляться, насколько зеркальны бывают эпохи, и как похоже действуют представители власти.

Всего год назад мы вспоминали столетие Февральской революции 1917 года. Этот год также ознаменован важным событием в жизни Церкви, которое тогда прошло почти незамеченным: 7 марта 1917 года в Петрограде был основан «Всероссийский Союз демократического православного духовенства и мирян», который стал колыбелью знаменитого модернистского движения в русском Православии: обновленчества. Созданная большевиками обновленческая «церковь» стала главным тараном против русского Православия.

Союзы с властью: обновленцы с большевиками / сторонники Томоса с националистами

Увы, все больше приходится убеждаться, что сегодня власти Украины движутся по тем же рельсам, что и их идейные предшественники — большевики. Это очень ярко выражается в попытках создать «карманную церковь», которая обслуживала бы интересы государства. Для большевиков в начале 20го века такой структурой была обновленческая «церковь», для нынешней украинской власти — создаваемая ими ЕПЦ.

В данной статье мы отметим некоторые параллели между действиями властей 1920-х годов и нашего времени.

Прежде всего, подчеркнем, что когда мы говорим «обновленцы», то имеем в виду лоббистов революционной власти.

Все лидеры обновленческого раскола были в подавляющем большинстве своём лишь орудием в руках советского правительства. Проект «обновленчество» изначально поддерживался большевиками, и служил инструментом борьбы против Церкви канонической.

Из секретариата ЦК РКП (б) всем губкомам РКП (б) на местах рассылались телеграммы, в которых говорилось о необходимости поддержки обновленцев. ГПУ давило на законных архиереев с целью добиться признания ими ВЦУ и «Живой церкви». Против канонического духовенства были организованы репрессии.

Не так ли сегодня создается ЕПЦ на Украине? Не борется ли через нее украинская власть с каноничной Церковью на территории Украины? Например, мы видим полное бездействие государства в незаконном отбирании раскольниками храмов, давление на архиереев и священников.

Замечательно также, что обновленческое движение 1920-х годов рассматривают только в русле большевистских идей и никогда вне таковых.

И создание ЕПЦ сегодня является инициативой националистических групп. Идея о появлении автокефальной «церкви» на Украине всегда была частью именно украинской националистической идеологии.

Кстати, под влиянием этих идей и была создана УАПЦ. Вспомним, что УАПЦ зародилась после Февральской революции 1917 года как националистическое движение. Инициативные украинские патриоты выступали за отделение ряда епархий Юга России от российской государственной власти и одновременно от Православной Российской церкви. Одним из лидеров движения был протоиерей Василий Липковский, ревностный украинофил. По возвращении петлюровской армии в Киев 5 мая 1920 года представители Всеукраинской православной рады и активисты украинского националистического движения провозгласили УАПЦ — автокефальную украинскую православную церковь. Рада вынесла постановление, в котором позиция православного епископата была признана реакционной. Канонические епископы были объявлены врагами украинского народа за то, что они пребывают в общении с Московской патриархией и Патриархом Московским и всея России Тихоном.

«Киевский епископат, будучи представителем московской духовной власти, постоянным торможением националистического украинского церковного движения, наконец, запретами священников, обнаружил себя не пастырем добрым, а врагом украинского народа и этим своим поступком отошел от Украинской Церкви», — заявила Всеукраинская православная церковная рада.

Как это напоминает сегодняшние события. УПЦ — не Церковь! — заявляют наши правители, вменяя нам в грех то, что мы духовно связаны с русским православием и не проклинаем Москву, как этого хотелось бы кому-то.

С 1922 по 1926 год обновленчество было единственной официально признаваемой революционными государственными властями РСФСР православной церковной организацией (второй такой организацией в 1926 году стал григорианский Временный Высший Церковный Совет).

И сегодня власти ведут к тому, чтобы объявить УПЦ незаконной, неканонической, поменять ее название, а имущество отобрать. Так, Михаил Денисенко («патриарх Филарет») заявил в Европарламенте еще в мае нынешнего года, что после получения раскольниками Томоса об автокефалии УПЦ будет называться Экзархатом Российской Церкви в Украине. По его же словам, Киево-Печерская Лавра будет принадлежать новой автокефальной церкви.

Еще одно совпадение. Сегодня в Украине есть несколько раскольничьих церквей, которые имеют между собой разногласия, но едины только в одном — ненависти к канонической Церкви.

Ненависть к канонической Церкви

Обновленчество в начальный период своего существования также не было строго структурированным движением — между собою обновленческие структуры нередко находились в прямой конфронтации. Расколовшись внутри, все обновленческие группы (главных было три) вели борьбу за власть в Высшем церковном управлении, прибегая при этом к помощи ГПУ, которое с самого начала раскола фактически дирижировало всеми его лидерами.

Показательно, что наши УПЦ КП и УАПЦ сегодня никак не могут собрать «объединительный собор», хотя уже давно собираются это сделать.

Недавно предстоятель УАПЦ Макарий Малетич заявил, что Филарет «отвечает ему со злобой», и они не могут прийти к общим решениям по объединению. По меткому замечанию политолога Елены Дьяченко, перед нами «террариум друзей», в котором «показатели духовности зашкаливают».

Следующее совпадение: при отсутствии достаточных сил для установления «своей правды», некие организации, и отдельные люди, имеющие претензии к канонической Церкви, переходят во временную оппозицию официальной Церкви. Так происходит сегодня, так было и сто лет назад.

Например, на Поместном Соборе 1917-1918 годов сторонники «обновления» оказались в меньшинстве и поэтому перешли к полуподпольной деятельности. В начале 20-х годов большевистские лидеры (прежде всего Л. Д. Троцкий) «вспомнили» о них. Было принято решение «мобилизовать» обновленцев и подтолкнуть их к разрыву с высшей церковной властью. Большевики хотели создать их руками подконтрольные режиму марионеточные церковные управления в центре и на местах.

Для осуществления «церковного переворота» в Москве были избраны три представителя петроградского духовенства, хорошо известные советским спецслужбам: протоиерей Александр Введенский, и два его единомышленника — иерей Владимир Красницкий и мирянин Евгений Беликов. Они и объявили о создании нового Высшего Церковного Управления (ВЦУ) — единственной официально признаваемой на тот момент властями РСФСР православной церковной организацией.

Сегодня и мы видим некое меньшинство среди духовенства, враждебно настроенное как к предстоятелю УПЦ Блаженнейшему Онуфрию, так и к официальной позиции нашей Церкви. Как и раньше, существуют внутри канонической Церкви не только отдельные представители — но и и лобби, которые могут оказаться послушным орудием в руках революционной власти и управляемого ими государства по атаке на Церковь.

Разжигание СМИ

Нельзя не упомянуть о поддержке обновленцев со стороны подконтрольных революционному государству СМИ. Раньше основным органом СМИ были газеты — через них и «промывались» мозги граждан. Так, 14 мая 1922 года в «Известиях» появилось «Воззвание верующим сынам Православной Церкви России», где содержалось требование суда над «виновниками церковной разрухи» и заявление о прекращении «гражданской войны Церкви против государства»

Обратим внимание, что большевики в своих церковных проектах старались мобилизовать не только клир и воцерковлённых людей, а видели свою опору и в не очень церковных мирянах. Это был как раз тот элемент, который был способен «зарядить церковную жизнь революционно-религиозной энергией». Например, к «Живой Церкви» одно время принадлежал мирянский Союз Церковного Возрождения. В своём уставе он обещал последователям «самую широкую демократизацию Неба, самый широкий доступ к лону Отца Небесного».

Сейчас мы видим то же самое, только у нас цели примитивнее: армия, мова, и своя национальная украинская вера.

Особо стоит отметить роль Константинополя и подвластных ему Поместных Церквей в созидании обновленчества.

Вмешательство Константинополя

Представители Константинопольского и Александрийского православных подворий в Москве признали обновленцев как Поместную Православную Церковь в России. Представитель Константинопольского Патриарха и Синайского архиепископа архимандрит Василий (Димопуло) и представитель Александрийского Патриарха архимандрит Павел (Катаподис) участвовали в соборах обновленческого духовенства, и причащались вместе с членами обновленческого Синода.

Безусловно, вмешательство Константинополя лишь усугубило и без того предельно трудное положение Патриаршей Церкви в России.

Позиция Константинопольской Патриархии в отношении обновленческого раскола определялась в 1920-е — 1930-е годы не столько церковно-каноническими принципами, сколько политическими факторами. Константинопольские иерархи склонялись на сторону тех, у кого были лучшие отношения с советской властью.

Из четырёх Восточных Патриархов только Антиохийский не вошёл в общение с обновленцами. Возможно, сыграло роль то, что Антиохийская Церковь в начале XX века с помощью Церкви Российской освободилась от греческого засилья, а Иерусалимская и Александрийская Церкви так и не смогли этого сделать.

10 −18 июня 1924 года в Москве состоялось обновленческое «Великое Предсоборное Совещание Российской Православной Церкви». Почётным председателем избрали Константинопольского Патриарха Григория VII (тогда склонялся на сторону обновленцев под давлением кемалистов и был представлен в Москве архимандритом Василием Димопуло).

Обновленцы с радостью восприняли известие о кончине в апреле 1925 года Патриарха Тихона, и уже через несколько дней объявили о созыве своего второго «Поместного Собора», в результате которого надеялись под видом «примирения» окончательно уничтожить каноническую Церковь. Важная роль при этом отводилась и Константинопольской Патриархии...

О нынешней роли Константинополя в создании ЕПЦ говорить излишне. По сути, именно Константинопольский патриархат и создает в Украине очередную обновленческую структуру.

Любопытно, что 5 мая 1923 года, обновленческий Собор узаконил равнозначность женатого и безбрачного епископата, а после некоторых колебаний и второбрачие клириков. Константинополь недавно также узаконил второбрачие духовенства.

Обновленческая «церковь» принесла много бед, но существовала недолго. Когда государство перестало официально поддерживать новообразованную, ручную обновленческую церковь, она распалась. Окончательно она прекратила свое существование со смертью лидера обновленчества А. Введенского в 1946 году. Большинство клира через покаяние вернулось в лоно Церкви-Матери.

Итоги

Сегодня наши правители проклинают коммунистов, и через законодательство проводят «декоммунизацию». Но не поступают ли они так же, как и их предшественники? Не относятся ли и к ним слова Спасителя, сказанные некогда фарисеям: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что строите гробницы пророкам и украшаете памятники праведников, и говорите: если бы мы были во дни отцов наших, то не были бы сообщниками их в [пролитии] крови пророков; таким образом вы сами против себя свидетельствуете, что вы сыновья тех, которые избили пророков; дополняйте же меру отцов ваших. Змии, порождения ехиднины! как убежите вы от осуждения в геенну?» (Мф.23,29-33)

Будем надеяться, что новое обновленчество разделит судьбу своих предшественников. А те, которые созидают сегодня то, что уже было разрушено Богом когда-то, идут против Господа. История предупреждает их — но они либо не знают истории, либо обманывают себя, либо грешат осознано. Но в любом случае, ответ перед Богом им держать придется.

Движение за обновление церкви обозначилось в среде русского православного духовенства ещё во время революции 1905 года. У обновленцев не было единой программы. Чаще всего они высказывали пожелания: разрешить вторые браки вдовым священникам, дозволить епископам жениться, перейти полностью или частично в богослужении на русский язык, принять григорианский календарь, демократизировать церковную жизнь. В условиях падения авторитета церкви у массы населения обновленцы пытались откликнуться на новые веяния в общественной жизни.

Революция 1917 года

После Февральской революции 1917 года обновленчество приобрело большую силу и популярность, но действовало пока в рамках единой церкви. Иные из обновленцев сочувствовали революции из идейных побуждений, считая нужным совместить христианство с его заповедью «не трудящийся да не ест!» и социализм. Другие надеялись сделать с помощью новых властей карьеру в церковной иерархии. Отдельные лица стремились прямо к политической карьере. Так, протоиерей Александр Введенский организовал «Рабоче-крестьянскую христианско-социалистическую партию», которая даже выставила свой список на выборах в Учредительное собрание осенью 1917 года.
Те и другие возлагали большие надежды на Поместный собор Православной Российской церкви, открывшийся в августе 1917 года в Успенском соборе Московского кремля. Обновленцев поддерживал член Временного правительства, обер-прокурор Синода В. Львов.
Большинство Собора заняло консервативную позицию. Восстановлением патриаршества Собор разочаровал обновленцев. Зато им понравился декрет Совета народных комиссаров об отделении церкви от государства. В нём они увидели возможность осуществления церковных преобразований при новой власти.
Во время гражданской войны большевикам было не до системной борьбы против традиционной церкви. Когда упомянутый Александр Введенский (будущий глава обновленческой РПЦ в сане митрополита) в 1919 году посетил председателя Петросовета и Коминтерна Г.Е. Зиновьева и предложил ему заключить «конкордат» между обновленческой церковью и советской властью, авторитетный большевик ответил, что это пока неуместно. Но если обновленцам удастся создать сильную организацию, она получит поддержку власти, заверил Зиновьев.

Организация обновленческой церкви

После победы в гражданской войне большевики остались на пепелище, и чтобы было хотя бы над чем царствовать, им надлежало поднять страну из наделанных ими руин. Одним из важных источников денежных средств виделись накопленные за века богатства русской церкви. Нашёлся и повод: массовый голод в Поволжье (вследствие ранее проводившейся большевиками политики). В советской печати началась кампания за изъятие церковных ценностей в пользу голодающих. К ней были активно подключены деятели обновленцев. Как теперь достоверно известно, многие из них уже тогда являлись, по совместительству, сотрудниками ГПУ. При этом некоторые из них до революции числились видными участниками «Союза русского народа» и других черносотенных организаций. Пожалуй, нигде сильнее, чем в обновленческой церкви, не заявил о себе этот «прагматический» «красно-чёрный блок».
Лидеры обновленцев при поддержке ГПУ создали Высшее церковное управление (впоследствии Высший церковный совет, а затем Священный Синод) и призвали к суду над патриархом Тихоном, но при этом выставляли себя как единственно законное руководство церкви. Правда, тут же среди обновленцев обнаружились несколько течений: «Живая церковь», «Союз церковного возрождения» и др. Разногласия между ними искусно поддерживались чекистами, которые не были заинтересованы в единой церковной организации, хоть бы и лояльной к власти.
Обновленческое движение питалось пока импульсами снизу, со стороны верующих, смутно желавших какой-то реформы православия. Поэтому многим группам удалось преодолеть разногласия и созвать в апреле-мае 1923 года в московском храме Христа Спасителя II Поместный Всероссийский собор. На нём патриарх Тихон был извержен из сана, объявлено о переходе на гражданский календарь, разрешены браки епископов и повторные браки вдовых священников, упразднено монашество. Некоторые из обновленческих церквей пошли ещё дальше: убрали иконостасы и хоры певчих, перенесли алтарь в центр храмов. Модным у обновленцев стало брадобритье священников.

Благоволение коммунистов к церковным консерваторам

Между тем, большевики видели, что обновленческая церковь пользуется довольно большой поддержкой верующих (на Соборе 1923 года было представлено больше 12 тысяч приходов) и, вместо того, чтобы убить, как они рассчитывали, церковь как таковую, придаёт ей новую жизнь. Обновленческую церковь было сложно обвинять в ретроградстве и косности, а ведь именно это и было теми болевыми точками, по которым била антицерковная пропаганда. Поэтому руководство большевиков принимает решение частично легализовать традиционную церковь с её консервативной иерархией и застойными обычаями.
Уже в июне 1923 года они освободили из заключения патриарха Тихона и разрешили служение его клирикам. Многие верующие стали возвращаться к традиционалистам. Какое-то время большевики разжигают конкуренцию между обеими церквами. Обновленцы пытаются заручиться поддержкой Константинопольского патриархата, созвать Вселенский собор православных церквей в Иерусалиме, отсуживают (при помощи советской дипломатии) ряд зарубежных приходов, созывают, наконец, в октябре 1925 года свой последний поместный собор. На нём уже виден упадок обновленческой церкви. С конца 20-х годов она влачит жалкое существование. В конце 30-х годов развёртываются репрессии против многих её иерархов, особенно тех, кто ранее сотрудничал с большевистской тайной полицией – НКВД убирает свидетелей. Обновленческие храмы в массе закрываются.
С началом Великой Отечественной войны обновленческая церковь, как и традиционная, переживает подъём. Но в 1943 году Сталин делает окончательный выбор в пользу традиционалистов. Усилиями государства в 1946 году обновленческая церковь исчезает, её уцелевшие клирики и прихожане переходят в РПЦ МП или отходят от религии.
Главной причиной краха обновленческого движения следует считать то, что оно оказалось тесно связано с большевистской охранкой и не могло дать людям духовной альтернативы установившейся над Россией диктатуре. В то время приверженность традиционному православию стала одной из форм пассивного сопротивления большевизму. Те же, кто лояльно относился к советской власти, в большинстве своём не нуждались в религии. При иных же условиях обновленчество могло иметь большой потенциал.