Неприкосновенный сечин и дело улюкаева. «Это провокация Сечина»: кто стоит за арестом Алексея Улюкаева

В заключение Улюкаев выразил надежду на «объективное и честное рассмотрение судом этого дела». В частности, уточнил он, речь идет о возможности получить доказательства, в которых защите было отказано следствием.

В чем обвиняют Улюкаева

27 января 2016 г. возглавляемое тогда Улюкаевым Минэкономразвития направило в правительство предложения о продаже находящихся в федеральной собственности акций крупнейших компаний, в том числе 50,08% акций «Башнефти».

25 мая 2016 г. в соответствии с распоряжением правительства «Башнефть » внесена в перечень предприятий, подлежащих приватизации.

29 июля 2016 г. в Минэкономразвития поступило поручение правительства от 27 июля о подготовке и предоставлении предложений, связанных с обращением НК Роснефть об участии в приватизации «Башнефти». Однако Улюкаев 10 августа 2016 г. подписал и направил в правительство доклад, в котором предложил исключить подконтрольные государству компании, в том числе «Роснефть », из возможных участников приватизации. 30 сентября 2016 г. Улюкаев согласовал правительственные предложения об отчуждении «Башнефти» в пользу «Роснефти» и 6 октября 2016 г. направил в правительство доклад о целесообразности одобрения данной сделки. Рассмотрев предложения министра, правительство подписывает соответствующее распоряжение, а 12 октября 2016 г. заключен контракт о продаже «Роснефти» без малого 89 млн акций «Башнефти» за 329 млрд руб.

По версии следствия, 15 октября 2016 г., находясь в служебной командировке в Индии на саммите глав государств стран БРИКС, Улюкаев потребовал от Сечина взятку в сумме $2 млн в качестве благодарности за дачу им положительного заключения на сделку по приобретению акций «Башнефти», угрожая в случае отказа препятствовать законной деятельности «Роснефти» путем дачи отрицательного заключения по иным сделкам компании.

«Сечин, реально воспринимая угрозу со стороны члена правительства, будучи поставлен в условия, в которых он вынужден был дать взятку с целью предотвращения вредных последствий для компании, согласился на незаконное предложение Улюкаева. Вернувшись из командировки, Сечин обратился в соответствующее подразделение ФСБ, сотрудники которого привлекли его для участия в оперативно-розыскных мероприятиях», - говорится в обвинительном заключении.

14 ноября 2016 г. в 12.41 между Сечиным и Улюкаевым состоялся телефонный разговор, в ходе которого последний подтвердил ранее высказанное намерение получить взятку и согласился в указанный день, примерно в 17 часов, приехать в офис «Роснефти» на Софийской набережной. Улюкаев лично получил от Сечина, действовавшего в рамках ОРМ, взятку в размере $2 млн (130 433 400 руб.). Улюкаев поместил вышеуказанные средства в багажник своего служебного автомобиля, где они были обнаружены и изъяты сотрудниками ФСБ, пишет следствие.

Замоскворецкий суд начал рассматривать дело Улюкаева по существу

Евгений Разумный / Ведомости

Евгений Разумный / Ведомости

Евгений Разумный / Ведомости

Следственный комитет Российской федерации возбудил уголовное дело в отношении министра экономического развития РФ Алексея Улюкаева. Глава ведомства подозревается в получении взятки в размере 2 миллионов долларов за выданную министерством положительную оценку, позволившую «Роснефти» купить госпакет компании «Башнефть». По сообщению пресс-секретаря Владимира Путина Дмитрия Пескова, российский президент знал о готовящейся операции правоохранительных органов в отношении Улюкаева. По мнению российского оппозиционного политика Константина Борового, произошедшая ситуация - следствие противостояния в окружении Владимира Путина. Политик рассказал «Апострофу», что ближайший соратник Путина, глава «Роснефти» Игорь Сечин усиливает свое влияние и становится по-настоящему опасным для российского президента.

В этой ситуации все намного проще. Игорь Сечин расширяет область контроля. И это началось еще с ЮКОСа, когда Михаил Ходорковский на встрече с Путиным почти в открытую сказал, что у него Сечин вымогал 300 миллионов долларов за одно из месторождений. Закончилось это наказанием Ходорковского, его посадили, и вот тогда начала расти империя Сечина.

Сечин демонстрирует собственную силу, свою возможность влиять, в том числе и на решения президента. Тут важны последствия, а они очевидны: это чрезмерное усиление той империи, которую создал Сечин, находясь в ближайшем окружении Путина.

Я думаю, что Сечин победил, и это была довольно сложная победа, потому что многие аргументы, которые выдвигал Улюкаев против «приватизации» Башнефти, были разумными, основанными на законе, но Сечин, очевидно, ломает ситуацию. Кроме того, вопрос о налогообложении этой сделки был решен довольно грубым способом. Объяснения того, что с этой сделки не берутся налоги, состояло в том, что если взять налоги, то государство их потеряет. Абсурд, который перетекает из пропагандистской кампании в область экономики.

И вывод: Сечин очень усиливается. И я думаю, что это ясно не только Путину, но и конкурентам Сечина в окружении Путина. Следующими кандидатами на «людоедство» Сечина могут быть и Роттенберги, и кто угодно из окружения Путина. И сам он понимает, что Сечин, который теперь, как выясняется, контролирует и Следственный комитет, и другие государственные структуры, становится опасным.

Мне кажется, что в случае с Улюкаевым Путин предотвратит публичное разбирательство этого обвинения в коррупции. Потому что он - последний из тех, кто может быть заинтересован в том, чтобы в группе его окружения кто-то слишком усиливался, а Сечин начинает представлять серьезную опасность для президента, и, видимо, он это понимает. Данная ситуация была в какой-то степени тестом. А Путину необходимо поддерживать баланс сил внутри собственного окружения, а этот баланс будет очень серьезно нарушен усилением Сечина, который становится фигурой, не то чтобы равной Путину, но во всяком случае очень влиятельной. Возникает параллельный институт власти. Вот сейчас этот институт - трон и диванные партии вокруг.

Чрезмерное усиление Сечина создает как бы два центра власти, но Путин вряд ли в этом заинтересован.

И мне кажется, что случившееся в некоторой степени произошло именно без Путина, потому что внутри этой кремлевской группы законы - очень жесткие, там очень жесткое противостояние по мелочам, и это не первый конфликт либеральной группы с силовиками. Причем, силовики сегодня представляли несколько конкурирующих партий - прокуратура, Следственный комитет, Сечин. И они конфликтовали друг с другом, но сейчас благодаря таким семейным связям, через того же Чайку, Сечин чрезмерно усиливается. И сегодня для Путина, по существу, возник момент, когда главным его конкурентом становится именно Сечин. Такой ситуации до сих пор не было. Все-таки все остальные находились на равном удалении от Путина, а сегодняшняя демонстрация силы показала, что Сечин выделился из этой группы, и возникает новый центр власти, с которым всем в окружении Путина нужно считаться, возможно, в той же степени, что и с самим Путиным.

Я, конечно, не думаю, что у Путина есть сомнения в лояльности Сечина, но, как и всякий политик, он понимает, что ситуация может очень быстро измениться. И в любой момент это может стать центром заговора. По существу, это начало войны, в которой Сечин не прямо, но косвенно объявляет войну самому Путину.

Август 17, 2017

Утром 17 августа наиболее обсуждаемыми темами в СМИ стали начавшийся процесс по делу бывшего министра экономического развития Алексея Улюкаева , а также продолжающийся в США кризис вокруг памятников воинам-конфедератам.

Несмотря на то, что бывший министр экономического развития Алексей Улюкаев был «взят с поличным» при получении взятки в ноябре 2016 года, в экспертном сообществе и СМИ отсутствует понимание того, как будет развиваться судебный процесс, какими рисками он чреват для российской политической элиты в целом и отдельных ее представителей, какие аргументы сможет экс-министр привести в свою защиту. В момент ареста Улюкаева экспертное сообщество предполагало, что это событие является симптомом пересмотра экономической политики страны в целом; сегодня же все СМИ описывают произошедшее тогда как личный конфликт главы «Роснефти» с одним из министров по частному вопросу приватизации одной из компаний. Российская пресса уклонилась от обсуждения теневой составляющей российской экономики, коррупционных схем, принципов приватизации и других подобных тем, не пожелав использовать начавшийся процесс, к тому же объявленный публичным, как повод для соответствующего анализа.

В то же время, события в США всё больше свидетельствуют о серьезном внутриполитическом расколе, который на этот раз касается не только элит, но и низовых уровней, распространяясь на представления о базовых принципах, на которых должно быть основано американское общество. В этом смысле колебания Дональда Трампа между осуждением «расистов», с выступления которых начались события в Шарлоттсвилле, и осуждением обеих сторон конфликта в равной степени – не столько признак его слабости как президента США или неумелых попыток поддержать свой рейтинг, сколько признак системного кризиса США, которые вместо самой «единой нации» на поверку оказываются нацией, одной из «самых разделенных».

«Дело Улюкаева» или конфликт Улюкаева с Сечиным?

Газета «Ведомости » в статье «Игорь Сечин лично участвовал в разработке Алексея Улюкаева. Экс-министр обвинил главу «Роснефти» в провокации и ложном доносе » (Статья опубликована в № 4387 от 17.08.2017 под заголовком: «Взятка по доносу») сообщает: «В Замоскворецком суде в среду начался процесс по делу бывшего министра экономического развития Алексея Улюкаева – его обвиняют в вымогательстве взятки в особо крупном размере лицом, замещающим госдолжность (ч. 6 ст. 290 УК). Как следует из обвинительного заключения, вымогательством Улюкаев занялся 15 октября 2016 г., находясь в индийском штате Гоа (где проходил саммит БРИКС). По словам гособвинителя, там Улюкаев потребовал от главного исполнительного директора “Роснефти” Игоря Сечина взятку в сумме $2 млн в качестве благодарности за положительное заключение на осуществление сделки по покупке “Башнефти”».

«Российская газета » от 17 августа в № 7348 (182) в статье «Обвиняется министр. В Москве начался открытый процесс над экс-главой Минэкономразвития » отмечает: «В нашей стране впервые идет открытый судебный процесс над чиновником такого ранга, поэтому внимание к процессу большое». По мнению издания, «следователи подобрали Улюкаеву одну из самых суровых статей отечественного Уголовного кодекса — часть 6 статьи 290. Это получение взятки в особо крупном размере лицом, занимающим государственную должность Российской Федерации, сопряженную с вымогательством взятки. Срок по этой статье крутой — от 8 до 15 лет лишения свободы. В довесок штраф в размере до семидесятикратной суммы взятки». Также издание отмечает: прокурор заявил, что, будучи поставлен Улюкаевым «в условия, при которых он был вынужден передать взятку с целью предотвращения вредных последствий» в интересах компании, глава «Роснефти» согласился на незаконные требования министра. Судя по версии следствия, которая изложена в обвинительном заключении, изначально Улюкаев предлагал исключить «Роснефть» из возможных участников приватизации «Башнефти». Газета сообщает, что подсудимый не признал своей вины, назвав произошедшее «провокацией взятки», организованной главой «Роснефти» и руководителем службы безопасности компании, а обвинение против него – сфабрикованным. Издание цитирует комментарий пресс-секретаря «Роснефти», журналиста Михаила Леонтьева : «С учетом того, что Улюкаев находится в сложном положении, мы не будем комментировать выбранный им способ защиты… Факт остается фактом — Улюкаев сам требовал незаконного вознаграждения за исполнение своих служебных обязанностей, сам за ним приехал, и сам уехал с места встречи с деньгами. Материалы дела мы не комментируем — их будет комментировать судья. Он же говорит, что взял взятку, потому что его спровоцировали. Но он же ее взял. Человек защищает себя, его можно понять». Также Леонтьев отметил, что глава «Роснефти» Игорь Сечин, заявленный ранее обвинением в качестве свидетеля по делу Алексея Улюкаева, пока не получил повестку в суд. Следующее заседание суда назначено на 1 сентября, где будут допрашиваться свидетели. Издание напоминает: на прошлой неделе суд продлил Улюкаеву домашний арест, под которым он находится с конца ноября 2016 года, до конца января 2018 года. Также по решению суда под арестом находятся все ценности экс-министра: десять земельных участков, жилой дом в Смоленской области, наличные деньги и монеты из драгоценных металлов почти на полмиллиарда рублей, счета на 1 миллион долларов и 280 миллионов рублей.

Газета «Коммерсантъ » в № 150 от 17 августа в статье Владислава Трифонова «Два миллиона с двух сторон. Алексей Улюкаев изложил на суде свою версию причин ареста » отмечает, что позиция Улюкаева по поводу приватизации «Роснефтью» «Башнефти» поменялась до его поездки на саммит БРИКС: как следовало из оглашенной прокурором фабулы обвинения, 27 января 2016 года правительство РФ приняло решение о продаже принадлежащих государству 50,08% акций ПАО «Башнефть». А 25 мая премьер-министр Дмитрий Медведев подписал распоряжение, включающее «Башнефть» в перечень АО, из уставного капитала которых государство намерено выйти в период 2014–2016 годов. При этом господин Улюкаев, жестко отстаивавший позицию, что госкомпании не имеют права участвовать в приватизации «Башнефти», 10 августа направил правительству доклад, требуя исключить «Роснефть» из числа претендентов на продаваемый госпакет. Однако уже 30 сентября министр радикально поменял свое мнение, согласовав покупку госпакета с «Роснефтью», а неделю спустя направил в правительство доклад о целесообразности подобной сделки. 12 октября с госкомпанией был заключен контракт о продаже ей госпакета акций за 329 млрд руб. Однако спустя три дня, считает следствие, находясь в индийском Гоа на саммите глав-государств членов БРИКС, Алексей Улюкаев потребовал взятку в сумме $2 млн от входившего в состав правительственной делегации руководителя «Роснефти» Игоря Сечина. Деньги, полагают следователи, вымогались «в качестве благодарности» за положительное заключение, сделанное министерством по сделке с «Башнефтью». В случае отказа экс-министр, считают в СКР, угрожал господину Сечину тем, что будет препятствовать «законной деятельности» «Роснефти» «путем дачи отрицательных заключений» по другим ее приобретениям». Издание сообщает: «Вернувшись из Индии, господин Сечин обратился с заявлением в ФСБ и дал согласие на участие в оперативно-розыскных мероприятиях». 14 ноября 2016 года Игорь Сечин и Алексей Улюкаев по телефону договорились о встрече в офисе «Роснефти» в 17 часов, причем во время разговора, как отметил прокурор, экс-министр подтвердил «свои ранее высказанные намерения получить взятку». Приехав в офис госкомпании на Софийскую набережную, Алексей Улюкаев в период с 17:00 до 17:25 лично получил» от главы «Роснефти», «действующего в рамках оперативно-разыскных мероприятий», взятку в размере $2 млн, говорилось в обвинительной фабуле. «Затем сотрудники ФСБ изъяли сумку с деньгами из багажника служебного автомобиля господина Улюкаева, а его самого задержали». В ответ Улюкаев заявил, что «простое здравомыслие» не позволило бы ему требовать взятку у Игоря Сечина ввиду несоразмерности их «политического влияния и веса». «ФСБ несколько недель готовилась, ждала, пока я приеду, но я не приезжал. После чего господин Сечин лично уговорил меня приехать, чтобы показать компанию». Как несколько раз повторил господин Улюкаев, деньги передавались ему в сумках, при этом он не стал уточнять, каким образом они затем оказались в багажнике его автомобиля.

Также издание цитирует ответы экс-министра на вопросы журналистов: Улюкаев подтвердил прогноз своих бывших подчиненных о двухпроцентном росте ВВП в этом году, назвал себя «человеком прошлого века», который не разбирается в «цифровой экономике». Также он сообщил, что теперь, когда у него появилось много времени, перечитывает Чехова и что его процесс «в историческом смысле принесет пользу русскому народу».

Русская служба BBC в ночном материале «Дело Улюкаева: что стало известно после первого заседания » отмечает, что первое заседание было коротким, а «экс-чиновник согласен только с тем, что взял в руки чемодан». При этом впервые были озвучены некоторые детали: в частности, впервые Улюкаев назвал имя Игоря Сечина. Дело против Улюкаева возбудили по заявлению компании «Роснефть», рассказывал ранее СК. Теперь Улюкаев назвал имена заявителей: в ходе суда министр заявил, что ФСБ организовала против него провокацию на основе «заведомо ложных доносов» Игоря Сечина и начальника службы безопасности «Роснефти» Олега Феоктистова . Издание пишет о последнем: «СМИ называли его человеком, организовавшим уголовное дело против Улюкаева. Но официально эта информация не подтверждалась. Сам Феоктистов не общается с прессой, а ФСБ никогда не публиковала даже его биографии. Известно, что он связан с многими громкими уголовными делами. Например, он упоминался в деле высокопоставленных сотрудников антикоррупционного управления МВД, которых обвинили в фабрикации уголовных дел. Руководитель управления, генерал МВД Денис Сугробов в апреле 2017 года получил 22 года колонии». Издание отмечает, что из обвинительного заключения также следует, что Улюкаев лично получил взятку от Сечина в офисе «Роснефти». О том, где именно находился Сечин в момент передачи взятки, ранее также никто официально не рассказывал. Версии о том, как они оказались в одном кабинете с двумя чемоданами денег, у сторон обвинения и защиты расходятся. Также в статье уточняется, что «обвинительное заключение, которое прокурор зачитал в среду в суде, отличается от версии, которую адвокаты Улюкаева получили еще 27 июля»: прежде всего в нем отсутствовала информация о докладе Улюкаева 10 августа 2016 года в правительство РФ, в котором обвиняемый предложил исключить все подконтрольные государству компании (а следовательно, и «Роснефть») из списка участников приватизации, а позднее министр направил новый доклад, предложив уже одобрить сделку «Роснефти». При этом, отмечается в материале, пока неизвестно, а был ли вообще такой доклад: «Бывший помощник министра Елена Лашкина затруднилась сказать Би-би-си, писал ли Улюкаев доклад в правительство, который упоминают прокуроры в обвинительном заключении». Адвокат Улюкаева попросил вернуть дело в прокуратуру, так как «новая версия обвинения мешает адвокатам проводить линию защиты», но суд отказал. Также издание отмечает, что официальных сообщений о встрече Улюкаева и Сечина в ходе саммита БРИКС, на котором, согласно обвинению, Улюкаев вымогал у Сечина деньги, не было, а собеседник Би-би-си из окружения Улюкаева утверждает, что они могли общаться только в присутствии других делегатов.

«Независимая газета » от 17 августа в № 173 (7053) в материале «Прокурор: Улюкаев требовал взятку в размере 2 млн долл. от главы “Роснефти” Сечина » отмечает без комментариев, что «суд отказался вернуть дело Улюкаева в прокуратуру», следующее заседание 1 сентября называется датой, на которую отложили рассмотрение дела; обращается внимание на слова обвиняемого, что он не мог оказывать на главу «Роснефти» никакого давления ввиду «очевидной неэквивалентности моего политического веса и веса господина Сечина в российском политическом истеблишменте»».

«Московский комсомолец » в № 27471 от 17 августа в материале «Провокация на два миллиона долларов », излагая детали прошедшего вчера заседания, обращает особое внимание на слова Улюкаева о том, что сфабрикованное обвинение «основывается исключительно на показаниях Сечина».

Сайт BFM.ru в утреннем материале «Сам приехал или ложный донос? Что может выясниться на суде над Улюкаевым? » сообщает: громкий судебный процесс превращается в дело «Улюкаев против Сечина». В суде свидетелем от обвинения должен выступить глава госкомпании «Роснефть» (отметим, что многие другие СМИ цитировали комментарий Михаила Леонтьева, в котором тот ясно сказал, что Сечин повестку в суд не получал). Издание замечает: изначально планировалось, что процесс будет закрытым. Но его открыли. Судья спросила, не против ли экс-министр ведения видеосъемки. Он был только «за». Обвинение настояло, чтобы не было трансляции, но будет вестись аудиозапись, которая станет достоянием публики. Также издание приводит комментарий гендиректора Фонда национальной энергобезопасности Константина Симонов а: «Все, что он (Улюкаев) будет говорить, будет бросать тень не только на него, будет бросать тень и на “Роснефть”, и на всю политическую систему страны, где есть вот такие министры». По мнению же директора Центра политологических исследований Финансового университета при Правительстве РФ Павла Салина , любой приговор Улюкаеву будет невыгоден Сечину: «Если приговор господину Улюкаеву будет связан с реальным заключением, а не условным, это будет истолковано наблюдателями как то, что господин Сечин по-прежнему остается одним из самых влиятельных людей в России, который способен сажать действующих министров. Если же приговор господину Улюкаеву будет истолкован наблюдателями как мягкий, то они сделают вывод о том, что позиции господина Сечина ослабели. Ситуация для господина Сечина потенциально неблагоприятная».

Война с памятниками или с борьба с мультикультурализмом

Как передает Росбалт в вечернем материале , власти американского города Балтимор (штат Мэриленд) с санкции мэра города на фоне событий в Шарлотсвилле приняли решение демонтировать памятники четырем деятелям Конфедерации времен гражданской войны в США, в том числе генералам Роберту Ли и Томасу Джексону , памятники солдатам-конфедератам, женщинам Конфедеративных штатов и экс-судье Верховного суда Роберту Тейни , причастном к решению 1857 года, в соответствии с которым афроамериканец Дред Скотт не имел права на гражданство США из-за цвета кожи.

В другой ночной новости Росбалт сообщает об инициативе губернатора штата Нью-Йорк Эндрю Куомо переименовать улицы, названные в честь участников Гражданской войны на стороне конфедератов. По данным телеканала CBS News , губернатор также направил письмо исполняющему обязанности министра армии США Райану Маккарти . «Улицы Стоунволл Джексон-драйв и Генерал Ли-Авеню - названы в честь лидеров армии Конфедерации, которые боролись за защиту рабства». В Нью-Йорке нет места символам «рабства и расизма»: «События в Шарлоттсвилле и тактика расистов подобны яду для нашего национального дискурса, и необходимо приложить все усилия для борьбы с ними». Издание сообщает, что ранее в Нью-Йорке была демонтирована мемориальная доска в честь генерала армии конфедератов Роберта Ли.

«Российская газета » от 17 августа в № 7348 (182) в материале «Наплевали на закон и память. В Вашингтоне осквернили знаменитый Мемориал Линкольна » отмечает, что происходящее похоже на цепную реакцию: «вандалы ежедневно оскверняют культовые для американцев памятные мемориалы, демонстрируя явное пренебрежение и ненависть к истории США». В Северной Каролине, где толпа в понедельник свергла с пьедестала памятник «Солдату Конфедерации», по обвинению в вандализме и подстрекательстве к сносу исторической скульптуры задержана 17-летняя студентка исторического факультета местного университета, чернокожая Такия Томпсон , которая объяснила свой поступок тем, что «устала от превосходства белых, которые давят ей шею». По обвинению в вандализме задержан подросток в Бостоне, который осквернил памятник жертвам Холокоста, – сообщает газета. Издание отмечает изменчивую реакцию президента США Дональда Трампа : в субботу он призывал прекратить насилие и ненависть, осудив, по сути, обе стороны конфликта в Шарлоттсвилле; затем в понедельник осудил в официальном заявлении «расистов», а в среду снова сказал, что в случившемся виновны обе стороны конфликта — «как члены ультраправых групп, так и их противники, которые тоже проявили жестокость». Издание полагает, что последние заявления президента США спровоцируют бурю недовольства у противников Трампа и американских либералов, требующих от президента «беспрекословного осуждения националистических группировок». Поэтому, говорится в статье, не случайно, что Белый дом во вторник вечером распространил среди республиканцев в конгрессе тезисы, поясняющие речь президента: «Президент был абсолютно прав — обе стороны, применившие насилие в Шарлоттсвилле, действовали неподобающим образом и несут определенную ответственность. Президент без какой-либо двусмысленности осудил группы, пропагандирующие ненависть, которые в прошлые выходные были движимы фанатизмом и расизмом. Он назвал их по имени вчера, но для СМИ этого никогда не будет достаточно».

«Московский комсомолец » в № 27471 от 17 августа предрекает Трампу неприятности из-за его отказа осудить только одну сторону в конфликте в материале «Трамп подставил себя, заявив об ответственности всех сторон в Шарлоттсвилле. А Барак Обама нашел нужные слова, которые стали самым популярным твитом ». Издание сообщает: «Оценка Трампом роли левых активистов, противостоявших неонацистам, членам Ку-Клукс-Клана и другим “альт-правым”, вызвала в среде последних одобрение. Так, экс-лидер куклуксклановцев Дэвид Дьюк приветствовал “мужественный” поступок президента». Автор материала пишет, что последние заявления Трампа вызваны его стремлением сохранить свой рейтинг в среде избирателей, однако «первое заявление – с осуждением неонацистов, – ультраправые Трампу вряд ли забудут. А слова об ответственности левых за трагедию, разумеется, приведут к дальнейшему падению авторитета президента в политических кругах США, с которыми у него и без того не лучшие отношения». Автор подчеркивает: «Многие интернет-пользователи отмечают, что вместо исполнения прямых президентских обязанностей (включая и оперативное реагирование на события, подобные шарлоттсвилльским), Трамп предпочитает продолжать свою войну с масс-медиа. Не в пользу хозяина Белого дома говорит и популярность твита Барака Обамы . Вполне очевидно, что людям не хватает президента, способного найти нужные слова в трагических обстоятельствах, а не того, кто пытается усидеть на нескольких стульях и решить собственные задачи».

Русская служба ВВС , напротив, в ночном материале «Антифашисты: угроза мнимая или реальная? » публикует анализ истории американских антифашистов, отмечая: «Вина за насилие и убийство в Шарлоттсвилле возложена на ультраправых, однако президент США Дональд Трамп крайне неохотно осуждает белых расистов и уже несколько раз сказал, что виноваты “многие стороны” , прозрачно намекая на антифашистов». Издание отмечает: «Критики утверждают, что средства массовой информации склонны оправдывать “леваков” только потому, что те сражаются со сторонниками теории превосходства белой расы и их преступной идеологией… Антифашисты не брезгуют силовыми акциями, не гнушаются беспорядков и даже насилия». Также в материале цитируется точка зрения ведущего Fox News Эрика Эриксона : «Антифа и белые расисты — это две стороны одной медали. Убийство в Шарлоттсвилле произошло по вине одного неонациста, а антифа оставили десятки истекать кровью на улице». При этом издание сообщает: «Петиция за признание ячеек антифа террористическими организациями собрала уже 100 тысяч подписей».

Политический обозреватель «Независимой газеты » Алексей Горбачев в материале «Американцев пугают националистами во главе с Путиным и Трампом. После “исторических” беспорядков в Шарлоттсвилле во внутренней политике США обнаружен еще один российский след » (№ 173 (7053) от 17 августа) рассказывает о популярности Владимира Путина в среде американских ультра-правых. Автор пишет: «Ряд американских СМИ оперативно обратили внимание на то, что лидеры “белых националистов”, поддержавшие беспорядки, считают Путина иконой своего движения. В частности, нынешний лидер ультраправых США Ричард Спенсер называл Россию единственной “белой силой” в мире. Еще один известный в Америке националист Дэвид Дьюк, ранее возглавлявший одно из отделений Ку-клукс-клана, заявил, что именно Россия является “ключом к выживанию белых”. Глава Рабочей партии США Мэтью Хаймбах , считающийся одним из лидеров националистических радикалов, недавно объявил Путина “лидером свободного мира”, который помог превратить Россию в “ось для националистов”». Также газета со ссылкой на руководителя Magnitsky Act Initiative Дмитрия Валуева находит общее в отношении Трампа к Путину и к неонацистам: «Трамп, который критикует всех в этом мире – от политиков до кинозвезд, последовательно воздерживается от критики Путина и неонацистов, на что и обратили внимание многие американские СМИ».

Росбалт в вечернем материале о реакции вице-президента Майка Пенса на заявление Трампа сообщает, что Пенс на пресс-конференции в Чили положительно ответил на вопрос, поддерживает ли он последнее заявление президента Дональда Трампа о столкновениях в Шарлоттсвилле. Он полностью поддерживает тезис о том, что в конфликте виноваты обе стороны - и националисты и их противники. «Я поддерживаю президента и поддерживаю эти слова. Мы молимся за то, чтобы не дать некоторым разобщить многих в Америке. США всегда сильнее, когда, как говорит президент, мы объединены вокруг наших общих ценностей, и так всегда и будет».

РИА Новости в ночном материале передает слова госсекретаря Рекса Тиллерсона , который в среду, выступая в госдепартаменте, заявил по поводу инцидентов, произошедших в минувшую субботу в городе Шарлоттсвилль: «Таким событиям просто нет места в нашем обществе».

До 16 августа 2017 года дело экс-министра Улюкаева выглядело как еще одна глава из бесконечной истории успеха Игоря Сечина. Не самая важная, потому что блок на приватизацию в 2011 году или история китайских долгов «Роснефти» — сюжеты значительно большего масштаба, но по-своему интересная, с перчиком и авантюрой.

Казалось также, что судьба Улюкаева в общем решена. В лучшем случае дело о взятке развалится, останется злоупотребление полномочиями, в итоге — условный срок. В худшем — дело о взятке не развалится, но будет переквалифицировано таким образом, что Улюкаев станет, скажем, мошенником, а не взяточником: деньги, да, вымогал, но помочь или помешать «Роснефти» в реальности не мог. Тот же условный срок, но с чуть большим ущербом для репутации. В конце концов, для получения нужного воспитательного эффекта — на всякий случай, если кто забыл, следует напомнить, что связываться с Сечиным не стоит ни при каких обстоятельствах, — достаточно тихого процесса и условного срока.

Представить, что процесс станет ордалией для самого Сечина, было очень сложно, чтобы не сказать невозможно. Но именно такое ощущение возникает после первого судебного заседания.

Во-первых, Улюкаев не производит впечатление человека, с которым кто-то о чем-то договорился, — например, об отсутствии громких заявлений и разумном поведении. Скорее он похож на человека, который то ли пошел ва-банк, то ли получил твердые гарантии, что дело будет разобрано судом по существу. Улюкаев прямым текстом обвиняет Сечина (самого Сечина!) и генерала ФСБ Феоктистова в совершении уголовного преступления по статье 304 Уголовного кодекса, в провокации взятки.

Во-вторых, позиция обвинения изменилась драматически. Вместо истории коррумпированного чиновника под колпаком у ФСБ суд теперь имеет дело с ситуацией «слово против слова»: показания Сечина против показаний Улюкаева. Что произошло? Есть ли шанс, что Улюкаев выиграет этот процесс, а Сечин, соответственно, проиграет?

Тяжкий груз

Два миллиона долларов стодолларовыми купюрами — это 20 кг груза. Если верить обвинению, 10 кг в одной сумке (по другой версии — в кейсе) экс-министр Улюкаев донес до парковки «Роснефти» сам, а другие 10 кг (в другой сумке или в другом кейсе) до парковки донес глава «Роснефти» Игорь Сечин.

Десять килограммов, а уж тем более двадцать — довольно большой груз для важного российского чиновника. Министры и главы госкорпораций не носят свои чемоданы и багаж, не перетаскивают пакеты со снедью и пятилитровые бутыли с водой от кассы супермаркета до багажника автомобиля. Костюмы, личные вещи, покупки за ними обычно носит свита: помощники, денщики, ординарцы и так далее.

Представить себе министра и главу «Роснефти», выходящих из приемной последнего с двумя тяжелыми чемоданами, полными денег, очень сложно. Все находившиеся там люди — от генерала ФСБ Феоктистова до секретарей — бросились бы на помощь и почли за честь донести поклажу. Получается, что сначала Сечину пришлось буквально отпихивать помощников и настаивать, что сумки он понесет сам, а потом в лифте или где-то еще, утирая пот со лба, просить о помощи Улюкаева?

С самого начала дела Улюкаева ни одно из его обстоятельств не проходило тест на достоверность. С точки зрения этикета и принятых правил поведения Улюкаев и Сечин просто не могли оказаться вдвоем в лифте «Роснефти» с двумя тяжеленными сумками. Они не рыбачили и не охотились вместе, не ходили вместе в баню — между ними попросту не было доверительных отношений, допускающих просьбу «помоги донести до тачки сумку с рыболовными крючками».

Если Улюкаев и хотел получить взятку, то почему взятка была дана наличными, почему он поехал за ней сам, почему в офис «Роснефти»? До 16 августа эти нестыковки объяснялись так. Разработка министра силами ФСБ началась как минимум за год до ареста, то есть в 2015 году. Улюкаев давно вел себя подозрительно. Между Сечиным и Улюкаевым был посредник — глава банка ВТБ Костин, с которым у Улюкаева доверительные отношения как раз были: министр возглавлял наблюдательный совет банка, история знакомства Костина с Улюкаевым насчитывает минимум 15 лет. Улюкаев через Костина якобы просил Сечина, так сказать, «подкормить» коллектив министерства денежным поощрением: сил на подготовку сделки по покупке «Башнефти» ушло много, и работали в Минэкономразвития от души, а не за зарплату. Костин якобы поговорил с Сечиным, Сечин — с кураторами «Роснефти» в ФСБ. Там решили брать коррупционера с поличным.

Костин якобы организовал встречу в офисе «Роснефти», куда и приехал Улюкаев. Получив деньги то ли от Сечина, то ли от Феоктистова, Улюкаев вместе с кем-то из них (большинство источников настаивали, что с Феоктистовым) пошел к машине, держа в руках одну из сумок, потом обе сумки оказались в багажнике, потом, вероятно, Феоктистов произнес сакраментальное «вы арестованы». Улюкаев поскучал в машине, сделал несколько звонков, но все же вышел и пошел арестовываться.

История авантюрная, но, учитывая наличие посредника (Костина) и разработку Улюкаева ФСБ, хоть как-то похожая на то, как вообще бывает в жизни. Понятно, что ключевые фигуры такого сюжета — это Костин и оперативный сотрудник ФСБ генерал Феоктистов, прикомандированный к «Роснефти» с необходимыми полномочиями. Понятно также, что без показаний обоих ни о каком судебном разбирательстве разговор идти не может: о взятке Улюкаев говорил с Костиным, разработку Улюкаева вел Феоктистов, Сечин появился только в финале истории.

Новая версия

Однако теперь, после начала процесса, картина получается совсем другая. Из материалов обвинения исчез глава ВТБ Костин: о взятке Улюкаев просил вовсе не его, а самого Сечина во время их совместной командировки на Гоа.

Изменились и доказательства преступления. Речь о материалах оперативной разработки Улюкаева больше не идет. Есть показания Сечина о разговоре на Гоа. Есть материалы, отправленные Улюкаевым в правительство в августе, в них Улюкаев пишет, что поглощение «Башнефти» «Роснефтью» нежелательно: приватизация — это не перекладывание денег из одного государственного кармана в другой. Есть отпечатки пальцев Улюкаева на сумке (кейсе?) с деньгами, которую он якобы нес от кабинета Сечина до машины. Это довольно слабый набор доказательств.

Командировка в Гоа была в октябре, сделка по приватизации «Башнефти» к этому моменту была закрыта, возражения против участия в ней «Роснефти» Улюкаев снял еще в сентябре, после окрика президента. Чем Улюкаев мог угрожать Сечину? Блокированием сделки, которая уже совершена? Он просил вознаградить сотрудников министерства за уже сделанную работу?

Нельзя отрицать очевидного: кое-где в России еще сохраняются практики поощрения госслужащих выплатами в конвертах, хотя в целом они сошли на нет еще в начале 2010-х годов. Однако здесь в качестве аргумента «против» появляется фактор репутации Сечина. Чтобы вымогать (просить, требовать, намекать) у него деньги, нужно быть сумасшедшим, как однажды сказал глава РСПП Шохин.

Возможно, речь вообще идет о другой сделке, о сделке по приватизации самой «Роснефти»? С технической точки зрения это была очень сложная сделка: собрать пул инвесторов, аккумулировать на счетах значительные рублевые средства для мгновенной выплаты в бюджет, распределить риски по пяти юрисдикциям, в которых сделку закрывали.

Мог ли Улюкаев угрожать Сечину, что без вознаграждения его министерство просто провалит эту сделку как плохо подготовленную? Теоретически мог, однако следует заметить, что в этом случае Улюкаев вымогал деньги не у Сечина, а у президента Путина и собственного начальника премьера Медведева. Они оба накачивали подчиненных и требовали закрыть сделку по приватизации «Роснефти» до конца года любой ценой. Да и других покупателей на «Роснефть», кроме самого Сечина, не было, в отличие от истории с «Башнефтью». Речь шла или о самовыкупе, или о чуде, которое должен совершить Сечин, найдя инвесторов.

Установить причинно-следственную связь между разговором на Гоа и сделкой, которая была закрыта до этого разговора, очень сложно: или Улюкаев просил деньги в августе 2016 года, а потом напомнил про эту просьбу, или разговора на Гоа просто не могло быть. Деяние Улюкаева, согласно новой версии обвинения, — это хрестоматийный пример покушения с негодными средствами.

Но это не единственный подводный камень. Если правомерность действий Улюкаева на посту министра может быть поставлена под сомнение только на основании показаний Сечина, то любой другой министр, подписывая что-либо, должен учитывать, что его подпись может быть оспорена и таким образом. Не в рамках согласования, не на совещании у вице-премьера, не через таблицу разногласий, а путем ареста по доносу.

Зачем тогда министрам что-либо вообще подписывать? Если государственный интерес теперь определяется постфактум, через донос, то, значит, никакого государственного интереса больше нет. Правительство можно заколачивать, аппарат — отправлять на картошку. Сечин сам решит с президентом, что государственный интерес, а что вымогательство. Остальным в этот процесс лучше не вмешиваться, целее будут.

Из двора в элиту

Сразу после ареста Улюкаева большинство экспертов по российской политике сошлись в оценке политической составляющей этого дела. Сечин открыл ящик Пандоры: это переход политической системы из одного состояния в другое, не первый, не последний, но важный этап ее деградации. Теперь получается, что это действительно так, но не совсем в том смысле, в котором это имелось в виду осенью 2016 года.

Исчезновение Костина из материалов обвинения, невозвращение Феоктистова к активной военной службе из действующего резерва, схлопывание доказательной базы до цепочки из трех звеньев: подпись Улюкаева, донос Сечина, отпечатки пальцев на сумке — означают, кажется, что Сечин в деле Улюкаева остался один. Без поддержки Кремля. Это не РФ охотилась на коррупционера Улюкаева — это Сечин считает, что он коррупционер. Слово против слова, не больше, но и не меньше. Никаких закрытых заседаний с данными о прослушке и оперативных разработках.

Суд или решит, что октябрьский разговор мог как-то повлиять на решения, принятые в августе и сентябре, или скажет, что причинно-следственной связи между ними не было. А значит, Сечин мог и провоцировать Улюкаева, преподнеся тому сумку с деньгами под видом сумки с рыболовными крючками или подарочным изданием собрания сочинений высокоценимого Улюкаевым поэта Ходасевича.

Вопрос, когда и на чем Сечин сломает себе шею, не задавал себе только ленивый наблюдатель его блистательной карьеры. «Работа Сечина — носить портфель за президентом» — так якобы сказал еще в 2004 году министр финансов Алексей Кудрин. Теперь этот портфель, кажется, тянет Сечина ко дну.

Окружение президента сегодня состоит из людей двух сортов. Первые делают вид, что просто любят его больше жизни, им ничего не надо от Путина, они хотят быть рядом с этим великим человеком, хотят разделить с ним немного времени его жизни, сделать его тяжелые будни чуть радостнее и светлее. Эти люди избегают публичности, не заваливают президента письмами, хотя иногда и обращаются с просьбами, и не делают вид, что стоят больше, чем стоит их дружба с президентом. Ротенберги, например, такие люди.

Другие — наемники. Технократы, менеджеры, каннибалы кремлевских джунглей. Они играют по правилам, советуются, не занимаются беспределом и знают, что можно, а что нельзя. Их игра — игра на результат, а не на эмоции. Их ставки — ставки дела, а не симпатий. Если у них и есть какая-то химия с президентом, они ни за что в жизни не станут пытаться монетизировать эту химию, хотя и не будут скрывать факт наличия обоюдной симпатии. Они не заигрываются, потому что помнят, что случилось в середине двухтысячных с заигравшимся Дмитрием Рогозиным.

Игорь Сечин не укладывается в это различение. С одной стороны, он принадлежит к кругу ближайших друзей президента, кругу, где сегодня больше ценится лесть, комфорт президента и некоторый градус христианского смирения, пусть и показного. С другой — ведет он себя, будто ему не 57, а 37 лет, будто в его жизни есть что-то более важное, чем комфорт и позитивные эмоции его старшего товарища и друга.

Для наемника Сечин слишком властен и слишком приближен к трону. Для придворного — слишком публичен, слишком агрессивен и играет с такими ставками, с которыми никто больше при дворе публично не играет. Кто-нибудь вспомнит без помощи «Гугла», как зовут пресс-секретаря «Ростеха»? А вот как зовут пресс-секретаря «Роснефти», знают в Москве, кажется, все.

Один из последних придворных сюжетов с участием Сечина выглядит, по слухам, так. Сечин якобы внезапно приехал в июле к президенту во время поездки Путина на Валаам и в Коневский монастырь, приехал «решать вопросы», и, хотя президент был настроен на разговоры о высоком, таки пытался их там решать, немного смущая церковников парадным костюмом (президент был одет по-простому, без галстука и пиджака) и кожаной папкой с документами.

Это не поведение придворного, это поведение человека, который считает, что его дела важнее, чем настроение самодержца. Возможно, эта деловитость и подвела Сечина. Если 1 сентября суд без колебаний вызовет его повесткой на слушание дела Улюкаева, это будет значить, что придворного Сечина больше нет. Есть только менеджер, который прокладывает себе дорогу в кремлевских джунглях на свой страх и риск.

Подпишитесь на нас

Пока либералы пишут либеральные планы, технократы занимают кабинеты в Кремле и тоже пишут планы и входят в курс дела, Сечин и небольшая группа сотрудников ФСБ, которую, к слову, ни в коем случае нельзя отождествлять с силовиками в целом, делает политическую работу за всех остальных.

Наутро после ночного задержания министра экономического развития Алексея Улюкаева сотрудники вверенного ему ведомства как ни в чем не бывало пришли на работу и от представителей СМИ узнали о постигшей их утрате. Как сообщил ТАСС, инженер-электрик Минэка Александр очень удивился новостям о боссе, но заверил журналистов государственного информационного агентства, что «намерен сегодня приложить все усилия, чтобы в Минэке был свет и все работало исправно, как надо».

Руководители страны в отличие от простого инженера-электрика не смогли проявить ни такта, ни идеологической сдержанности. Помощник президента Путина по экономике Андрей Белоусов (предшественник Улюкаева в Минэке) сорвался на журналиста. «Кого бы я с удовольствием посадил – это всех вас, на 15 суток, каждому по метле – и вперед. Чтобы к людям не приставали», – отчитал Белоусов корреспондента «Лайфа», попросившего комментарий о ночных событиях. Из первых заявлений чиновников и представителей госкомпаний, в том числе непосредственно связанных с Улюкаевым, следует, что о деле Улюкаева они ничего не знали, потом узнали от прессы, были шокированы, с трудом приняли новую реальность и начали занимать позиции за или против министра.

Пока этот процесс не закончен, все выглядит как хаос: сплетение нервов, эмоций, страха и чувства неуверенности в будущем. Посреди хаоса высятся две твердыни: силовики из ФСБ и СК и компания «Роснефть», руководитель которой Игорь Сечин, по сообщению пресс-службы, в 4 утра был на работе, вероятно ожидая завершения оперативных мероприятий. Две твердыни, несмотря на ранний час, играли в пас в одно касание: «Роснефть» помогла СК вывести Улюкаева на чистую воду, претензий к ней или к ее сделке с акциями «Башнефти» нет. Всем спасибо, все свободны. Разумеется, все, кроме самого Улюкаева, который оставлен под домашним арестом. И российской элиты, которая теперь должна как бы из самой себя произвести политические последствия этой неприятной истории.

Версия СК

Что известно о деле Улюкаева на данный момент? Его обвиняют в том, что он вымогал и даже успел получить у «Роснефти» взятку $2 млн, как написано в официальном сообщении на сайте СК, «за выданную Минэкономразвития положительную оценку, позволившую ПАО НК «Роснефть» осуществить сделку по приобретению государственного пакета акций ПАО АНК «Башнефть» в размере 50 процентов». Задержали Улюкаева ночью с понедельника на вторник. Как утверждают источники «Лайфа», министр был растерян и пытался сделать несколько звонков, но никто ему не ответил. С утра Улюкаев дает показания.

В переводе на русский версия СК выглядит примерно следующим образом. «Роснефть» хотела купить «Башнефть», но правительство и Улюкаев были против. Потом Улюкаев попросил у компании взятку, компания сообщила куда следует, пообещала жадному министру мзду, тот немедленно оформил все нужные для сделки бумаги и оказал содействие в ее проведении. Затем пришел час расплаты: «Новая газета» пишет, что деньги для Улюкаева были заложены в банковскую ячейку, хотя ночью представитель СК Светлана Петренко заявила, что Улюкаев был задержан с поличным при получении денег. Возможно, верно и первое, и второе: Улюкаева, например, задержали в банке или пока он ждал посредника, отправленного в банк за деньгами, а потом отвезли в СК.

Факты и фактики

Первое же сообщение, полученное автором утром от бывалого источника – отставного высокопоставленного российского бюрократа, содержало в себе три слова, исчерпывающе объясняющих ночные события: «Нельзя. Трогать. Сечина». Но и без источников понятно, что дело, в котором публично замешана «Роснефть», так или иначе связано с этой фамилией.

Среди всех соратников президента Путина руководитель «Роснефти» Игорь Сечин имеет, вероятно, самую тягостную репутацию. Во-первых, он играет без правил, то есть разыгрывает оперативную или аппаратную комбинацию, а не договаривается, когда ему что-то нужно. Во-вторых, почти никогда не проигрывает, в том числе по той причине, что разыгрывает комбинации, а не договаривается. Когда в 2011 году Сечину было нужно остановить приватизацию «Роснефти» и других госгигантов, он сделал это одним письмом на имя премьера Путина. Когда спустя пять лет вышло так, что приватизация занадобилась самому Сечину, он пробил ее так же, как и остановил, – одним письмом на имя президента Путина. После письма Кремль якобы сменил гнев на милость и разрешил «Роснефти» купить акции «Башнефти». Правда, теперь получается, что, кроме письма, была еще и взятка, якобы полученная курирующим приватизацию чиновником в лучших традициях московского лоббизма, – небольшая сумма (примерно 0,04% от суммы сделки) за, как говорят опытные толкачи, «ноги и амортизацию ботинок».

Вопрос о сделках «Роснефти» и позиции правительства мы обсудим чуть ниже, а пока сосредоточимся на перечислении фактов и даже фактиков, которые помогут восстановить картину ночного происшествия.

Первое. Президент, как говорят, знал о мероприятиях в отношении Улюкаева. Знал с прошлого года, когда министром заинтересовались спецслужбы. Летом, перед тем как Улюкаева стали прослушивать, президенту снова доложили о его деле. Как говорит кремлевский сотрудник, президент Путин даже послал Улюкаеву сигнал, мол, остановись, что ты делаешь. В начале октября на форуме банка ВТБ, наблюдательный совет которого возглавляет Улюкаев, президента спросили, не был ли он удивлен тем, что правительство сначала сопротивлялось продаже «Башнефти» госгиганту под руководством Сечина, а потом внезапно отложило приватизацию, чтобы президент разрешил «Роснефти» принять участие. Ответ Путина выглядит действительно двусмысленно: «Вы знаете, может быть, вам покажется странным, я сам был немного удивлен такой позиции правительства, но это действительно позиция правительства Российской Федерации, прежде всего его финансово-экономического блока».

Второе. Когда о деле Улюкаева узнал премьер Медведев, точно установить пока нельзя. На прошлой неделе он был в Израиле, но якобы уже был в курсе претензий к Улюкаеву. Знал ли он об этих претензиях в сентябре или октябре, неизвестно. Если не знал, то мы имеем дело с вполне сталинским по духу сюжетом: президент в курсе перспектив Улюкаева, но не предпринимает никаких мер, не предупреждает своего ближайшего соратника и с тяжелым, вероятно, сердцем наблюдает за тем, как ключевой игрок команды премьера роет себе могилу при содействии СК и компании, которую возглавляет другой ближайший соратник.

Сечин и Улюкаев. Теперь по разные стороны решётки

Третье. Куратор Улюкаева в правительстве первый вице-премьер Игорь Шувалов, судя по всему, ничего не знал о проблемах Улюкаева. Но, чтобы его вмешательство не помешало оперативным планам, министра задержали в тот момент, когда Шувалов был в командировке в Японии. Как говорит близко знающий Улюкаева чиновник из его ведомства, именно Шувалову Улюкаев, вероятно, звонил ночью, но не дозвонился.

Четвертое. Дело «Улюкаев против "Роснефти"», как говорят в аппарате правительства, может затронуть не одного, а двух или даже трех высокопоставленных фигурантов. Подчиненного Улюкаева – начальника Росимущества Дмитрия Пристанскова, юриста из Санкт-Петербурга и ставленника премьера Медведева. И, вполне вероятно, самого первого вице-премьера Шувалова. На всех распорядительных документах по приватизации «Башнефти» стоят их подписи, в том числе на акте оценки госпакета и черновике директивы «Роснефти».

«Экипаж» для либералов и не только

Примерно год или даже полтора года назад высокопоставленные чиновники стали замечать странную активность подозрительных личностей на мероприятиях (в том числе чисто светских, спортивных и даже благотворительных) с их участием. Ходили какие-то странные слухи о пропадающих документах, слежке, употреблялось загадочное слово «экипаж» (на жаргоне спецслужб – прикрепленная к конкретному человеку смена наружного наблюдения), менялись сим-карты, приобретались конспиративные квартиры и офисы.

Рассказать эту историю целиком и связно пока невозможно: говорить о ней с фактами в руках, наверное, смогут только историки спустя лет двадцать. Но из слухов и фрагментов можно составить некоторое подобие правдоподобной картины. После обострения отношений с Западом якобы силовики получили из Кремля команду негласно взять под колпак большинство высших чиновников страны: членов правительства, губернаторов, даже собственное силовое начальство и так далее. Часть громких арестов последних двух лет, опять же якобы, – это оперативные разработки, начатые по результатам этого наблюдения.

Выпустил ли президент Путин джинна из бутылки, поместив российскую элиту «под колпак»? Еще год назад, когда речь шла об арестах губернаторов Хорошавина и Гайзера, все выглядело так, будто нет. Будто все остается под контролем: за очень большими ребятами следят не чтобы не брали взятки друг у друга, а чтобы не спутались с нехорошими ребятами из Лэнгли. Никто не пострадает, ну, за исключением идиотов, покупающих сотрудницам индустрии развлечений «лексусы» по кредитной карте.

Но сегодня так уже не кажется. Если история, вернее, истории про слежку правда, то получается, что сегодня часть команды ФСБ, вероятно причастная к контрольным мероприятиям в отношении министров и госкапиталистов, сменив место работы, использовала эти мероприятия в своих целях. Важным участником задержания Улюкаева был глава службы безопасности «Роснефти» Олег Феоктистов, который до августа 2016 года работал замначальника Управления собственной безопасности ФСБ; по слухам, именно это подразделение «пасло» чиновников. Феоктистов – давний соратник Сечина, журналисты The New Times даже назвали однажды это его подразделение «сечинским спецназом».

Теперь получается примерно следующее. Кремль летом произвел в ФСБ несколько перестановок. Бывший начальник Феоктистова Сергей Королев стал начальником самого крупного главка – Службы экономической безопасности. Но своего зама Феоктистова он посадить в свое старое кресло не смог, вместо него начальником УСБ стал Алексей Комков. Феоктистов ушел в «Роснефть». «Роснефть» в лице Феоктистова, ФСБ (как говорят, именно Служба экономической безопасности) и СК провели фактически совместную операцию по задержанию федерального министра. Хотя министр, судя по всему, денег от «Роснефти» в руки не брал, а значит, вполне мог быть допрошен при менее драматических обстоятельствах.

СК давно потерял субъектность, и его участие в деле Улюкаева само по себе ничего не значит. Но смычка – теперь уже публичная и официальная – ФСБ и «Роснефти» выглядит серьезно и даже пугающе. Особенно на фоне мыслей о том, что еще и про кого еще из давних аппаратных соперников Сечина знают бывшие и нынешние сотрудники самой влиятельной спецслужбы страны и что они по этому поводу собираются делать.

Проклятый вопрос

Приватизация – медвежья ловушка для любого чиновника, который решил посвятить ей некоторую часть своего рабочего времени. Что пошло не так на этот раз? Почему министр, давший Сечину зеленый свет на покупку госпакета акций «Башнефти», оказался в кабинете следователя СК? Кажется, дело в том, что покупку «Башнефти» заинтересованные стороны понимали по-разному. Компания, возможно, как двухходовку, как пролог к покупке «Роснефтью» акций самой «Роснефти» с целью распределения этих акций среди менеджмента. Улюкаев и его куратор Шувалов – как одноходовку: купили, и хватит с вас.

Сразу после завершения приватизационных действий вокруг «Башнефти» чиновники заговорили о том, что покупка акций «Роснефти» самой «Роснефтью» – это временная мера, нужная, чтобы снизить дефицит бюджета уже в этом, 2016 году. Предложение правительства выглядело так: одобряя директивы на выкуп акций самой компанией, оно одновременно накладывает на «Роснефть» обязательство (юридические формы обязательства обсуждались до нынешней ночи) до 1 июля или 1 сентября 2017 года перепродать купленный пакет инвесторам – российским, китайским, индийским; каким-нибудь инвесторам, среди которых не будет руководства компании. Компании это, кажется, не очень нравилось: защищая идею оставить акции у компании, источники говорили о бонусах для менеджеров и лучших западных практиках. Задержание Улюкаева – серьезный аргумент в пользу схемы с бонусами, а не с перепродажей. Даже если все эти события формально никак не коснутся первого вице-премьера Шувалова, понятно, что моральных сил сопротивляться бонусам в пользу пула инвесторов у него не будет.

Приватизация до сегодняшнего утра была похожа на важный, возможно, самый важный проект правительства Медведева. Бюджетные аргументы, кризис, санкции сдвинули с мертвой точки этот воз, который Игорь Сечин загнал в тупик, еще когда работал вице-премьером по промышленности и ТЭК. Дело Улюкаева возвращает воз обратно – в тупик. А также ставит перед премьером и его соратниками довольно неприятный вопрос: правильно ли они понимают текущую политику?

До сегодняшнего дня казалось, что правительство – издерганное внутренними конфликтами, не консолидированное, медленное и неэффективное – все же является главным душеприказчиком того, что условно можно назвать «реальным наследием президента Путина», то есть распорядителем крупнейших кусков собственности. Премьер снял с должности главу РЖД Владимира Якунина, подвинул некоторых других игроков калибром поменьше, при этом сохраняя относительно мирные отношения с силовиками. Когда летом речь зашла о новом главе таможни (кстати, тоже в связи с коррупцией), Медведев, по словам двух источников, первым сказал, что кандидата нужно согласовать в Совбезе, но так, чтобы этот кандидат сработался с Минфином. Главой ФТС в итоге стал силовик со стажем Владимир Булавин.

Выходит, все было зря? И лучше бы Якунин сидел на своем месте, а Улюкаев – на своем?

Мужчины на грани нервного срыва

Неопределенность вроде бы стала нормой для высших чиновников. Еще два года назад они начали привыкать к зигзагам внешней политики, полному отсутствию стратегических приоритетов в работе, решению вопросов в режиме «пока так, а до потом не все доживут». Эта неопределенность разбила старые большие коалиции – силовиков, либералов, государственников – на мелкие анклавы, часто ситуативные, спонтанные. И к этому тоже все постепенно привыкли. Если Россия сегодня дружит с Турцией, завтра – чуть ли не воюет, а послезавтра снова дружит, то какая, к черту, командная этика помешает Ивану Ивановичу сегодня дружить с Петром Петровичем, а завтра воткнуть старику Петровичу нож в спину.

В таком состоянии система с большими проблемами, но могла доковылять до выборов 2018 года. Пусть хаос, но управляемый, шутили игроки. Весной стало понятно, что хаос превращается в неуправляемую войну всех против всех, в которой выигрывают не большие батальоны, а слаженные диверсионные команды, вроде той, что получилась у Игоря Сечина и бывших и нынешних сотрудников ФСБ.

Пока либералы пишут либеральные планы, технократы занимают кабинеты в Кремле и тоже пишут планы, входя в курс дела, Сечин и небольшая группа сотрудников ФСБ, которую, к слову, ни в коем случае нельзя отождествлять с силовиками в целом, делает политическую работу за всех остальных. Решает, кто будет владеть крупнейшей нефтяной компанией страны, кто будет работать в правительстве, кто спасется в процессе транзита, а кто утонет. Противопоставить этой группе сегодня нечего, это видно даже невооруженным инсайдом глазом. Премьер держится от «дела Улюкаева» так далеко, как только возможно, вице-премьеры в шоке, министры трясутся, Кремль загадочно молчит.

Ситуация выглядит так, будто в сегодняшней российской политике есть два потока. В одном еще обдумывают контуры транзита, обсуждают вопрос о будущем Конституции, решают, может ли политика Кремля снова стать инклюзивной по отношению к интеллигенции и либералам. В другом действуют, а не говорят. Уже сегодня присваивая себе наследие, о котором другие пока даже боятся думать. В ближайшее время на доске должны появиться фигуры, которые смогут повернуть новый сюжет в пользу президента, иначе он сам рискует в нем не удержаться.

Константин ГААЗЕ