Игнатов михаил следователь. Антон Мамаев. Инвалид.Бизнесмен. Владелец пляжа!! Ближе к звездам
юЕМПЧЕЛ ОЕ ЪБ ЮФП РПЮФЙ ФТЙ ЗПДБ РТПЧЕМ Ч ЪБУФЕОЛЕ. юФП ЕНХ РТЙЫМПУШ РЕТЕЦЙФШ ЪБ ЬФП ЧТЕНС, ПЖЙГЕТ тхвпр ТБУУЛБЪБМ "тл".
тХВПРПЧГХ РТЙЫМПУШ РЕТЕЛЧБМЙЖЙГЙТПЧБФШУС Ч УНПФТСЭЙЕ
оБ УЧПВПДХ ЧЩЫЕМ РПДРПМЛПЧОЙЛ НЙМЙГЙЙ нЙИБЙМ йЗОБФПЧ, П ЛПФПТПН ОЕЛУЛПМШЛП ТБЪ РЙУБМБ ОБЫБ ЗБЪЕФБ. йУФПТЙС ПЮЕОШ РПЛБЪБФЕМШОБ. юЕМПЧЕЛ ОЕ ЪБ ЮФП РПЮФЙ ФТЙ ЗПДБ РТПЧЕМ Ч ЪБУФЕОЛЕ. юФП ЕНХ РТЙЫМПУШ РЕТЕЦЙФШ ЪБ ЬФП ЧТЕНС, ПЖЙГЕТ тхвпр ТБУУЛБЪБМ "тл".
лБЛ ВТБМЙ
ОЕ ЪТС Ч тПУУЙЙ ЗПЧПТСФ, ЮФП ПФ ФАТШНЩ ОЕМШЪС ЪБТЕЛБФШУС. чБЫБ ЙУФПТЙС, ЛБЛ ХЦЕ ЧУЕН ЙЪЧЕУФОП, ОБЮБМБУШ У ФПЗП, ЮФП Ч БРТЕМЕ 2001 ЗПДБ Ч гЕОФТБМШОПЕ ТЕЗЙПОБМШОПЕ ХРТБЧМЕОЙЕ РП ВПТШВЕ У ПТЗБОЙЪПЧБООПК РТЕУФХРОПУФША РТЙЫЕМ ЛПННЕТУБОФ еЧЗЕОЙК фТПУФЕОГПЧ. пО РПЧЕДБМ П ФПН, ЮФП ОЕЛЙЕ йЗПТШ оПЧЙЛПЧ Й дЕОЙУ чПТПОЕОЛПЧ, ДЕКУФЧХАЭЙЕ ПФ ЙНЕОЙЙ ЖТБЛГЙЙ "еДЙОУФЧП" ЧЩНПЗБАФ Х ОЕЗП ДЕОШЗЙ ЪБ ПВЕУРЕЮЕОЙС "ЛТЩЫЙ" Й МПВЙТПЧБОЙЕ ЙОФЕТЕУПЧ ЮЕТЕЪ ЧМБУФОЩЕ УФТХЛФХТЩ.
ФБЛ Й ВЩМП.
НПЗМЙ МЙ ЧЩ ФПЗДБ РТЕДУФБЧЙФШ, ЮФП ЧУЕ ЬФП ЪБЛПОЮЙФУС "нБФТПУУЛПК ФЙЫЙОПК"? рТЙЮЕН, ДМС ЧБУ...
ОЕФ, ЛПОЕЮОП. фТПУФЕОГПЧ, ЛБЛ Й РПМПЦЕОП, ОБРЙУБМ ЪБСЧМЕОЙЕ. нЩ ХУФБОПЧЙМЙ Ч ЕЗП ПЖЙУЕ УТЕДУФЧБ РТПУМХЫЛЙ Й ЧЙДЕПЪБРЙУЙ, УОБВДЙМЙ ЛПННЕТУБОФБ НЕЮЕООЩНЙ ЛХРАТБНЙ ОБ ПВЭХА УХННХ 10 ФЩУСЮ ДПММБТПЧ. с МЙЮОП ТХЛПЧПДЙМ ЪБДЕТЦБОЙЕН. оПЧЙЛПЧБ Й чПТПОЕОЛПЧБ ЧЪСМЙ У РПМЙЮОЩН. ъБДЕТЦБООЩИ ДПУФБЧЙМЙ Ч пчд "вЕЗПЧПК", ЛХДБ РТЙВЩМБ УМЕДУФЧЕООБС ЗТХРРБ РТПЛХТБФХТЩ. нЩ РПРТПУЙМЙ РТПЛХТПТБ уЕЧЕТОПЗП БДНЙОЙУФТБФЙЧОПЗП ПЛТХЗБ вЕМЙЛПЧБ ЧЩДБФШ УБОЛГЙА ОБ БТЕУФ. оП РПМХЮБМЙ ПФЛБЪ.
ЮЕН ЧЩ ЬФП ПВЯСУОСЕФЕ?
ОБЧЕТОПЕ, Х ЪБДЕТЦБООЩИ ВЩМЙ ОЕПЗТБОЙЮЕООЩЕ ЧПЪНПЦОПУФЙ. й РТПЛХТПТ РПМХЮЙМ ХЛБЪБОЙЕ УЧЕТИХ (НБФШ йЗПТС оПЧЙЛПЧБ еМЕОБ юБКЛПЧУЛБС - ЙЪЧЕУФОЩК ФТЕОЕТ РП ЖЙЗХТОПНХ ЛБФБОЙА, Б ДСДС вПТЙУ рБУФХИПЧ - ВЩЧЫЙК РЕТЧЩК УЕЛТЕФБТШ гл чмлун.- рТЙН."тл").
Б ЛБЛ РПСЧЙМПУШ ПВЧЙОЕОЙЕ, ЮФП ЧЩ ЧЩНПЗБЕФЕ ДЕОШЗЙ Х З-ЦЙ юБКЛПЧУЛПК ЪБ РТЕЛТБЭЕОЙЕ ХЗПМПЧОПЗП ДЕМБ Ч ПФОПЫЕОЙЙ ЕЕ УЩОБ?
НЕОС ЪБДЕТЦБМЙ 4 НБС 2001 ЗПДБ. оБЛБОХОЕ РПЪЧПОЙМ ОЕЛФП уЙДПТПЧ, РТПИПДСЭЙК РП ДЕМХ оПЧЙЛПЧБ-чПТПОЕОЛПЧБ Ч ЛБЮЕУФЧЕ РПОСФПЗП, Й ОБЮБМ МЕРЕФБФШ РТП ЛБЛЙЕ-ФП ДЕОШЗЙ. с ЧЩЪЧБМ уЙДПТПЧБ Л УЕВЕ ОБ ПРТЕДЕМЕООПЕ ЧТЕНС Й ПВП ЧУЕН ДПМПЦЙМ ТХЛПЧПДУФЧХ. чУФТЕЮБМ уЙДПТПЧБ ОБ ХМЙГЕ ПЛПМП РТПИПДОПК. еУФЕУФЧЕООП, РТЙЗМБУЙМ ЕЗП Л УЕВЕ Ч ЛБВЙОЕФ, ОП ПО ПФЛБЪЩЧБМУС Й ОБУФБЙЧБМ, ЮФПВЩ НЩ РПЫМЙ Ч ЛБЖЕ. фПЗДБ С ЧЪСМ ЕЗП РПД ТХЛХ Й РПЧЕМ. ч ЬФПФ НПНЕОФ УП ЧУЕИ УФПТПО ЧЩУЛПЮЙМЙ УПФТХДОЙЛЙ хРТБЧМЕОЙС УПВУФЧЕООПК ВЕЪПРБУОПУФЙ (хув) НПУЛПЧУЛПЗП зхчд. й ФХФ ПОЙ РЩФБМЙУШ, ОХ, Ч ПВЭЕН, С ОЕ ЪОБА, ЮФП ПОЙ РЩФБМЙУШ... с УТБЪХ ЦЕ ЪБЦБМ ЛБТНБОЩ, ЮФПВЩ ОЕ РПСЧЙМПУШ ОЙЛБЛЙИ ЧПЪНПЦОПУФЕК НОЕ ЮФП-ФП РПДЛЙОХФШ. рТЙ ЬФПН уЙДПТПЧБ УТБЪХ ЦЕ ЛХДБ-ФП ХЧЕМЙ...
ПФЛХДБ ФПЗДБ ЧЪСМПУШ ПВЧЙОЕОЙЕ ЧП ЧЪСФЛЕ?
ОЙПФЛХДБ. п УМХЮЙЧЫЕНУС С ДПМПЦЙМ ТХЛПЧПДУФЧХ Й ПФРТБЧЙМУС Ч НПУЛПЧУЛХА РТПЛХТБФХТХ. нЕОС ДПРТБЫЙЧБМЙ У 12 ДП 17 ЮБУПЧ ЛБЛ УЧЙДЕФЕМС. рПФПН УМЕДПЧБФЕМШ ХЫЕМ, Б ЮЕТЕЪ 15 НЙОХФ РТЙЫЕМ Й УЛБЪБМ, ЮФП НЕОС ЪБДЕТЦЙЧБАФ ОБ ФТПЕ УХФПЛ Ч ЛБЮЕУФЧЕ РПДПЪТЕЧБЕНПЗП Ч РПДУФТЕЛБФЕМШУФЧЕ Л ДБЮЕ ЧЪСФЛЙ. ч РТПФПЛПМЕ ФБЛ Й ОБРЙУБОП: "ъБУФЙЗОХФ РТЙ УПЧЕТЫЕОЙЙ РТЕУФХРМЕОЙС". юФП РПМХЮБЕФУС? чЩИПДЙФ, С ДП 17 ЮБУПЧ ВЩМ УЧЙДЕФЕМЕН, Б Ч РЕТЙПД У 17 ДП 17.15, ОБИПДСУШ Ч РТПЛХТБФХТЕ, УПЧЕТЫЙМ РТЕУФХРМЕОЙЕ. юЕТЕЪ РПМЗПДБ НЕОС ПВЧЙОЙМЙ ХЦЕ Ч РПМХЮЕОЙЙ ЧЪСФЛЙ.
лБЛ УХДЙМЙ
ОБУЛПМШЛП НОЕ ЙЪЧЕУФОП, ЧЩ УБНЙ, ОБИПДСУШ ХЦЕ Ч уйъп, ОБЫМЙ ЗМБЧОПЕ ДПЛБЪБФЕМШУФЧП УЧПЕК ОЕЧЙОПЧОПУФЙ?
ЬФП РТПЙЪПЫМП УМХЮБКОП. с ЪОБЛПНЙМУС У НБФЕТЙБМБНЙ ХЗПМПЧОПЗП ДЕМБ Й ЙЪХЮБМ ЧЕЭЕУФЧЕООЩЕ ДПЛБЪБФЕМШУФЧБ. уТЕДЙ ОЙИ ВЩМБ ПДОБ ЛБУУЕФБ. лПЗДБ С ЕЕ ЧЪСМ, УМЕДПЧБФЕМШ ЗПЧПТЙФ: "дБ ФХФ ОЙЮЕЗП ЙОФЕТЕУОПЗП". й ЧПФ ОБ ЬФПК ЛБУУЕФЕ С УПЧЕТЫЕООП УМХЮБКОП ХУМЩЫБМ ДЙБМПЗ ЬФПЗП УБНПЗП РПОСФПЗП уЙДПТПЧБ Й ОЕЙЪЧЕУФОЩИ НОЕ МАДЕК, ЛПФПТЩЕ ЕЗП ЙОУФТХЛФЙТПЧБМЙ. дБМЕЕ ЫЕМ НПК ТБЪЗПЧПТ У уЙДПТПЧЩН ОБ РТПИПДОПК, ЛПФПТЩК, ЛУФБФЙ, ЮЙУМЙМУС Ч НБФЕТЙБМБИ ДЕМБ ЛБЛ ХФЕТСООЩК.
Й ЮФП ЬФП ЪБ ЙОУФТХЛФБЦ?
УЙДПТПЧХ ДБЧБМЙ ЮЕФЛЙЕ ЙОУФТХЛГЙЙ. оБРТЙНЕТ: "фЩ ДПМЦЕО ЧЩФБЭЙФШ йЗОБФПЧБ ЪБ РТЕДЕМЩ ТБВПФЩ - Ч ЛБЖЕ, ОЙЛБЛЙИ ЛБВЙОЕФПЧ. рЕТЕДБК ЕНХ ЬФПФ ЛПОЧЕТФ ЛБЛ ХЗПДОП! нПЦЕЫШ ДБЦЕ ЧЩЛЙОХФШ ОБ УФПМ! б УБН РБДБФШ. б ДБМШЫЕ ОЕ ФЧПЙ РТПВМЕНЩ". уЙДПТПЧ УРТБЫЙЧБЕФ: "оХ, Б ЕУМЙ ПО ОЕ ЧПЪШНЕФ ДЕОШЗЙ, НОЕ-ФП ЮФП ДЕМБФШ?". "оХ, ЗМБЧОПЕ, РЙИОЙ ЕНХ ЛБЛ-ОЙВХДШ", - УМЕДХЕФ Ч ПФЧЕФ. ьФП ЧЕДШ ЮЙУФЕКЫБС РТПЧПЛБГЙС ЧЪСФЛЙ. лУФБФЙ, Ч РТПЛХТБФХТЕ НОЕ УОБЮБМБ ПФЛБЪЩЧБМЙУШ УДЕМБФШ УФЕОПЗТБЖЙЮЕУЛХА ТБУЫЙЖТПЧЛХ ЪБРЙУЙ, ЗПЧПТЙМЙ, ЮФП ОЕФ ПУОПЧБОЙК.
Б ЛФП ЙОУФТХЛФЙТПЧБМ РПОСФПЗП уЙДПТПЧБ?
С ЬФЙИ МЙГ ОЕ ЪОБА Й ОЕ ЧЙДЕМ, ОП уЙДПТПЧ ЙИ ЪОБЕФ РТЕЛТБУОП. пО ЬФПЗП ОЕ УЛТЩЧБМ, ОБЪЧБМ ЙИ ЖБНЙМЙЙ - ЬФП ВЩМЙ МАДЙ хРТБЧМЕОЙС УПВУФЧЕООПК ВЕЪПРБУОПУФЙ зхчд. пДОБЛП РТПЛХТБФХТБ ОЕ ХДПУХЦЙМБУШ ЙИ ХУФБОПЧЙФШ. уХД ФПЦЕ ОЕ УФБМ ЪБПУФТСФШ ЧОЙНБОЙЕ ОБ ЬФПН ЧПРТПУЕ. уЙДПТПЧ ЦЕ ОБРЙУБМ ЪБСЧМЕОЙЕ ОБ ЙНС ЗЕОЕТБМШОПЗП РТПЛХТПТБ Й РТПЛХТПТБ З. нПУЛЧЩ. пО ФТЕВПЧБМ ЧПЪВХДЙФШ ХЗПМПЧОПЕ ДЕМП РП ЖБЛФХ РТЙОХЦДЕОЙС ЕЗП Л РТПФЙЧПРТБЧОЩН ДЕКУФЧЙСН. пО ДБЦЕ РЙУБМ ОБ УЕВС СЧЛХ У РПЧЙООПК Й ВЩМ ЗПФПЧ ОЕУФЙ ПФЧЕФУФЧЕООПУФШ ЪБ ФП, ЮФП УПЗМБУЙМУС ХЮБУФЧПЧБФШ Ч РТПЧПЛБГЙЙ.
ХЮЙФЩЧБС ЧУЕ ЖБЛФЩ, НПУЛПЧУЛБС РТПЛХТБФХТБ ДПМЦОБ ВЩМБ РТЕЛТБФЙФШ ЧБЫЕ ДЕМП ЪБ ПФУХФУФЧЙЕН УПУФБЧБ РТЕУФХРМЕОЙС...
ДПМЦОБ, ОП ОЕ УДЕМБМБ. нЕОС РТПДПМЦБАФ ПВЧЙОСФШ Ч РПМХЮЕОЙЙ ЧЪСФЛЙ ЧПРТЕЛЙ ЪБЛПОПДБФЕМШУФЧХ Й ЧУСЛПНХ ЪДТБЧПНХ УНЩУМХ. с ЙЪОБЮБМШОП ОЕ НПЗ ВЩФШ УХВЯЕЛФПН ФБЛПЗП РТЕУФХРМЕОЙС ЛБЛ ЧЪСФЛБ. х НЕОС ОЕ ВЩМП ХНЩУМБ, С ОЕ ПВМБДБМ ФЕНЙ РПМОПНПЮЙСНЙ, ЪБ ЛПФПТЩЕ ДБЧБМБУШ ЧЪСФЛБ. оХ, ОЕ НПЗ С РТЕЛТБФЙФШ ДЕМП ЙМЙ ПУЧПВПДЙФШ ЙЪ-РПД УФТБЦЙ.
ОБ УХДЕ РТПЛХТПТ РТПУЙМ ДМС ЧБУ 12 МЕФ МЙЫЕОЙС УЧПВПДЩ. лПНХ ЧЩ ЧУЕ-ФБЛЙ РЕТЕЫМЙ ДПТПЗХ?
НПЗХ МЙЫШ ДПЗБДЩЧБФШУС. ьФП ВЩМП ЧЩЗПДОП Ч РЕТЧХА ПЮЕТЕДШ оПЧЙЛПЧХ, чПТПОЕОЛПЧХ Й юБКЛПЧУЛПК. ч ДЕКУФЧЙСИ юБКЛПЧУЛПК ХУНБФТЙЧБЕФУС УПУФБЧ РТЕУФХРМЕОЙС - ДБЮБ ЧЪСФЛЙ. пОБ ЦЕ ЗПЧПТЙМБ ОБ УХДЕ, ЮФП РЕТЕДБМБ 150 ФЩУСЮ ДПММБТПЧ, Б РПФПН ЕЭЕ 20 ФЩУСЮ РТЙСФЕМА УЧПЕЗП УЩОБ зЕПТЗЙА бУАОЙОХ. бУАОЙО ЦЕ ЪБСЧЙМ, ЮФП ПО ЬФЙ ДЕОШЗЙ РЕТЕДБМ РТЕДРТЙОЙНБФЕМА фТПУФЕОГПЧХ. б ФПФ РТЙЪОБМУС Ч УХДЕ, ЮФП ОЙЛБЛЙИ ДЕОЕЗ ОЕ РПМХЮБМ. пДОБЛП ОЙЛФП ОЙЛБЛЙИ ДЕОЕЗ ОЕ ОБЫЕМ.
Б ЮФП Ч ЙФПЗЕ?
ЕУМЙ НПЙ ДЕКУФЧЙС РТЙЪОБАФУС ОЕЪБЛПООЩНЙ, ФП Й ДПЛБЪБФЕМШУФЧБ, УПВТБООЩЕ РП ДЕМХ оПЧЙЛПЧБ-чПТПОЕОЛПЧБ, - ОЕДПРХУФЙНЩ. уМЕДПЧБФЕМШОП, ПОЙ ХКДХФ ПФ ПФЧЕФУФЧЕООПУФЙ. фБЛ ЦЕ РПМБЗБА, ЮФП ОБ ФПФ НПНЕОФ С РЕТЕЫЕМ ДПТПЗХ НПУЛПЧУЛПК РТПЛХТБФХТЕ. дБ Й тхвпр ВЩМ ЛБЛ ЛПУФШ Ч ЗПТМЕ Х НОПЗЙИ. нЩУМШ ТБЪЧБМЙФШ тхвпр ЧПЪОЙЛМБ Х ОПЧПЗП ТХЛПЧПДУФЧБ, ЛПФПТПЕ РТЙЫМП ОБ УНЕОХ НЙОЙУФТХ тХЫБКМП. тхвпр - ДЕФЙЭЕ тХЫБКМП, ЬФП ХРТБЧМЕОЙЕ РТЙОЕУМП НОПЗП РПМШЪЩ. фПФ ВЕУРТЕДЕМ, ЛПФПТЩК ВЩМ Ч 1992-95 ЗПДБИ, ПУФБОПЧЙМ ФПМШЛП тхвпр, ВПМШЫЕ ОЙЛФП. б ОЕЛПФПТЩИ МАДЕК ЬФБ УМХЦВБ ОЕ ХУФТБЙЧБМБ. чЩ РПУНПФТЙФЕ, ЮФП УЕКЮБУ РТПЙУИПДЙФ - ЕЦЕДОЕЧОЩЕ ЪБЛБЪОЩЕ ХВЙКУФЧБ, ЧЪТЩЧЩ... с ХЦЕ ОЕ ЗПЧПТА П "оПТД-пУФЕ" - ФБЛЙЕ РТЕУФХРМЕОЙС ОХЦОП РТПУФП РТЕЛТБЭБФШ БЗЕОФХТОЩН ПРЕТБФЙЧОЩН РХФЕН. б ЛПНХ УЕКЮБУ У ЬФЙН ВПТПФШУС? хЫМЙ МХЮЫЙЕ УРЕГЙБМЙУФЩ.
ЧБЫЙ ВЩЧЫЙЕ ОБЮБМШОЙЛЙ Й РПДЮЙОЕООЩЕ ЗПЧПТСФ, ЮФП ЧЩ РЕТЧПЛМБУУОЩК УЩЭЙЛ...
ОЕ ЪОБА, ЛБЛПК Х НЕОС ЛМБУУ, ОП, ДЕКУФЧЙФЕМШОП, Х НЕОС НОПЗП ТБУЛТЩФЩИ РТЕУФХРМЕОЙК - ФСЦЛЙИ Й ПУПВП ФСЦЛЙИ. вЩМЙ РТЕДПФЧТБЭЕОЩ ЪБЛБЪОЩЕ ХВЙКУФЧБ. нЩ ВТБМЙ ЛЙММЕТБ РТСНП ЙЪ-РПД УФЧПМБ, НПЦОП УЛБЪБФШ РТСНП ЙЪ-РПД ЛМЙЕОФБ, ЛПЗДБ ЛМЙЕОФ ДБЦЕ ОЕ ЪОБМ, ЮФП ЕЗП "РБУХФ". б ЮЕМПЧЕЛ Ч ЬФП ЧТЕНС УЙДЕМ ХЦЙОБМ Й ОЕ РПДПЪТЕЧБМ, ЮФП УЛПТП УФБОЕФ ДЕТЕЧСЫЛПК.
лБЛ УЙДЕМ
ФХФ УБНПЕ ЧТЕНС УРТПУЙФШ, ЛБЛ ЧБУ УБНПЗП Ч уйъп ТБЪТБВБФЩЧБМЙ?
УП УФПТПОЩ БДНЙОЙУФТБГЙЙ ЙЪПМСФПТБ ПФОПЫЕОЙЕ ВЩМП ОПТНБМШОПЕ. рТБЧДБ, ЛП НОЕ Ч уйъп РТЙИПДЙМЙ УПФТХДОЙЛЙ ЙЪ хув нчд, РТПУЙМЙ ДБФШ РПЛБЪБОЙС ОБ ТХЛПЧПДУФЧП тхвпрБ. оП С УЛБЪБМ, ЮФП С ОЙЛПЗП ПЗПЧБТЙЧБФШ ОЕ УПВЙТБАУШ. б Ч ФПФ ЦЕ ДЕОШ, ФПМШЛП ЧЕЮЕТПН, ПФЛТЩЧБЕФУС ДЧЕТШ, ЪБИПДСФ ЮЕМПЧЕЛ ДЕУСФШ РЕТУПОБМБ "нБФТПУУЛПК ФЙЫЙОЩ" - ТЕЦЙНОЙЛЙ, ПРЕТБФЙЧОЙЛЙ Й Ф.Д. оБУ ЧУЕИ ЧЩЧЕМЙ. рПТСДЛБ ДЧХИ ЮБУПЧ РТПЧПДЙМУС ЫНПО. лПЗДБ ЧЕТОХМЙУШ, ФБН ЧУЕ ВЩМП РЕТЕЧЕТОХФП ПФ РПМБ ДП РПФПМЛБ... нЩ РПФПН ФТЙ ЮБУБ ЙУЛБМЙ УЧПЙ ЧЕЭЙ. лБЛ ПЛБЪБМПУШ, РТЙ ЬФПН ЫНПОЕ ОБЫМЙ (РТБЧДБ, ОЕ ЪОБА ЗДЕ) ДЧБ УФБТЩИ-УФБТЩИ НПВЙМШОЩИ ФЕМЕЖПОБ. нОЕ УЛБЪБМЙ, ЮФП ФЕМЕЖПО ОБЫМЙ Х НЕОС Й ПФРТБЧЙМЙ ОБ 10 УХФПЛ Ч ЛБТГЕТ. оХ, С ПУПВП ОЕ ХОЩЧБМ, ДПЛБЪЩЧБФШ ФБН ЮФП-МЙВП ВЕУРПМЕЪОП. иПФС С, ЛПОЕЮОП, РПЙОФЕТЕУПЧБМУС: "лФП УЛБЪБМ, ЮФП ЬФП НПК ФЕМЕЖПО?" б НОЕ ПДЙО ПРЕТБФЙЧОЙЛ ПФЧЕФЙМ: "оХ, РПКНЙ, ФБЛ ОБДП".
УЛПМШЛП ЮЕМПЧЕЛ ВЩМП Ч ЛБНЕТЕ?
РПОБЮБМХ 27 ОБ 14 НЕУФ. чУЕ УПФТХДОЙЛЙ НЙМЙГЙЙ. лУФБФЙ, НОПЗЙЕ УЙДЕМЙ РП ЪБЛБЪОЩН ДЕМБН.
ЛБЛ ЦЕ ЧУЕ ФБН УРБМЙ? - рП ПЮЕТЕДЙ. лФП-ФП УРЙФ ДОЕН, ЛФП-ФП ОПЮША.
Ч ЛБНЕТЕ УЧПЙ РПТСДЛЙ. уФБТЫЙК-НМБДЫЙК Й ФБЛ ДБМЕЕ...
ВЕЪ УФБТЫЕЗП ЛХДБ ХЦ ДЕЧБФШУС. еЗП ОБЪЩЧБАФ "УНПФТСЭЙК". еУФШ "РПНПЗБМПЧП", "ЫОЩТЙ", ЛПФПТЩЕ РПМЩ НПАФ. ьФП ПФОПУЙФУС Л РТПЛХТПТУЛЙН ТБВПФОЙЛБН. еУМЙ РТПЛХТПТУЛЙК ТБВПФОЙЛ РПРБДБЕФ Ч уйъп, ФП ДБМШЫЕ, ЮЕН НЩФШЕ РПМПЧ, ПО ОЙЛПЗДБ ОЕ РПДОЙНЕФУС. уБНБС ОЕХЧБЦБЕНБС ЛБУФБ Ч ЛБНЕТЕ. б "УНПФТСЭЙК" - ЬФП ЮЕМПЧЕЛ, ЛПФПТЩК ТБЪТХМЙЧБЕФ ЧУЕ ЛПОЖМЙЛФОЩЕ УЙФХБГЙЙ, УМЕДЙФ, ЮФПВЩ Ч ЛБНЕТЕ ВЩМ РПТСДПЛ.
Б ЛЕН ВЩМ Ч ЛБНЕТЕ ПЖЙГЕТ НЙМЙГЙЙ йЗОБФПЧ?
УНПФТЕМ ЪБ ИБФПК. лПОЕЮОП, С "УНПФТСЭЙН" ОЕ УТБЪХ УФБМ.
Б ЕЭЕ ЮЕН Ч ЛБНЕТЕ ЪБОЙНБМЙУШ?
Ч ОБТДЩ ЙЗТБМ, Ч ДПНЙОП. нПЗМЙ РПМДОС ХВЙФШ ОБ ДПНЙОП - ЛБЛ ЧПКДЕН Ч БЪБТФ... лОЙЦЛЙ ЮЙФБМ РТП ЦЙЧПФОЩИ, ЙУФПТЙЮЕУЛЙЕ ТПНБОЩ. фЕМЕЧЙЪПТ УНПФТЕМ, УЕКЮБУ ЪОБА ЧУЕ ЛМЙРЩ.
ЛПЗДБ РПМХЮБМЙ РЕТЕДБЮЛЙ, ДЕМЙМЙУШ У УПЛБНЕТОЙЛБНЙ? - ч ЛБНЕТЕ ЧУЕ ЦЙЧХФ УЕНЕКЛБНЙ. чПФ УЕНЕКЛБ Х ОБУ ВЩМБ 4 ЮЕМПЧЕЛБ. лПНХ-ФП РТЙИПДЙФ - ЬФП ЧУЕ ОБЫЕ. еУФЕУФЧЕООП, НЩ ОЕ УРТБЫЙЧБЕН ДТХЗ Х ДТХЗБ, ЛФП ИПЮЕФ ЕУФШ. лФП ИПЮЕФ, ФПФ ЧУФБЕФ Й ЕУФ. оП ЕУМЙ ЛФП-ФП ЪБИПФЕМ РПЕУФШ ЙЪ ДТХЗПК УЕНЕКЛЙ, ФП НЩ, ЛПОЕЮОП, ХЗПУФЙН, ОП ЧЪСФШ ВЕЪ УРТПУБ ЕДХ ПО ОЕ НПЦЕФ.
Б ЛПОЖМЙЛФЩ ЧПЪОЙЛБМЙ? дТБФШУС, УЛБЦЕН, РТЙИПДЙМПУШ Ч уйъп?
ОЙ ТБЪХ ОЕ ДТБМУС. нЕОС ОЙЛФП ОЕ РТПЧПГЙТПЧБМ. оП ЕУМЙ ВЩ РПРЩФБМЙУШ РПВЙФШ, ДБМ ВЩ ПФРПТ. чПФ, ОБРТЙНЕТ, РПЕЪДЛБ Ч УХД. ч БЧФПЪБЛЕ УЙДСФ ЧУЕ ЧНЕУФЕ - С Ч НБЫЙОЕ, ФХФ Й ХЮБУФОЙЛЙ РТЕУФХРОЩИ ЗТХРРЙТПЧПЛ - ПТЕИПЧУЛПК, ЛХТЗБОУЛПК... лПФПТЩИ С ТБЪТБВБФЩЧБМ ТБОШЫЕ. пОЙ ЪОБМЙ НЕОС, Й С ЪОБМ - ЛФП ПОЙ. хФТПН УБДЙНУС Ч НБЫЙОХ, РПЪДПТПЧБЕНУС. пОЙ ОЕ ЪМПТБДУФЧПЧБМЙ. оБПВПТПФ, УПЮХЧУФЧПЧБМЙ: "мБДОП, НЩ ЪОБМЙ, ЛХДБ ЙДЕН Й ЛБЛПК ЦЙЪОША ЦЙЧЕН. б У ФПВПК-ФП ЛБЛ РПУФХРЙМЙ? юФП ЬФП ЪБ УФТБОБ ФБЛБС?" рПКНЙФЕ, Л ВЕУРТЕДЕМШЭЙЛБН, ДБЦЕ ЕУМЙ ПОЙ НЕОФЩ, - ДТХЗПЕ ПФОПЫЕОЙЕ. у ОЙНЙ ВЩ ФБН ТБЪПВТБМЙУШ. пОЙ ФБЛ Й ЗПЧПТЙМЙ: "оБЫЕ ДЕМП ВЩМП ВБОДЙФУФЧПЧБФШ, ЧБЫЕ - МПЧЙФШ. оП МПЧЙФШ ФПМШЛП ЪБ ФП, ЮФП УДЕМБМЙ, Б ОЕ ЪБ ФП, ЮФП ЛФП-ФП РТЙДХНБМ Й ДЕОШЗЙ ЪБРМБФЙМ ЙМЙ РПДЛЙОХМ ХМЙЛЙ". фЕИ, ЛФП РП ДЕМХ ЙИ ВЕТЕФ, - ФЕИ ХЧБЦБАФ. рПОЙНБАФ, ЮФП ЬФП ОБЫБ ТБВПФБ.
Й ЧУЕ ЦЕ. чЩ ТБВПФБМЙ ОБ УЙУФЕНХ, Б ЬФБ УЙУФЕНБ ФБЛ ЛЙОХМБ...
ЗМБЧОПЕ ОЕ УДБЧБФШУС Й ОЕ ПРХУЛБФШ ТХЛЙ. с ВПТПМУС. рЙУБМ ВЕУЛПОЕЮОЩЕ ЦБМПВЩ. пВЦБМПЧБМ ЧУЕ ОЕЪБЛПООЩЕ ТЕЫЕОЙЕ. ьФП НОЕ ДБМП ЧПЪНПЦОПУФШ ДПКФЙ ДП еЧТПРЕКУЛПЗП УХДБ. нПС ЦБМПВБ ХЦЕ РТЙОСФБ Л ТБУУНПФТЕОЙА. уМБВПНХ ЮЕМПЧЕЛХ ФБН ФСЦЕМП, С ЧЙДЕМ ЛБЛ МАДЙ МПНБМЙУШ. оП ЕУМЙ ЕУФШ УЙМБ ДХИБ, ФП РТПКДЕЫШ ЧУЕ ЬФП ОБ ПДОПК ОПЗЕ. чЕТОЕЕ, РТПУФПЙЫШ.
лБЛ ЧЩРХУФЙМЙ
ЧЕТОЕФЕУШ ПВТБФОП Ч ПТЗБОЩ?
- (рБХЪБ). ч ДБООЩК НПНЕОФ ОЕФ. чПФ ЕУМЙ ЧЕТОЕФУС УФБТБС ЛПНБОДБ... уМПЧПН, С ФПЮОП ДПМЦЕО ЪОБФШ ЗМБЧОПЕ. еУМЙ С РПМХЮХ ЙОЖПТНБГЙА П РТЕУФХРМЕОЙЙ Й ОБЮОХ ТБЪТБВПФЛХ, ФП ДПМЦЕО ВЩФШ ХЧЕТЕО, ЮФП НОЕ ОЙЛФП ОЕ РПЪЧПОЙФ УЧЕТИХ Й ОЕ УЛБЦЕФ: "фЩ, НПМ, ОЕ МЕЪШ, ЬФП ЮШЙ-ФП МАДЙ". б ЧППВЭЕ Х НЕОС НОПЗП РТЕДМПЦЕОЙК. оБРТЙНЕТ, ЧПЪЗМБЧЙФШ УМХЦВХ ВЕЪПРБУОПУФЙ ОЕЛПФПТЩИ ЛПННЕТЮЕУЛЙИ УФТХЛФХТ. с ЕЭЕ ОЕ ТЕЫЙМ, ЮФП ДЕМБФШ ДБМШЫЕ. оП ПВСЪБФЕМШОП ВХДХ ДПВЙЧБФШУС РПМОПЗП ПРТБЧДБОЙС, ПВТБЭБФШУС Ч чЕТИПЧОЩК УХД. дПМЦОП ВЩФШ ЧПЪВХЦДЕОП ХЗПМПЧОПЕ ДЕМП РП ЖБЛФХ РТЕЧЩЫЕОЙС УМХЦЕВОЩИ РПМОПНПЮЙК УПФТХДОЙЛБНЙ РТПЛХТБФХТЩ, Б ПФДЕМШОЩНЙ УПФТХДОЙЛБНЙ хув - РП ЖБЛФХ ОЕЪБЛПООПЗП РТЙЧМЕЮЕОЙС НЕОС Ч ЛБЮЕУФЧЕ РПДПЪТЕЧБЕНПЗП Ч ПУПВП ФСЦЛПН РТЕУФХРМЕОЙЙ.
ЛБЛ ЧБУ ДПНБ ЧУФТЕФЙМЙ?
РТЕЛТБУОП. вЩМП ПЭХЭЕОЙЕ, ЮФП С ОЙЛХДБ ОЕ ХИПДЙМ. чЩЫЕМ ЪБ РПТПЗ "нБФТПУУЛПК ФЙЫЙОЩ", ЛБЛ ВХДФП ЧЩЫЕМ У ТБВПФЩ. оП ФХФ Ч ТБЪЗПЧПТ ЧУФХРЙМБ НПМЮБЧЫБС РТЕЦДЕ ЦЕОБ йТЙОБ: "х НЕОС МЙЮОП ОЕ ВЩМП ФБЛПЗП ПЭХЭЕОЙС, ЮФП ПО ХЫЕМ ОБ ТБВПФХ Й ЧПФ ЧЕТОХМУС. рТПЫМП РПЮФЙ ФТЙ ЗПДБ. й ЛПЗДБ ТБУРБИОХМЙУШ ДЧЕТЙ Й ПО ЧЩЫЕМ, ЧОБЮБМЕ ВЩМ ЫПЛ. оЕЧПЪНПЦОП ВЩМП УТБЪХ РПДПКФЙ, ПВОСФШ, РПГЕМПЧБФШ. чУЕ УНПФТЕМЙ - ОЙЛФП ОЕ ЧЕТЙМ. юЕТЕЪ НЙОХФХ ЧУЕ ОБМЕФЕМЙ. лБЦДЩК ФТПЗБМ ТХЛХ, ОПЗХ, ЧПМПУЩ. фЕМЕЖПО ОЕ ХНПМЛБЕФ РП УЕК ДЕОШ. ъОБЕФЕ, С ЙН ПЮЕОШ ЗПТЦХУШ. с УБНБС УЮБУФМЙЧБС ЦЕОЭЙОБ". - бОЛЕФБ - нЙИБЙМ йЗОБФПЧ ПЛПОЮЙМ нПУЛПЧУЛПЕ ЧЩУЫЕЕ ЛПНБОДОПЕ РПЗТБОЙЮОПЕ ХЮЙМЙЭЕ, УМХЦЙМ Ч ъБЛБЧЛБЪУЛПН РПЗТБОЙЮОПН ПЛТХЗЕ. ъБФЕН ТБВПФБМ Ч ФТБОУРПТФОПК НЙМЙГЙЙ. ч 1996 ЗПДХ РТЙЫЕМ Ч гЕОФТБМШОПЕ ТЕЗЙПОБМШОПЕ ХРТБЧМЕОЙЕ РП ВПТШВЕ У ПТЗБОЙЪПЧБООПК РТЕУФХРОПУФША (гтхвпр). чПЪЗМБЧМСМ 4-Е ПФДЕМЕОЙЕ 1-ЗП ПФДЕМБ ПРЕТБФЙЧОП-ТПЪЩУЛОПЗП ВАТП гтхвпр. пФДЕМЕОЙЕ йЗОБФПЧБ ЪБОЙНБМПУШ ТБЪТБВПФЛПК БЧФПТЙФЕФПЧ РТЕУФХРОПК УТЕДЩ Й ЧПТПЧ Ч ЪБЛПОЕ, РТЕУЕЮЕОЙЕН РТЕУФХРОПК ДЕСФЕМШОПУФЙ УМБЧСОУЛЙИ ПТЗБОЙЪПЧБООЩИ РТЕУФХРОЩИ УППВЭЕУФЧ. оБЙВПМШЫХА ЙЪЧЕУФОПУФШ нЙИБЙМ йЗОБФПЧ РПМХЮЙМ ЪБ ПУЧПВПЦДЕОЙЕ ЙЪТБЙМШУЛПЗП НБМШЮЙЛБ бДЙ ыБТПОБ Ч ЙАОЕ 2000 ЗПДБ. рПИЙФЙФЕМЙ ХДЕТЦЙЧБМЙ ТЕВЕОЛБ 10 НЕУСГЕЧ Й ФТЕВПЧБМЙ ЧЩЛХР Ч ТБЪНЕТЕ ЧПУШНЙ НЙММЙПОПЧ ДПММБТПЧ. дМС ХУФТБЫЕОЙС ВБОДЙФЩ ПФРТБЧЙМЙ ПФГХ НБМШЮЙЛБ РПУЩМЛХ У ДЧХНС НЙЪЙОГБНЙ УЩОБ. нЕУФП ОБИПЦДЕОЙЕ РПИЙЭЕООПЗП ТЕВЕОЛБ ХУФБОПЧЙМ ЙНЕООП нЙИБЙМ йЗОБФПЧ. ъБ ЬФХ ПРЕТБГЙА РПДРПМЛПЧОЙЛБ ОБЗТБДЙМЙ ПТДЕОПН "ъБ ЪБУМХЗЙ РЕТЕД ПФЕЮЕУФЧПН" II УФЕРЕОЙ. ч НБЕ 2001 ЗПДБ ПЖЙГЕТБ ПВЧЙОСАФ Ч ЧЩНПЗБФЕМШУФЧЕ ЧЪСФЛЙ Х ФТЕОЕТБ РП ЖЙЗХТОПНХ ЛБФБОЙА еМЕОЩ юБКЛПЧУЛПК Й Ч РТЕЧЩЫЕОЙЙ ДПМЦОПУФОЩИ РПМОПНПЮЙК. рТПЫМЩН МЕФПН нПУЗПТУХД ПРТБЧДБМ йЗОБФПЧБ РП ЬРЙЪПДХ УП ЧЪСФЛПК. чНЕУФЕ У ФЕН УХД РТЙЗПЧПТЙМ РПДРПМЛПЧОЙЛБ Л ФТЕН ЗПДБН МЙЫЕОЙС УЧПВПДЩ ЪБ РТЕЧЩЫЕОЙЕ РПМОПНПЮЙК. 30 ДЕЛБВТС 2003 ЗПДБ нЙИБЙМ йЗОБФПЧ ВЩМ ДПУТПЮОП ПУЧПВПЦДЕО.
чЩРХУЛ N 12 (785) ПФ 23 СОЧБТС 2004 З. [
Председатель Общественной организации «Гражданская безопасность» Сергей Гринин считает, что проблемы не решаются при помощи запретов.
Закон нарушают люди, а наказать мы почему-то пытаемся предмет. Запрет и ограничения на все на свете не дают результатов. По сути это тот же принцип, как потерять ключи и искать их под фонарем, а не там, где потерял, - отметил эксперт, - Человек, который хочет совершить преступление, не пойдет легально приобретать оружие, поэтому такие ограничения бьют только по законопослушным людям.
Заместитель председателя Комиссии по безопасности Московской городской Думы, депутат Московской городской Думы Андрей Шибаев выразил мнение, что пневматическое оружие воспринимается обществом не достаточно серьезно.
Главная опасность состоит в том, что пневматика может нанести не шуточный вред, а отношение к ней зачастую, как к игрушке, и со стороны детей, и со стороны родителей, - сказал Шибаев.
Заместитель председателя правления общероссийской общественной организации «Право на оружие» Вячеслав Ванеев считает, что в первую очередь необходимо проработать законодательную базу.
Надо сделать прозрачный закон понятного действия. В существующем законодательстве много двусмысленностей, сам закон не прямого действия, в нем есть много отсылочных актов, некоторые из которых уже даже не действуют, - подчеркнул эксперт.
Психолог и конфликтолог Константин Рязанцев выразил мнение, что в нашей стране отсутствует культура обращения с оружием.
За такие пробелы отвечает воспитание. В нашей стране не существует свободной продажи оружия, поэтому и культуры обращения с ним нет, - сказал Рязанцев, - Любая запретительная мера вызывает противодействие, поэтому необходимо просто научить людей обращаться с оружием, а ограничения смысла не имеют.
Заместитель председателя снайперского клуба «Атаман» Михаил Горелик отметил, что пневматику покупают в основном для того, чтобы научиться стрелять.
Не оружие стреляет, а человек. Те, кто покупает пневматическое ружье, в 99 процентах случаев ничего не замышляют, а делают это всего лишь для развлечения, например, по банкам учиться стрелять, - сказал эксперт.
Криминалист, бывший оперативный сотрудник МВД РФ Михаил Игнатов считает, что этот вопрос уже давно требует решения, а использование пневматики определенных ограничений.
В советское время такого в продаже не было, встретить оружие можно было только в тире. Сейчас родители покупают детям такие игрушки, но никто не объясняет, как с ними обращаться. Необходимо запретить распространение таких игрушек среди несовершеннолетних детей. Да и в общем и целом наше общество не готово к разрешению оружия. У нас не тот менталитет, - выразил свое мнение криминалист.
Круглый стол_02_10_17
Выступая в 1999-м на первом юбилее РУБОПов, тогдашний министр внутренних дел Сергей Степашин назвал эту службу “прообразом всей милиции XXI века”.
XXI век наступил. И к РУБОПам накрепко приклеили ярлык “ментовские банды” - крышующие предпринимателей и нагоняющие ужас на честных людей. Одни только “шалости” генерала Орлова - правда, уже в должности помощника министра внутренних дел - чего стоят!
Наконец наверху решили, что “больного” проще умертвить, чем вылечить. И РУБОПы ликвидировали.
Но ведь не из одних же “оборотней” они состояли. Что стало с тысячами честных сотрудников, отменных профессионалов, умеющих лишь одно: ловить преступников? И кто сейчас борется с организованной преступностью?
Разрушенная вертикаль
Буквально несколько дней назад в столице появилась новая спецслужба - Московское управление по борьбе с организованной преступностью. Правда, не совсем ясно, почему его руководитель Александр Горелов (раньше он боролся с экономическими преступлениями) в своем первом интервью сделал акцент на защите свидетелей, а не на борьбе с бандами. Но и это - дело нужное. По нашим данным, новый УБОП уже сейчас защищает трех важных свидетелей, хотя в полную силу начнет работать только в феврале.
Сможет ли он стать достойной заменой прежнему ЦРУБОПу? Поживем - увидим. В его структуре сохранились почти все те же подразделения, а для защиты свидетелей создан специальный отдел. На своих местах осталось немало бывших сотрудников.
Есть и отличия. Главное - подчиняется эта структура исключительно ГУВД Москвы. То есть вертикаль РУБОП-ГУБОП разрушена - чего, собственно, и добивались. И заниматься московский УБОП будет только столичными проблемами, координация деятельности ближайших к Москве 10 регионов в его функции больше не входит. В связи с этим численность подразделения существенно сокращена. Увы - за воротами остался ряд профессионалов, которые унесли с собой свои наработанные базы данных по оргпреступным группировкам. Так что многое придется воссоздавать с нуля.
Но факт остается фактом: “гнездо Рушайло” уничтожено. А каждое преступление его “птенцов”, по логике, должно быть расследовано и наказано. В чем же провинились рядовые “рушайловцы”?
Дело подполковника Игнатова
Пару месяцев назад нынешний начальник ГУБОПа генерал-лейтенант Александр Овчинников сообщил, что прокуратура Москвы возбудила и расследует ряд уголовных дел по деятельности сотрудников ЦРУБОПа. “Пятеро сотрудников ЦРУБОП, являющихся подозреваемыми, находятся в бегах, и мы никак не можем пригласить их или привести на допрос”, - сказал Овчинников. И добавил, что “речь идет не о рядовых сотрудниках, которые берут по 100 долларов, речь идет о более высокопоставленных должностях”. А своей главной задачей руководитель ГУБОПа обозначил разобраться с каждым сотрудником “жестко и по закону”, оценить его личный вклад в борьбу с преступностью.
Мы попытались узнать, что скрывается за выражением “ряд уголовных дел”. Кто проходит там обвиняемым, насколько серьезен состав преступления?
“Этими делами занимаются, кажется, УСБ МВД и московская прокуратура, - неуверенно ответили в пресс-службе. - Все дела возбуждены после отставки Владимира Рушайло, тяжесть у преступлений самая разная”. И - больше ничего конкретного.
Тогда мы пошли своим, неофициальным путем. И вот что смогли выяснить.
Самым “громким” из рубоповских дел считается дело подполковника Михаила Игнатова, начальника “славянского” отдела. Игнатов подозревается в том, что требовал 200 тыс. долл. у известнейшего тренера по фигурному катанию Елены Чайковской, когда ее сын Игорь Новиков был задержан за вымогательство.
Еще в апреле прошлого года рубоповцы узнали, что одна из банд собирается “наехать” на коммерсанта и отобрать у него фирму. В офисе жертвы устроили засаду, вымогателей задержали. Среди них был и сын Чайковской. По данным следствия, именно Игнатов пообещал Чайковской замять дело сына - за те самые 200 тыс. долл.
Реально же Игнатов не мог повлиять на ход следствия, поскольку все материалы сразу ушли в прокуратуру. Деньги ему передавали тоже своеобразно - в вестибюле на Шаболовке, рядом с притаившимися сотрудниками УСБ. Но Игнатова коллеги сразу не отдали. Конфликт решался на уровне руководителей двух ведомств. Только на следующий день Игнатов пошел на допрос в прокуратуру, где и был задержан. И обвинение ему предъявили не в вымогательстве, а в превышении служебных полномочий.
По оперативным данным, Игорь Новиков был замешан в мошенничестве. Не секрет, что существует много “специалистов”, оказывающих “посреднические услуги” по связи бизнесменов с депутатами и членами правительства. Коммерсанты охотно платят за нужный звонок, письмо за подписью чиновника или депутата. Иногда посредники работают честно. Но чаще встречаются “кидалы”. К числу последних, по мнению оперативников, как раз и относилась “группа Новикова”. А содействие они обещали коммерсанту в налаживании его контактов с “Единством”.
Задержали Новикова на следующий день после объединения ОВР с “Единством”. И к тому же - накануне кадровых перестановок в МВД. Вот и получилось, что абсолютно тривиальное задержание послужило удобным поводом для чистки РУБОПов. Для расследования этого дела создали специальную группу под личным руководством прокурора Москвы. Сейчас дело Игнатова готовится к передаче в суд.
“Позвоночник” и уборщица
В Симоновский суд Москвы уже передано другое дело - бывшего замначальника 1-го отдела 4-го ОРБ ЦРУБОПа А.Крупчика и старшего оперуполномоченного 8-го отдела ГУУР МВД В.Бабкина, ранее тоже работавшего в ЦРУБОПе. Обоих обвиняют по ст. 286 (превышение должностных полномочий с применением насилия, оружия и тяжкими последствиями) и ст. 163 (вымогательство по предварительному сговору в целях получения имущества в крупном размере). Само преступление было совершено аж в начале 1999 г., да и расследовать его начали давным-давно. Так что “новым” это дело никак не назовешь.
В ЦРУБОП поступила информация, что в производственном отделе одного из заводов в Южном округе находится партия контрабандного поискового золота. На обыск поехали почему-то ночью. И вернулись не с золотом, а с деньгами.
А потом на стол прокурора легло заявление двух сотрудниц завода об изъятии у них то ли 20, то ли 35 тыс. долл. Причем личных - полученных за проданный на Украине дом. Все дело основано на показаниях уборщицы, которая слышала угрозы, требование денег и звуки ударов через картонную стенку. Голос грозившего как будто принадлежал Крупчику... Как отнесется к подобной доказательной базе суд, сказать трудно. Впрочем, это - версия бывших сослуживцев Крупчика и Бабкина, которые, кстати, нисколько не переоценивают моральных и профессиональных качеств обвиняемых.
По словам этих самых сослуживцев, подполковник Алексей Крупчик был “позвоночником”, то есть попал в ЦРУБОП по звонку сверху. Таких людей на Шаболовке было много - работа там считалась хорошей ступенью для дальнейшего карьерного роста. “Как сотрудник Крупчик был никакой, - считают коллеги. - Два года проработал по блату в ЦРУБОПе, куда пришел из 7-го отдела МУРа, занимавшегося угнанными машинами. Да и оттуда, говорят, ушел, чтобы замять скандал”. А следователи прокуратуры от разговора с “МК” отказались.
В бегах до сих пор находятся еще три “соратника” Крупчика. В том числе подполковник Борис Пашаев, начальник 1-го отдела 5-го ОРБ. Его ищут сразу по трем статьям: разбой, превышение полномочий и принуждение к действиям сексуального характера.
Вот, пожалуй, и все самые “крупные” московские дела. Остальные же, более мелкие, возбуждены против сотрудников районных отделов ЦРУБОПа. Некоторые из них тянулись, как резина, не один год, а резкое ускорение получили после отставки Рушайло, когда в одну кучу стали сгребать весь негатив.
Новая крыша для старой ниши
Однако речь-то в самом начале шла не об “отдельных недостатках”, а о целой преступной организации!
Что ж, давайте посмотрим, насколько преступны были РУБОПы по сравнению с другими милицейскими подразделениями. Хотя бы в количественном отношении.
За два последних года против сотрудников ЦРУБОПа возбуждено 41 уголовное дело. В московской части ЦРУБОПа работали 2 тыс. человек. Во всех десяти регионах - во много раз больше (эти данные засекречены). То есть можно предположить, что одно дело приходится примерно на 2-2,5 тыс. сотрудников.
Вместе с тем в Москве только за один 2001 г. за служебные преступления (незаконные методы расследования, дознания, укрытие дел от учета и т.д.) привлечено к ответственности 195 сотрудников милиции. При личном составе в 130 тыс. К сожалению, статистика “по взяткам” Мосгорпрокуратурой не ведется, поэтому взяточники (а их тоже немало) в это число не входят. Но даже без взяточников получается, что в прошлом году проштрафился каждый 667-й милиционер. А за два года?
В общем, даже по этим, весьма приблизительным подсчетам получается, что общемилицейская преступность раза в четыре выше, чем рубоповская. Но всю-то милицию никто не разгоняет!
Напоследок скажу, что по всей России в прошлом году за нарушение закона к различной ответственности привлечено около 10 тыс. сотрудников милиции. Из них 2700 - к уголовной ответственности (в том числе 300 - за получение взяток).
Прошу понять меня правильно. Я не утверждаю, что реорганизация этой системы была не нужна. РУБОПы так основательно вросли в структуру коммерческих и бандитских интересов, что куда проще (и намного дешевле) было их уничтожить, чем кропотливо отделять здоровые клетки от больных. Но дело в том, что заменить-то их сотрудников пока некем. Чтобы “вырастить” хорошего опера, нужен не один год - пока еще он обрастет связями и агентурой, просто разберется в обстановке...
В итоге получилось вот что. Узнав о надвигающейся чистке, сами опера дружно начали писать рапорты об уходе. В другие милицейские подразделения их брать не торопились - выжидали, чем все закончится. А в коммерческих структурах “шаболовских” всегда встречают с распростертыми объятиями. С их-то связями и базами данных! И где теперь всплывет самая секретная информация - неизвестно.
Некоторые бывшие борцы с оргпреступностью непременно пополнят криминальные группировки, что несомненно затруднит борьбу с последними. Не исключено, что и внутри ОПГ в связи с приходом “новичков” начнется передел сфер влияния, а это - опять убийства.
А самое главное - освобождается обширная ниша “государственного покровительства”. Занять ее уже пытаются многие: от простых ментов и эфэсбэшников до сотрудников “собственной безопасности”, которым как раз и поручена чистка рубоповских рядов.
Коммерсанты рассказывают, что к некоторым из них уже приходили представители старых бандитских “крыш”. Дескать, все: подышали и хватит, пора опять платить. И между прочим, с процентами, набежавшими за последние годы.
За что сидит полковник РУБОП? В «деле оборотней в погонах», которое в последнее время так привлекает внимание журналистов, ничего особо нового нет. Время от времени спецслужбы, включая угрозыск, занимаются выяснением отношений: кто кого круче, а общественность на этом фоне узнает кое-что новое о коррупции в самих спецслужбах и в органах власти.
Подполковник РУБОПа Михаил Игнатов оправдан в главном эпизоде обвинения - получении им взятки. Но это значит, что известные суду и следствию лица должны нести ответственность за дачу взятки и за оговор.В Московском городском суде закончилось слушание дела по обвинению подполковника ЦРУБОПа Игнатова и нескольких его коллег. Михаил Игнатов, проведший в следственном изоляторе более двух лет, получил 3 года лишения свободы, трое его сотрудников осуждены условно. Однако в основу приговора легли эпизоды, связанные лишь со злоупотреблением служебными полномочиями. Центральный же эпизод, по которому Игнатов обвинялся в получении взятки, рассыпался на суде в пух и прах.
В этой части Игнатову вынесен оправдательный приговор, а ведшие это дело следователи, возможно, должны понести ответственность за фальсификацию доказательств. Одних подозрений в рукоприкладстве или в подбрасывании задержанным запрещенных предметов (на юридическом языке это и называется превышением служебных полномочий, факты которого можно найти практически у любого опера) было бы недостаточно, чтобы удерживать Игнатова под стражей более двух лет. Поэтому главным эпизодом все же следует считать тот, который связан с предполагаемым получением Михаилом Игнатовым взятки от всемирно известного тренера по фигурному катанию Елены Чайковской.
В середине апреля 2001 года к Игнатову на Шаболовку (здание ЦРУБОП) пришли два помощника неких депутатов думской фракции «Единство». Они рассказали, что в Думе действует группа лиц, которая «разводит на деньги» коммерсантов, обещая от лица фракции лоббирование их интересов в различных областях. В качестве примера был назван коммерсант Евгений Тростенцов, которого Игнатов и вызвал на Шаболовку для беседы.
Тростенцов подтвердил, что за последние девять месяцев он якобы уплатил 150 тыс. долларов неким Игорю Новикову и Денису Вороненкову, как он считал, для передачи во фракцию «Единство». Однако возникшие у него в последнее время коммерческие затруднения (с продвижением спиртных напитков в северные регионы) таким путем устранить не удалось. Тростенцов попросил организовать ему личную встречу с лидерами фракции Борисом Грызловым (тогда еще не министром) или Франком Клинцевичем, за что Новиков и Вороненков запросили еще 10 тысяч долларов.
На Шаболовке Игнатов предложил Тростенцову написать заявление, которое было зарегистрировано. После этого сотрудники милиции установили в фирме Тростенцова на улице Скаковой, куда вечером за десятью тысячами должны были приехать Новиков и Вороненков, средства аудио- и видеозаписи. Стодолларовые купюры в сумме 10 тысяч были переписаны и ксерокопированы. Все эти действия были оформлены рапортами, протоколами и постановлением одного из заместителей начальника ЦРУБОПа.
На глазах сотрудников ЦРУБОПа и понятых, которые наблюдали за сценой из соседней комнаты с помощью спецсредств, Вороненков и Новиков получили 10 тыс. долларов от Тростенцова. Но самый большой интерес представлял собой разговор, который фиксировался на аудиокассете. Здесь мы воспроизведем лишь наиболее яркие высказывания с этой кассеты, прослушанной также и в судебном заседании.
Вороненков: Франц (Клинцевич. - Ред.) - такой человек, если ему занести, я отвечаю, он пойдет и поговорит… То есть зайти как. У меня сейчас хорошие отношения с Шуваловым, руководителем аппарата правительства. У меня очень хорошие отношения с Христенко. Кто с ним, с Грефом, может подойти к нему за коммерческий вопрос и сказать…
Тростенцов: Да то, что заплатили туда, занесли…Ты мне тогда говорил, что Грызлов сейчас не может встретиться с нами, поручил Францу. С Францем мы встретились, он мне дал визитку…
Новиков: Надо просто думать и выделять фонд на решение каких-то вопросов. Сейчас они все это пропихивают, а потом с этой суммы можно будет что-то выделять ежемесячно. Там администрация, правительство, там контрольно-ревизионное управление, ФСБ, менты… Эти люди, к которым мы все будем ходить…
Тростенцов: У нас был вопрос, как мы договорились. Есть вступительный взнос, шестьдесят штук мы занесли.
Вороненков: На сегодняшний день у нас есть отношения с Клинцевичем и Грызловым по-любому.
Новиков: Эти деньги, мы отдали, они все пошли на х… Все поменялись. Эти шестьдесят, которые им на двоих, мы их отблагодарили, теперь какие-то вещи будут делать за бесплатно… То есть поскольку эти деньги взяты…».
На выходе от Тростенцова Новиков и Вороненков были задержаны и обысканы. Помимо десяти тысяч переписанных долларов из их карманов буквально посыпались удостоверения помощников членов Государственной Думы, советника судебного департамента при Верховном суде РФ, замглавы администрации Ненецкого автономного округа, сотрудников МЧС и Главной военной прокуратуры.
После составления протоколов Новиков и Вороненков были увезены в ОВД «Беговой», куда Игнатов заранее вызвал следственную группу. Однако Новиков и Вороненков успели воспользоваться правом позвонить, и вскоре возле здания ОВД появился мужчина, который представился как бывший сотрудник группы «Альфа». Он стал искать контакта с понятыми, болтавшимися тут же без дела, и сошелся с одним из них на теме «общих знакомых по спорту».
Задержанные Новиков и Вороненков и вправду оказались людьми очень непростыми. В частности, выяснилось, что дядя Новикова - не кто иной, как Борис Пастухов - бывший секретарь ЦК ВЛКСМ, заместитель министра иностранных дел, а мать - вообще тренер по фигурному катанию Елена Чайковская - фигура, знаменитая в мире спорта. «С учетом личностей подозреваемых» прокурор Северного АО Беликов, к которому ходили члены следственной бригады во главе с заместителем следственной части, а также подполковник Игнатов, отказал в санкции на последующее заключение Новикова и Вороненкова под стражу, и после трех дней задержания в ИВС они были благополучно отпущены на волю (в настоящее время дело прекращено).
Между тем уже на второй или третий день после задержания по РУБОПу поползли слухи, что Игнатов якобы вымогает взятку за освобождение Новикова у его знаменитой матери. Слухи дошли до начальства, подполковник вызывался на ковер и объяснил, что у него нет предположений о возможном происхождении этих слухов. Однако вскоре Игнатову позвонил Сидоров - один из понятых, которые присутствовали при задержании Новикова и Вороненкова, - и стал плести что-то о каких-то деньгах. Игнатов - оперативник с большим стажем, специалист по уголовным авторитетам и солнцевской ОПГ - осторожно попросил понятого приехать наутро на Шаболовку.
Разыгравшаяся здесь сцена запечатлена на видеокассете, запись велась сотрудниками УСБ - Управления собственной безопасности МВД РФ. Сидоров жмется к Игнатову, предлагает ему пойти попить кофе в забегаловку напротив здания РУБОПа и толкует что-то о каких-то деньгах. На аудиокассете (она начала записываться еще до непосредственной встречи Игнатова и Сидорова) слышны голоса сотрудников УСБ: инструктаж, как и куда совать деньги, если Игнатов не будет их брать. Однако Игнатов не только не взял деньги и не поддержал разговор на эту тему, но и попытался задержать Сидорова, что отчетливо видно на видеокассете. Произошла короткая потасовка у проходной, в которой приняли участие сотрудники РУБОПа и наблюдавшие за происходящим сотрудники УСБ МВД РФ.
После этого Игнатов вернулся в здание РУБОПа и доложил о происшествии начальству, а затем поехал в прокуратуру, чтобы еще раз в качестве свидетеля дать показания о задержании Новикова и Вороненкова. При этом он настаивал, что ни в какие связи ни с Еленой Чайковской, ни с кем-либо по ее поручению он не вступал. Тем не менее после нескольких часов допроса 4 мая 2001 года его задержали по подозрению в вымогательстве взятки. 11 мая следователь по особо важным делам Прокуратуры Москвы Лучкина предъявила Игнатову постановление о привлечении в качестве обвиняемого, в котором утверждалось, что он сначала подстрекал посланца Чайковской к даче взятки за освобождение сына в сумме 100 тыс. долларов США, а затем получил через понятого часть обусловленной суммы - около 30 тыс. долларов. Одновременно тогда же была дана утечка в прессу, где называлась сумма взятки 200 тыс. долларов и была ссылка на некую видеозапись, которая затем «исчезла» (и, к пользе Игнатова, нашлась только на стадии знакомства с делом и судебного разбирательства).
Все доводы Игнатова о том, что он лично ходил к прокурору и настаивал на возбуждении уголовного дела, что повлиять на прекращение дела после передачи его следователю как оперативник он уже не мог, что наконец он не касался денег и они у него обнаружены никогда не были, не возымели действия на ход дела. Никак не отразилось на положении Игнатова и обращение понятого Александра Сидорова к генеральному прокурору РФ Владимиру Устинову со следующим, опубликованном в прессе, покаянным заявлением:
«…И когда произошло задержание, сразу появились около Управления внутренних дел так называемые ходатаи, которые упрашивали, чтобы мы (со вторым понятым) помогли им освободить Вороненкова и Новикова. Уже 10 дней прошло после задержания, когда некий господин Асюнин, который наиболее активно участвовал в переговорах, позвонил мне и попросил, чтобы я передал Игнатову деньги. Я в общем-то удивился. Он мне сказал, что Игнатов все знает… Я позвонил Игнатову. Он удивился совершенно и сказал, что ни о каких делах не знает. Буквально вслед за этим меня задержали сотрудники УСБ. Тут же объяснили, что эти деньги я должен передать Игнатову. Я отказался. Меня заковали в наручники и переправили в городскую прокуратуру, где уже было вынесено постановление о возбуждении в отношении меня, второго понятого и Игнатова уголовного дела о взятке…
В два часа ночи моя жена была доставлена в прокуратуру, будучи на восьмом месяце беременности… Сотрудники УСБ и следователь Лучкина совершенно однозначно сказали, что я передавал взятку Игнатову. И если я хочу увидеть свою жену и сам еще хочу на этом свете пожить, то я буду давать такие показания и рассказывать сотрудникам прокуратуры, что они скажут. Я был вынужден писать под диктовку всякую ахинею..»..
Примерно тот же рассказ оба понятых повторили затем на НТВ в телепередаче Николая Николаева «Независимое расследование».
Версия дела Игнатова, получившая наибольшее распространение, связывает его с общей тенденцией развала и разгрома РУБОПов - при таком раскладе Игнатов играет роль «козла отпущения» за грехи всех своих коллег, которые на самом деле многочисленны: тесные связи с криминальными структурами, иногда переходящие в содействие, «крышевание» коммерческих фирм, розыск за деньги потерпевших, сомнительные приемы задержания и многое другое. Но поскольку связи с криминальным миром не инкриминировались Игнатову даже в рамках официального следствия, логичнее предположить, что он «споткнулся» о Новикова с Вороненковым, а прочие эпизоды, до этого не раз проверенные и закрытые, были извлечены из старых сундуков и присоединены к делу.
Теперь по суду в эпизоде с взяткой Игнатов полностью оправдан. Взятки не было - но ведь ее предложение было, как и те 10 тысяч, которые были переданы Тростенцовым Вороненкову и Новикову и обнаружены у них при выходе из офиса Тростенцова по всем правилам уголовного процесса. И тут - «чистый» состав преступления. От того, брали они взятку «под кого-то» или сразу намеревались присвоить, зависит только квалификация: посредничество в даче взятки или мошенничество. Использование многочисленных удостоверений солидных государственных органов (все они, кстати, оказались подлинными) тоже образует известный состав преступления. Однако дело по Новикову и Вороненкову прекращено, они - «потерпевшие».
Да, правда, много интересного можно рассказать про РУБОПы - кстати, детище бывшего министра МВД, а ныне секретаря Совета безопасности Владимира Рушайло. Наверное, были у них и известные заслуги в области борьбы с организованной преступностью (у подполковника Игнатова точно были). Но если РУБОПы разгоняют за методы их работы, то это попахивает известным лицемерием: именно «дело Игнатова» иллюстрирует, что и органы прокуратуры, призванные не только вести уголовные дела, но и осуществлять общий надзор за законностью в стране, сами действуют теми же, не самыми чистоплотными методами.
Леонид НИКИТИНСКИЙ
Государственный советник юстиции III класса, бывший старший следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР (1980—1992), почетный адвокат РоссииВладимир Калиниченко рассказал о криминальной биографии недавно убитого экс-депутата.
Ружье стрельнуло не туда
Даже у самых изощренных преступников - по сравнению с которыми Вороненков просто мелкая сошка - есть люди, искренне о них скорбящие. Это я знаю точно - как следователь и как адвокат. Тем не менее, пронаблюдав за биографией жертвы сенсационного убийства в Киеве на протяжении полутора десятка лет, я с сожалением могу сказать: он приложил к такому финалу немало усилий.
Фамилия Вороненкова впервые попалась мне, когда я в начале 2000-х защищал подполковника Михаила Игнатова, бывшего начальника отделения 5-го отдела ЦРУБОПа. Ко мне обратилась его мать.
Дело было так. Бизнесмен Евгений Тростенцов , занимавшийся поставками продовольствия в районы Крайнего Севера, вышел на Вороненкова и его приятеля Игоря Новикова с просьбой «порешать» проблемы его и его партнёров. Вороненков ничего особенного тогда из себя не представлял: занимал пост советника Генерального директора Судебного департамента при Верховном суде РФ, одновременно - старшего референта фракции «Единство» Госдумы РФ; до этого несколько лет проработал в Военной прокуратуре. Ничего «влиятельного» в этих должностях нет. А вот у Новикова, помимо своего бизнеса и удостоверения помощника депутата Госдумы, были ещё и очень известные родственники: мать - легендарный тренер по фигурному катанию Елена Чайковская, дядя - Борис Пастухов , бывший первый секретарь ЦК ВЛКСМ, в новое время поработавший на посту министра по делам СНГ и избиравшийся депутатом Госдумы третьего и четвертого созывов.
Вороненков и Новиков обещали помочь Тростенцову, а взамен попросили раз в месяц «подкармливать» фракцию «Единство» в размере 10 тысяч баксов. Бизнесмены согласились. Но когда значительная сумма уже была передана посредникам, «воз» практически так и не сдвинулся с места. То есть случилось обыкновенное «кидалово».
Тогда и инициировали дело о вымогательстве. И, как полагается, на момент передачи следующей порции денег подключили необходимые силовые ресурсы и технические средства. Доказательства были налицо, поэтому Вороненков и Новиков в присутствии понятых были задержаны. Что интересно, в карманах вымогателей обнаружили сразу несколько удостоверений - действующих следователей Главной военной прокуратуры, а также удостоверения Верховного Суда и МЧС. Кто выдал «корочки», так и осталось неизвестным.
И последние стали первыми
Елена Чайковская, узнав о задержании сына, включила связи. Те, кто взялся помочь, решили действовать через присутствовавших на задержании понятых. У Чайковской стали раз за разом требовать деньги, потом перекинулись на прежнюю жену Вороненкова Юлию , но та отказалась платить. А дальше все волшебным образом переигралось: Чайковская написала признательные показания - ее, мол, принуждали дать взятку. Вороненков и Новиков оказались в роли потерпевших, и их тут же освободили. А все стрелки перевели на Игнатова, которому понятые якобы отнесли полученные от Чайковской деньги.
В процессе защиты мне неоднократно пришлось прослушивать запись с той встречи, где вымогались деньги у Тростенцова. Я беседовал об этом с Вороненковым в суде, приводил ему неопровержимые доказательства его вины, но он все отрицал на голубом глазу. Это был просто патологический лжец.
Михаил Игнатов безвинно провел в заключении три года и был освобожден за отсутствием состава преступления. А Вороненков и Новиков не пострадали вообще. Более того, Вороненков решил скрыться из Москвы и выбрал Нарьян-Мар, где занимал руководящие должности.
В 2009 году он защитил докторскую диссертацию на тему «Теоретические и нормативные основы судебного контроля в механизме разделения властей». (Для меня как для юриста эта тема является крайне малонаучной.) А в 2011 году Денис Вороненков неожиданно был избран депутатом Государственной Думы от фракции КПРФ.
Позднее фамилия Вороненкова всплывала то в делах о рейдерстве, то о драке, даже о покушении на убийство... Но никогда против него не возбуждались уголовные дела. На скамью подсудимых садились другие люди, с которыми Вороненков имел до этого дело.
Авторитет из Гнесинки
Конечно, я был глубоко потрясен, узнав о свадьбе Вороненкова и Максаковой . Сразу вспомнил Юлию, которая яро защищала своего супруга на суде. Ведь у них двое общих детей...
Для меня, человека старой закалки, вообще непонятно, как КПРФ принимает в свои ряды того, кто оставляет семью и женится на даме с двойным гражданством, а главное - бывшей близкой подруге вора в законе Владимира Тюрин а - или Тюрика, - с которым имеет двух общих детей.
Начинал Тюрин красиво: окончил школу с золотой медалью, поступил в Гнесинское училище. Впервые споткнулся в неполные 16 лет, в 1974 году, и получил приговор за групповое изнасилование. Потом был осужден в 1980 году за квартирную кражу и злостное хулиганство, через пять лет - за незаконный промысел и вовлечение несовершеннолетних в преступную деятельность.
ДЛЯ СПРАВКИ: Владимир Тюрин получил гражданство Казахстана, но проживал в России. В 1993 - 1994 годах был коронован в воры в законе и осел в Братске, где возглавил местную ОПГ. Затем перебрался в Санкт-Петербург и в преступном сообществе поднялся на один уровень со знаменитыми Дедом Хасаном и Япончиком .
Он всегда выходил «сухим» из воды. Когда в России стало «горячо», уехал в Испанию. Там против Тюрина тоже возбудили уголовное дело за участие в организованной преступности и отмывание денег, и он вернулся в Россию. Но на запрос о его экстрадиции испанским властям отказали. И Владимир Тюрин стал крупным меценатом оперного искусства.
Когда, после избрания Максаковой депутатом в СМИ заговорили о её гражданском браке с вором в законе «Тюриком», руководители партии поспешили заявить, что Максакова женой Владимира Тюрина никогда не была. И это правда. Формально.
Не тех кинул
6 апреля 2015-го председатель СК РФ Александр Бастрыкин направил обращение Генеральному прокурору с просьбой выйти с ходатайством в Государственную Думу и лишить Вороненкова депутатской неприкосновенности, чтобы привлечь его к уголовной ответственности. Речь шла о хищении на десятки миллионов долларов, за которое уже были осуждены несколько соучастников Вороненкова, а ещё двое были арестованы и только готовились предстать перед судом. Все они дали подробные показания о роли Вороненкова в этом преступлении.
А в сентябре 2015 года стало известно, что Максакова и Вороненков спешно приобрели недвижимость в Германии. Тогда я был уверен, что он эмигрирует туда. Но Европа могла бы его экстрадировать: там в нем не были заинтересованы. А вот Незалежная - другое дело; она вполне могла бы использовать такую «звезду» в своих политических интересах. Правда я, зная Вороненкова, не верю ни одному его слову о том, что у него имелись какие-то документы и громкие доказательства. И вполне возможно, что убили его именно потому, что он уже никакого интереса не представлял.
Но больше всего я склоняюсь к версии, что ему просто отомстили. Те, кого Вороненков кинул, а проделывал он это не единожды. Уж слишком демонстративным было убийство, совершенное возле отеля, который я хорошо знаю. Там просто некуда скрыться - всегда полно силовиков, в том числе и переодетых...
В мире бизнеса существует закон: ты должен наказать того, кто тебя обманул.
